Наступило короткое молчание. Потом Григорий проговорил на полтона ниже: - Вечная ему память!.. К сожалению, нести его мы не сможем, вернемся потом, когда выполним задание. Веди группу, Крис. Пятерка Белого подошла к уцелевшим разведчикам и остановилась у обрыва в полость, в центре которой шевелилось белесое облако не то дыма, не то тумана. И в это время стенки тоннеля вздрогнули. Из его глубины, с той стороны, откуда вышли безопасники Григория, прилетел низкий зловещий вой, от которого у всех побежали по коже мурашки. - Эт-то еще что такое? - негромко произнес Белый. - Собака Баскервилей, - пошутил Хансен и добавил другим тоном: - Гриша, это может быть все что угодно. Как-никак в Стволе сейчас пересекаются сотни миров со своими условиями жизни, странно, что мы еще ни на кого не наткнулись, я имею в виду существ, населяющих эти миры. Но сдается мне, дело в другом: за нами идет погоня. - Отобьемся, - беспечно отмахнулся Григорий. - Нас теперь семеро, а если догоним Федора, будет восемь. - Девять. Ты не приплюсовал Марича. - Не уверен, что его надо приплюсовывать, скорее - вычитать. - Может быть, ты и прав, но все эти проблемы решить можно только в присутствии самого Марича. Хансен прыгнул в пропасть, и все остальные как горох посыпались за ним. * * * Коридор, по которому шли Полуянов и Марич, не был коридором здания хроноускорителя. Он удивительно напоминал старинный подземный ход под каким-нибудь монастырем и сложен был из огромных, потемневших от времени кирпичей. Изредка в его полу проступали выпуклые щиты, закрывающие устья колодцев, и еще реже в стенах открывались проходы, забранные ржавыми решетками с пудовыми замками. Одну такую решетку Федор разнес разрядом "универсала", обследовал проход и вышел в кубическое помещение, на стене которого висел на чудовищно толстых цепях странный скелет о двух головах, с виду - лошадиных, шести лапах и с длинным хвостом. - Матка Боска! - воскликнул за спиной Полуянова Марич. - Змей Горыныч, не иначе! Настоящая камера! Склеп. Куда это мы попали? Уж не в подвалы ли некой неземной инквизиции? - А разве вы здесь не бродили? - рассеянно спросил Федор, с содроганием разглядывая скелет твари на стене. - Здесь - нет. Я вообще не бродил по Стволу. Коллега, вы все время забываете, что Ствол сейчас сросток разных миров, пересекшихся по милости взбесившегося хронобура. Есть такой термин: хроноклазм... - Этот термин выдумали писатели, сочинявшие ситуации с пересечением времен. - Это у вас его выдумали писатели, в вашей Ветви, у нас же хроноклазм сугубо научный термин и означает нарушение связности времени и пространства. - Откуда вы... - начал Полуянов, внутренне напрягаясь. - Откуда я знаю, что вы из другой Ветви? Знаю, коллега. Не пугайтесь, ничего сверхъестественного, я тоже умею анализировать факты, не укладывающиеся в стройное здание общепринятого мнения. Идемте, нам надо спешить. Никто не знает, даже я, каков темп времени в этом месте. Рискуем опоздать. - Не пойду, - заупрямился Полуянов, - пока не скажете, куда, на встречу с кем мы рискуем опоздать. - Могу сказать одно: ожидающие нас не являются "хронохирургами" или их слугами. Мало того, ваших друзей ведут в том же направлении и с ними вы встретитесь тоже. Этого достаточно? Федор помолчал, размышляя о странном доверии, которое он сейчас испытывал к Маричу, и с неохотой кивнул. - Честно говоря, звучит не очень убедительно, но, похоже, у меня нет выбора. Коридор-тюрьма вскоре закончился, уткнувшись в глухую каменную стену с узором пластов разных пород. Пройти дальше не удалось. Стена казалась настоящей со всеми вытекающими отсюда последствиями. - Странно, - протянул инженер, колупнув кинжалом один из пластов, похожий на мрамор. - Пересечение явно произошло недавно, и, судя по всему, происходит неуклонное вырождение континуума. - Что это значит? - Наш "перекресток пространств" упрощается, скатывается в трехмерье, иными словами, вырождается, понимаете? Скоро из многомерного объекта он станет трехмерным, глыбой камня или металла, например. Хотя возможен и провал ниже, в двухмерный, а то и одномерный объект. - Возвращаемся? - после паузы спросил Полуянов. - Или применим "глюк"? - Что же вы молчали, что у вас есть "глюк"? Когда вам успели его передать? Мы же выходили вместе. - Меня контролировал лично Ромашин. - Тогда понятно. Жив, значит, комиссар. Я так и думал. Что ж, попытайтесь пробить дырку в стене. Может быть, это всего лишь перемычка. Они отступили на два десятка шагов, и Федор дал по стене очередь из "глюка". Вспыхнуло тусклое прозрачное пламя, приглушенное облаком сизого дыма. Пол коридора зашатался, пошел трещинами, стал проваливаться куда-то, словно под ним разверзлась пропасть. - Подвешивайся! - крикнул Марич. - Прыгай в пробитое окно! Взлетев на метр над полом на последних крохах энергии ингравов, они нырнули в плотный вихрь дыма и вывалились в знакомый до боли коридор Ствола с металлическим полом, белыми стенами, черным потолком и рядом дверей по одну сторону коридора. Оглянулись. Сзади, в стене без дверей, медленно затягивалась звездообразная дыра, сквозь которую был виден горный склон, часть ярко-зеленого неба и летящий по нему косяк каких-то светящихся птиц. Дыра покрылась слоем матового стекла, начала утолщаться, затягиваться. - Поздравляю, - проронил Марич. - Мы наконец-то выбрались туда, куда направлялись. Дыра исчезла. Но за мгновение до этого из нее выплеснулся вдруг низкий вой, сменившийся хриплым бормотанием, и было в этом вое столько угрозы и ненависти, что Полуянов невольно отступил. - Что это было?! - Погоня, - не задумываясь ответил Марич. ГЛАВА 9 Развернули медицинский бокс прямо в тоннеле, поместив Шахова в специальный тест-пенал. Привели его в чувство, и Ромашин начал допрос, руководствуясь показаниями диагноста и врача-инка, имеющего опыт подобных операций. Длился допрос всего несколько минут, Шахов был запрограммирован многопланово и глубоко, вплоть до физиологических реакций, и смог, осознав поражение, реализовать вцементированную в психику команду самоликвидации. Сердце его внезапно остановилось, и никакие ухищрения инк-врача не помогли ему забиться вновь. Однако