выгодном положении. - Есть! Давай! - закричал он внезапно. Из кормовой дюзы вырвалась реактивная струя, ярко-серебристая даже в лучах солнца. Корабль пока оставался неподвижным. - Запустил носовой двигатель! К небу взмыло яростное красное пламя - выброс из химического двигателя. Оснащенный носовыми и бортовыми дюзами, "Галилей" мог обходиться без стартовой площадки и катапульты. Тут же заработали бортовые двигатели. Нос "Галилея" покачнулся, но вспомогательные сопла удержали корабль на месте. - Взлет! - красные языки пламени внезапно погасли, и корабль отделился от земли. Прежде чем юноши успели перевести дыхание, он уже пролетел над их головами. Вскоре он поравнялся с горными вершинами и исчез из виду. - Господи! - тихо произнес Арт. Росс сорвался с места и побежал к автомобилю. - Ты куда? - В лагерь! Мы должны быть там раньше, чем он! - Давай! - остальные бросились следом. На пути в лагерь Росс побил все рекорды скорости, но, как они ни спешили, доктор их опередил. "Галилей" вынырнул из-за горизонта и, когда машина достигала лагеря, уже тормозил при помощи носовых дюз. Ракета круто нырнула вниз. Ходовой двигатель выключился. Реактивная струя носового двигателя взрыла почву на том самом месте, откуда корабль стартовал. Действуя боковыми дюзами, доктор развернул корабль носом вверх и мягко посадил его. Морри только головой покачал. - Классная посадка! - с завистью крякнул он. Каргрейвз выпрыгнул из люка, ребята тут же окружили его и принялись с возгласами восхищения хлопать по спине. - Как он себя вел? Легко ли управлять? - Работает как часы! Правда, управление главным двигателем несколько запаздывает, но этого и следовало ожидать. После того как дюзы разогреются, их нелегко остудить. Нужно будет научиться "травить пары". Прежде чем скорость упала настолько, что я смог повернуть назад, ракета была уже на полпути к Оклахоме. - Эх, славный кораблик! - Когда же старт? Лицо Каргрейвза стало серьезным. - Хватит ли нам ночи, чтобы окончательно собраться в путь? - Еще бы! А то нет! - Ну и отлично. Арт, марш в корабль. Займешься радиоустановкой. Поручаю тебе связаться с "Ассошиэйтед Пресс" в Солт-Лейк-Сити. Обращайся прямо в отдел новостей. Пусть приедут с телекамерами. Теперь нет смысла хранить тайну. Дай им понять, что здесь произойдет нечто особенное. - Уже бегу! - Арт кинулся к люку и, задержавшись у входа, спросил: - А что, если они не поверят? - Заставь их поверить. Скажи, что если они не приедут, то пропустят величайшую сенсацию со времен войны. И свяжись с мистером Бьючененом на его служебной частоте. Он честно сохранил наш секрет, так что я хочу, чтобы он присутствовал при старте. К полуночи погрузка была практически завершена, и Каргрейвз настоял, чтобы мальчики прилегли отдохнуть. Спать было некогда, но и пускаться в путь измотанными никак не годилось. Баки носовых и бортовых двигателей и запасные емкости заполнили топливом. Несколько тонн цинка, основного вещества для главного двигателя, были погружены на борт еще раньше, и теперь оставалось лишь пополнить резерв цинковой пыли. Продовольствие и тщательно рассчитанный запас воды находились на борту. Правда, проблем с водой не предвиделось: воздушный кондиционер должен был осаждать пар, образующийся при дыхании. Емкости с жидким кислородом были в полном порядке. Наконец, Каргрейвз собственноручно отнес в ракету две винтовки. Ради них, экономя вес и место в корабле, пришлось выбросить несколько книг, но доктор решил, что оружие может потребоваться, если, вернувшись на Землю, они опустятся в какой-нибудь дикой местности. Каргрейвз устал. Только тщательно составленные списки давали уверенность в том, что корабль готов к старту или, во всяком случае, будет готов очень скоро. Ребята тоже сильно утомились, однако, сгорая от нетерпения, Морри трижды рассчитывал стартовую траекторию, но все еще нервничал, хотя результат каждый раз совпадал с точностью до последних цифр. Он боялся совершить какую-нибудь нелепую гибельную ошибку и успокоился лишь после того, как доктор воспроизвел расчеты с самого начала и получил то же число. Около часа ночи на полигон прибыл мистер Бьюченен. - Кажется, я попал в приемный покой психолечебницы? - с улыбкой спросил он. Каргрейвз, смеясь, подтвердил его предположение. - Все это время, парни, я гадал: что же вы затеяли? - продолжал Бьюченен. - Я, разумеется, видел вашу ракету, но вчерашнее сообщение меня удивило. Надеюсь, вы простите меня за то, что я отнесся к вам с подозрением... Короче, я желаю вам удачи. - Благодарю вас, - ответил Каргрейвз и принялся показывать гостю корабль, попутно объясняя ему свои планы. В небе сияла полная Луна; через час она должна была пройти свою высшую точку. Старт намечался на рассвете, как только Луна скроется за горизонтом. Правда, путешественники теряли возможность воспользоваться вращением Земли, но после испытательного полета Каргрейвз счел это несущественным: энергии было в избытке. Ждать еще двенадцать часов ради того, чтобы выиграть тысячу шестьсот миль в час, оказалось бы слишком тяжелым испытанием для его нервов. После пробного полета Каргрейвз посадил ракету носом к западу, так что теперь ее не нужно было разворачивать. Бьюченен осмотрел стартовую площадку и спросил, куда будут отводиться реактивные газы. Каргрейвз указал в сторону кратера, и управляющий напомнил: - А вы позаботились об оцеплении? Честно говоря, доктор совершенно забыл об этом. - Не беспокойтесь, - успокоил его Бьюченен. - Я сам позвоню капитану Тейлору и попрошу прислать сюда отряд полиции. - Звонить не нужно. У нас есть рация. Арт! К четырем часам прибыли представители прессы. Вслед за ними подъехали полицейские машины, и Каргрейвз с облегчением подумал, что ему удалось избежать возможных неприятностей. На полигоне уже собралась порядочная толпа, и без помощи полиции обойтись было бы трудно. Следовало немедленно установить оцепление от ворот до стартовой площадки, чтобы никто из гостей не попал в опасную зону. Требовалась твердая рука полиции, чтобы присутствующие не подходили слишком близко и не осаждали корабль. Около пяти утра путешественники в последний раз позавтракали в лагере под опекой стоявшего у дверей полицейского. Каргрейвз отказался давать интервью; он лишь заготовил письменное заявление и отдал Бьюченену пачку копий, которые надлежало раздать корреспондентам. Однако мальчиков останавливали на каждом шагу, и в конце концов Тейлор приставил к каждому