рюмкой коньяка. Жорж - нежный развратник, настоящий гурман, талантливый повар и умелый лекарь, который может заставить искусственную женщину поверить, что она обычный человек, а если нет, то это неважно. Вопрос: почему все три члена этой семьи такие стройные? Я уверена, что они не сидят на диете и не занимаются мазохистскими упражнениями. Один врач однажды сказал мне, что все упражнения, которые нужны человеку, можно проделывать в постели. Может быть, поэтому? Все вышеуказанное - это были хорошие новости. Плохие новости... Международный Коридор был закрыт. Можно было добраться до Десерета с пересадкой в Портленде, но не существовало гарантии, что подземка Солт-Лейк-Сити - Омаха - Гэри будет открыта. Похоже было, что регулярно капсулы двигались только по одному крупному международному маршруту - Сан-Диего - Даллас - Виксберг - Атланта. До Сан-Диего добраться было просто, потому что подземка на Сан-Хосе была открыта от Беллингхэма до Ла-Джоллы. Но Виксберг - это не Чикагская Империя; это всего лишь речной порт, откуда любой, у кого есть наличные и настойчивость, может достичь Империи. Я попыталась дозвониться до босса. Через сорок минут я стала относиться к синтетическим голосам так, как люди относятся к таким, как я. Кто придумал программировать в компьютеры "вежливость"? Услышать, как машинный голос говорит "будьте добры, подождите" в первый раз, может быть утешительным, но три раза подряд напоминают тебе, что это все ненастоящее, а сорок минут, в течение которых ни разу не слышишь живой голос, могут подвергнуть испытанию терпение гуру. Я так и не заставила терминал признаться, что до Империи дозвониться невозможно. Этот упрямый цифровой кошмар не был запрограммирован отвечать "нет"; его запрограммировали быть вежливым. Было бы легче, если бы его запрограммировали говорить после определенного числа бесплодных попыток "отвали, сестричка, с тебя хватит." Потом я попыталась дозвониться до почтового отделения Беллингхэма, чтобы узнать насчет отправки писем в Империю - простые слова на бумаге, с оплатой как за посылку, не факс или почтограмма или что-нибудь электронное. В ответ мне прочитали радостную лекцию о том, что рождественские открытки нужно отправлять пораньше. Если учесть, что до Рождества оставалось еще полгода, это казалось не очень неотложным делом. Я попробовала еще раз. И прослушала нотацию о написании индексов. Я попыталась в третий раз, и добралась до отдела обслуживания потребителей Мэйси и до голоса: "Все наши помощники в настоящий момент заняты будьте-добры-подождите." Я не стала ждать. Я все равно не хотела звонить или посылать письмо; я хотела лично явиться к боссу. Для этого мне нужны были наличные. Этот агрессивно вежливый терминал признал, что местное отделение "Мастер чардж" находится в главном здании "Трансамериканской корпорации". И я набрала код и услышала в ответ голос - записанный, не синтезированный - который произнес: "Спасибо, что обратились в "Мастер чардж". В интересах эффективности и максимального дохода для миллионов наших удовлетворенных клиентов все наши местные отделения в Калифорнийской Конфедерации объединены с главным офисом в Сан-Хосе. Для ускоренного обслуживания звоните, пожалуйста, по бесплатному номеру, указанному на обратной стороне вашей карточки "Мастер чардж". Приятный голос уступил место передаче: "...наш бар". Я быстро его отрубила. На моей карточке "Мастер чардж", выданной в Сент-Луисе, не было этого номера в Сан-Хосе, а только номер Имперского Банка Сент-Луиса. Поэтому я попробовала этот номер, не особенно надеясь. Я попала на "Набери молитву". Пока компьютер учил меня смирению, Жорж читал олимпийский номер "Лос-Анджелес таймс" и ждал, когда я перестану впустую тратить время. Я сдалась и спросила: - Жорж, что в утренних газетах о чрезвычайном положении? - Каком чрезвычайном положении? - А? В смысле, прошу прощения? - Фрайдэй, любимая, единственное чрезвычайное положение, упомянутое в газете - это положение вымирающего вида Rhus diversiloba, о котором предупреждает клуб "Сьерра". Планируется пикетирование "Доу кемикал". А в остальном на западном фронте без перемен. Я наморщила лоб, напрягая память. - Жорж, я не много знаю о калифорнийской политике... - Моя дорогая, никто не знает достаточно много о калифорнийской политике, в том числе калифорнийские политики. - ...