и того, что успел выяснить Ромашин у бывшего зампреда ВКС, хватило, чтобы сделать надлежащие выводы и начать действовать. Трем своим подчиненным он приказал продолжить поиски группы Полуянова и присоединиться к ней, сам же с помощником вернулся назад, к выходу из Ствола, и прямо оттуда связался с Костровым, коротко пересказав ему последние новости. - Думаешь, пора? - ответил директор УАСС. - Самое время, - уверенно подтвердил Ромашин. - Развертка полномасштабного "Шторма" займет не менее трех часов. "Санитары" могут засечь подготовку и нанести удар раньше. - Во-первых, они будут ждать команды Шахова и начнут психовать, лишь не найдя его в течение определенного времени. За этот период ты успеешь нейтрализовать больше половины действующего против нас состава. Во-вторых, удар они наметили хоть и мощный, но отвлекающий: ракетный залп по Стволу. Наземных ракетных баз давно уже нет, значит, они воспользуются старыми орбитальными базами, о которых мы забыли, или лунными, законсервированными и спрятанными еще лет сто назад. Ищите. - Легко сказать - ищите... - проворчал Костров. - Где Шахов? - Он... умер. Кодирование было слишком глубоким, преодолеть порог команды мы не смогли. - Жаль, - после некоторого молчания проронил Костров. - Он был нужен живой... как свидетель. Кстати, прокурор Управления санкцию на его арест не дал. - Этого следовало ожидать. Начинай, - приказал Ромашин и отключил связь. После этого он вызвал группу поддержки, не таясь, сел в галеон погранслужбы и выдал инк-пилоту курс к метро. Через полчаса он с личной оперативной обоймой обезвредил стерегущих Златкова в клинике "санитаров" и забрал его с собой, ничего не объясняя. Еще через полчаса они высадились в метро Управления и прошагали в бывший кабинет Ромашина, провожаемые удивленно-испуганными или тревожно-озадаченными взглядами встречавшихся по пути сотрудников; все знали о "гибели" комиссара и встретить его живым в коридоре Управления никак не ожидали. В кабинете Ромашин дал в эфир сигнал: "Принимаю ответственность!" - и с этого момента все силы Евразийского филиала службы безопасности должны были снова подчиняться комиссару-два Игнату Ромашину, внезапно ожившему в рамках операции "Мангуст". Надев корону "спрута" и включившись в информационный вихрь службы, Ромашин соединился с СЭКОНом и ВКС, объяснил свое появление, проконтролировал выходы на связь всех отделов, развернул "Шторм" в пределах полномочий и компетенции службы безопасности и наконец обратил лицо к бесстрастно разглядывавшему кабинет Атанасу Златкову. - Извините за бесцеремонность. Присаживайтесь. Разговор у нас будет недолгий, но важный. Мы взяли Шахова... - И он остался жив? - К сожалению, нет. - Ясно. Глубокое залегание... Что происходит, комиссар? - Развернут общий по Управлению "Шторм", началась операция "Мангуст", поиск баз "санитаров" и прочие дела. Но главный удар по Стволу готовится изнутри. - Я это предполагал. - Прибыл инспектор "хирургов". Судя по уклончивым мыслеследам Шахова, это не просто существо или высокоинтеллектуальный кибер, но разумная система типа "диффузный организм". Нечто вроде трансформного кластера микроорганизмов, способного разделяться на копии, которые вполне могут действовать самостоятельно. Справиться с ним будет нелегко. В связи с этим у меня к вам несколько вопросов. Как его уничтожить? Если, конечно, не удастся захватить. - Не удастся, не надейтесь. - Жаль, если так, хотя надежда остается. Тогда с помощью какого оружия можно его уничтожить? Аннигилятор, "глюк", плазмопушки? - Ни то, ни другое, ни третье стопроцентной гарантии дать не может. Впрочем, как и любые другие способы уничтожения тоже. Я не знаю, как вам помочь в этом деле. - Как вы думаете, инспектор - "хирург"? - Вряд ли "хирурги" опустятся до подобного уровня действий. Они существа гораздо более высокого порядка, чем люди, особенно по творческому потенциалу. Кроме того, по некоторым косвенным данным можно судить, что они вообще не существа, а мощные разумные системы типа "стая". Каждая особь этой "стаи" не намного интеллектуальнее человека, но собравшись вместе... - Понятно. Спасибо за ушат холодной воды. - Я не хотел... - А я не обиделся. Теперь вопрос в русле наших последних бесед. Не кажется ли вам, что игра нам предложена какая-то уж слишком простая? Буквально унижающая нас. Агенты, резиденты, эмиссары, "санитары", террористы, неудачные попытки ликвидации... а меченые и вовсе подставлены нам для более надежного опознавания и обнаружения. Если "хронохирурги" столь высокоразвитые существа, Игроки с большой буквы, то почему они играют с нами столь примитивно? Златков рассеянно потер верхнюю губу, задумчиво глянул на свой палец и вдруг остро посмотрел на Ромашина. - А кто вам сказал, что они играют с нами? Ромашин медленно отодвинулся от стола, откинулся на спинку кресла, изучая бледное, обманчиво сонное лицо ученого. - Черт возьми! Что вы хотите этим сказать, Атанас? - "Хронохирурги" играют с равными себе. Может быть, между собой, может, с Теми, Кто Следит. Не знаю пока. Надо думать, сопоставлять, искать. Мы же для них всего лишь рабочий материал. Ну, или мелкие фигуры, пешки, так сказать. Я думаю, Игра ведется на всех уровнях Мироздания, мы же видим только свой. В кабинете наступило молчание. Рабочий стол комиссара бесшумно кипел, бросал зарницы, грозди огней, световые транспаранты, но Ромашин ничего этого не замечал. Он вдумывался в прозвучавшие слова, и смысл сказанного наконец дошел до него. - Матерь Божья! Каков же тогда замысел Игроков? Чего они добиваются? Уничтожения тысяч или миллионов Ветвей времени? Какова же при этом цена выигрыша? Да и существует ли выигрыш вообще?! Неужели вы правы, выигрышной стратегии не существует и жизнь - вечная Игра? - Не хотелось бы разочаровываться, - тихо и грустно ответил Златков. - Я имею в виду - в собственном уме. Но я считаю, что Игра идет "на интерес". Важен сам процесс, а не выигрыш. Хотя, может быть, я и ошибаюсь. Ошибся же я, разрабатывая свою теорию хронопрокола. Квантовый перенос, - передразнил он самого себя. - Ускорение хроноквантов... "бурение" времени... Но как же красиво все это выглядело