из них телохранителя. Окруженные со всех сторон охраной, они направились к кораблю. Со всех сторон засверкали фотовспышки: телекамеры следили за каждым движением путешественников. Невозможно было поверить, что еще несколько часов назад полигон пустовал и где-то в темноте мог укрываться злоумышленник. Каргрейвз ввел ребят в корабль и повернулся к Бьюченену и Тейлору. - Десять минут, джентльмены. Вы уверены, что успеете за это время очистить площадку? Как только сяду в кресло, я уже не смогу видеть землю вокруг корабля. - Не беспокойтесь, капитан Каргрейвз, - уверил его Тейлор. - Десяти минут вполне достаточно. Бьюченен протянул руку. - Удачи вам, доктор. Привезите побольше зеленого сыра. Внезапно из толпы вынырнул мужчина и, протиснувшись сквозь оцепление, сунул Каргрейвзу сложенный вдвое лист бумаги. - Это еще что такое? - нахмурился Тейлор. - Немедленно убирайтесь отсюда! Мужчина пожал плечами. - Судебная повестка. - Что? Какого черта? - Старт временно запрещен. Доктору Каргрейвзу надлежит явиться в суд для дачи объяснений, почему он подвергает опасности жизнь несовершеннолетних. Иначе запрет будет продлен. Доктор устремил на незнакомца яростный взгляд. Ему казалось, что мир вокруг него рушится. В проеме люка показались Росс и Арт. - Док! Что случилось? - Эй, вы там! Ребята, спускайтесь вниз! - крикнул чужак и повернулся к капитану Тейлору. - У меня есть разрешение арестовать их, если они не захотят явиться в суд добровольно. - Возвращайтесь в корабль, - строго велел Каргрейвз и развернул бумагу. Повестка была составлена правильно. "Штат Нью-Мексико..." и так далее. Незнакомец принялся уговаривать его. Тейлор взял доктора под руку. - Не волнуйтесь, - сказал он. - Не буду, - ответил доктор. - Мистер Бьюченен, нельзя ли мне с вами переговорить? А вас, капитан, я попрошу присмотреть за этим типом. - Эй, эй, не надо устраивать скандал, - запротестовал незнакомец. - Я всего лишь исполняю свои обязанности. - Так ли? - Каргрейвз посмотрел на него в упор. Затем отозвал Бьюченена в сторону и показал ему бумагу. - Кажется, все в порядке, - признал тот, ознакомившись с документом. - Возможно. Но повестка направлена от имени окружного суда. А ведь мы находимся на федеральной территории, не так ли? В сущности, капитан Тейлор и его люди присутствуют здесь лишь по вашей просьбе. Верно? - Ммм... да. Вы правы, - Бьюченен сунул повестку в карман. - Я разберусь! - Секундочку... - Каргрейвз в двух словах рассказал ему о самозваном инспекторе и ночных посещениях. До сих пор он никому об этом не сообщал, и лишь недавно направил письмо в вашингтонское бюро МГА. - Этот парень, вероятно, мошенник или человек, подосланный мошенниками. Прошу вас не спускать с него глаз и задержать до тех пор, пока суд не подтвердит, что повестка была действительно послана оттуда. - Я выполню вашу просьбу. Они возвратились к кораблю, и Бьюченен отозвал Тейлора в сторону. Каргрейвз жестко взял незнакомца за руку. Тот начал вырываться. - Не желаете ли получить в глаз? - справился доктор. Каргрейвз был выше противника на добрых шесть дюймов и гораздо крепче сложен. Мужчина притих. Секунду спустя подоспели Бьюченен и Тейлор. Полицейский заявил: - Вам надлежит стартовать в течение трех минут. А я позабочусь о том, чтобы убрать отсюда посторонних, - он обернулся и крикнул: - Сержант Свенсон! - Слушаю, сэр! - Возьмите-ка этого парня, - Тейлор указал на незнакомца. Каргрейвз поднялся по трапу в корабль. Входя в люк, он услышал крики толпы, сначала разрозненные, а затем слившиеся в громкий одобрительный гул. Захлопнув люк, он задраил его и скомандовал экипажу: - Все по местам! Арт и Росс влезли в противоперегрузочные устройства, установленные напротив пилотских кресел; их места были расположены вертикально и напоминали по конструкции гамаки. Ребята застегнули ремни, что опоясывали их на уровне груди и коленей. Морри уже сидел в кресле, пристегнувшись ремнями: он крепко упирался ногами и плотно прижимался затылком к подушке подголовника. Каргрейвз расположился на соседнем сиденье, вытянул больную ногу. - Все готово, Морри. Его глаза скользнули по приборному щитку. Больше всего доктора интересовали температура цинка и положение кадмиевых заслонок. Он пристегнулся и выглянул наружу через кварцевый иллюминатор. Насколько он мог видеть, поле было свободно. Цель их путешествия, округлая и прекрасная, висела в небе прямо перед глазами. Под правой рукой доктора на подлокотнике кресла имелась выпуклая ручка. Ладонь капитана удобно легла на нее. - Арт? - Готов, сэр! - Росс? - Готов. - Второй пилот? - Готов, сэр. Время шесть ноль одна! Доктор медленно повернул ручку вправо. За его спиной, повинуясь дистанционной команде, повернулись между слоями графита и тория кадмиевые заслонки; бессчетные нейтроны получили доступ к ядрам горючего. Испустив дух, они передали свою энергию плавящемуся цинку. Корпус корабля задрожал. Левой рукой Каргрейвз включил носовые двигатели, компенсируя ими нарастающее давление снизу. Еще одно движение, и ракета взревела. Потом доктор погасил носовые дюзы. "Галилей" устремился вверх, пилотов вмяло в подушки кресел. Они направлялись ввысь, в бесконечность небес. Глава 9 В БЕЗДНАХ КОСМОСА Для Арта и Росса мир головокружительно опрокинулся на девяносто градусов. Пристегнутые к своим гамакам, они стояли вертикально и смотрели мимо Каргрейвза и Морри в иллюминаторы на Луну и западный горизонт. Во время старта у них возникло ощущение, будто неведомая сила отбросила их назад, завалила на спину и вдавила в подушки противоперегрузочных устройств. В сущности, так оно и было. Мощным давлением, развиваемым двигателем, они были прижаты к подушкам и не могли шевельнуться. Именно эта сила создавала ощущаемые ими "верх" и "низ". Однако заходящая Луна пока заглядывала в иллюминатор, так что "верх" означал на деле "на запад". С того места, где лежали, распластавшись на спинах, Росс и Арт, казалось, будто доктор с Морри сидят на потолке, и лишь толстая стальная конструкция, к которой крепились кресла, удерживает пилотов от падения. Луна мерцала и расплывалась в потоках воздуха, что обтекали иллюминатор изнутри звездолета. Визг молекул атмосферы, рассекаемой кораблем, заглушал даже рев двигателей, находившихся под ногами путешественников. Горизонт медленно удалялся от диска Луны по мере того, как корабль продвигался на запад и набирал высоту. На старте небо было свинцово-серым, но теперь, чем выше корабль