но я, кажется, вспоминаю сообщения о примерно десятке убийств крупных деятелей Конфедерации. - Это все было мистификацией? Подумаем и учтем часовые пояса - сколько прошло времени? Тридцать пять часов? - Я нашел некрологи на нескольких известных леди и джентльменов, о которых говорили позапрошлой ночью в новостях... но о них не сказано как об убитых. Один умер от "случайного огнестрельного ранения". Другой - от "продолжительной болезни". Потом была жертва "необъяснимой аварии" частной машины, и генеральный прокурор Конфедерации отдал приказ о проведении расследования. Но, насколько я помню, генеральный прокурор тоже был убит. - Жорж, что происходит? - Фрайдэй, я не знаю, но я полагаю, что слишком большой интерес проявлять опасно. - Я не собираюсь интересоваться этим; я не занимаюсь политикой, и никогда не занималась. Я собираюсь как можно быстрее попасть в Империю. Но чтобы сделать это - поскольку граница закрыта, что бы ни говорила "Лос-Анджелес Таймс" - мне нужны наличные. Мне очень не хочется разорять Дженет, используя ее "Визу". Может быть, я смогу использовать свою собственную, но если я хочу от нее чего-нибудь добиться, я должна попасть в Сан-Хосе. Ты хочешь поехать со мной? Или вернешься к Джен и Иену? - Милая, все мое богатство у твоих ног. Но покажи мне дорогу до Сан-Хосе. Почему ты отказываешься взять меня в Империю? Разве не может быть так, что твой работодатель найдет применение для моих талантов? Я не могу вернуться сейчас в Манитобу по причинам, которые известны нам обоим. - Жорж, я не отказываюсь взять тебя с собой, но граница закрыта... что может вынудить меня изобразить из себя Дракулу и просочиться через щель. Я тренирована для этого, но я могу сделать это только в одиночку - ты специалист; ты это можешь понять. Более того, хотя мы не знаем состояния дел в Империи, в новостях говорят, что дела плохи. Как только я буду там, мне может потребоваться очень быстро двигаться, если я захочу остаться в живых. И я тренирована для этого. - И ты усовершенствованная, а я нет. Да, я понимаю. - Жорж! Дорогой, я не хотела тебя обидеть. Послушай, как только я доберусь до босса, я позвоню тебе. Сюда, или к тебе домой, как скажешь. Если для тебя пересечь границу будет безопасно, я буду об этом знать. - (Жорж попросит босса дать ему работу? Невозможно! Или нет? Боссу может понадобиться опытный генный инженер. Когда я серьезно об этом подумала, я поняла, что понятия не имею об интересах босса, не считая той узкой области, в которой работала сама.) - Ты действительно хочешь поговорить с моим боссом насчет работы? Что мне ему сказать? Жорж улыбнулся той полуулыбкой, которую он использует, чтобы скрыть свои мысли, так же, как я использую выражение лица, которое на снимке в моем паспорте. - Откуда мне знать? Все, что я знаю о твоем работодателе - это что ты неохотно говоришь о нем, и что он может себе позволить использовать тебя в роли посыльного. Но, Фрайдэй, я могу значительно лучше, чем ты, оценить, сколько денег было вложено в твое создание, твое воспитание и твою подготовку... и, следовательно, какую цену заплатил твой работодатель за твой контракт... - Я не связана контрактом. Я Свободный Человек. - Значит, это стоило ему еще больше. Можно предположить разное. Не волнуйся, дорогая; я не буду гадать. Серьезен ли я? Мне хочется увидеть что-нибудь новое. Я предоставлю тебе свое curriculum vitae; там есть все, что может заинтересовать твоего работодателя, уверен, он даст мне знать, если я ему понадоблюсь. Теперь о деньгах - тебе не нужно волноваться, что ты "разоряешь" Дженет; деньги для нее ничего не значат. Но я сам хочу дать тебе столько денег, сколько тебе будет нужно, используя свой собственный кредит - а я уже выяснил, что вопреки всем политическим проблемам мои кредитные карточки здесь принимаются. Чтобы заплатить за наш полуночный завтрак, я использовал "Креди Квебек". Номер в гостинице я снял за "Америкэн экспресс", а потом воспользовался "Мейпл лиф", чтобы заплатить за второй завтрак. Так что у меня есть три кредитные карточки, и все они на мое настоящее имя. - Он улыбнулся мне. - Так что разоряй меня, милая девочка. - Но я хочу разорять тебя не больше, чем Дженет. Послушай, мы можем попробовать мои карточки в Сан-Хосе; если это не сработает, я с радостью займу денег у тебя... и переведу их тебе назад, как только явлюсь к боссу. (Или, может, Жорж захочет ради меня смошенничать с кредитной карточкой лейтенанта Дики? - женщине чертовски трудно получить наличные по карточке мужчины. Заплатить за что-то, засунув карточку в приемную щель, и получить наличные по этой карточке - это две большие разницы.) - Почему ты говоришь об уплате долга? Когда я навечно у тебя в долгу? Я решила быть непонятливой. - По-твоему, ты действительно мне что-то должен? За прошлую ночь? - Да. Ты была неплоха. Я открыла рот. - О! Он ответил, не улыбнувшись: - Ты бы предпочла, чтобы я сказал "плоха"? Я смогла удержать рот закрытым. - Жорж. Раздевайся. Я лягу с тобой в постель и там стану медленно тебя убивать. А в конце я сломаю тебе шею в трех местах. "Плоха". "Неплоха". Он улыбнулся и начал раздеваться. Я сказала: - Не надо, лучше поцелуй меня! А потом мы поедем в Сан-Хосе. "Плоха". Какая я была? Чтобы попасть из Беллингхэма в Сан-Хосе, нужно почти столько же времени, сколько на поездку из Виннипега в Ванкувер, но в этот раз мы сидели. На землю мы выехали в четырнадцать пятнадцать. Я с интересом оглядывалась вокруг, потому что раньше никогда не была в столице Калифорнии. Первым, что я заметила, было огромное количество машин, которые прыгали повсюду, как блохи, и большую часть их составляли такси. Я не знаю другого современного города, в котором разрешают до такой степени засорять воздушное пространство. Улицы были заполнены кэбами, и