в виде формул! Ромашин рассмеялся, приходя в себя. - Не расстраивайтесь, Атанас, вы еще способны создать истинную теорию времени. Я чувствую, что мы не все еще испытали, что нам не все еще рассказали наши покровители, но мне не хватает слов, чтобы выразить свою мысль. Мне не хватает слов даже на то, чтобы задать верный вопрос. - Древние говорили, что правильно заданный вопрос уже является ответом. - Что ж, подождем, пока я его сформулирую. Из заранее заготовленных у меня остался только один. Последними словами Шахова были: "... встретимся в вечности". Что он имел в виду, на ваш взгляд? Златков сгорбился, теряя интерес к разговору. - Этот вопрос надо было задать ему... - Ученый вдруг оживился. - Хотя, возможно, он имел в виду Древо Времен? - Какое отношение имеет Вечность... - Если принять априори, что Вечность не есть прямая бесконечная линия, бесконечная протяженность времени, а есть бесконечное число конечных времен... - То это и есть Древо Времен! Очень точная формулировка. Но почему Шахов был уверен, что мы с ним встретимся? Златков ушел в свои размышления, становясь рассеянным. - Думаю, вы уже поняли. Он имел в виду, что Шаховых много во Вселенной. В каждой Ветви есть свой Шахов, так же как Ромашин и Златков, и другие люди. Вы все время забываете, Игнат, о квантовом дублировании. Миров, условий, исполнителей... Ведь уже есть прецедент: в наш мир вернулись не наши гонцы - Белый и Полуянов. Не те, кого мы посылали. Значит, где-то по другим Ветвям бродят наши. Вот и включите этот факт в свое досье на время. Лучше скажите, что мне делать конкретно, комиссар? Я вам нужен? - Идите домой, Атанас. Мои ребята за вами присмотрят. Как только закончится операция "Мангуст", встретимся в Центре. Златков кивнул, не прощаясь, вышел. Ромашин дал команду обойме прикрытия следовать за ним и проговорил вслух: - Ну что ж, Орест, встретимся в Вечности, говоришь? Может быть, даст Бог, и встретимся. И тут в голову комиссара пришла мысль, заставившая его побледнеть. Где-то там, в Ветвях бесконечного Древа Времен, должны были бродить по бесчисленным Стволам хроноускорителей миллионы Павлов Ждановых, и все они участвовали в Игре помимо своей воли и все не знали, за кого играют! На чьей стороне. На стороне ли одного Игрока? Или по разные стороны баррикад?.. * * * Операция "Мангуст", развернувшаяся с одобрения директора УАСС и Совета безопасности ВКС, позволила за считанные часы задержать около полусотни агентов "хирургов", большинство из которых оказались новобранцами, то есть завербованными в ряды агентуры недавно, уже после выхода Ствола из состояния резонанса. Меченых, с "татуировкой" по всему телу, набралось всего пятеро, все они занимали ответственные посты в СЭКОНе, ВКС и в службе безопасности. И все они были опасны, запрограммированы на сопротивление, прошли спецподготовку и знали приемы рукопашного боя. Троих из них удалось задержать с минимальными потерями: погиб один человек и еще семеро оперативников получили ранения разной степени тяжести. Но двое, Карен Волонихин и Филипп Норденшельд, соответственно - второй заместитель председателя СЭКОНа и эксперт ВКС, сопротивлялись до конца, положив чуть ли не всю обойму захвата - одиннадцать человек! Они были вооружены карабинами "дракон", которые стреляли ракетными пулями и гранатами, специальными прыгающими минами с наводящимся на цель сектором взрыва, "универсалами" и аннигиляторами типа "нихиль". Живыми их взять не удалось. Оба пытались вырваться из окружения и начали палить по близлежащим жилым домам, по другим сооружениям и трассам пассажирского транспорта. После того как "меченые" сбили два галеона и разрушили несколько зданий, командир бригады захвата применил в ответ "глюк". От Волонихина осталась кисть руки и часть карабина "дракон", от Норденшельда не осталось ничего. Когда комиссару доложили о потерях, он пожалел, во-первых, что не пошел на задержание сам, во-вторых, что в операции не смогли участвовать Белый и Полуянов, не говоря уже о Павле Жданове, и в-третьих, Игнат понял, что Волонихина и Норденшельда кто-то предупредил. Имея все необходимые данные для расчета и прогноза, Ромашин подключился к оперативному инку Управления и вычислил предателя, тоже бывшего, судя по всему, "санитаром" со стажем. Им оказался не кто иной, как начальник отдела базисного информационного обеспечения службы безопасности Дханпатрай Десаи. На людях он появлялся редко, всегда - и подчеркнуто - носил закрывающие тело индийские костюмы и поэтому остался вне поля зрения следопытов Ромашина. Еще раз тщательно взвесив все факты, укладывающиеся в поле расчета, Игнат вызвал в кабинет "кобру" личной охраны Харлама Саковца. - Готовься, бялорус, - сказал он, оглядывая кряжистую, медвежью, с виду неуклюжую фигуру командира обоймы риска; Харлам носил бороду, усы, длинные волосы до плеч и постоянно ходил с черной лентой, охватывающей лоб и не дающей волне волос разлетаться при ходьбе. - Всегда готов, - басом ответил главный телохранитель, понимая, что предстоит неординарное дело. - Пойдем на захват. Саковец мог бы поворчать, как он это изредка себе позволял, что захват - не его забота, что комиссару не пристало выполнять функции перехватчика, что среди оперативников много хороших исполнителей, профи высокого класса, но взгляд Ромашина не стимулировал ворчанье, и Харлам произнес только одно слово: - Кто? - Дханпатрай Десаи. - Начальник ИО конторы, - уточнил "кобра" Саковец. - Не могу спорить, - кивнул Ромашин. - Ваш приятель, - добавил Харлам. - Бывший, - лаконично закончил разговор комиссар. - Начинайте полную программу: наблюдение, местонахождение, маршруты, цепочка выходов, трасса захвата. Учтите, он профессионал и если заметит - шанса бескровного захвата не даст. К тому же он еще мастер боя, бодипадхай. - Мы тоже не лыком шиты, - прогудел Саковец. - Вперед, время не ждет. Я присоединюсь к вам в конечной фазе перехвата. Бородач развернулся и бесшумно исчез за дверью кабинета, потом вернулся на секунду, чтобы сообщить: - Я оставлю двух парней, для моего собственного успокоения, они за вами поглядят. Ромашин покачал головой, глядя на дверь, улыбнулся. Харлам