поднимался к Солнцу, тем оно становилось светлее и постепенно голубело. Потом небо стало фиолетовым, и на нем проявились первые звезды. Скрежет трущегося об обшивку воздуха постепенно затихал. Каргрейвз выпустил ручки управления и позволил киберпилоту Джо скорректировать курс. Луна мягко скользнула вправо на половину своего диаметра и замерла. - Все в порядке? - крикнул Каргрейвз, на секунду отвлекаясь от пульта управления. - Превосходно! - отозвался Арт. - Такое ощущение, что мне на грудь уселся кто-то тяжелый! - добавил Росс. - Что ты говоришь? - Кто-то уселся мне на грудь! - прокричал Росс. - Потерпи немножко, и на твою грудь усядется его не менее тяжелый братец! - Не слышу! - Не обращай внимания, - ответил Каргрейвз. - Это неважно. Второй пилот! - Слушаю, капитан! - Перевожу управление целиком на киберпилота. Приготовься к проверке курса! - Есть, сэр! - Морри поднес октант к своему лицу и немного повернул голову, чтобы было удобнее смотреть на экран бортового радара. Затем уперся затылком в подголовник и напряг руки и ноги: он знал, что должно произойти. - Штурман готов! Небо стало совершенно черным, и звезды выделялись на нем яркими огоньками. Изображение Луны перестало мерцать, адский визг воздуха утих, и слышался лишь неустанный грохот двигателя. Корабль вышел за пределы атмосферы и вырвался в открытый космос. - Держите свои шляпы, парни! - крикнул доктор. - Начинаем разворот! Движение рычага - и власть над ракетой перешла к роботу. Пилот-автомат раскинул своими электронными мозгами, покачал несуществующей головой и решил, что курс ему не нравится. Изображение Луны скользнуло "вниз", если выражаться привычными терминами, и корабль разворачивался до тех пор, пока его нос не нацелился в точку около сорока градусов к востоку от диска спутника Земли. Теперь корабль мчался туда, где ему было суждено встретиться с Луной, и Джо занялся двигателем. Кадмиевые заслонки чуть раздвинулись, и пришпоренная ракета увеличила скорость. Россу показалось, что на грудь ему навалилось целое семейство толстяков. Дышать стало тяжело, перед глазами поплыл туман. Если бы Джо способен был чувствовать, то сейчас возгордился бы: ведь он только что принял первое с момента старта самостоятельное решение. Морри, посоветовавшись с Каргрейвзом, ввел в мозг кибера одну из множества разработанных им программ. Перфокарта сообщала Джо направление, которого он должен был придерживаться; программа содержала также начальный курс, информацию о том, когда увеличивать и уменьшать тягу и как долго ее сохранять. Разумеется, Джо не видел Луны и даже не слыхал о ней, но его электронные схемы указывали ему расхождение курса с неизменным направлением осей гироскопов и рассчитывали повороты в соответствии с требованиями программы полета. Перфокарта была разработана дальним родственником Джо, большим компьютером "Эниак" Пенсильванского университета. Разумеется, пользуясь бортовым вычислителем, Морри и Каргрейвз вполне могли решить любую задачу и управлять кораблем вручную. Однако Джо при помощи своего "старшего брата" проделывал это лучше, быстрее и точнее и не нуждался в отдыхе. Единственное, что требовалось от человека, - знать, чего он хочет от робота, и вовремя давать тому задания. Джо не являлся детищем Каргрейвза; своим появлением на свет компьютер был обязан тысячам ученых, инженеров и математиков. Во время ужасных последних дней второй мировой войны дедушка робота управлял фашистскими ракетами "Фау-2". Его отца устанавливали на межконтинентальных ракетах международных сил ООН. В нынешнее время его брата или сестру можно было найти в любой ракете, в частном ли корабле или в автоматическом либо пилотируемом транспортнике. Роботу было все равно, куда лететь - через Атлантику или на Луну. Он лишь подчинялся данной ему программе. Целью полета он не интересовался и даже ее не знал. - Как там у вас внизу? - крикнул Каргрейвз. - Кажется, все в порядке, - ответил Росс, еле ворочая языком. - Мне плохо, - простонал Арт. - Дыши через рот, и поглубже. - Не могу. - Тогда терпи. Осталось недолго. На самом же деле Джо удерживал максимальную тягу всего лишь пятьдесят секунд. Потом была отдана команда на снижение ускорения. Кадмиевые заслонки углубились в реактор, преграждая путь нейтронам; рев ракетного двигателя стал тише. Скорость корабля не уменьшалась: он только перестал так быстро ускоряться. Достигнутая скорость сохранялась, и в космическом пространстве, где трение о воздух невозможно, уже ничто не могло замедлить движение ракеты. Тем не менее ускорение было уменьшено до земного "же" - величины, достаточной для преодоления тяготения огромной массы Земли, - вернее, даже меньше, поскольку притяжение планеты снизилось и продолжало падать; вскоре и оно должно было исчезнуть - в точке, расположенной в двухстах тысячах миль от планеты, там, где сравниваются притяжения Земли и Луны. Двигатель корабля развивал такую тягу, что члены экипажа весили несколько меньше, чем на Земле. Искусственное тяготение имеет совершенно иную природу, чем земной вес, который ощущается, только когда человек связан с Землей, стоит на ней, плывет в океане или летит в атмосфере. Притяжение Земли существует и в открытом космосе, но у организма нет возможности ощущать его непосредственно. Если кто-то падает с огромной высоты, скажем, пятнадцать тысяч миль, то он не чувствует, что падает; ему кажется, что Земля мчится навстречу, грозя обрушиться на него. После того как уменьшилось колоссальное стартовое ускорение, доктор окликнул Арта: - Тебе лучше? - Да, теперь все в порядке, - ответил тот. - Вот и отлично. Может быть, поднимешься сюда? Отсюда лучше видно. - Еще бы! - в один голос воскликнули Росс и Арт. - Давайте, но только осторожнее. - Ага! - оба парня отстегнули ремни и полезли наверх, к пульту управления, цепляясь руками за скобы, приваренные к стенкам кабины. Добравшись до пилотских кресел, они уцепились за подлокотники и выглянули наружу. После того как Джо изменил курс, они из своих гамаков больше не видели Луны. Отсюда же мальчики могли наблюдать ее в нижней части иллюминатора. Она была круглой, серебристо-белой и такой яркой, что ее свет слепил глаза: однако заметного увеличения размеров диска пока не наблюдалось. В угольно-черном небе яркими бриллиантами сияли звезды. - Вы только посмотрите! - выдохнул Росс. - Кратер Тихо светит, словно прожектор! - Эх, взглянуть бы на Землю, - сказал Арт. - Послушайте, ну почему у нас