вдоль каждой улицы шли тротуары; тем не менее эти механические паразиты были везде, как велосипеды в Кантоне. Вторым, что я заметила, было чувство Сан-Хосе. Это был не город. Теперь я поняла классическое описание: "Тысяча деревень в поисках города." Если бы не политика, смысла в существовании Сан-Хосе не было бы. Но Калифорния получает от политики больше, чем любая другая страна, о которой я знаю - абсолютная, наглая и неограниченная демократия. С демократией можно столкнуться в разных местах - в смягченной форме ее использует Новая Зеландия. Но только в Калифорнии можно найти чистую, стопроцентную, неразведенную демократию. Голосовать разрешают с того возраста, когда гражданин становится достаточно высоким, чтобы самостоятельно, без помощи няни, дотянуться до рычага, и регистраторы с неохотой удаляют из списков избирателей гражданина, у которого нет заверенного свидетельства о смерти. Я не могла до конца оценить последнее, пока не узнала из репортажа о голосовании, что урны с останками в парке спокойствия "Прехода пайнз" составляли три избирательных участка, голосующих через зарегистрированных представителей ("Смерть, не будь горда!") Я не стану высказывать свое мнение об этом, потому что я была уже взрослой женщиной, когда впервые столкнулась с демократией в ее самой мягкой, незлокачественной форме. Демократия, возможно, вещь хорошая, если использовать ее в умеренных дозах. Британские канадцы пользуются ею в разбавленном виде, и живут, похоже, нормально. Но только в Калифорнии все одновременно пьяны от нее. Кажется, не проходит и дня без того, чтобы где-то в Калифорнии не было выборов, и в каждом округе выборы, как мне сказали, проходят примерно раз в месяц. Я думаю, они могут себе это позволить. У них мягкий климат, от Британской Канады до Мексиканского Королевства, и большая доля плодороднейших полей Земли. Их второй любимый вид спорта (секс) в своем исходном виде почти ничего не стоит; он повсюду доступен, как марихуана. Благодаря этому остается время на настоящий калифорнийский спорт: разговоры о политике. Они выбирают всех, от мелкого районного чиновника до Вождя Конфедерации, или просто "Вождя". Но они отзывают их почти с такой же скоростью. Например, Вождь должен работать один шестилетний срок. Но из девяти последних вождей только двое отработали полные шесть лет; остальные были отозваны, кроме одного, которого линчевали. Зачастую чиновник не успевает принять присягу, когда появляется первое прошение об отзыве. Но калифорнийцы не ограничиваются избранием, отзывом, обвинением и (иногда) линчеванием толп своих государственных служащих; они напрямую издают законы; во время каждого голосования в бюллетене больше законопроектов, чем кандидатов. Члены провинциальных и национальной палат представителей относятся к этому сдержанно - меня уверяли, что типичный калифорнийский законодатель отзовет законопроект, если ему доказать, что число "пи" не будет равно трем, сколько бы людей за это ни проголосовало. Но для законодательной инициативы со стороны простых людей такого ограничения не существует. Например, три года назад простой экономист заметил, что выпускники колледжей зарабатывают в среднем на тридцать процентов больше, чем их сограждане, у которых нет степени бакалавра. Такое недемократическое состояние - проклятие для Калифорнийской Мечты, поэтому с огромной скоростью на следующее голосование был выдвинут законопроект, который был принят, и все выпускники калифорнийских школ и граждане Калифорнии, достигшие восемнадцати лет, получили степени бакалавров. Специальная статья вводила закон в действие задним числом, за восемь лет. Эта мера сработала замечательно: обладатели степени бакалавра больше не имели никаких недемократических преимуществ. Во время следующих выборов действие закона было расширено еще на двенадцать лет назад, а сейчас раздаются голоса о предоставлении этой привилегии всем гражданам. "Vox рoрuli, vox Dei". По-моему, это совершенно нормально. Эта благотворительность ничего не стоит, но делает всех (кроме нескольких зануд) счастливей. Примерно в пятнадцать часов мы с Жоржем шли вдоль южной стороны Нэшнал-плаза перед дворцом Вождя, направляясь в главный офис "Мастер Чардж". Жорж говорил мне, что он не видит ничего страшного в том, что я предложила зайти в "Бургер кингз", чтобы перекусить вместо обеда - что, по его мнению, этот гигантский бутерброд, должным образом приготовленный из высококачественного искусственного филея и шоколадного солода с минимумом мела, являлся единственным взносом Калифорнии в мировую haute cuisine. Я соглашалась с ним, тихо отрыгивая. Группа мужчин и женщин, десять-двадцать человек, спускалась по огромной лестнице перед дворцом, и Жорж начал двигаться в сторону, чтобы обойти ее, когда я заметила на маленьком мужчине в середине группы головной убор из орлиных перьев, узнала так часто фотографируемое лицо под ним, и придержала Жоржа одной рукой. И заметила что-то уголком глаза: фигуру, выходящую из-за колонны наверху лестницы. Во мне что-то переключилось. Я толкнула Вождя