времени. Брови Косулина поползли вверх. - Но ведь она... он... э-э, проник в прошлое... - Недавно появилась революционно смелая работа Марка Прашкувича по теории времени. Согласно ей сигналы, посылаемые в прошлое, полностью гасятся своим эхом. Ознакомьтесь, и вы поймете, что ни о каком хронобурении прошлого речь идти не может. Справедлива, вероятнее всего, версия Эверетта. - О ветвлении Вселенной? Но вы же сами месяц назад разнесли эту версию в пух и прах! - Я ошибался, - в третий раз признался Златков, и глаза его на мгновение блеснули энергией, иронией и болью. От усилия сдержать эту внутреннюю боль он побледнел, и начальник Центра поспешил перевести разговор на другие рельсы. - Хорошо, только не волнуйтесь, Атанас, поговорим на эту тему позднее. Как вы думаете, что произошло на самом деле со Стволом? Почему он, во-первых, едва не вызвал вселенскую катастрофу и, во-вторых, легко отвел ее? Златков вытер ладонью лоб, улыбнулся с долей насмешливости и сочувствия к самому себе, покачал головой. - Ну и аппетит у вас, Лев. Ответ на этот вопрос знает только Бог... да еще, может быть, Те, Кто Следит... если они вообще существуют. Я же - человек, способный ошибаться, как выяснилось, чаще других. - Так уж и чаще, - проворчал Косулин, теряя интерес к разговору. - Вы меня ни в чем не убедили. Я считаю, что Ствол опасен и его следует уничтожить. Подготовка уже начата, вам же надо рассчитать фронт взрывных работ и последствия взрыва. С этим вы, я надеюсь, справитесь? - А если там внутри еще бродят люди? - Что? Какие люди? - смешался начальник Центра. - Жданов, члены группы Белого. В Ствол было направлено по крайней мере два десятка человек, вернулись двое... вернее, трое. Где остальные? Вы уверены, что они погибли? - Но ведь они же... вы сами утверждали... условия внутри башни ускорителя не способствуют... выжить после взрыва... Златков встал, холодно поклонился. - И тем не менее придется учитывать этот вариант. Проверьте, уточните, убедитесь. - Но как это можно проверить?! - Запустить в Ствол спецкоманду, защищенную по высшему классу. А проводниками послужат вернувшиеся только что оттуда Белый и Полуянов. Позовите меня, как только они придут в себя и обретут возможность говорить. И на вашем месте я бы поставил возле них охрану. Златков вышел, а озадаченный Косулин остался сидеть за столом, силясь понять, что имеет в виду руководитель исследовательской бригады Центра. * * * Григорий Белый отказался разговаривать с начальством Центра и участвовать в пресс-конференции, на которую слетелись сотни корреспондентов крупнейших информационных агентств со всех уголков Земли. Отказ он мотивировал усталостью и нежеланием видеть кого бы то ни было из людей, а также стрессовым душевным состоянием, вызванным гибелью комиссара Ромашина. Таким образом Федору Полуянову пришлось отдуваться за двоих, а так как делал он это неохотно, на вопросы отвечал скупо, то и пресс-конференция закончилась быстро. Златков, присутствовавший на совещании у начальника Центра и на пресс-конференции, прекрасно понял, что Полуянов о многом умалчивает, а многое преподносит совсем не так, как это происходило на самом деле. Было видно, что бывший хроноинженер (а также начальник группы риска "Роуд-аскер" службы безопасности) тщательно формулирует каждую фразу и пытается по вопросу определить, кто его задал - нормальный человек или "санитар". В конце концов он тоже сослался на усталость и покинул Центр, сопровождаемый обоймой подстраховки, которую приставил к нему вконец задерганный и расстроенный Базарян. Придя к себе в кабинет, Златков проанализировал все услышанное, восстановил картину происшедших событий - там, на Дне Мира, у начала Ветви времени, порожденной провалом хронобура, и вдруг почувствовал страх. У него постепенно складывалось впечатление, что не только все эти масштабные события были спланированы неким колоссальным интеллектом, но даже мелкие детали вроде участия в операции отдельных личностей, Жданова или самого Атанаса Златкова, к примеру, были скрупулезно учтены и тщательно подогнаны одна к другой, образуя монолитный блок реализованного действия. Так, может, и в самом деле прав был Блаженный Августин, говоря, что прошедшее и будущее времена существуют одновременно в общем пространстве событий? Недаром и Аристотель задавался вопросом: чем отличается физическая реальность вчерашнего дня от физической реальности дня сегодняшнего или позавчерашнего? Он наверняка был посвящен в истину, иначе зачем природа снабдила его мощным умом, интуицией и ясновидением, способностью творить миры... На столе зажегся красный огонек вызова, и мысли Златкова свернули в другое русло. Снова перед глазами встало лицо Ромашина, лицо человека незаурядного, посвятившего всего себя без остатка службе безопасности, и снова в голове всплыл вопрос: где ошибся этот человек, провидевший практически все шаги "хирургов", вычисливший почти всех "санитаров"? Или все же он просто сделал хитрый ход? Успокоил врага своей гибелью, подтолкнув его тем самым к более решительным действиям, а сам тем временем готовит ответный удар? Огонек на столе погас. Загорелся снова. Кто-то настойчиво пытался связаться с ученым, но тот оставался равнодушным к неведомому абоненту. А если Ромашин все-таки погиб? Что в таком случае делать ему, Атанасу Златкову, осознавшему свое предательство (пусть невольное, запрограммированное хитроумной аппаратурой, но кому от этого легче?) и наполовину избавившемуся от контроля? Рассказать о встрече с комиссаром главе СЭКОНа? Который сам, возможно, является резидентом "хирургов"... Или просто застрелиться? Дверь кабинета свернулась валиком влево, и в кабинет вошел Игорь Марич, бывший хроноинженер, бывший приятель Федора Полуянова, бывший человек. Включил шумовик, остановился посреди комнаты, сказал угрюмо, с нажимом: - В чем дело, Атанас? - А в чем дело? - спростодушничал Златков. - Косулин приостановил подготовку взрыва Ствола до завершения работы комиссии по расследованию обстоятельств гибели комиссара. - Разве в этом кроется нечто тревожное? На его месте я сделал бы то же самое. - Но он издал распоряжение сразу после разговора с тобой! Кстати, что за самодеятельность? Зачем ты ему подбросил полено в костер сомнений - идею о том, что Ствол стал менее опасен? Да еще предложил запустить туда спецгруппу для обследования? - Дело в том, коллега, - рассеянно ответил Златков, - что в отличие от вас я должен производить впечатление человека думающего, обязан генерировать идеи, предлагать планы, анализировать, считать