нет хотя бы еще одного иллюминатора? - Чего ты хочешь от нашего корабля? - осведомился Росс. - Огромных зеркальных витрин? Ведь "Галилей" раньше был грузовиком. - Я могу показать ее на экране, - предложил Морри, включая бортовой радар. Спустя несколько секунд экран засветился, но картинка была далека от совершенства. Арт с легкостью разобрался в ней - в конце концов, радар был его детищем, - но с эстетической точки зрения изображение никуда не годилось: всего лишь круглое пятно, одноцветное и невыразительное. Земля на экране радара представляла собой расплывчатый сгусток света на периферии окружности в той ее части, которая соответствовала отражениям лучей, посланных в направлении кормы корабля. - Что ты мне показываешь? - фыркнул Арт. - Я хочу увидеть планету целиком - форму, как у глобуса, континенты и океаны. - Подожди до завтра. Мы выключим двигатели и развернем корабль. И уж тогда ты увидишь и Землю и Солнце. - Ну ладно. А с какой скоростью мы движемся? Впрочем, я сам вижу, - сказал Арт, вглядевшись в приборную доску. - Три тысячи триста миль в час. - Ты прочитал неверно, - поправил его Росс. - Прибор показывает четырнадцать тысяч четыреста миль в час. - Ты с ума сошел. - Ничего подобного. Протри очки! - Спокойно, ребята, спокойно, - вмешался Каргрейвз. - Вы смотрите на разные приборы. Какую скорость вы хотите знать? - Скорость, с которой мы движемся, - откликнулся Арт. - Ну, Арт! Я удивляюсь тебе! Ты же сам настраивал приборы. Подумай хорошенько, что ты сказал. Арт уставился на приборную панель и смутился. - Ах да, я совсем забыл. Так, мы достигли скорости четырнадцать... нет, уже почти пятнадцать тысяч миль в час в свободном падении... но мы же не падаем! - Мы все время падаем, - авторитетно заявил Морри, выпрямившись в пилотском кресле. - С той самой секунды, как стартовали, мы постоянно падаем, и наши двигатели лишь тормозят падение. - Да, да, я понял, - прервал его Арт. - Я забыл, но теперь вспомнил. Значит, три тысячи триста миль в час - это та скорость, о которой я говорил. Точнее, три тысячи триста десять. "Скорость" в космосе - очень тонкое и неоднозначное понятие, поскольку ее величина зависит от того, какую точку пространства выбрать в качестве начала координат, а ведь космические объекты постоянно находятся в движении. Скорость, которой интересовался Арт, представляла собой скорость "Галилея" вдоль линии, соединяющей Землю сточкой, в которой корабль должен был встретиться с Луной. Данная величина вычислялась киберпилотом путем сложения трех громоздких параметров: во-первых, ускорения, приобретаемого за счет работы двигателей, во-вторых, движения корабля, обусловленного его близостью к Земле, - "свободного падения", о котором говорил Арт. Третьей составляющей суммы являлось вращение Земли вокруг собственной оси: сюда входили скорость и направление, зависящие от времени старта и географической широты полигона в Нью-Мексико. Строго говоря, последний член не прибавлялся, а вычитался, если уж вести речь о применении арифметики к такого рода вычислениям. Задачу можно было значительно усложнить. "Галилеи" двигался от Земли к Луне, а та, в свою очередь, совершала свое ежегодное путешествие вокруг Солнца со скоростью 19 миль в секунду, или семьдесят тысяч миль в час, если смотреть на все это из космоса. Да и сама траектория корабля вилась вокруг Земли в соответствии с ежемесячными оборотами Луны. Робот Джо учитывал все это, прокладывая курс туда, где Луна должна была оказаться, а не туда, где была в настоящий момент. К тому же следовало принять во внимание движение Солнца и планет по отношению к "неподвижным" звездам, а уж скорость этих свободных и легкомысленных созданий могла бы оказаться какой угодно, в зависимости от того, какие именно звезды выбирать в качестве точки отсчета. И уж во всяком случае, их скорости составляли многое множество миль в час. Однако все это нимало не беспокоило киберпилота. Его перфокарта и механизмы совершенно точно указывали ему, как довести ракету до Луны. Он был полностью уверен в себе, и даже теория относительности Эйнштейна не могла его смутить. В электронных схемах, составлявших существо робота, не нашлось места блоку с функциями человеческой нервной системы. Зато он был в состоянии обрабатывать поступающие данные, которые свидетельствовали о том, что "Галилеи" мчится со скоростью, превышающей три тысячи триста миль в час, по воображаемой линии, соединяющей Землю с точкой, в которой она должна была встретиться с Луной. Морри мог проверить числа при помощи радара и несложной арифметики. Если найденная позиция не соответствовала вычислениям Джо, Морри мог ввести поправки, которые робот учел бы и внес в последующие расчеты. - Три тысячи триста миль в час, - сказал Арт. - Не так уж много. Во время войны ракеты "В-2" двигались быстрее. Давайте поддадим газу и посмотрим, на что способен наш кораблик. Как вы на это смотрите, док? - Я - за,- заявил Росс. - На нашем пути нет никаких препятствий. Давайте рванем побыстрее. Каргрейвз вздохнул. - Послушайте, - сказал он. - Когда вы гоняли на автомобиле с головоломной скоростью и рисковали своими шеями, я даже не пытался вас придержать, хотя и сам рисковал немало. Но ракетой управляю я, так что спешить не будем. - Ну ладно, ладно, мы только предложили, - успокоил его Росс. На мгновение воцарилась тишина, потом он добавил: - Но одна вещь не дает мне покоя... - Что именно? - Мне не раз доводилось читать, что для отрыва от Земли необходима скорость не менее семи миль в секунду. А мы развиваем всего лишь три тысячи миль в час. - Но ведь мы движемся, не так ли? - И что из того? - Дело в том, что к моменту перехода в режим свободного полета мы наберем гораздо большую скорость. Начальный участок пути мы пройдем гораздо быстрее, чем завершающий. Сколько времени потребовалось бы для того, чтобы достигнуть Луны, двигайся мы со скоростью, которую развили к нынешнему моменту? Росс быстро подсчитал в уме, приняв во внимание расстояние от Земли до Луны и округлив его до двухсот сорока тысяч миль. - Приблизительно трое суток. - Подумай еще. Впрочем, - ответил Каргрейвз, не буду говорить загадками. Одно из самых старых заблуждений, которым страдают писатели - а впрочем, оно встречается и в настоящее время, - состоит в следующем. Когда человек, не сведущий в небесной механике, пытается написать рассказ о будущих космических перелетах, он практически неизбежно путает ракету со