отвечал за его жизнь и оставлять без защиты не хотел. В толще стола запульсировал зеленый огонек, изнутри раздался двухтональный гудок. Вызов из Центра. - Включи, - нехотя позвал домового Ромашин. - Комиссар, из Ствола вышел человек, - доложил Базарян, командир группы "Роуд-аскер", отвечающей за безопасность персонала Центра и контролирующей все события вокруг здания хроноускорителя. - Одет не по-нашему... Екнуло сердце: неужели Жданов?! - Кто? - Назвался Григорием Белым. Ромашин медленно выдавил из легких ставший густым, словно кисель, воздух. Затем насторожился: - То есть как - назвался? Есть сомнения? Непохож на Белого? Ты же отправлял его с группой... - В том-то и дело, что отправлял. Он... странный какой-то... меня не помнит... и одет не в скафандр, а в необычного покроя комбинезон. - Давай его сюда... впрочем, я лучше сам к вам явлюсь. Ждите. Подумав немного, Ромашин переоделся в "уник" с узлами автоматики, управляющими оружием, взял аннигилятор, "глюк", набор метательных ножей и звезд и вышел из кабинета, предчувствуя неожиданные открытия. Белый ждал его в подземном бункере Центра, окруженный безопасниками Базаряна, взъерошенный и какой-то предельно собранный и возбужденный. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке. Пятнистый комбинезон, о котором говорил Базарян, сидел на нем, как вторая кожа, но земные фабрики спецодежды такие комбинезоны не делали уже лет двести. Бросив взгляд на худое, темное, неподвижное лицо Белого с горящими черными глазами, Ромашин понял, что не ошибся с предположением: этот Григорий Белый был другим! Из другой Ветви Времени! - Здравствуй, Гриша, - сказал комиссар, пожимая горячую сильную руку безопасника. - Надеюсь, меня ты помнишь? - Надеюсь, вы меня тоже, - угрюмо отшутился Белый. - Что здесь происходит? Меня никуда не выпускают. - Сейчас все объясню. Но сначала ответь на один вопрос, пусть он и покажется тебе странным. Ты давно женат? Белый нахмурился, исподлобья глянул на Ромашина. - Это что, новый тест? Или что-то случилось с женой? Ромашин и Базарян переглянулись. Но Базарян не знал того, что знал Игнат. Тот Григорий Белый, что вышел из Ствола вместе с Федором Полуяновым, по его словам, никогда женат не был! - Нет, с ней все в порядке, - качнул головой комиссар. - Поехали ко мне, я тебе все объясню. А ты расскажешь, где был и что делал. С Павлом встречался? - все же не удержался он от вопроса. Белый посмотрел на него с недоумением. - С каким Павлом? У Ромашина перехватило дыхание, но он постарался не выдать своих чувств. - С Павлом Ждановым, грифом из группы "Астро-аскер". - Может быть, с Пантелеем Ждановым? Я встречался с Пантелеем, которого вы отправляли в Ствол. А что, есть еще Павел Жданов? Ромашин покачал головой, внезапно осознавая, что к ним прибыл еще один чужой Белый! Медленно, с расстановкой, комиссар проговорил: - Я отправлял в Ствол Павла Жданова!.. ГЛАВА 10 Дханпатрай Десаи, высокий смуглый индиец, не спеша поднялся по ступенькам своего второго летнего дома, расположенного в пригороде Калькутты, приказал обойме телохранителей действовать по обычной схеме и остановился возле декоративной решетки цветника, искусно сплетенной из виноградной лозы и лианы тараника даис, цветущей круглый год. Со стороны он казался спокойным и невозмутимым, но на самом же деле был сжат как пружина, готовый отреагировать адекватно на любую новость, прошедшую сквозь сеть "спрута", а тем более на прямую угрозу жизни. И все же он прозевал момент начала операции захвата, потому что готовился к стандартному развитию событий, а не к классу операций "элит", разработанных аналитиками и экспертами службы безопасности по уровню секретности "четыре нуля". Из двери его дома с верандой и мансардой в виде буддийской пагоды, который охранялся инк-системой и кодовыми опознавателями, был оборудован ловушками разных типов и автоматом уничтожения, вдруг вышел живой и невредимый Игнат Ромашин, бывший комиссар Евразийского филиала СБ, которого меньше всего ожидал увидеть Десаи. В отличие от самого Десаи его телохранители среагировали на это должным образом, развернув эшелон прикрытия и подстраховки, но были перехвачены оперативниками Саковца и открыть огонь - ни предупреждающий, ни на поражение - не успели. Усыпили их с помощью гипноизлучателей "слон" и "удав" почти мгновенно. - Здравствуйте, Дхан, - приветливо помахал рукой начальнику отдела Ромашин, подходя ближе, остановился в десятке шагов от молча наблюдавшего за ним с каменным лицом Десаи. - Я тут случайно проходил мимо, дай, думаю, загляну. - Вы живы, - гортанным голосом, утверждающе, со странной интонацией проговорил Десаи. - Это нужно понимать как... - Совершенно верно, - кивнул Ромашин, оставаясь учтивым и доброжелательным. - Как провал. Вы шестой резидент "хирургов". Двое мертвы, трое захвачены, вы последний. Что диктует вам в этих условиях глубокая программа? - Вы же знаете. - Тон Дханпатрая остался тем же, и это не ускользнуло от внимания комиссара. Он мысленно вызвал команду сопровождения, продолжая разговаривать с Десаи: "Первый, он слишком спокоен, в чем дело? Обыщите дом, может быть, мы чего-то не заметили, упустили из виду". - Знаю. Но я так же знаю, что человек с сильной волей может ослабить давление программы и даже нейтрализовать ее. Не хотите попробовать? - У вас уже есть прецедент? - с едва заметной насмешкой спросил начальник ИО отдела. - Атанас Златков. - Вот даже как? Поздравляю. Вы приобрели ценного агента. Однако давайте расставим кое-какие точки над "и". - Десаи оглянулся на цепочку оперативного десанта, обезвредившего его телохранителей и окружавшего дом. - Да, я могу ослабить пси-приказ... если создастся такая ситуация. Но в данный момент прямой необходимости в этом нет. Потому что, комиссар... кстати, я почти догадался о вашем плане с исчезновением, просто не хватило времени на анализ. Так вот, дело в том, что я заминирован, поэтому диктовать условия буду я. - Заминирован. - Ромашин склонил голову набок. - Это что-то новое в практике "санитаров". Допустим. И что из этого следует? Давайте взрывайте себя, останки мы похороним. Мысленно же он запросил группу поддержки: "Обыскали