и решать. Если я перестану это делать, меня вычислят мгновенно. Вы же знаете Ромашина. - Комиссар уже не в счет, а его команда не сможет противостоять нам, как прежде. И все же мне не нравятся ваши речи и поступки. Прекратите гнать отсебятину, иначе придется... - Что? - глаза Златкова вспыхнули силой и угрозой. - Перепрограммировать тебя... вас, коллега, - уже тише продолжил Марич. - Не слишком высовывайтесь, занимайтесь своими трактовками времени, хронополем, исследованиями, моделированием Древа Времен, но не лезьте с практическими советами к высокому начальству. С этого момента будете докладывать мне о своих перемещениях каждые два часа. Уяснили? - Пошел вон! - не повышая голоса, сказал Златков. Марич хмыкнул, кивнул про себя, словно соглашаясь с собственным мнением о создавшейся ситуации, и добавил так же негромко: - Послезавтра сюда прибудет посол "хирургов", он разберется в твоем поведении... коллега. Не позавидую тому, кто не сможет доказать свою лояльность. До встречи. Инженер вышел, а Златков вдруг рассмеялся, чувствуя странное облегчение, будто с плеч упала гора, давившая его все годы возни с хроноускорителем. До полной победы - над обстоятельствами и судьбой было еще далеко, но одна маленькая победа все же была им одержана: победа над самим собой! Он преодолел порог кодирования, нейтрализовал программу, не стал помешанным и объявил войну "хирургам". Свою войну, интеллектуальную. А вооружен он был гораздо лучше любого "санитара", ибо его оружие - мозг - не требовало особого ухода, спецхранения и работало в любых условиях. Даже если Ромашин погиб, он сам найдет способ перехитрить "хирургов", выяснить, зачем они провоцируют полное разрушение Ствола, чего добиваются, какие планы разрабатывают, и в конце концов отыскать верный рецепт, как сорвать эти планы. ГЛАВА 3 Слежку Гриша Белый обнаружил сразу же, как только покинул Центр по ликвидации последствий катастрофы под Брянском. Он был опытным безопасником, и косые взгляды "случайных" людей - в бункере начальника Центра, в коридорах, на транспортной стоянке - чувствовал кожей. Однако будучи уверенным, что в настоящий момент слуги "хирургов" ничего предпринимать не станут, не зная, с чем он вернулся, от "хвоста" избавляться не спешил. Лишь добравшись до метро Брянска, он наконец определил, кто его ведет и с помощью каких средств, и ушел "вчистую", с тройной пересадкой без выхода из канала. Григорий знал, что "санитары" все равно вычислят маршрут, но ему необходим был получасовой запас времени, забежать в Управление, бросить пару слов кое-кому из друзей и заскочить на склад, чтобы вооружиться. Как гриф безопасности, то есть функционер службы высокого ранга, он имел особые полномочия, мог действовать без санкций начальства и СЭКОНа и имел доступ ко многим спецхранам Управления. На складе он немного задержался, потому что здесь его ждал сюрприз. Доступ сработал, его пропустили в хранилище оружия, хотя и не сразу, после консультаций инка хранилища с инком охраны тайн УАСС, но дриммеры ему найти не удалось. Они отсутствовали на складе. Мало того, оружейный инк не знал, что это такое! Ошеломленный Григорий связался с общим информарием Управления, но и там не нашел упоминаний о хранящихся некогда в бункерах СБ дриммерах. Впечатление было такое, будто они вообще не существовали! Пришлось взять то, что в данный момент находилось в хранилище: "глюк" и кинжал с молекулярной заточкой лезвия, каких Григорий еще не видел. Кроме оружия в другом бункере хранилища он отобрал спецкомбинезоны "уник" с генератором идеальной маскировки типа "хамелеон", два комплекта защитных костюмов, выдерживающих выстрел "универсала", со встроенными узлами автоматики и управляющим инком, бинокли, аптечки и блоки НЗ. Все это он упаковал в контейнер и велел инку склада доставить по адресу, который после выполнения задания надлежало стереть из электронной памяти. - Уж не на войну ли собрались? - пошутил инк, видеопризрак которого сопровождал безопасника во время хождений по складу. - На нее, родимую, - пробормотал Григорий, озадаченно разглядывая стеллаж с табличкой: "Ингравы. Максимальная масса транспортировки - 200 е.м." - Что это за диковина? - Стандартные антигравы, - улыбнулся инк. - Масса переноса до двух тонн. Ремень с генератором и стабилизатором положения тела. Надеваешь, подгоняешь и летишь. - Когда же их успели создать? - Давно, лет семь назад. Точнее, семь лет, два месяца и три дня. - Семь лет?! - Белый изумленно потянул к себе одну из коробок, раскрывшуюся в руках, пощупал черный упругий ремень с квадратной толстой пряжкой. - Надо же, я понятия не имел, что у нас есть такие штуки. - Мода на них прошла, теперь ингравы монтируются прямо в ткань костюма. Но летают не многие, медики объяснили этот феномен психологическим барьером. Разве что спасатели во время операций, пожарники, врачи "Скорой" и безопасники. - Короче, работники тревожных служб. Ладно, присоедини пару комплектов к грузу. Белый повернулся, чтобы выйти из хранилища, и в это время инк спросил его в спину: - Скажите, гриф, вы знаете этого человека? Григорий оглянулся и рядом с фигурой инка обнаружил видеопризрак Павла Жданова в белом кокосе официала. - Что за шутки, витс? - Как вы сказали? - заинтересовался инк. - Витс? Меня зовут Барри. - ВИТС - это сокращение, аббревиатура слов: высокоинтеллектуальная техническая система. - Белый рассвирепел. - Издеваешься, Барри?! Чтобы клерк не знал такого слова... - И тем не менее в моей памяти его нет. Простите. Это не существенно. Вы не ответили на вопрос. - Это Павел Жданов, сотрудник группы риска "Астро-аскер". Только он, насколько мне известно, не носил костюм официала. - Спасибо. - Изображение Павла исчезло. - Все в порядке. - Да что в порядке?! Что ты тут изображаешь?! - В моей памяти записан приказ - выполнять задания лишь тех сотрудников, кто лично знает Жданова. - Бредятина! - протянул изумленный безопасник. - Его же знает каждая собака... - Далеко не каждая... гм-м собака. Для меня важно не узнавание, а реакция вашей пси-сферы. Вы действительно знаете его не так, как другие. Всего доброго. - Изображение инка растаяло. Белый почесал в затылке и, полный впечатлений, выбрался из-под земли в Бугровский лес под Екатеринбургом, где располагался склад Управления. В лесу царил теплый день бабьего лета, березы светились белизной стволов и золотом листвы, пылали костры кленов, по воздуху летали паутинки и не верилось, что где-то, в невообразимой дали пространств и времен, существа под названием "хронохирурги" лелеют