снарядом, вылетающим из пушки. Если вы хотите запустить на Луну снаряд, как то предлагал Жюль Берн, корабль должен покинуть жерло пушки со скоростью семь миль в секунду, иначе он упадет на Землю. Однако на ракете вы можете двигаться гораздо медленнее, если у вас имеется достаточный запас мощности и топлива, чтобы не свалиться на Землю. Конечно, тут возрастает отношение массы ракеты к полезной нагрузке. И тем не менее мы сейчас делаем что-то в этом духе. Но нам нужно беречь топливо. К тому же я не вижу причин страдать от избыточных перегрузок ради того, чтобы достичь цели чуть быстрее. Луна ждала долго, подождет еще. Во всяком случае, - добавил он, - несмотря на то что написано немало умных книжек, люди до сих пор путают снаряд с ракетой. Кстати, я вспомнил давнюю нелепость - мол, ракета не может двигаться в безвоздушном пространстве, так как ей не от чего отталкиваться. Ну вот, вы уже смеетесь, - сказал доктор, глядя в лица мальчиков. - Вы находите такую точку зрения наивной, вроде теории плоской Земли. А я слышал подобное утверждение из уст авиаинженера... - Не может быть! - И тем не менее. У него насчитывалось двадцать пять лет стажа работы по специальности, и он работал над Проектом Райт Филд в военно-морских силах. И он произнес ту сакраментальную фразу в 1943 году за год до того, как наци обстреляли Лондон ракетами "В-2". По его мнению, это было бы невозможно! - Мне кажется, принцип работы ракеты должен понимать всякий, кому доводилось получать удар прикладом при выстреле из винтовки, - воскликнул Росс. - Всякий-то всякий, но вот видишь... Большинство людей не задумывается над сутью отдачи; они лишь ощущают удар в плечо, - Каргрейвз принялся выбираться из полуоткинутого пилотского кресла. - Ну ладно, пора подкрепиться. Ух! Мои ноги мечтают об отдыхе. Я бы не прочь закусить и завалиться спать. Завтрак явно не пошел мне на пользу: слишком много людей стояло в дверях, глядя на то, как я орудую ложкой. - Спать? - воскликнул Арт. - Вы сказали "спать"? Я даже глаз не сомкну. Какой тут сон?! Мне кажется, я не смогу заснуть на протяжении всего путешествия! - Это уж как хочешь. Что до меня, я намерен всхрапнуть сразу после еды. Смотреть еще не на что, и так будет до тех пор, пока мы не окажемся в свободном полете. Тогда можно будет полюбоваться Луной в телескоп. - Это не одно и то же, - возразил Арт. - Разница невелика, - сказал Каргрейвз. - И я намерен достичь Луны свежим и бодрым. Морри, где у нас консервный нож? - Ээ... - Морри запнулся, на его лице появилось выражение величайшей сосредоточенности. - Слушайте, я его, кажется, забыл. Я взял его с полки, но какая-то корреспондентка задала мне дурацкий вопрос, и я... - Ага, - вмешался Росс. - Ты повалился на землю, изобразив перед ней труп. О, как жестоко ты поступил! Каргрейвз тихонько присвистнул. - Надеюсь, что мы не забыли других столь же необходимых вещей. Бог с ним, Морри. Я так голоден, что могу открыть банку зубами. - Не стоит, док, - поспешно сказал Морри. - У меня есть нож для... - произнес он, лихорадочно ощупывая свой карман. - Вот! Вот консервный нож, док! - Морри, а ты взял у той корреспондентки телефончик? - спросил Росс, невинно поглядывая на смущенного товарища. Ужин, или поздний обед - сказать точно было бы трудно, - состоял из одних консервов. Затем Каргрейвз развернул свою постель на переборке, которая теперь стала палубой, отделявшей рубку от грузового отсека. Морри решил устроиться на ночь в пилотском кресле. С его подлокотниками, подголовником и подставкой под ноги оно смахивало на парикмахерское и могло откидываться назад. Каргрейвз не стал отговаривать мальчика, лишь напомнил ему о необходимости заблокировать пульт управления, перед тем как заснуть. Однако уже через час Морри вылез из кресла и расстелил свой мешок подле доктора. Арт и Росс улеглись в противоперегрузочных гамаках, представлявших собой удобные спальные места - не нужно было только застегивать ремни. Несмотря на приглушенный рокот двигателя, несмотря на возбуждение - ведь они летели в космосе! - уже через несколько минут мальчики крепко спали. Они смертельно устали и нуждались в отдыхе. В течение ночи по мере уменьшения притяжения Земли робот Джо плавно снижал тягу двигателя. Арт проснулся первым. Не сообразив, где находится, он едва не вывалился из гамака на спящих под ним товарищей, но все же успел сориентироваться. И наконец-то совсем проснулся. Космос! Он летел в космосе, на Луну! Затем мальчик ловко, по-обезьяньи, перебрался в пилотское кресло. Он старался не шуметь, хотя его вряд ли можно было услышать на фоне рева двигателя и сквозь не уступающий тому по силе храп доктора и Морри. Усевшись на место пилота, Арт с любопытством и удовольствием ощутил необычайную легкость своего тела, вызванную снижением ускорения. Луна висела практически там же, где и раньше, но значительно увеличилась в размерах и сияла теперь столь ослепительным светом, что Арт вынужден был зажмурить глаза. Потом осторожно вновь открыл их. Внезапно его охватила тревога: как же они собираются достичь Луны, если та не движется к точке, на которую они нацелились? Для Морри такой вопрос не был бы проблемой: на курсах пилотов он овладел умением рассчитывать курсы сближения, ориентироваться в пространстве и тому подобное. Однако поскольку решение таких задач шло вразрез с повседневным опытом, Арт долго мучился, прежде чем ему удалось до некоторой степени уяснить положение: если автомобиль мчится к пересечению с железнодорожной колеей, а поезд приближается к перекрестку так, что они должны столкнуться, то направление на поезд, с точки зрения шофера, не меняется вплоть до момента соударения. Это была простейшая задача на треугольники, которую легко решить, располагая чертежом; однако представить в уме не так-то просто. Луна двигалась к точке встречи со скоростью две тысячи миль в час, не меняя направления движения; ей предстояло расти в размерах до тех пор, пока она не заполнит собой весь небосвод. Взгляд Арта скользнул по лику Луны, и в памяти всплыли загадочные и манящие названия: Море Спокойствия, Океан Бурь, Лунные Аппенины, Лагранж, Птолемей, Море Снов, Катарина. Чудесные названия, они так и рвались с языка. Он не смог бы с уверенностью назвать столицы пятидесяти одного штата и даже страны, входящие в ООН, но географию Луны - или, может быть, селенографию? - Арт знал не хуже улиц родного города. Как же выглядит обратная сторона, второе лицо Луны, невидимое