дом? Что-нибудь нашли?" "Нашли слинг без отражающего зеркала, - ответил командир группы. - Подключен к инку инициации и готов к работе. Кроме слинга обнаружили еще два взрывных устройства и уже обезвредили". "А слинг обезвредить сможете?" "Попытаемся, но без знания кода и замков сделать это будет трудно". "Подключитесь к Стратегу и начинайте". - Комиссар, у меня дома находится слинг. Без фокусирующего зеркала, естественно. - Десаи растянул губы в ухмылке. - Знаете, что это такое? Ромашин усилием воли согнал со щек краску, что выглядело так, будто он побледнел от волнения или страха. Конечно, он знал, что такое слинг - генератор "струны" для мгновенной масстранспортировки. Использовался слинг в стационарных комплексах метро и создавал так называемый "спонтанный распад вакуума". Разряд такого генератора превратил бы окружавшую дом местность в радиусе нескольких километров в "пустую яму" - в гигантскую сферу с "горящим" вакуумом. Вторичная же ударная волна после схлопывания сферы в точку способна была разнести в пыль не только коттедж индийца, но и еще полгорода. Катастрофа подобного рода уже произошла однажды на Меркурии. - Вы серьезно?! - спросил Ромашин, стараясь затянуть время, мысленно давая команду снайперам подготовиться к поражению резидента, но так, чтобы он не успел дать команду инку на включение слинга. - Не стоит лихорадочно искать выход из положения, - снова улыбнулся Десаи. - Я же понимаю, что вы сейчас советуетесь со своими помощниками. Не вздумайте стрелять, инициатор сработает, как только перестанет регистрировать мое мыслеизлучение. - Хорошо, не будем, - легко согласился Ромашин. - Ваши условия? - Дайте мне галеон, организуйте "зеленую улицу" до здания хроноускорителя, пропустите меня в зону и отпустите захваченных "санитаров". Только после этого мы сможем договориться о дальнейшем сотрудничестве. "Комиссар, мы сможем дезактивировать его только в спецусловиях, - раздался по "спруту" пси-голос аналитика группы поддержки. - Предлагаю незаметно перетранспортировать слинг вместе с инком инициации в нашу лабораторию под Бомбеем, там мы его вычистим". "А если он включит инициатор во время транспортировки?" "Займите его на какое-то время, минут на десять хотя бы, мы попробуем упаковать слинг в контейнер с пси-экраном". "Начинайте". - Вы знаете, Дхан, - покачал головой Ромашин. - Я не могу один решать такие вопросы, нужен квалитет ответственности... - Не лгите, можете. - Н-ну, хорошо, допустим, я дам распоряжение... где гарантии, что вы не взорвете Ствол вместе с собой и со всеми, кто в нем находится? - Если выполните все мои условия, взрыв будет лишним. Все, комиссар, не тяните время. Даже если ваши специалисты обнаружили слинг в доме, им не раскодировать инициатор. Да или нет? - Больше нет, чем да, - ответил Ромашин, получивший сигнал от бригады поддержки, что слинг уже запакован в непроницаемый для радиоволн и пси-излучения контейнер. - Мои специалисты действительно попытались раскодировать слинг, но безуспешно. Можете быть спокойны. Но если хотите, можем поиграть в одну любимую вами игру. Говорят, вы мастер-рукопашник. Я в некоторой степени тоже. Не согласитесь ли принять вызов? Десаи внимательно посмотрел на простодушно-бесстрастное лицо комиссара. Тот напрягся, чувствуя наступление решающей минуты. В сущности, он рисковал жизнью в надежде отвести большую беду, но существовала опасность, что индийцу все-таки удастся включить слинг, несмотря на принятые меры. "Вы его слышите?" - спросил Игнат мысленно. "Контролируем все пси-диапазоны, - успокоили его. - Пока все тихо. Но, видимо, он прав, инициатор включится сам, если инк перестанет получать какие-то сигналы". "И все же забирайте контейнер и выстреливайте на орбиту, пока я буду его отвлекать. Он попытается инициировать слинг только после того, как убедится в окончательном проигрыше. Вы к тому времени должны быть далеко отсюда. А на орбите слинг нам будет не страшен". "Мы пошли, комиссар". "Ни пуха..." "К черту!" "Кстати, выясните, где он добыл слинг и каким образом умудрился установить его дома. Возможно, наткнетесь на других "санитаров", которые ему помогали". Вслух же Ромашин сказал: - Ну так как? Принимаете вызов? - Я вас не понимаю, - медленно проговорил Десаи. - Здесь какой-то подвох? Какова цель схватки? - Не скрою, я имею цель нейтрализовать вас как очень опасного сумасшедшего, агента "хирургов", чтобы уберечь от самоликвидации. Уверен, что вы знаете очень много и можете быть нам полезным. - Кому нам? - Человечеству. Мне, моим друзьям. Вашим родственникам. Поэтому угроза привести слинг в действие меня действительно пугает. Цена же схватки высока для обеих сторон. Выиграете вы - вам сохранят жизнь и дадут "зеленую улицу" до Ствола, выиграю я - вы отдаете мне слинг и будете отпущены на все четыре стороны. - Даже так? - Мне лично ваша жизнь не нужна. Как, впрочем, и вам самому. Ну, по рукам? Ромашин неплохо делал вид, что волнуется, и Десаи купился. Видимо, он был настолько уверен в себе, что не допускал мысли о возможности проигрыша. - Хорошо, комиссар, я согласен. Только уберите своих псов подальше. Я хочу быть уверен в том, что никто не вмешается в поединок. - Ну ты и свинья, йог! - не выдержал Белый, маневрирующий неподалеку. - На меня посмотри! Десаи бесстрастно глянул на безопасника. - Так вот, - продолжал Григорий, с трудом сдерживаясь,- если произойдет чудо и ты победишь, мы, конечно, исполним волю комиссара, но клянусь родом, я тебя из-под земли достану! В любой Ветви, в любом мире, куда бы ты ни скрылся! Как понял? Перехожу на прием. Индиец отвернулся. - У вас очень самоуверенный телохранитель, комиссар. Это может стоить ему головы. - Он осторожно снял рупан [ Рупан - индийский плащ, концы которого завязываются на груди и отбрасываются на плечи. ] , сандалии, размотал дхоти [ Дхоти - платок, прямоугольный или треугольный, закрепляющийся на бедрах. ] и декоративный пояс-шарф, снял и уложил на рупан два ожерелья и спиралевидные браслеты. Выпрямился. - Начнем, комиссар? Я слышал о ваших подвигах, но ни разу не видел в деле. - Я вас тоже, - вежливо признался Ромашин, в свою очередь снимая