планы отсечения Ветви времени, которую люди именуют Метагалактикой... Побродив немного между деревьями, Григорий стряхнул с себя оцепенение, вызвал модуль и помчался к метро, прикидывая, кто может быть полезен им с Федором в предстоящих делах и где можно раздобыть исчерпывающую информацию о планах "санитаров". Через час, проскакав для верности по десятку станций, он выбрался из метро Салавпилса и на такси спокойно добрался до своего небольшого "охотничьего" коттеджа, где жил последние несколько лет. Настроил систему охраны коттеджа, походил по комнатам, вдыхая давно забытые запахи, включил игровой плейвер, но тут же выключил - не до игр. Зашел в сауну, разделся и с удовольствием искупался в мини-бассейне. Затем сварил кофе, затопил камин и уселся в гостевой зале с чашкой кофе и рюмкой коньяка. Мозг все еще сопротивлялся резкому выключению из напряженного ритма жизни, но мысли шли вяло, постепенно останавливая бег. Не волновали уже ни "санитары", ни открытия, сделанные в спецхране Управления. С сочувствием подумав о Полуянове, Белый уснул, и снился ему залитый солнцем коралловый берег, ласковое море и чайки, стонущие вовсе не по-птичьи... Он вскинулся: сигналил инк системы охраны дома. Но это просто прибыл заказанный груз. Григорий снова уснул и проснулся уже через два часа от легкого прикосновения к руке. Открыл глаза. Перед ним в гостевом кресле сидел живой и невредимый комиссар-два Игнат Ромашин. Белый закрыл глаза, на ощупь нашел рюмку с коньяком, сделал крупный глоток. Открыл один глаз. Ромашин не исчез. Он сидел нога на ногу, по обыкновению обхватив пальцами колено, серьезный и деловито-сосредоточенный, и Григорий проглотил вопрос: "Вы мне снитесь или нет?" - Живой я, живой, - успокоил его Ромашин. - Просто понадобилось, чтобы я для всех побыл мертвым некоторое время. Рассказывайте. Официальную версию Федора я уже слышал. Нужна реальная оценка ситуации. Белый кивнул, покосившись на светящийся зеленым "кактус" сторожа в углу комнаты. Комиссар заметил этот взгляд. - У наших мудрецов есть "отмычки" для таких систем, пора вместо "клиффордов" переходить на "киборги". Но это к слову. - Я проспал около четырех часов. Странно, что меня до сих пор не засекли "санитары". - Они ждут вас у родственников, об этом домике знают всего два-три человека в Управлении. Но не обольщайтесь, в конце концов вас вычислят и начнут охоту. - Так серьезно все? - Серьезней некуда. Все главные лица в СБ и СЭКОНе закодированы, даже Златков... - О нем я знаю. - С ним-то как раз все не так просто. Очень сильной воли человек, он смог освободиться от контроля и практически готов работать с нами. Что касается остальных... - Директор Управления тоже?.. - Нет, Костров смог закрыть себя "кольчугой" наглухо, ключа к ней "санитары" пока еще не нашли и взять директора под свой контроль не смогли. "Взорвался" я с его помощью. Одно время после прыжка Жданова нам представлялось, что мы переловили всех "санитаров", но ничуть не бывало. На свободе остался кто-то из них с программатором и быстро восстановил свое войско. Я вычислил восьмерых, однако, наверное, далеко не всех. - Татуировка. - Что? - У всех закодированных "хирургами" людей после обрыва "струны" хронобура появился на коже странный ветвистый рисунок в виде паутинки, похожий на татуировку. Ромашин задумался, кивнул. - То-то я все ломал голову, почему те, кого я вычислил, всегда одеваются в комби до горла, с длинными рукавами, даже в жару. - Он встрепенулся. - О дьявол! Не может быть! Получается, что первый зампред ВКС Орест Шахов - тоже "санитар"?! Он вдруг начал носить плотные фарантуры, а на приемах щеголяет только в кокосах... Белый промолчал. Ромашин провел рукой по лицу, успокаиваясь, откинулся на спинку кресла. - Рассказывайте, но покороче, у нас мало времени. За вами вот-вот придут. Резидент в Центре и так дал нагоняй всем своим "шестеркам", что они вас упустили. Кстати, Федора Полуянова изолировали якобы для обеспечения безопасности. Приказы идут сверху, безопасники ниже поручика их исполняют - и крайних нет. - Поручика? Разве за время нашего отсутствия ввели новые звания? - Почему новые? Они были всегда. Ротмистр, прапорщик, поручик, лейтенант, оберст... ну и так далее. - А кто в таком случае я, гриф "Роуд-аскер"? - Гриф не звание, а ранг. Насколько я знаю, вы были гранд-майором. Я не прав? Белый налил полный стакан воды, залпом выпил. В голове мелькнула мысль: не сошел ли он с ума? Но он тут же отогнал ее. Становилось понятно, что в мире произошли некие странные изменения. И надо было выяснить, что именно изменилось: сам ли мир Земли начала двадцать четвертого века или бывшие десантники Григорий Белый и Федор Полуянов, спасшие этот мир от уничтожения. - Что-нибудь не так? - спросил внимательный Ромашин. - Позже, - ровным голосом ответил Белый. - Я не готов к определенным выводам. А теперь слушайте... Рассказ длился около сорока минут, до тех пор, пока зеленый "кактус" сторожа не выкинул гроздь оранжевых огней. - Вот и гости пожаловали, - сдержанно отреагировал комиссар. - Мне пора уходить. Транш у вас имеется? - Что? - не понял Белый. Ромашин настороженно заглянул ему в глаза. - Гриша, создается впечатление, что вас поражают самые обыкновенные вещи. Транш - это непеленгируемая рация. Если у вас ее нет, вот экземпляр. - Игнат протянул Белому черную каплю с коготком, внутри которой мигнула синяя искорка. - Обеспечивает связь в пределах Солнечной системы. Через спутниковые сети, разумеется. Григорий взял рацию, как ядовитый змеиный зуб. Ромашин хмыкнул, встал. - До связи, гриф. Будь готов ко всему. Мне надо кое-что уточнить, а вечером мы встретимся снова, чтобы начать свою операцию. Вы прибыли на Землю очень вовремя. Ромашин вышел, сел в такси-пинасс и... исчез! То, что Григорий принял за такси, оказалось "големом", стартовавшим в джамп-режиме сразу на высокую орбиту вокруг Земли. Комиссар знал свое дело и подстраховывался капитально. Григорий включил монитор охраны, оглядел команду, прибывшую по его душу на трех куттерах, и усмехнулся, проворчав: - Ну что же вы, коллеги, смелее. Сейчас я преподам вам урок, чтоб в следующий раз неповадно было действовать так открыто. Не спеша он переоделся в "хамелеон", укрепил в узлах автоматики оружие - "глюк", "универсал" и кинжал, - рассовал по карманам доставки боезапас, аптечку, НЗ, универсальный инструментарий, батарею динго, настроил инк спецкостюма на мыслеприем хозяина и включил аппаратуру костюма. Инку понадобилось две секунды на апробацию режима и проверку систем, после чего