с Земли? Яркое свечение планеты начинало резать глаза, и Арт посмотрел выше, устремил взгляд в черноту космоса, оттеняемую сиянием звезд. В направлении полета "Галилея" имелось лишь несколько по-настоящему ярких звезд. Прямо по курсу, ближе к верхнему краю иллюминатора, мерцал Альдебаран. Справа обод иллюминатора пересекал Млечный Путь, так что пилоту была видна небольшая часть этой величественной звездной реки. Арт разглядел несколько звезд Овна и призрачные Плеяды, еле заметные на фоне яркого Альдебарана, а дальше проступали в глубокой бесконечности космической пустыни одни только тусклые пятнышки. Арт откинулся назад, уставился в чудовищную даль, бездонность которой превосходила человеческое воображение, и оцепенел, словно потеряв самого себя. Ему показалось, что он оставил уютный и безопасный корабль и погрузился в черное безмолвие. Вздрогнув, он мигнул и впервые в жизни ощутил желание никогда больше не покидать родного дома, где все было привычным и знакомым и не внушало страх. Ему нестерпимо захотелось вернуться в свою лабораторию, в магазинчик, принадлежавший матери, к обычным разговорам простых людей, оставшихся на Земле и не думавших о беспредельных просторах космоса. И все же черная бездна околдовала его. Он почувствовал под правой рукой рычаг управления. Стоило лишь снять тот со стопора, перевести вправо, и они ринутся вперед, развивая немыслимое ускорение, минуют Луну - слишком рано, чтобы встретиться с ней - и помчатся дальше, прочь от Луны, от Солнца, от Земли, пока не погаснет огонь в ториевой топке или не испарится весь цинк; но и тогда они не остановятся и будут вечно лететь сквозь годы в бесконечные глубины Пространства. Арт моргнул, зажмурил глаза и вцепился в подлокотники кресла. Глава 10 НАУЧНЫЙ МЕТОД - Ты что, спишь? - голос над ухом заставил Арта вскочить; до сих пор он сидел, закрыв глаза, и оклик испугал его. Но то был всего лишь вскарабкавшийся наверх Каргрейвз. - Доброе утро, дядя. Как я рад вас видеть! Вы знаете, мне как-то не по себе в этой кабине. - Доброе, доброе, если оно и впрямь утро. Во всяком случае, где-то так оно и есть, - доктор посмотрел на часы. - Меня не удивляет, что ты чувствуешь себя неуютно. Интересно, понравилось бы тебе совершить подобное путешествие в одиночку? - Только не мне! - И не мне. На Луне не менее одиноко, но твердая почва под ногами придает хоть какую-то уверенность. Я думаю, путешествия на Луну не станут популярными до тех пор, пока там не появятся несколько миленьких шумных ночных баров и пара кегельбанов, - Каргрейвз уселся в кресло. - Неужели такое возможно? - Почему бы и нет? Когда-нибудь Луну станут посещать туристы. Кстати, ты замечал когда-нибудь, что туристы, прибыв в незнакомое место, первым делом ищут удобств, какие были у них дома? Арт глубокомысленно кивнул, принимая слова доктора к сведению. В отношении туризма и путешествий вообще ему самому похвастаться было особенно нечем - до сих пор! - Как вы думаете, дядя, я смогу сфотографировать Луну через иллюминатор? Каргрейвз вскинул голову. - Конечно. Но зачем тратить пленку? Лучшие снимки Луны были сделаны с Земли. Подожди, пока мы не перейдем в свободный полет и не развернемся. И уж тогда ты сделаешь действительно уникальные фотографии - Земля из космоса! Или, что еще лучше, сфотографируй Луну, когда мы будем облетать вокруг нее. - Именно об этом я и мечтаю! Снимки обратной стороны Луны! - Я так и подумал, - Каргрейвз на мгновение замолчал, а потом добавил: - Ты думаешь, будет, что снимать? - Ээ... ага, я вас понял. Возможно, там будет слишком темно? - Я имел в виду нечто другое, хотя и это тоже имеет значение, так как новолуние на обратной стороне будет длиться только три дня. Мы постараемся устроить так, чтобы ты смог сделать нужные снимки на обратном пути. Я разумел вот что: откуда ты знаешь, что у Луны вообще есть обратная сторона? Ведь ты никогда ее не видел, равно как и все остальные на Земле. - Но она должна... я хочу сказать, что... когда смотришь... - Если я правильно расслышал, док, то у Луны не должно быть обратной стороны? - подал голос Росс, чья голова внезапно возникла у плеча Каргрейвза. - Привет, Росс. Нет, этого я не утверждал. Я лишь спрашивал Арта, с чего он взял, что она существует. - Не поддавайся ему, Арт, - хмыкнул Росс. - Разве не видишь, что он подначивает тебя? Каргрейвз лукаво улыбнулся. - Ну что ж, мистер Аристотель, если вы так хорошо меня понимаете, то постарайтесь доказать, что обратная сторона Луны существует. - О, что тут доказывать? - Как что? Ты был там? Видел ту сторону? - Нет, но... - Может быть, ты хотя бы знаком с кем-нибудь, кто видел? Читал книги, статьи, авторы которых заявляли бы, что они видели? - Нет. Но я уверен, что у Луны есть обратная сторона. - Почему? - Потому, что я вижу лицевую. - Ну и что? Разве твой опыт, приобретенный за годы жизни, не ограничивался лишь тем, что ты видел на Земле? Кстати, я могу назвать одну вещь, которую ты видел на Земле и у которой нет обратной стороны. - Ух ты! И что же это такое? О чем вы, ребята, толкуете? - осведомился Морри, - Привет, Морри, - сказал Арт. - Хочешь сесть в свое кресло? - Нет, спасибо. Я только присяду на краешек, - Морри устроился на подлокотнике, болтая ногами. - О чем спор? - Доктор, - ответил Росс, - пытается доказать нам, что у Луны нет обратной стороны. - Нет-нет, - поспешил возразить Каргрейвз, - и еще раз нет! Я лишь хотел услышать сколько-нибудь доказательное подтверждение ее существования. Я уже говорил, что на Земле встречается вещь, не имеющая обратной стороны, и хотел таким образом отвести возражение Росса, основанное на его опыте. Кстати, я упростил ему задачу, согласившись применять земные характеристики к Луне, с чем я, в общем-то, не согласен. - Та-ак. Секундочку! Рассмотрим сперва последнее утверждение. Разве законы природы не одинаковы для всей Вселенной? - Голословное утверждение, ничем не подтвержденное. - Однако, основываясь на нем, астрономы предсказывают затмения и прочие вещи, и весьма успешно. - Ты смотришь на проблему не с той стороны. Китайцы предсказывали затмения задолго до того, как была разработана теория неизменности законов природы. На самом же деле мы видим определенное сходстве явлений, происходящих в космосе и на Земле, что не имеет никакого отношения к обратной стороне Луны, которую вы никогда не видели и которой, быть может, вовсе не существует. - Однако некоторая часть той стороны иногда