на ступени, отбросив на ходу в сторону пару человек из его команды, потом бросилась к этой колонне. Я не убила человека, который прятался за колонной, я просто сломала ему руку, в которой он держал оружие, потом ударила его ногой снизу вверх, когда он попытался бежать. Меня не торопили так, как вчера. Уменьшив размеры мишени, которую представлял из себя Вождь Конфедерации (ему не следовало надевать этот приметный головной убор), у меня появилось время, чтобы сообразить, что убийца, если его взять живым, может вывести на след банды, которая совершала эти бессмысленные убийства. Но у меня не было времени сообразить, что еще я сделала, пока двое полицейских не схватили меня за руки. Только тогда я все поняла, и сразу помрачнела, представив себе насмешливый тон босса, каким он будет со мной разговаривать, когда мне придется признать, что я позволила себя арестовать. Какую-то долю секунды я даже думала о том, чтобы вырваться и исчезнуть за горизонтом - это было бы нетрудно, потому что у одного полицейского, несомненно, было высокое давление, а другой был немолодым мужчиной в очках. Слишком поздно. Если бы я побежала, используя полный овердрайв, я бы почти наверняка удрала от них, и через пару кварталов смешалась бы с толпой и исчезла. Но эти неумехи могли бы сжечь десяток прохожих, пытаясь подстрелить меня. Непрофессионально! Почему эта дворцовая охрана не защищала своего вождя, а переложила эту работу на меня? Засада за колоннами, Боже ты мой! - такого не случалось со времени убийства Хьюи Лонга <Лонг, Хьюи Пирс - американский политик, погиб в результате покушения в 1935 году>. Почему я влезла в это дело и не дала убийце сжечь Вождя Конфедерации с его глупой шляпой? Потому что меня тренировали только для оборонительных действий, вот почему, и вследствие этого я дралась рефлекторно. Меня не интересуют драки, мне это не нравится, но так просто случается. У меня не было времени рассмотреть целесообразность невмешательства в чужие дела, потому что Жорж вмешался в мое дело. Жорж говорит на чистом (разве что немного высокопарном) британско-канадском английском; сейчас он бессвязно тарахтел по-французски и пытался отодрать этих двух преторианцев от меня. Тот, который был в очках, отпустил мою руку, пытаясь разобраться с Жоржем, и я пихнула его локтем прямо в живот. Он выдохнул и осел. Другой все еще держал меня за правую руку, поэтому я ударила его в то же самое место тремя пальцами левой, от чего он тоже выдохнул и улегся поперек своего приятеля, после чего обоих стошнило. Все это произошло значительно быстрее, чем я рассказываю об этом, то есть, эти коровы схватили меня, вмешался Жорж, я была свободна. Две секунды? Сколько бы ни было, убийца исчез вместе со своим оружием. Я тоже собиралась исчезнуть, вместе с Жоржем, даже если бы мне пришлось нести его на руках, когда поняла, что Жорж решил все за меня. Он держал меня за правый локоть и сильно толкал в сторону главного входа во дворец, который был сразу за этой колоннадой. Когда мы вошли в холл, он отпустил мой локоть и тихо сказал: - Спокойным шагом, моя дорогая - тихо, тихо. Возьми меня за руку. Я взяла его за руку. В холле было довольно много народу, но все было спокойно, и ничто не говорило о том, что только что в нескольких метрах отсюда была совершена попытка убийства главы государства. Люди толпились у киосков, стоявших вдоль стен, особенно возле букмекерских киосков. Налево от нас девушка продавала лотерейные билеты - точнее, предлагала их купить, потому что в этот момент у нее не было покупателей, и она смотрела по терминалу мыльную оперу. Жорж развернул нас и остановился у ее киоска. Не поднимая головы, она сказала: - Сейчас будет перерыв на рекламу. Тогда я смогу с вами поговорить. А пока осмотритесь. Киоск был увешан лентами лотерейных билетов. Жорж стал рассматривать их, поэтому я тоже изобразила глубокий интерес. Мы тянули время; наконец, началась реклама, девушка выключила звук и повернулась к нам. - Спасибо, что подождали, - сказала она с приятной улыбкой. - Я никогда не пропускаю "Несчастья одной женщины", особенно сейчас, когда Минди Лу снова беременна, а дядя Бен так неразумно к этому относится. Вы смотрите картину, дорогая? Я призналась, что у меня редко бывает время на это - мешает работа. - Жаль, это очень поучительно. Вот, например, Тим - мы живем с ним вместе - не смотрит ничего, кроме спорта. Поэтому он не имеет даже представления о лучших сторонах жизни. Вот, например, этот кризис в жизни Минди Лу. Дядя Бен просто преследует ее, потому что она не говорит ему, кто это сделал. Вы думаете, Тиму это интересно? Вовсе нет! Ни Тим, ни дядя Бен не понимают, что она не может этого сказать, потому что это случилось на окружном партийном собрании. Под каким знаком вы родились? Мне следовало бы заранее подготовить ответ на этот вопрос: люди всегда его задают. Но если вы не родились, такие вещи очень смущают. Я назвала ей первую попавшуюся дату. - Я родилась двадцать третьего апреля. - Это день рождения Шекспира; он просто пришел мне в голову. - Ого! У