Григорий Белый будто растаял в воздухе, стал невидимым. * * * Гибель комиссара-два практически не отразилась на деятельности Евразийского филиала службы безопасности. Круг решаемых им задач не изменился, огромный механизм связей и отношений сохранил набранный ход, тысячи людей продолжали свое дело, даже не представляя, что произошло. Лишь родные, близкие и друзья комиссара переживали трагедию, ошеломленные случившимся, все еще не веря в его смерть, несмотря на панихиду и похороны на старинном кладбище в Рославле, на родине Ромашина. Место Игната занял его первый заместитель Луиджи Тарантино, и все пошло своим чередом, если не считать усиления влияния "санитаров" на службу безопасности и ситуацию вокруг "чертополоха" хроноускорителя в целом. А поскольку Тарантино, жгучий брюнет с ниточкой усов и глазами навыкате, был резидентом "хирургов" рангом выше, чем Игорь Марич, последний был вызван в резиденцию службы, занимавшую крыло гигантского здания УАСС под Рязанью. - Полуянова и Белого необходимо в ближайшее время ликвидировать, - приказал комиссар, небрежно отбрасывая со лба прядь черных волос. - Они в курсе всех событий, это очевидно, и очень опасны. Через двое суток прибывает инспектор наших хозяев, мы должны будем отчитаться о проделанной работе и о готовности к уничтожению Ствола. К этому времени оба должны быть обезврежены. - Полуянов уже под стражей, содержится пока в клинике Центра, но через пару дней, когда шумиха вокруг его имени уляжется, мы переведем его в изолятор СБ в Брянске, где он и останется навсегда. Белый же... - Марич потускнел. - Белому удалось скрыться. Мы ждали его у родителей, у жены и детей - все живут отдельно в разных уголках Европейской России, однако у него оказался личный схрон, так сказать, коттедж в Салавпилсе. Когда наши люди прибыли туда, он был готов к встрече. Сжег все три куттера, четверых оперативников покалечил и скрылся. Тарантино налился темной кровью, минуту молчал, потом произнес обыкновенным голосом, будто они говорили о пустяках: - А ведь вы обязаны были проконтролировать их появление, коллега, такие проколы наши хозяева не прощают. - А вы должны были изучить их досье, - огрызнулся Марич. - И сообщить мне подробности. Откуда я мог знать, не будучи в вашем штате, что этот гриф владеет скоростными режимами и занимается рукопашным боем с младенчества? - Хорошо, хорошо, не кипятитесь. Белый далеко не убежит, рано или поздно объявится возле Ствола. С Полуянова глаз не спускать! Попробуем его закодировать, а если не получится - уничтожим. Ваш промах с Белым велик, но ликвидация Ромашина компенсирует его, можете пока не бояться гнева хозяев. Марич знал об истинном положении дел, но говорить, естественно, ничего не стал. Гибель комиссара изменила соотношение сил и решила множество проблем, которые сам Марич решить не мог. Что ж, пусть все думают, что Ромашина убрал он. - Мне не нравится поведение Златкова. - А в чем дело? - Он позволяет себе странные эскапады, делает ненужные заявления, развил бурную деятельность по изучению остатков Ствола, перекрестка пространств, как он говорит. - Что беспокоит вас конкретно? - Он стал другим, избегает контактов... - Марич помолчал. - У нас есть данные, что за день до гибели комиссар Ромашин встречался с ним дома. Тарантино сузил глаза, голос его похолодел. - Это уже интересно. Разговор записали? - Нет, Ромашин применил глушилку. Марич поймал немигающий, острый и холодный, словно у змеи, взгляд резидента и внутренне поежился. Он знал, что происходит с теми, кто не оправдывает надежд "хронохирургов". * * * Федор Полуянов мог бы освободиться из своего заточения уже через час после того, как его поместили в отдельный бокс клиники Центра под предлогом "восстановления тонуса и проведения специальных лечебных процедур", но не стал этого делать, не получив сигнала от Белого. Он действительно нуждался в отдыхе, а лучшего места, чем палата в реанимационном отделении клиники, придумать было трудно. В гибель комиссара Федор не поверил. Слишком хорошо он знал этого человека, способного рассчитать любую комбинацию на много ходов вперед. Однако пока доказательств у него не было, настроение оставалось паршивым. Очевидным было наступление "хирургов" на властные структуры и усиление их контроля над Стволом. Они явно готовили удар по зданию бывшего хроноускорителя, и удар этот был не за горами. День и ночь после перевода его в отдельный бокс клиники с медицинским комбайном и прочими лекарскими прибамбасами Федор проспал, как младенец. На следующее утро рослый молодой человек в комби техперсонала принес завтрак и молча передал "больному" черную капельку с коготком, проронив всего одно слово: - Транш. Капля оказалась рацией с речевым и мыслевыходом, а также, естественно, и мысленным входом. Таких Федор в бытность свою начальником группы "Роуд-аскер" не знал. Рация запищала после обеда. Это был Белый. - Федор, ты живой? Слышишь меня? - Ты где? - Неподалеку. Все нормально, готовлю с Ромашиным сюрпризы местной контре. - Он жив?! - Ты сомневался? Будь спокоен, этот человек не даст себя угробить за здорово живешь. Рацию тебе передал его паренек, с ним и будешь контактировать. Вечером по моему сигналу уйдешь, он поможет. - Благодарю за заботу. Что, у нас мало времени? - День и ночь. Завтра или послезавтра прибывает некий инспектор от "хирургов", будет проверять готовность их сети к операции по уничтожению Ствола. Может быть, придется его захватить. Кроме того, Златков подал хорошую идею: запустить туда разведгруппу для оценки опасности остатков хроноускорителя. Если СЭКОН даст добро, у нас появится шанс организовать контригру. - Но ведь Златков... - С нами. Мужик мощный и умный, самостоятельно смог раскодироваться. Представляешь силу воли? Ну, будь. Да, вот еще что, покумекай на досуге. - Пси-голос Григория изменился. - В спецхране Управления нет дриммеров! - Ну и что? Дриммер не игрушка, разработан специально для первопроходцев, спасателей и прочих представителей тревожных служб и требует особого обращения. Нет в Управлении, есть где-нибудь на складах ВКС. - Они здесь вообще не существуют! Федор засмеялся. - Гриша, ты переутомился. Как это дриммеры не существуют? Мы же с тобой ими пользовались. А мечи Владея и старого волхва? - Т а м они есть, здесь их нет. - Что ты хочешь сказать? Что значит - там? - А ты подумай. Добавлю еще кое-что для размышлений. Тебе знаком термин "транш"? - Это... мне кажется, принесли... - Рация, правильно. Но я таких никогда не видел! А ведь обязан знать, как гриф СБ. Кстати, ты