видна, - возразил Морри. - Верно, - согласился Каргрейвз. - В промежутках между либрациями из-за эксцентричности лунной орбиты и наклонности ее оси мы порой можем заглянуть за угол и увидеть примерно шестьдесят процентов ее поверхности - если, конечно, она имеет форму шара. Но я говорю о тех сорока процентах, которые мы не видим никогда. - Ага, - сказал Росс, - вы имеете в виду, что невидимая часть может оказаться как бы срезанной, словно половинка яблока. Ну что ж, вы, может статься, правы, но я готов поставить шесть плиток шоколада на то, что вы заблуждаетесь. Расплатиться мы можем после возвращения на Землю. Идет? - В научной дискуссии нет места для пари, - ответил Каргрейвз. - К тому же я могу и проиграть. Однако я не имел в виду отрезанного куска яблока или чего-либо подобного. Я говорил лишь о том, что обратной стороны может не быть вовсе. Возможно, что, обогнув Луну, мы не увидим вообще ничего, кроме пустого пространства, и что, глядя на Луну с той стороны, мы не увидим даже самой Луны. Я не утверждаю, что так и будет, а только прошу доказать, что мы что-то увидим. - Минутку, - прервал его Морри, в то время как Арт с беспокойством взглянул в иллюминатор, словно опасаясь, что Луны там нет, - а она светила как ни в чем не бывало, - Док, вы упомянули о каком-то предмете на Земле, который не имеет обратной стороны. Разъясните подробнее глупому парнишке из Миссури? - Радуга. Она видна только с одной стороны - обращенной к Солнцу. Обратной стороны не существует. - Но мы можем пройти на ту сторону? - Попробуй поэкспериментировать с садовым шлангом. Обойди вокруг радуги. И ты ее не увидишь. - Но, док, - возразил Росс. - Это же совсем из другой оперы. Параллели здесь неуместны. Радуга - лишь световые волны, а Луна - субстанция вполне материальная. - Именно это вы и должны доказать, и пока вы меня не убедили. Откуда вам известно, что Луна материальна? Все, что вы видите на ней, суть световые волны, как и в случае с радугой. Росс задумался. - Ну хорошо, я понял, к чему вы клоните, но известно, что Луна действительно материальна. В сорок шестом году были исследованы лучи радара, отразившиеся от нее. - Но лучи были те же самые: инфракрасный ли свет, ультракороткие ли радиоволны - все это одно и то же. Давай дальше. - Но они отразились! - И вновь ты ищешь аналогию на Земле. Повторяю: мы не имеем ни малейшего представления о законах природы на Луне, кроме тех сведений, что получили, изучая нематериальные волны электромагнитного спектра. - А как насчет приливов и отливов? - Они, конечно же, существуют. Мы их наблюдаем, можем даже намочить в них ноги. Но в отношении Луны они ничего не доказывают. То, что приливы вызывает Луна, - лишь общепринятое мнение, голая теория. Человечество меняет теории так же легко, как нижнее белье. Быть может, уже в следующем году астрономы решат, что приливы порождают Луну. У тебя есть другие идеи? Росс глубоко вздохнул. - Вы стараетесь запутать меня в словах. Верно, я никогда не видел обратной стороны Луны. Я не щупал ее и не пытался отломить от нее кусок. Кстати, используя вашу аргументацию, можно было бы предположить, что Луна состоит из зеленого сыра. - Не совсем, - возразил Каргрейвз. - Тут у нас под ногами более или менее твердая почва. Один астроном снял спектр зеленого сыра и сравнил его со спектром Луны. Ничего общего. - Неужели? - ехидно осведомился Арт. - Как ни странно, да. Росс пожал плечами. - Та же картина, что и с показаниями радаров, - резонно заметил он. - Но вернемся к моему доказательству. Допустим, существует эта сторона Луны, неважно, какова ее природа, лишь бы она была достаточно материальна, чтобы отражать лучи радара. Тогда мы должны согласиться, что у нее есть обратная сторона - плоская, круглая, квадратная или бесформенная. Такой вывод получается в результате математических вычислений. Морри фыркнул. Каргрейвз позволил себе усмехнуться. - Ну, Росс... подумай над своими словами. Что изучает математика? - Математика изучает... - Росс внезапно осекся. - М-да, я наконец-то понял. Математика не изучает ничего реального. Если мы обнаружим, что у Луны нет обратной стороны, то нам придется изобрести новую математику. - Это мне уже нравится! Все дело в том, что мы не можем утверждать, что у Луны имеется другая сторона, пока не попадем туда. Я лишь пытался продемонстрировать вам, - продолжал доктор, - насколько, если разобраться по-настоящему, несостоятельны умозаключения, сделанные при помощи "здравого смысла". Ни "здравый смысл", ни "логика" не способны ничего доказать. Доказательства добываются при помощи эксперимента или, что то же самое, из опыта, и ниоткуда более. Вот вам короткая лекция по научной методологии; можете зачесть ее за тридцать минут, отведенных на сегодняшние занятия. Может быть, кто-нибудь кроме меня хочет позавтракать? Или уменьшенный вес ухудшил ваш аппетит? - доктор полез вниз. Все то время, пока готовился завтрак. Росс, похоже, напряженно над чем-то размышлял. Завтрак обещал быть отменным: на него решили пожертвовать часть весьма ограниченного запаса неконсервированных продуктов. "Галилей" располагал отличным камбузом с плитой и маленьким холодильником. Была предусмотрена возможность мыть тарелки, ножи и вилки. Они ополаскивались водой, которую регенератор вытягивал из воздуха, а затем стерилизовались на плите. На корабле имелось все необходимое, даже маленькая, но такая необходимая ванна. Все вспомогательные предметы, вроде тарелок, были изготовлены из цинка, резервного вещества для ненасытного реактора. Астронавты сели, точнее - опустились на корточки, за завтрак, состоявший из цельного молока, пирожных, вареных яиц, рулета и кофе с повидлом. Управившись со своей порцией, Каргрейвз удовлетворенно вздохнул. - Жаль, что такой пир нельзя будет устраивать каждый день, - сказал он, набивая трубку. - Космические путешествия еще не скоро станут комфортабельными. - Осторожнее с трубкой, капитан, - предостерег его Морри. - О черт, я совсем забыл, - виновато пробормотал Каргрейвз и с сожалением посмотрел на трубку. - Слушай, Росс, - спросил он. - Как ты думаешь, сможет ли кондиционер достаточно быстро освежить воздух? - Давайте проверим, - ответил тот. - Я думаю, одна трубка не убьет нас. Но, док... -Да? - Э-э... а вы-то сами как считаете, есть у Луны другая сторона или нет? - Ты снова за свое? Кха... полагаю, есть. - Но... - Таково мое частное мнение. Я верю в это, основываясь на