меня есть лотерейный билет специально для вас! - Она порылась в одном из украшений на киоске, нашла билет, показала мне номер. - Вы видите? Вы просто пришли сюда, а теперь у вас есть это! Сегодня ваш счастливый день! - Она оторвала билет. - С вас двадцать бруинов. Я протянула бритканский доллар. Она ответила: - У меня нет сдачи. - Оставьте сдачу себе, на счастье. Она протянула мне билет, взяла доллар. - Вы славная девушка. Когда получите выигрыш, заходите ко мне, и мы выпьем вместе. Мистер, вам приглянулся какой-нибудь билет? - Еще нет. Я родился в девятый день девятого месяца девятого года девятого десятилетия. Можете ли вы справиться с этим? - Ух ты! Какая потрясающая комбинация! Я попробую... и если у меня не получится, я вам не буду ничего продавать. - Она стала копаться в стопках и лентах бумаги, мурлыкая себе под нос. Она засунула голову под стойку, и некоторое время ее не было видно. Она вылезла, покрасневшая и довольная, сжимая в руке лотерейный билет. - Есть! Посмотрите, мистер! Внимательно посмотрите. Мы посмотрели: 8109999. - Я поражен, - сказал Жорж. - Поражены? Вы богаты. Вот ваши четыре девятки. Теперь сложите нечетные цифры. Снова девять. Разделите на нечетные цифры. Еще одна девятка. Сложите четыре последних - тридцать шесть. Это девять в квадрате, значит, еще две девятки, получается четыре девятки. Сложите все вместе, и получается пять девяток. Что бы вы ни делали, у вас все равно будет получаться ваш день рождения. Что вам еще нужно, мистер? Танцующие красавицы? - Сколько я вам должен? - Это особенный номер. Любой другой билет вы можете купить за двадцать бруинов, но этот... Почему бы вам просто не выкладывать передо мной деньги, пока я не улыбнусь? - Это, похоже, честно. Только если вы не улыбнетесь, когда, по моему мнению, будете должны, я заберу деньги и уйду. Нет? - Я попрошу вас вернуться. - Нет. Если вы не предложите мне твердой цены, я не позволю торговаться после того, как предложу честную цену. - С вами трудно иметь дело. Я... Громкоговорители со всех сторон вдруг взорвались гимном "Слава Вождю", за которым последовал "Да здравствует Золотой Медведь". Девушка прокричала: - Подождите! Сейчас это кончится! - С улицы в здание вошла толпа людей, прошла через холл и двинулась по главному коридору. Я заметила орлиные перья, торчавшие в середине группы, но в этот раз Вождь Конфедерации был так тесно окружен своими подчиненными, что убийце пришлось бы попотеть, чтобы попасть в него. Когда снова можно было что-то слышать, продавщица лотерейных билетов сказала: - Недолго он гулял. Меньше пятнадцати минут назад он прошел на улицу. Если он просто ходил до угла, чтобы купить пачку сигарет, почему он не послал кого-то, а пошел сам? Весь этот шум мешает работать. Ну, как, вы уже решили, сколько заплатите за то, чтобы стать богатым? - Конечно, да. - Жорж вытащил трехдолларовую бумажку, положил ее на стойку. Он посмотрел на женщину. Они смотрели друг другу в глаза примерно двадцать секунд, потом она печально сказала: - Да, наверное, я улыбаюсь. - Она одной рукой взяла деньги, другой подала Жоржу лотерейный билет. - Могу поспорить, я расколола бы вас еще на один доллар. - Мы об этом никогда не узнаем, правда? - Сыграем, вдвое или ничего? - С вашими картами? - мягко спросил Жорж. - Вы меня старухой сделаете. Проваливайте, пока я не передумала. - Туалет? - По коридору налево от меня. Она добавила: - Не пропустите розыгрыш. По дороге к туалету Жорж тихо сказал мне по-французски, что пока мы торговались, сзади прошли жандармы, вошли в туалет, вышли, вернулись в холл и пошли по главному коридору. Я прервала его, тоже говоря по-французски - что я знаю, но здесь должно быть полно Глаз и Ушей - поговорим позже. Я перебила его не из высокомерия. Два охранника в форме - не те двое, у которых были проблемы с желудком - вошли почти сразу за нами, торопливо прошли мимо, проверили сначала туалет - разумно, любители часто пытаются спрятаться в общественном туалете - вышли и прошли мимо нас в глубь дворца. Жорж тихо покупал билет, когда охранники, ищущие нас, дважды прошли мимо. Достойно восхищения. Вполне профессионально. Но я не могла сказать ему это прямо сейчас. Билеты в туалет продавала личность неопределенного пола. Я спросила ее (его), где женский туалет. Она (я остановилась на "она", когда после ближайшего рассмотрения выяснилось, что ее футболка прикрывала или фальшивые, или маленькие молочные железы) - она презрительно ответила: - У вас что, с головой не в порядке? Пытаетесь дискриминировать, да? Мне, наверное, нужно вызвать полицейского. - Потом она внимательно посмотрела на меня. - Вы иностранка. Я согласилась. - Ладно. Только не говорите так; людям это не нравится. У нас здесь демократия, ясно? - удобства для мужчин и женщин находятся вместе. Так что покупайте билеты или отойдите от турникета. Жорж купил нам два билета. Мы вошли; Направо от нас был ряд открытых кабинок. Над ними висела голограмма: "ЭТИ УДОБСТВА ПРЕДОСТАВЛЕНЫ БЕСПЛАТНО ДЛЯ ВАШЕГО ЗДОРОВЬЯ И КОМФОРТА КАЛИФОРНИЙСКОЙ КОНФЕДЕРАЦИЕЙ - ДЖОН "КРИКУН" ТАМБРИЛ, ВОЖДЬ КОНФЕДЕРАЦИИ" Сверху висела голограмма Вождя в полный рост. За открытыми кабинками были платные кабинки с дверями; еще дальше находились комнаты, вход в которые был полностью закрыт занавесями. Слева от нас был киоск, где продавались всякие мелочи, там восседала личность вполне определенного пола, огромная толстуха. Жорж задержался там и удивил меня, купив разную косметику и флакон дешевых духов. Потом он попросил билет в одну из комнат в дальнем конце. - Один билет? - Она пристально посмотрела на него. Жорж кивнул. Она поджала губы. - Фу, как нехорошо. Без фокусов, дружок. Жорж не ответил. Из его руки в ее переместился бритканский доллар и исчез. Она очень тихо сказала: - Только не очень долго. Если я зазвоню в звонок, быстро приводите себя в порядок. Номер семь, дальше и направо. Мы пошли в комнату номер семь, самую дальнюю, вошли туда. Жорж задернул занавеси, плотно застегнул их на молнию, дернул за ручку сливного бачка, потом включил холодную воду и оставил так. Снова говоря по-французски, он сказал мне, что мы сейчас изменим свой внешний вид без использования грима, так что, дорогая, снимай одежду, которая сейчас на тебе и надевай то, что лежит у тебя в сумке. Смешивая французский с английским и время от времени смывая воду, он объяснил мне подробнее. Я должна была одеть эту неприличную "суперкожу", наложить больше, чем обычно, косметики и попытаться выглядеть как известная вавилонская блудница. - Я знаю, что это не твоя metier, но попытайся. - Я надеюсь, это у меня получится "неплохо". - Гм! - А ты собираешься надеть одежду Дженет? Я не думаю, что она тебе подойдет. - Нет, нет, это было бы слишком. Только несколько деталей. - Прошу прощения? - Я не буду надевать женскую одежду. Я просто постараюсь выглядеть женственно. - Не могу в это поверить. Ладно, давай попробуем. Надо мной мы поработали немного - только этот обтягивающий комбинезон, на который я подцепила Иена, плюс больше косметики, чем я ношу обычно, которую наложил Жорж (он, похоже, считал, что лучше меня разбирается в этом - вполне обоснованно), плюс - как только мы вышли наружу - эта походка "вот она я, бери меня". Жорж наложил на себя, наверное, еще больше косметики, плюс эти отвратительные духи (мне он их не предлагал), плюс яркий оранжевый шарф на шее, который я использовала как пояс. Он попросил меня растрепать ему волосы и обрызгать их лаком, чтобы они стояли дыбом. Это было все... плюс другие манеры. Он по-прежнему выглядел как Жорж - но он не был похож на того крепкого самца, который так чудесно измотал меня прошлой ночью. Я уложила вещи в сумку, и мы вышли. Старая лосиха в киоске, увидев меня, широко раскрыла глаза и перестала дышать. Но она ничего не сказала, потому что мужчина, который стоял, опершись на стойку, выпрямился, указал пальцем на Жоржа и сказал: - Ты. Тебя хочет видеть Вождь. - Потом добавил, почти про себя: - Не могу поверить. Жорж остановился и беспомощно развел руками. - О, Боже! Это, конечно, какая-то ошибка? Посыльный перекусил зубочистку, которую жевал, и ответил: - Я тоже так думаю, гражданин - но я не буду об этом говорить вслух, и ты тоже. Пошли. Без тебя, сестренка. Жорж сказал: - Я категорически отказываюсь идти куда-либо без моей дорогой сестры! И никаких! Эта корова сказала: - Морри, она может подождать здесь. Милая, иди сюда ко мне, садись. Жорж еле заметно качнул головой, но мне это было не нужно. Если бы я осталась, или она затащила бы меня в туалетную комнату, или я засунула бы ее в ее собственный мусорный ящик. Скорее всего, второе. Я бы смирилась с этим при исполнении обязанностей - она не могла бы быть так же неприятна, как "Роки" Рокфорд - но не добровольно. Если я это сделаю, то это будет с человеком, которого я люблю и уважаю. Я придвинулась к Жоржу, взяла его за руку. - Мы никогда не разлучались с тех пор, как наша мама на своем смертном одре наказала мне заботиться о нем. - Я добавила: - И никаких, - размышляя одновременно, что бы это могло значить. Мы оба надулись и напустили на себя упрямый вид. Человек по имени Морри посмотрел на меня, потом на Жоржа и вздохнул. - К черту. Можешь идти с нами, сестренка. Только держи рот закрытым и не путайся под ногами. Примерно через шесть пропускных пунктов - на каждом из которых меня пытались оттереть в сторону - нас ввели в зал для приемов. Моим первым впечатлением от Вождя Конфедерации Джона Тамбрила было то, что он оказался выше, чем я думала. Потом я решила, что это могло быть из-за того, что на нем нет этого головного убора. Вторым впечатлением было то, что он выглядел еще некрасивее, чем в фильмах, на карикатурах и на экранах терминалов - и это ощущение осталось. Как многие другие политики до него, Тамбрил превратил особое, индивидуальное уродство в политическое преимущество. (Неужели чтобы стать главой государства, необходимо быть уродом? Вспоминая историю, я не могу найти ни одного симпатичного мужчины, который далеко продвинулся в политике, пока не добираюсь до Александра Македонского... а у него было с чего начинать: его отец был