кокос, майку, туфли, пока не остался в плавках. - Гриша, Харлам, уведите всех за горизонт. В пределах ста метров не должно быть никого. Они встали друг против друга, обменялись оценивающими взглядами. Оба были высокими, поджарыми, широкоплечими, без капли жира, с узкими мускулистыми бедрами, разве что комиссар имел более развитую мускулатуру, а индиец был смуглее. Однако и тот и другой одинаково производили впечатление скрытой силы и уверенности в себе. Предсказать поединок зрителям со стороны, не знающим возможностей обоих, было непросто. Дханпатрай начал первым. Он владел редкой разновидностью индийской борьбы - айодхья, основанной на гибкости, быстроте, точности и плавности движений, к тому же он знал другие системы воинских искусств и умел работать на сверхскорости, то есть свободно переходить на "рефлекторное мышление" и увеличивать скорость сокращения мышц. Он стоял в десяти шагах от Ромашина и вдруг оказался рядом и нанес серию уколов-ударов с финальным энергетическим "выдохом" в область сердца противника, способным пробить грудную клетку или бесконтактно порвать сердечную сумку. Однако Ромашин, владевший русбоем, увел корпус закручиванием торса и ответил двойным ударом локоть-колено, называемым в русбое "остынь". Дханпатрай блокировал локоть, но от колена не ушел и вынужден был уйти влево, защищая правой рукой печень, а левой - пах. Снова, не останавливаясь ни на мгновение, начал атаку: шаг вправо - удар пяткой с поворотом корпуса - подскок - удар правой рукой косо вниз - поворот корпуса - удар растопыренными пальцами левой руки в шею и тут же левой ногой вперед. Вся серия не достигла цели, Ромашин присел и нырнул вперед под руки-ногу противника, ударил обеими ногами в голени, чтобы тот подпрыгнул, и в тот же момент достал Десаи затылком в область копчика. Прием был известен под названием "хрящ", выполнить его могли только мастера, имеющие высший титул в русбое - "сокол соколов". Индиец упал навзничь, от боли на мгновение потеряв сознание, и Ромашин мог легко добить противника, грозившего взорвать себя вместе с несколькими миллионами жителей Калькутты, однако не сделал этого. Дождался, пока Десаи придет в себя, сказал вежливо, без улыбки, без тени превосходства в голосе: - Может быть, довольно, Дхан? "Он выдал команду в диапазоне пси, - предупредил комиссара аналитик группы контроля. - Частота одиннадцать тридцать шесть, мощность ноль три келлена. Возможно, это команда инициации слинга". "Где слинг?" "На высоте шести километров и удаляется отсюда со скоростью две тысячи километров в час". "Если он до сих пор не взорвался, значит, либо контейнер не пропустил команду, либо Дхан блефует. Но чего-то я здесь не понимаю. Цель "хирургов", по словам Белого и Полуянова, - уничтожение Ствола. Почему же они не воспользовались слингом раньше?" "Вероятно, по каким-то причинам применять слинг нельзя. Или же они ждали своего часа. Может быть, слинг хотели установить в Стволе позже". "Мне связь со Златковым. Пусть наши люди дадут ему транш". Связь с ученым появилась буквально через десяток секунд. Телохранители Атанаса, получив приказ, действовали незамедлительно. "Игнат? Что случилось?" "Мы захватили еще одного резидента, о котором не знали ни вы, ни кто-либо иной из "санитаров". Он хотел инициировать слинг..." "Откуда у него слинг?" "Не суть важно. Вопрос в другом: почему "санитары", владея слингом, не привели его в действие? Это же самый простой способ уничтожения Ствола". "Слинг по сути - компактификатор измерений, он как бы сворачивает континуум, превращает все объекты в "одномерные струны". Если его включить в Стволе, волна компактификации покатится по работающим мембранам вниз, в другие Ветви. То есть произойдет спонтанная свертка всех узлов Ствола, между которыми протянута "струна хронополя". "Иными словами, будут уничтожены все, кто находится в Стволе, независимо от принадлежности к той или иной группировке. В том числе и сами "хирурги". "О "хирургах" ничего сказать не могу, они могут вообще быть вне поля действия Ствола, но, очевидно, взрыв слинга что-то такое важное может уничтожить, что-то очень нужное "хирургам". "Спасибо, Атанас. Выздоравливайте". "А кого вы захватили?" - успел спросить Златков, но Ромашин уже отключил канал. Произнес вслух, с сожалением разведя руками: - Вы проиграли, Дхан. Мне очень жаль, но... - договорить он не успел, Десаи внезапно прыгнул к нему выгибом вперед и, почти достав комиссара, метнул тонкий, как жало, миниатюрный пальчиковый кинжал, известный под названием "коготь дракона". Такой кинжал обычно крепится под сгибом среднего пальца. Увернуться Ромашин не смог, хотя и отклонился на пол-локтя. Кинжал вонзился ему не в глаз, а в щеку, пробив ее, десну и язык. В принципе ничего особенного не произошло бы, Игнат умел нейтрализовать боль и снимать шок, но кинжал был отравлен! Единственное, что успел сделать комиссар, - усилием воли установить гематобарьер, чтобы блокировать подачу крови в голову и к пораженному месту, а также нейробарьер, чтобы отсечь передачу парализующего сигнала по нервным волокнам. Поэтому начавшийся паралич развития не получил. Но для спасения жизни этого было мало, а времени на спасение у него оставалось от силы три минуты - до просачивания яда сквозь барьеры. Снайпер Саковца, следящий за боем с расстояния в сто метров, выстрелил из аннигилятора практически одновременно с выпадом индийца и лучом аккуратно отрезал ему кисть руки, однако помешать не смог. Зато разгадал второе движение резидента "хирургов" - бросок кинжала левой рукой - и тут же не задумываясь отхватил и эту руку еще до завершения броска. Второй кинжал в упавшего комиссара не попал. А затем в действие вступили законы и инструкции системы охраны жизни. Опытные телохранители, догадавшись, в чем дело, развернули "стрелу спасения": одна тройка подхватила тело комиссара, вторая - тело Дханпатрая Десаи, третья подогнала галеон с переносной кабиной метро, отправила умирающих в клинику Управления, предупредила врачей и медцентр о характере поражения обоих пациентов, четвертая во время всего действия подстраховывала остальных от возможного повторного нападения и держала