тоже. У нас, конечно, есть микрорации, но без выхода на спутниковые сети, и называются они по-другому. - Вокеры... - Все, до связи. - Подожди... - попытался было остановить безопасника Федор, но тот уже отключил связь. - У нас, - вслух пробормотал Полуянов. - Черт возьми, что он хотел этим сказать?! ГЛАВА 4 Заседание Совета безопасности Евразийского нойона (материкового куста) состоялось в конференц-зале УАСС. Корреспонденты службы новостей на это заседание допущены не были, и по миру пошли бродить всякие тревожные слухи, умело инспирируемые агентами влияния "хронохирургов", о "новом всплеске" смертельно опасного для здоровья людей хроноизлучения, регистрируемого приборами за многие сотни километров от полуразрушенного здания хроноквантового ускорителя в Брянских лесах. Поговаривали даже, что здание вот-вот взорвется и вокруг Солнца снова начнется свертка пространства, грозящая концом света. В принципе слухи были не так уж и далеки от истины, но об этом знали всего несколько человек, в том числе постоянные члены Совета безопасности: Орест Шахов - зампредседателя ВКС, Ив Костров - директор УАСС, Луиджи Тарантино - новый комиссар-два, Златков Атанас. Ну и, естественно, Гриша Белый и Федор Полуянов, которые на заседании Совета не присутствовали. Лев Косулин, начальник Центра по ликвидации последствий, знал многое, но не все, как, впрочем, и большинство специалистов и руководителей тревожных служб. На повестке дня заседания стоял один вопрос: ситуация вокруг хроноквантового ускорителя. Зачем СЭКОНу понадобилось секретить тему, не понял даже его председатель, однако все формальности были соблюдены, и общественность могла судить о важности проблемы лишь по просочившимся сквозь стены УАСС слухам. Двадцать пять членов Совета выслушали доклад Златкова, затем выступления Косулина, Тарантино и Шахова, вяло поучаствовали в прениях и уже собирались принять решение, подготовленное председателем СЭКОНа - стереть Ствол с лица Земли, - но в это время слова попросил Ив Костров и предложил не торопиться с уничтожением здания. - Дело даже не в том, что мы потеряем уникальный объект для исследований, - сказал он. - Для акции уничтожения необходимы более весомые аргументы и обоснования, которых я не услышал. Все мы знаем о роли так называемых "хронохирургов" и их приспешников - "санитаров", вознамерившихся отсечь от Древа Времен нашу Ветвь, то есть, по сути, уничтожить нашу Метавселенную. Можно спорить о терминах, но суть останется неизменной. Наши посланцы, двое из которых недавно вернулись из похода по временной "струне" Ствола, приняли посильное участие в войне с различными пособниками "хирургов", но их самих не встретили. В то же время некоторые данные исследований говорят в пользу того, что "хирурги" все еще надеются на реванш. На мой взгляд, требуется послать спецгруппу в Ствол, а то и не одну, для оценки обстановки и работоспособности энергооборудования ускорителя. Лишь после этого можно будет вынести окончательное решение о судьбе Ствола. - А если разведгруппа нарвется на эту вашу... хронопену и погибнет? - язвительно осведомился Тарантино. - Или нарушит наступившее равновесие? Вы можете гарантировать, что это не произойдет...- он посмотрел на Златкова. - Не могу, - честно сознался Атанас. - Ствол сейчас представляет собой конгломерат пространств с разными свойствами. - Вот видите. - Комиссар развел руками. - И все же я настаиваю на посылке группы для обследования объекта, - твердо заявил Костров. - Еще неизвестно, чего мы добьемся, уничтожив Ствол. Если в нем все еще работает реактор, то взрыв кварк-кессона превратит Брянские леса в пустыню. А такая возможность есть, приборы отмечают наличие в здании ускорителя источников энергии. Мое мнение: надо не взрывать здание, а изолировать его, благо появились технические предпосылки для такого действия. Последовало недолгое молчание, затем развернулась бурная дискуссия по поводу предложения директора УАСС, длившаяся три часа с небольшим. Затем прошло голосование членов Совета. С перевесом в три голоса победили идеи Кострова и Златкова: подготовить спецгруппу для проникновения в здание хроноускорителя и построить вокруг него куполовидное укрытие, способное выдержать любой взрыв Ствола. После заседания в кабинете Ореста Шахова встретились новый комиссар безопасности, Златков, Марич и Павло Обережный, командир "кольчуги" прикрытия директора УАСС. "Санитаром" он стал недавно, когда агентам "хирургов" удалось закодировать его во время отдыха. Их совещание не в пример заседанию Совета безопасности было кратким. - В разведгруппе должен быть наш человек, - сказал Шахов. - Поскольку благодаря странной инициативе нашего хроногения мы не смогли помешать созданию этой группы, следует знать о каждом ее шаге, а при первой же возможности уничтожить ее. - Человек найдется, - заверил его Тарантино. - Скорее всего пойду я, - буркнул Марич. - Но для уничтожения группы понадобится поддержка. - Поддержка будет. Вслед первой мы пошлем вторую группу, целиком составленную из наших людей. Остальные продолжат подготовку взрыва Ствола. Естественно, втайне от общественности и руководства УАСС. - Между прочим, Атанас, - повернул к Златкову голову Орест Шахов, - зачем вам понадобилось затевать всю эту кутерьму с разведгруппой? - По двум причинам, - безразличным голосом отозвался ученый. - Первая - Ствол в настоящее время действительно представляет собой перекресток пространств с разными физическими свойствами, представляющий несомненный интерес для науки. Изучение его свойств даст нам понимание происходящих в здании процессов, позволит сделать прогноз поведения и опасности разных участков, а главное - позволит определить местоположение работающих хрономембран для их конкретного уничтожения. Вторая причина: гибель разведгруппы станет дополнительным весомым аргументом для СЭКОНа и для нас, конечно, в пользу прямого разрушения хроноускорителя как сверхопасного объекта. Шахов ощупал рассеянно-сонное лицо Златкова своими серыми цепкими глазами, медленно проговорил: - Да вы у нас настоящий стратег. Замысел и в самом деле хорош... если его осуществить. А мы его обязательно осуществим, не так ли, коллеги? Агенты "хирургов" ответили дружным молчанием. * * * Директор УАСС Ив Костров слыл человеком жестким - по отношению к тем, кто хоть раз допустил преступную, по его мнению, халатность и разгильдяйство, и даже жестоким, если такие случаи повторялись. Наказание следовало мгновенно: работник Управления, виновный в повторном нарушении служебных правил, допустивший