императором.) Как бы то ни было, "Крикун" Тамбрил выглядел как лягушка, которая пытается стать жабой, и это у нее почти получается. Вождь прочистил горло. - Что она здесь делает? Жорж быстро сказал: - Сэр, у меня есть одна очень серьезная жалоба! Этот человек - этот человек, - он указал на пожирателя зубочисток, - пытался разлучить меня с моей дорогой сестрой! Ему следует сделать замечание! Тамбрил посмотрел на Морри, потом на меня, снова на своего подчиненного. - Это правда? Моррис заявил, что он не пытался этого сделать, но даже если бы и пытался, то потому, что думал, что таков был приказ Тамбрила, но в любом случае он думает, что... - Вы не должны думать, - распорядился Тамбрил. - Я поговорю с вами позднее. И почему вы заставляете ее стоять? Найдите стул! Неужели я один должен за всех здесь думать? Как только меня усадили, Вождь снова обратил свое внимание на Жоржа. - Вы сегодня совершили Храбрый Поступок. Да, сэр. Очень Храбрый Поступок. Великий Народ Калифорнии Гордится тем, что вырастил Сыновей Вашего Калибра. Как ваше имя? Жорж назвался. - "Пэйролл" - это Гордое Калифорнийское Имя, мистер Пэйролл; оно золотыми буквами вписано в нашу Славную Историю, от ранчеро, которые свергли Испанское Иго, до Храбрых Патриотов, которые свергли Иго Уолл-стрита. Не возражаешь, если я буду звать тебя Джордж? - Нет, пожалуйста. - А ты зови меня "Крикун". Это Великий Триумф Нашей Великой Нации, Джордж: Мы Все Равны. Я внезапно сказала: - Относится ли это к искусственным людям, Вождь Тамбрил? - А? - Я спросила об искусственных людях; как те, которых делают в Беркли и Дэвисе. Они тоже равны? - Гм... маленькая леди, вам не следует перебивать, когда говорят старшие. Но отвечу на ваш вопрос: Как может Человеческая Демократия быть применима к созданиям, которые Не Являются Людьми? Может ли, по-вашему, голосовать кот? Или машина "Форд"? Говорите. - Нет, но... - Вот так-то. Все Равны и Все голосуют. Но нужно где-то провести черту. А теперь заткнись, черт побери, и не перебивай, когда говорят умные люди. Джордж, то, что ты сделал сегодня - если бы этот идиот пытался убить меня - а он не пытался, помни об этом - ты не смог бы вести себя так, чтобы это лучше соответствовало Героическим Традициям Нашей Калифорнийской Конфедерации. Я Горжусь Тобой! Тамбрил встал и вышел из-за стола, сцепил руки за спиной и начал прохаживаться - и я увидела, почему он казался выше, чем когда я видела его снаружи. Он использовал что-то типа детского стульчика на высоких ножках, или, возможно, платформу. Когда он стоял без всяких обманных штучек, он был мне примерно по плечо. Казалось, он думает вслух на ходу. - Жорж, в моей официальной семье всегда есть место для человека твоей храбрости. Кто знает? - может настать день, когда ты сможешь спасти меня от преступника, который на самом деле захочет повредить мне. Я имею в виду иностранных агентов; мне нечего бояться Верных Патриотов Калифорнии. Они все любят меня за то, что я сделал для них, пока занимаю Восьмиугольный Кабинет. Но другие страны завидуют нам; они завидуют нашему Богатому, Свободному и Демократичному образу жизни, и иногда тлеющая ненависть вспыхивает насилием. Он на секунду остановился, склонив голову, в священном поклонении чему-то. - Есть Цена Привилегии Служить, - торжественно сказал он, - но Цена, которую, со Всей Покорностью, нужно платить Радостно. Джордж, скажи мне, если тебя призовут отдать Последнюю Высшую Жертву, чтобы мог жить Глава твоей страны, стал бы ты колебаться? - Это маловероятно, - ответил Жорж. - А? Что? - Ну... когда я голосую - не часто - я обычно голосую за реюнионистов. А сейчас премьер-министр - реваншист. Я сомневаюсь, что могу ему понадобиться. - Что это за чушь? - Je suis Quebecois, Monsieur le Chef d'Etat. Я из Монреаля. 16 Через пять минут мы опять были на улице. Несколько напряженных мгновений казалось, что нас повесят или расстреляют, или, по крайней мере, запрут навсегда в самой глубокой темнице за то, что мы не калифорнийцы. Но возобладал трезвый расчет, потому что министр юстиции убедил Крикуна, что нас лучше отпустить, чем рискнуть и устроить судебный процесс, пусть даже закрытый - с Генеральным консулом Квебека можно договориться, но купить всех его сотрудников будет ужасно дорого. Сформулировал он это не совсем так, но он не знал, что я слушаю, потому что об улучшеном слухе я не говорила даже Жоржу. Главный советник Вождя прошептал что-то о неприятностях, которые были у нас с этой мексиканской куколкой, когда ее вонючие соотечественники узнали о случившемся. Мы не можем себе позволить еще раз так влипнуть. Смотрите, Вождь; они вас разорят. Итак, мы наконец прошли Дворец и подошли к главному калифорнийскому офису "Мастер чардж", задержавшись на сорок пять минут... и потеряли еще десять минут, возвращая себе нормальный вид в туалете Калифорнийского коммерческого дома. Туалет был недискриминационным и демократичным, но не так агрессивно. Вход был бесплатный, на кабинках были двери, удобства для женщин были с одной стороны, а мужчины были с той стороны, где к стенам