предположениях, допущениях, теориях, суевериях и тому подобном. Мое мнение - кусок иллюзий, с которыми я живу, но они не являются строгим доказательством. Если на деле все окажется не так, то, надеюсь, мой разум достаточно крепок, чтобы выдержать такое. Кстати, подоспело время ежедневных занятий, - продолжал он. - Тридцать минут мы уже отработали, так что остается лишь полтора часа. Беритесь-ка за книжки. Арт не на шутку огорчился. - Я подумал, что вы шутите, дядя. Неужели вы будете настаивать на выполнении школьного расписания даже на Луне?! - Если не помешают обстоятельства. Кстати, сейчас было бы особенно удобно заняться пополнением запаса знаний, поскольку ничего не видно и совершенно нечего делать. Расстроенное лицо Арта постепенно прояснилось. - Боюсь, мы не сможем сесть за уроки, дядя. Мы так далеко засунули книги, что достать их сможем только после посадки. - Вот как? Ну что ж, ничего страшного. Что такое школа? - процитировал он. - Это скамья, на одном конце которой сидит учитель, а на другом - ученики. У нас будут лекции и коллоквиумы. Начнем с предварительного опроса. Ну-ка, садитесь поближе, несчастные! Они уселись в кружок, скрестив ноги на переборке. Из своего бездонного кармана Каргрейвз извлек карандаш и сравнительно чистый лист бумаги. - Ты первый, Арт. Изобрази и опиши устройство циклотрона. Повторим основы. Посмотрим, много ли ты забыл. Арт, запинаясь, начал описывать важнейшие части циклотрона. Он изобразил два пустотелых полуцилиндра, расположенных рядом и обращенных друг к другу разрезами. - Полуцилиндры изготовлены из меди, - сказал он, - и к ним подводится высокое напряжение очень высокой частоты. В сущности, они представляют собой коротковолновый радиопередатчик - генератор я на рисунке не показал. Помимо них имеется сильный электромагнит, поле которого проходит в щель между полуцилиндрами и направлено вертикально. Весь аппарат помещен в вакуумную камеру. Берется источник ионов... - Каких именно? - Ну... можно ввести в камеру немного водорода, хорошенько разогреть его в центральной точке между полуцилиндрами и получить ядра водорода - протоны. - Так, продолжай. - Протоны, разумеется, заряжены положительно. Переменный ток заставляет их совершать колебания между электродами. Однако магнитное поле вынуждает их двигаться по окружностям, ведь протоны - заряженные частицы. Они циркулируют по спирали между полуцилиндрами и при каждом обороте набирают скорость до тех пор, пока пучок их не вылетает через тонкое металлическое окошко наружу, в безвоздушное пространство. - Ну и зачем все это нужно? - Если направить скоростной поток протонов на образец, например кусочек металла, то начнутся интересные вещи. Пучок выбивает электроны из атомов и может даже проникнуть в ядра, вызывая трансмутацию или делая вещество радиоактивным - в общем, что-то в таком духе. - Неплохо, - признал Каргрейвз и начал задавать вопросы, касающиеся деталей. - И вот еще что, - добавил он напоследок. - Ты отвечал удовлетворительно, но, между нами, схема нарисована небрежно. - У меня никогда не получались рисунки, - защищался Арт. - Я всегда предпочитал делать фотографии. - Ты, вероятно, сделал очень много снимков. Что же касается художественных способностей, то я также их лишен, но чертить научился. Подумай, Арт, и вы двое тоже. Если вы не умеете чертить, это значит, что и увидеть толком не можете. Если вы четко представляете себе предмет, то сможете перенести его на бумагу. А если что-то увидели и запомнили, вы должны суметь начертить по памяти. - Как бы я ни старался, линии получаются неровными. - Карандаш направляет твоя рука. У него нет собственной воли. Я посоветую тебе практиковаться, тренироваться и тщательно присматриваться к предмету, на который смотришь. Умение чертить для ученого не менее важно, чем искусство владеть логарифмической линейкой. Более того - это необходимо, без твердой руки ты ничего не добьешься. Ну ладно, Арт. Следующим будет Росс. Расскажи-ка мне в двух словах о радиоактивном ряде протактиния. Росс набрал полную грудь воздуха. - Существуют три серии радиоактивных изотопов: группа урана, тория и протактиния. Последнюю открывает изотоп уран-235, и... - обстоятельный разговор продолжался около полутора часов, так как Каргрейвз намеревался как можно дольше занимать юношей делом, выполняя обещание, данное им отцу Росса. Наконец он сказал: - Ну что ж, теперь мы можем подкрепиться. Скоро тяга двигателя упадет до нуля. Ускорение постоянно уменьшается: чувствуете, как ваше тело становится все легче? - Возьмемся за Кей-рацион? - спросил Морри, который был не только вторым пилотом, но и стюардом. - Не стоит, - проговорил Каргрейвз. - Давайте-ка ограничимся концентратом аминокислот и желе, - он вопросительно приподнял брови. - Ммм... ясно, - согласился Морри, глядя на своих товарищей. - Наверное, вы правы. Обучаясь на пилотских курсах, Морри и Каргрейвз побывали в невесомости, но желудки Росса и Арта еще предстояло испытать. - Что такое? - спросил Арт. На лице Росса отразилось недовольство. - Они думают, что нас стошнит. Мы же почти ничего не весим. Послушайте, док, вы что, принимаете нас за детей? - Нет, - ответил Каргрейвз. - Тем не менее вполне возможно, что вы плохо переносите невесомость. Со мной это уже было. И я считаю, что продукты, подвергнутые химическому перевариванию, будут очень кстати. - Какого черта! У меня крепкий желудок. Меня никогда не тошнило в самолете. - А в море? - А в море я не бывал. - Поступай как знаешь, - уступил Каргрейвз. - Однако я буду настаивать на следующем. Во время еды надень на лицо мешок. Мне не хотелось бы, чтобы крошки из твоего рта попали в кондиционер, - доктор отвернулся и принялся готовить себе желе, насыпая в воду порошок. Размешав жидкость, он выпил ее. Продолжая хмуриться, Росс тем не менее отставил в сторону консервы и направился к плите, намереваясь приготовить аминокислотный концентрат на горячем молоке. Вскоре робот Джо выключил двигатель. Четверо путешественников отнюдь не взлетели к потолку, и ракета не стала бешено вращаться. Не произошло ни одной из тех вещей, которыми стращают людей писатели-фантасты. Тяга исчезла, и все предметы в корабле попросту потеряли вес. Даже наступившую тишину заметили не сразу. Каргрейвз заранее осмотрел корабль и удостоверился, что все привязано и закреплено и каюту не заполонят свободно парящие предметы. Доктор, оттолкнувшись одной рукой, приподнялся с кресла, двигаясь, словно