срыв плана или развитие аварийной ситуации, безжалостно изгонялся из рядов спасателей и безопасников или привлекался к уголовной ответственности, невзирая на ранги и былые заслуги. Поэтому окружали Кострова только люди, преданные делу, и только молодые. Сорокалетний возраст считался порогом для работников оперативных подразделений, а пятидесятилетний - для чиновников аппарата управления. Люди старше пятидесяти лет могли работать только в отделе когнитивного прогноза и эф-анализа [ Эф-анализ - от слова future (будущее, англ.) - F- анализ, то есть всесторонний компьютерный анализ деятельности Управления с разработкой и выдачей рекомендаций по перспективным направлениям. ] да в экспертной группе. Когда после известных событий в Брянских лесах с появлением "санитаров", чья деятельность несла разрушения и смерть, наметилась потребность защиты руководителей тревожных служб, пытавшихся ограничить экспансию "санитаров", Костров не стал возражать против варианта личной "кольчуги" - группы телохранителей, командиром которой был назначен поручик оперативного отдела Павло Обережный. За полгода с момента создания группы директор УАСС практически не контактировал с ней и с ее командиром, исполнявшим свои обязанности с похвальной аккуратностью и мастерством. Но в последнюю неделю Костров вдруг столкнулся с назойливым вниманием поручика и насторожился. Обережный слишком часто стал запрашивать инструкции, интересоваться предполагаемыми маршрутами передвижения и даже дважды заявлялся к директору в кабинет, чтобы "лично убедиться в безопасности шефа". Проанализировав поведение командира обоймы сопровождения, Костров связался с "погибшим" комиссаром и рассказал ему о своих сомнениях. Реакция последнего последовала незамедлительно: - Никуда из Управления не выходи до вечера. Затем сообщи Обережному маршрут: админуправление Москвы - строительное управление - аварийный пост в Североморске у завода "СевЗУАПЛ". Остальное - моя забота. Костров так и поступил. Закончив рутинные дела, двинулся по указанному маршруту, который проделывал нередко, и в четвертом часу дня вышел из служебного галеона с традиционной расцветкой УАСС: красный верх, синий низ, между ними белая полоса, - под Североморском, на территории завода по утилизации военных отходов прошлых столетий. Североморск когда-то служил портом для атомных подводных лодок, сильно загрязнявших экологическую среду, а после всеобщего объединения стал первым в мире городом, где был построен крупнейший завод по утилизации отработанного ядерного топлива, оружия, транспортных средств и просто мусора. Работал завод уже три сотни лет, претерпел множество технологических изменений, но избавить планету от ядерных и химических отходов так и не смог. У причалов охраняемой зоны ь 3 до сих пор стояли подводные ракетные крейсеры типа "Тайфун", "Смерч", "Недотрога" и "Блю хоррор", терпеливо дожидавшиеся своей очереди, и почти каждую неделю чистильщики доставляли сюда с разных концов планеты найденное оружие, опасные химические и взрывчатые вещества, мины, бомбы и снаряды, столетиями прятавшиеся в земле, в глубинах океана и в космосе. На территорию завода директора УАСС пропустил инк охраны, получивший кодовый ответ о ранге и допуске гостя. Спустя несколько секунд возле его галеона опустился один из нефов личной охраны, второй остался висеть в воздухе на высоте сотни метров, контролируя воздушное пространство. Костров, помня наставления Ромашина, внешне спокойно и неторопливо побрел к одной из круглых цистерн угрюмого вида, диаметром около двухсот метров, торцами смотрящих в небо. Обошел старинный перегрузочный узел со стрелами кранов, подошел к длинному зданию древнего железнодорожного вокзала, и в этот момент среди телохранителей директора возникла короткая потасовка и перестрелка, закончившаяся почти мгновенной гибелью пятерки. Действия телохранителей до этого момента полностью укладывались в разработанную специалистами и апробированную множество раз схему сопровождения ОВП [ ОВП - очень важная персона. ] : двое впереди, двое по бокам, командир сзади, эшелон прикрытия и контроля сверху или, если нет такой возможности, усиливает контроль "уязвимых зон" в соответствии с местностью. Но схема не рассчитывалась на прямое предательство члена команды, поэтому была малоэффективна при появлении в группе инициатора внезапно возникшей угрозы, несмотря на компьютерное сопровождение и связь. Огонь на поражение открыл по своим товарищам не командир отряда, как сначала подумал Костров, а один из "крабов" - членов группы, специализирующихся на прикрытии охраняемого объекта сбоку. Он был отменным стрелком и успел из "универсала" поразить трех телохранителей в голову и командира обоймы Павла Обережного в грудь; видимо, таков был план - начинал комбинацию запрограммированный смертник, а заканчивал "раненый" и потому находившийся вне подозрений командир. Однако поручик Обережный не просчитал варианта чужого вмешательства, а также того, что объект был предупрежден. Костров упал на землю сразу же после первого выстрела, мысленно включая защиту костюма. Поэтому плазменные заряды Обережного цели не достигли: первый прошел над ним, а второй был полностью погашен кокосом. Третьего ни поручик, ни его контрагент сделать не успели. Из здания старинного вокзала протянулись к ним туманно-искрящиеся лучики и разрезали обоих вместе с защитными костюмами и взорвавшимися в руках "универсалами". Огонь, открытый из кинувшегося сверху нефа прикрытия мгновением позже, оказался уже не нужен. - Пока, - донесла Кострову рация мыслеголос Ромашина. - Берегись теперь сам. Ты знаешь, что делать. - Спасибо, - мысленно отозвался директор Управления, поднимаясь с земли и отстраняя протянувшиеся руки ошалелых от неожиданности телохранителей второй пятерки. Ребята, впрочем, тут же опомнились и умело провели поиск затаившихся неподалеку неведомых "друзей", не забывая прикрывать Кострова, никого не нашли и вызвали подмогу. Через полчаса Костров вошел в свой кабинет и доложил о случившемся комиссару-два Тарантино. Соболезнования и горячие уверения последнего в том, что он "немедленно примет меры", директор выслушивать не стал. Он просто подал рапорт в административную комиссию ВКС о неполном служебном соответствии вновь назначенного комиссара Евразийской наземной службы безопасности. * * * Нападение на директора УАСС не стало достоянием гласности и не повлияло на события, разворачивающиеся вокруг здания бывшего хроноквантового ускорителя. По решению Совета безопасности Евразийского