связь с поднятыми по тревоге силами оперативной бригады. Через две минуты тела Ромашина и Десаи лежали на столах реанимационного бокса в клинике УАСС, и Гиппократ, инк медцентра, приступил к первичному тестированию и анализу состояния пациентов. Еще через полминуты в боксе появились доставленные в шторм-порядке врачи. Борьба за жизнь людей началась... Однако к этому времени Дханпатрай Десаи был стопроцентно мертв. Программа самоликвидации, внушенная "хронохирургами" на уровне подсознания, после его отчаянной атаки наконец-то сработала и освободила несчастного от мук. * * * - Мы пойдем с вами, - заявил мрачный Саковец, стоя у круглой дыры входа в Ствол, через которую сутки назад ушла группа разведчиков во главе с Полуяновым. - Я пойду один, - сквозь зубы процедил Белый. - Ваша задача - обеспечить охрану комиссара в клинике. Если бы с этим вашим йогом дрался я, он остался бы жив. У Саковца было другое мнение по этому поводу, но он оставил его при себе и примирительно добавил: - Возьмите хотя бы пару моих ребят. Уверяю вас, обузой они не будут, а спину прикроют. - Хорошо, - сдался Белый (Белый-второй, "чужой", попавший не в свою Ветвь). - Эх, мне бы дриммер! - Что? - не понял руководитель охраны комиссара. - К сожалению, этой "волшебной палочки" у вас нет, - вздохнул Григорий. - Комиссар мне все доходчиво объяснил. Он выживет, как думаешь? - Выживет, - уверенно ответил Саковец. - "Живая вода" и не таких с того света вытаскивала. Через пару часов будет бегать. - Так уж и через пару, - засомневался Григорий. - Впрочем, вам видней, возможности медицины своего мира вы знаете лучше. Саковец не понял последней фразы безопасника, но переспрашивать не стал, скомандовал: - Сигурд, Мильчевский - поступаете в распоряжение грифа Белого. - Сунул руку Григорию. - Удачи, друг. Белый пожал руку, проверил инк-сопровождение скафандра и первым шагнул в дыру входа - горбатый, двуногий и двулапый варан в зеркально бликующей чешуе. За ним канули в темноту тоннеля еще два таких же варана. * * * Он нагнал их возле обрушившегося участка коридора, который наконец-то приобрел знакомый вид, принадлежа зданию хроноускорителя, и должен был вывести к его уцелевшей рабочей зоне с лифтом хрономембраны.Полуянов почувствовал вдруг толчок в спину, ледяное дуновение ветра (в скафандре!) и низкое угрожающее рычание. Споткнувшись, едва не упал, оглянулся, готовый применить оружие, но никого не увидел. Коридор, по которому они шли, закруглялся в ста метрах и был пуст, не считая глыб, свалившихся с потолка и со стен, покрытых извилистыми трещинами и узором дыр. Только теперь Федор понял, что его ощущения вызваны пси-ударом, а не физическим воздействием. Тот, кто гнался за ними, был так уверен в своих силах и превосходстве, что не побоялся предупредить. Если бы он подкрался ближе и сразу нанес мощный поражающий пси-удар, защита скафандров вряд ли выдержала бы, и участь разведчиков была бы решена. - Погоня близко! - предупредил Федора Марич, переживший примерно те же ощущения. - Придется сражаться, сквозь этот завал пробиться к залу с мембраной мы не успеем. - Как ты думаешь, что за зверь нас догоняет? - Прошел слух, что в нашу обитель прибывает инспектор, будто бы даже сам "хирург". - Ух ты! Ему-то зачем опускаться так низко? Исполнителей не хватает? - Кто знает? Логику негуманов понять простому человеку трудно. Мы зачастую не понимаем друг друга, чего уж говорить о разуме, абсолютно непохожем на человеческий. Давай-ка мы сделаем здесь небольшой контрфлеш, уступчик для засады. Ты слева, за камешками, я справа, чуть впереди. Снова откуда-то - Федору показалось: из глубин его естества, из желудка и грудной клетки - прилетел порыв ледяного ветра в сопровождении злобно-угрожающего ворчанья. Но на сей раз пси-выпад был сильнее и заставил людей пережить гамму негативных эмоций и непроизвольных физиологических реакций: сокращение мышц, спазм желудка, аритмию сердца, головную боль от резкого сжатия сосудов. - Черт! - глухо проронил Федор. - Эдак он нас будет глушить издалека... хоть бы появился. - А он уже здесь, - хрипло отозвался Марич, и Федор наконец увидел догнавшее их существо. Посредине коридора, всего в двадцати шагах от засевших в контрфлеше разведчиков, стоял неизвестно как оказавшийся там призрак - не то мыльный пузырь, не то колеблющийся туманный столбик. Вспыхнувший луч фонаря выхватил из полутьмы странную кисейно-прозрачную фигуру: так выглядел бы персонаж русских сказов Кощей Бессмертный, слепленный из редкого сероватого тумана. Но от этого "Кощея" прянула вдруг такая мощная волна пси-излучения, что, несмотря на защиту, Федор снова всем телом ощутил удар, точнее, ожог. Марич сориентировался первым. С криком: "Это рой!" - он открыл огонь по "Кощею" из аннигилятора. И тотчас же весь коридор зашевелился, зафонтанировал дымками, превратившимися в настоящий полк призрачных "Кощеев". Теперь стало понятно, каким образом инспектору удалось подобраться к разведчикам вплотную: он передвигался по коридору в форме ручья, вернее, цепочки бесшумно крадущихся пленок жидкости. А еще люди убедились, что их оружие неэффективно против этого диффузного монстра, своеобразного двухуровневого роя. Луч аннигилятора легко разрезал каждого "Кощея" на части, которые мгновенно соединялись в ту же фигуру. Разряды "универсалов" так же успешно кромсали призрачные струи, пробивали в них дыры, но уничтожить ни одного призрака не смогли. И даже "глюк" не дезинтегрировал солдат роя, двигающихся с поразительной быстротой, а главное, успевающих ответить противнику из многих видов оружия, самым мощным среди которых было несомненно пси-излучение. Впечатление создавалось такое, будто на двух представителей человечества обрушился залп из суггесторов "удав" и "слон". Вряд ли пси-защита скафандров и собственная воля спасли бы Полуянова и Марича от гибели, не вмешайся в этот бой иная сила. С дальнего конца коридора вдруг замелькали частые вспышки выстрелов, и в свете фонарей разведчиков засверкали живой ртутью чьи-то скафандры. Полуянов насчитал семь фигур, но удивиться, откуда здесь столько людей, не хватило сил. И хотя огонь велся в основном из "универсалов" миллионовольтными электрическими разрядами или плазменными сгустками, инспектору пришлось часть сил бросить на отражение неожиданной атаки. - Берегись! - послышался в наушниках рации энергичный голос Белого. - Свои! Федор, ты жив? - Скорее да, чем нет, - отозвался Полуянов со вздохом облегчения. - Кто это с тобой? - Хансен с ребятами Ромашина. Призраки роя изменили тактику. Теперь они начали собираться по пять-шесть особей и наседать таким отрядом на одного человека. Тактика принесла успех. За считанные секунды группа Белого поредела, потеряв двух человек, и вынуждена была отступить. На пол коридора стали рушиться стены, обломки потолочного перекрытия, здание не выдерживало пульсации ядерного и кваркового огня. Наступило короткое, чудовищное по напряжению равновесие сил. Люди стреляли скупо, но метко (стрельбой управляли, разумеется, инки скафандров), инспектор же, потеряв треть массы, не мог развить пси-наступление сразу на все направления, задавить "дробную" цель. И снова в действие вмешалась другая сила. За спиной Полуянова рухнула груда обломков, загораживающих коридор, и в образовавшейся бреши появились две человеческие фигуры, рыжеволосая и черноволосая, в необычных комбинезонах защитного цвета с пятнами камуфляжа. Еще толком не разглядев их, Федор шестым чувством угадал, что это Ивашура и Костров. - Держитесь! - раздался чей-то призыв. В луче фонаря вспыхнул, как голубое пламя, поднятый над головой Ивашуры меч. Затем прогремел его сильный звучный голос: - Убей его! Дриммер сменил сияние с голубого на ослепительно желтое, стал потом белым, будто раскалился от хлынувшей в него энергии, и миллионом ослепительных искр метнулся в стаю призрачных "Кощеев". Зашипело, словно от падения в воду множества угольков. На всех диапазонах - пси, электромагнитном и звуковом - раздался многоголосый вопль, затем сменился скулящим ворчаньем, замолк на невыносимо низкой ноте... и инспектор "хронохирургов" перестал существовать. Однако и меч-дриммер уже не вернулся к владельцу, исчерпав всего себя без остатка. Еще некоторое время люди, в большинстве своем пораженные финалом боя, настороженно всматривались в очистившееся от туманных вихрей пространство коридора, вслушивались в звонкую тишину и молчали. Потом тишину нарушил возглас Ивана Кострова: - Кажется, мы подоспели вовремя, командир. И лишь тогда все задвигались, зашевелились, заговорили, потянулись к пришедшим на помощь союзникам. - Федор, ты здесь? - позвал Ивашура. Полуянов разгерметизировал скафандр, откинул капюшон шлема, подошел к нему и обнял. За ним ко вновь прибывшим приблизился Белый, тоже снял шлем, потряс руку Ивана. - Как вы здесь оказались, рыжий? - Стреляли, - с улыбкой ответил Костров знаменитой фразой из фильма "Белое солнце пустыни", снятого в конце шестидесятых годов двадцатого века в его родной Ветви времени. Подошел Марич, убрал шлем, пристально глянул на собранного и внимательного Ивашуру. - Игорь Васильевич? - Он самый. А кто вы? - Эмиссар Тех, Кто Следит. Мне передали, что следует встретить гостей, правда, в связи с некоторыми осложнениями... э-э... я не успел. Но шли мы к лифту, где я должен был ждать вас. - Лифт рядом. И мы не одни. - Ивашура повернулся к проделанному в горе обломков проходу, крикнул: - Вероника, Тая, идите сюда. Послышались шаги, шорохи, женские голоса, и в проходе появились две женщины в таких же комбинезонах, что были на Ивашуре и Кострове. Марич, безопасники Белого, да и он сам молча смотрели на приближающихся женщин. - Они такие же десантники, как мы, - засмеялся Ивашура. - А может быть, и получше нас. - Посерьезнел. - У вас есть послание для нас? Вести от Павла Жданова? - У меня есть весть от Жданова, - раздался чей-то голос, из-за спин безопасников вышел человек в скафандре, и все ошеломленно перевели взгляды с его лица на лицо стоявшего с Ивашурой Григория Белого. Потому что подошедший был его точной копией, разве что прическу имел другую. Лишь Марич, Полуянов да сам Белый не проявили особых чувств, догадываясь или просто зная, в чем дело. - Привет, копия, - сказал Григорий-первый. - Привет, дубль, - в том же тоне отозвался Григорий-второй. - Узнал? - Как же я себя-то не узнаю? - Знакомьтесь, друзья, - вмешался в их диалог Полуянов. - Один Гриша Белый - ваш, один - наш. Я хочу сказать, что мы с вами, - Полуянов кивнул на "своего" Белого, - из другой Ветви. По какой причине нас послали не на родину и поменяли местами, я не знаю, да и не важно это. Главное, что мы добились цели, обезвредили "санитаров". - Это не главная цель, - покачал головой Марич. - Вам надлежит снова выйти в путь и ликвидировать угрозу взрыва Ствола. А заодно и угрозу существованию Ветви. Что за весть вы принесли от Павла Жданова? - повернулся он к Григорию-второму. - Не от Павла, - ухмыльнулся Григорий-второй. - От Пантелея. Там, где я живу, Жданов один, и он - Пантелей. Я ведь тоже чужой в данном мире, так же, как вы со своим отрядом. Но с другой стороны, никакие мы не чужие друг другу, раз делаем общее дело. Здесь сработали мы, в моем мире сработает другая команда дублей. Все в порядке. А Панте... да и ваш Павел, наверное, заброшены в схрон, то есть куда-то в одну из "усохших" Ветвей времени, где "хирурги" строят свой Ствол. Вернее, Антиствол. Жданов должен найти это сооружение, а мы должны присоединиться к нему. Это все, что я знаю. - Ясно, - кивнул Ивашура. - Не будем терять времени... хотя никто мне, по существу, так и не объяснил, что такое время. Пора идти на помощь Павлу. - Подождите, - вспомнил вдруг Григорий-первый. - А где Ромашин? Комиссар? Ведь это его заслуга в том, что мы уцелели, дошли и встретились. - Он ранен, - нехотя ответил Григорий-второй. - Серьезно? - Отравлен. Цианон. Наступило молчание. - Кто? - сдавленным голосом проговорил Полуянов. - Кто его?.. - Это произошло случайно, во время боя с одним из "санитаров". Марич, который знал, что ничего случайного в этом далеко не лучшем из миров не существует, похлопал Федора по плечу: - Не стоит обсуждать эту тему, не время. Ромашин будет жить, будьте уверены. Вам действительно пора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16