нойона спешно была создана команда из пяти человек, профессионалов службы, для оценки состояния хроноускорителя, в которую были включены Федор Полуянов и Игорь Марич. Григория Белого, грифа безопасности, мастера рукопашного боя, включить в группу не удалось. Он исчез. Посланные за ним официальные лица вернулись ни с чем. Ни у жены, ни у детей и родственников он не появлялся. Экипировка разведгруппы не заняла много времени. Уже на второй день группа была готова к походу в здание, похожее издали то ли на удивительный шар перекати-поля, то ли на причудливый колючий цветок "чертополоха", то ли на "растянутый во времени взрыв". Все пятеро опробовали скафандровые комплексы, превращавшие людей в неведомых динозавроподобных существ, способные защитить их от любого вида излучений и даже от хронопены, познакомились с инками скафандров, которые управляли всеми их системами и оружием, и договорились о подстраховке каждого и о способе передвижения. Полуянов был неприятно удивлен, узнав, что в комплект входит инграв - поясной генератор антитяготения, не только снимающий пресс груза (скафандр со всеми прибамбасами весил около ста двадцати килограммов), но и способный поднять владельца на километровую высоту. Выяснились и еще кое-какие подробности, заставляющие чесать затылок, и Федор наконец всерьез задумался над словами Григория, подходя вплотную к догадке, пугающей простотой и очевидностью. В конце концов он не выдержал и связался по транш-рации с Белым: - Привет, беглец. Ты далеко? - Рядом. Готовлю третью группу, которая пойдет за вами. Встретимся в здании. - Почему третью? Вторую? - Вторую готовят "санитары". По сигналу Марича она накроет вашу команду, а тот потом сочинит какую-нибудь жуткую историю, которая послужит поводом для уничтожения Ствола. Следи за инженером в четыре глаза, чтобы не выстрелил тебе в спину. - Нас снабдили суперскафандрами... - Против струнного "глюка" это - яичная скорлупа. Что ты хотел сообщить? Что-нибудь случилось? Почему звонишь не по графику? - Гриша, назови мне, пожалуйста, столицу Болгарии и как называются у нас жители этой страны? - София и болгары. - А здесь столица Болгарии - Златов Бряг и аборигены называют себя болгарийцами! - Что, дошло наконец? Федор звучно проглотил слюну, благодаря скафандр за то, что тот был непрозрачен внешне и не давал возможности видеть его лицо. - Так это... правда?! - Йес, мой друг. Мы с тобой попали не в свою Ветвь времени! Да, здесь живут все те, кто посылал нас в поход, есть Ствол, есть ученый, реализовавший идею хронобурения, и даже моя жена и дети! - Белый хохотнул. - Но дело в том, что у меня никогда не было ни жены, ни детей! Улавливаешь разницу? Я когда узнал - обалдел! - Но тогда... нас посылали... а Жданов как же? - Это означает, Федя, что существует множество Ветвей времени с планетами по имени Земля, с почти абсолютно сходными условиями жизни, и в каждой Ветви решался вопрос засылки в Ствол десантных групп для отключения... - Для сохранения. - Ну, или сохранения Ствола. - Почему же мы не пересеклись с теми группами... со своими двойниками... там, в Стволе? - А кто тебе сказал, что он существует в единственном экземпляре? Полуянов почувствовал слабость в ногах и вынужден был присесть на скамейку в парке базы Управления, где группа готовилась к походу. - Не понимаю! Существуют законы... - Поговори со Златковым. Сей деятель не раз задумывался над природой времени и устройством Вселенной, у него есть оригинальные идеи. До связи, дружище. Кстати, вовсе не обязательно для связи со мной принимать меры предосторожности, местные транш-рации не боятся прослушивания и пеленгации. С тихим двойным звоночком мыслеголос Белого уплыл в немоту эфира, связь прервалась. Полуянов понял, что за ним следят не только "санитары", но и люди Ромашина, и ему, несмотря на сумбур в голове, на мгновение стало легче. ГЛАВА 5 Белый и Ромашин встретились в драйв-рубке одного из спутников погодного мониторинга, подвешенного на орбите над Северным Ледовитым океаном на высоте пятисот километров. Спутник не требовал настройки аппаратуры и профилактических работ, но мог менять функции и поэтому имел рубку. Безопасниками отряда "Астро-аскер" он использовался в качестве запасной орбитальной базы. А когда Ромашин установил на его метро кодовый замок, спутник и вовсе стал недоступен для всех, кто не знал кода. "Погибший" комиссар изменил внешность, походку, жесты и речь и теперь походил на пожилого джампера, путешественника по новым, колонизируемым землянами мирам. Однако мешком сидящий кокос, футляры видео- и фотоаппаратуры, укрепленные в спецкарманчиках на рукавах, животе и спине костюма, были камуфляжем, на самом деле Ромашин носил суперсовременный динго-костюм "уник", формирующий любую модель и голографически разворачивающий любой вид одежды. Белый, одетый в "хамелеон", выключил аппаратуру костюма, перестал быть привидением с тающими интерференционными струями, словно там, где он двигался, воздух дрожал от зноя, и Ромашин, сидевший в кокон-кресле рубки, молча пожав ему руку, кивнул на второй развернутый кокон. С минуту они разглядывали друг друга, не зная, что оба сравнивают впечатления от встреч с "родными" им Ромашиным и Белым. Для первого отличий между "тем" Григорием Белым и "этим" не нашлось, второй с трудом признал в пожилом джампер-туристе сурового начальника службы безопасности. - Однако узнать вас можно только при сильном желании. Признаться, я сначала подумал, что попал не туда и не к тому. - Стараемся, - без улыбки ответил Ромашин. - Вас еще не вычислили? "Клопов" не подсунули? - Обижаете, начальник. Я редко выхожу из схрона, а если и выхожу, то ночью, не в толпу и в "хамелеоне". А как вам положение нелегала? - Не нравится, - тем же тоном произнес комиссар. - Я привык быть на людях, в обществе, все время на виду, и нынешнее положение - крайне вынужденное. - Ромашин помолчал. - О том, что я жив, не знает ни один человек из моих близких. Григорий представил, каково сейчас жене комиссара, красавице Дениз, его сыну, отцу и матери, всем родственникам, а также ему самому, и поежился. Только очень сильный человек способен решиться на такой поступок, да и то ради колоссальной важности цели. Несомненно, спасение Ветви Мира является такой целью, но какие же надо иметь нервы и волю, чтобы справиться со своими переживаниями и чувствами! Глаза Ромашина стали тоскливыми, но лишь на один миг, и тут же снова обрели стальной блеск. Он понял, о чем подумал собеседник. - Я вызвал вас по двум причинам. Первая - рутинно-профессиональная: знакомство с командой, которая пойдет в Ствол третьей, после группы Федора и обоймы ликвидации. Поведете команду вы. Вторая причина сложней. Но о ней позже. Итак, ваша задача до похода в Ствол... - Выявить меченых, захватить пару "языков", выяснить план "хирургов" и средства его реализации. - Что-то в этом роде, - кивнул Ромашин. - Но последний пункт - лишний. Допрос меченых в вашу задачу не входит, это мои проблемы. Зато добавлю еще один пункт, может быть, наиболее важный из всех: перехватить в Стволе инспектора "хирургов". Его цели неясны; для чего он прибывает, не знает даже Златков, и это меня пугает. Белый хищно улыбнулся. - Этот противник посерьезней остальных, интересно будет потягаться с ним в спарринге. Ромашин внимательно посмотрел на уверенно-воинственное лицо безопасника с иронично изогнутой складкой губ, и тот поспешил добавить: - Я пошутил. А кем будет инспектор? Человеком, роботом, киборгом, другим разумным существом? - Неизвестно. Однако уровень его так высок, что даже у резидентов душа уходит в пятки. - Ромашин позволил себе улыбнуться. - Если только у них есть душа. Теперь я попросил бы вас поделиться теми наблюдениями, которые вы сделали за время пребывания на Земле. Мне сказали, что вы задаете очень странные вопросы. Это вторая причина вашего вызова и личного контакта со мной. Обещаю, что дальше этих стен ваши слова не просочатся. Златков тоже заинтересовался вашим поведением и сделал одно весьма любопытное предположение. Понимаете, о чем речь? - Сформулируйте, - внутренне поджался Григорий. - Ну-ну, успокойтесь, - дернул уголком губ Ромашин. - Здесь нет ни подслушивающих, ни записывающих устройств, а зону разговора я перекрыл шумовиком. Если же вы мне не доверяете... - Каждому хочется опереться на плечо друга, я не исключение. Но Жданов далеко, а вас... - ... я не знаю, - закончил Ромашин. - Так? - Примерно так. И все же: начали - договаривайте. Комиссар собрал морщины на лбу, помолчал, глядя Белому прямо в глаза, медленно проговорил: - Вы из другой Ветви, Гриша. Белый дернулся, словно под током, ответил Ромашину таким же пристальным изучающим взглядом, и голос его внезапно сел: - Вы понимаете... что это значит?! Ромашин погрустнел. - Скорее всего нет. Этого не понимает даже такой мощный интеллект, как Атанас Златков, и даже еще более мощные фигуры - Те, Кто Следит. Иначе они уже подсказали бы ответ. Видимо, Атанас прав, мы далеки от разгадки природы времени, несмотря на созданную нами теорию хронопереноса и реализацию идеи бурения времени в здании Ствола. - Если все это обстоит именно таким образом... - Вы сомневаетесь? - Н-нет... уже нет. Но если это правда... возникает столько попутных проблем и вопросов, что кружится голова. Нам нужен консультант, и что-то мне подсказывает, что им вполне может стать ожидаемый "санитарами" гонец. И еще может статься, что "хронохирурги" - единственные обладатели истины. Ромашин задумчиво кивнул, не торопясь продолжать тему. Проговорил спустя некоторое время: - Расскажите мне о дриммерах. Наша наука и техника вплотную подобралась к созданию таких супер-универсальных изделий, но в материал еще не воплотила. Белый не сразу вышел из транса, в который его завели размышления о множественности Ветвей - Вселенных с мало отличающимися условиями существования, а главное - о бесчисленных Григориях Белых и Игнатах Ромашиных, живущих в этих мирах и решающих те же проблемы. - Черт возьми, как сложен мир! - Видимо, он гораздо более сложен, чем мы думаем и даже можем представить, - ответил Ромашин горько. * * * Разведгруппа, ведомая Федором Полуяновым, стартовала в Ствол лишь после того, как там побывали конкистадоры. Три механических паука метровой высоты, повинуясь команде из Центра, отыскали в иззубренно-колючем шаре "чертополоха" проход в его недра, нырнули в него и благополучно вынырнули обратно через пару часов, принеся видеозапись своего путешествия по таинственным лабиринтам "перекрестка пространств". И хотя видеозаписи всех трех киберов разнились, будто они шли не одним тоннелем один за другим, а совершенно разными, главным фактором в пользу посылки людей стало возвращение конкистадоров. Группа ушла в Ствол утром семнадцатого сентября в сопровождении целой роты киберов. Связь с ней почти сразу же прервалась, но спустя час вышел конкистадор и доложил, что все идет нормально, отряд успешно продвигается по коридорам Ствола и хотя потерял уже два автомата, продвинулся к ядру "чертополоха" на пять километров. Это известие взбудоражило исследователей, ожидавших возвращения разведчиков не меньше, чем официальные лица. Видимый диаметр ядра "чертополоха" не превышал одного километра, а в сообщении говорилось о пяти и о том, что группа "движется дальше". Еще через два часа из дыры тоннеля, в котором скрылись разведчики, выполз другой паук и принес известие о дальнейшем пути группы, преодолевшей уже восемь километров, и об удивительных эффектах, сопровождавших продвижение. В зале Центра по ликвидации последствий началась дискуссия между учеными по поводу оценки "восемь километров", но быстро стихла. Все ждали, что будет дальше. Очередной конкистадор-посланец вышел через четыре часа после второго и запись передал лаконичную и неполную: "Впереди бесконечная цепь пространств с разными... или это иллюзия, или начало другой..." На этом запись обрывалась. Златков знал, что за слово оказалось стертым в конце сообщения: слово "Ветви", - но не счел нужным делиться догадкой ни с кем. Он вдруг остро пожалел, что не пошел в поход вместе с Полуяновым. Больше конкистадоры не выходили. А поздно ночью, когда уставшие исследователи и наблюдатели угомонились, в Ствол тайно ушла вторая группа, ведомая одним из "санитаров". Она нырнула в здание в том месте, где к нему почти вплотную прижимался хобот одного из хроностабилизаторов, разрушенного выпадом хронопены сразу после старта Жданова. Однако не только наблюдатели из числа сотрудников безопасности, но и "санитары" пропустили старт в Ствол еще одной группы, которую возглавил Григорий Белый. До этого он успел выявить двух меченых и захватить одного из них. Им оказался сотрудник СЭКОНа, экоэттик, афганец по происхождению Наджибулла Талибхан. Допрашивал его уже Игнат Ромашин со своей бригадой, использовав для этой цели некоторые неизвестные медперсоналу кабинеты в институте Склифа в Новгороде с кое-какой медицинской аппаратурой. Эта аппаратура понадобилась комиссару для нейтрализации программы в мозгу закодированного
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16