крепились такие штуки, которые предназначены для мужчин, и общей была только комната посередине, где были умывальники и зеркала, но даже там женщины старались оставаться на своей стороне, а мужчины на своей. Меня не раздражает совместное отправление естественных надобностей - в конце концов, я выросла в яслях - но я заметила, что если у мужчин и женщин появляется возможность разделиться, они разделяются. Без губной помады Жорж выглядел значительно лучше. Волосы он намочил и пригладил. Я положила этот яркий шарф в сумку. Он сказал мне: - Наверное, я выглядел глупо, пытаясь замаскироваться таким образом. Я огляделась. Никто не слушал, и высокий уровень шума от смываемой воды и кондиционеров... - Не в моих глазах, Жорж. Я думаю, за шесть недель ты мог бы стать настоящим профессионалом. - Каким профессионалом? - Может быть, детективом. Или... - Кто-то вошел. - Позже обсудим. Так или иначе, теперь у нас есть два лотерейных билета. - Да, верно. Когда розыгрыш твоего? Я вытащила свой билет, посмотрела. - Смотри, сегодня! Прямо сегодня днем! Или я перепутала дату? - Нет, - сказал Жорж, глядя на мой билет, - это действительно сегодня. Примерно через час нам лучше всего быть около какого-нибудь терминала. - Не нужно, - сказала ему я. - Я не выигрываю в карты, я не выигрываю в кости, я не выигрываю в лотереях. Иногда, когда я покупаю "Крекерджэк", в коробке нет сюрприза. - Но мы все равно посмотрим терминал, Кассандра. - Ладно. Когда твой розыгрыш? Он вытащил свой билет, мы посмотрели на него. - Тот же самый розыгрыш! - воскликнула я. - Теперь у нас есть еще одна причина его посмотреть. Жорж продолжал разглядывать свой билет. - Фрайдэй. Глянь сюда. - Он потер надпись пальцем. Буквы остались четкими; номер сильно размазался. - Подумать только! Сколько времени наша подруга пробыла под стойкой, прежде чем "нашла" этот билет? - Я не знаю. Меньше минуты. - Достаточно долго, это ясно. - Ты его вернешь? - Я? Фрайдэй, почему я должен это делать? Такая виртуозность заслуживает аплодисментов. Но она растрачивает огромный талант на очень мелкие проделки. Пойдем наверх; лучше разобраться с "Мастер чардж" до розыгрыша. Я на некоторое время снова стала "Марджори Болдуин", и нам позволили встретиться с "нашим мистером Чемберсом" в главном калифорнийском офисе "Мастер чардж". Мистер Чемберс был чрезвычайно приятным человеком: гостеприимным, общительным, симпатичным, открытым и, как оказалось, как раз тем, кого я должна была увидеть, потому что на табличке, стоявшей на его столе, было написано, что он вице-президент по контактам с клиентами. Через несколько минут я начала понимать, что он был уполномочен говорить "нет" и что его главным талантом было говорить "нет" в таких приятных, дружеских выражениях, что клиент с трудом понимал, что ему отказывают. Прежде всего, пожалуйста, поймите, мисс Болдуин, что "Мастер чардж" Калифорнии и "Мастер чардж" Чикагской Империи - это разные корпорации, и у вас с нами нет контракта. К нашему сожалению. Это правда, в порядке любезности и взаимности мы обычно принимаем кредитные карточки, выданные ими, а они принимают наши. Но он с искренним сожалением был вынужден сказать, что в настоящий момент - он сделал на этом ударение - Империя отрезала свои коммуникации, и, как ни странно, сегодня нет даже установленного курса обмена бруинов на кроны... так как же мы можем принять кредитную карточку из Империи, хотя мы и желаем это сделать и сделаем с радостью... позже. Но мы хотим, чтобы ваше пребывание у нас было приятным, что мы можем для этого сделать? Я спросила, когда, по его мнению, кончится чрезвычайное положение. Мистер Чемберс выглядел озадаченным. - Чрезвычайное положение? Какое чрезвычайное положение, мисс Болдуин? Наверное, оно введено в Империи, поскольку они сочли возможным закрыть свои границы... но определенно не здесь! Посмотрите вокруг - вы когда-нибудь видели такую мирную и процветающую страну? Я согласилась с ним и встала, потому что спорить, похоже, не было смысла. - Спасибо, мистер Чемберс. Вы были очень любезны. - Очень рад, мисс Болдуин. Обслуживание "Мастер чардж". И не забывайте, если я смогу вам чем-нибудь помочь, я к вашим услугам. - Спасибо, я не забуду. Скажите, в этом здании где-нибудь есть общественный терминал? Я сегодня купила лотерейный билет, и оказалось, что вот-вот начнется розыгрыш. Он широко улыбнулся. - Моя дорогая мисс Болдуин! Я так рад, что вы спросили. Прямо на этом этаже есть большой конференц-зал, и каждую пятницу перед розыгрышем все останавливается, и все наши сотрудники - или по крайней мере те, у кого есть билеты, - все мы собираемся там и смотрим розыгрыш. Джей-Би - это наш президент и директор - старый Джей-Би решил, что это лучше, чем заставлять людей тайком бегать в туалеты и магазины марихуаны и притворяться, что они оставались на месте. Лучше для морали. Когда один из наших людей выигрывает - такое случается - он или она получает оригинальный торт со свечами, как в день рождения, в подарок от самого Джей-Би. Он выходит и съедает кусочек со счастливчиком. - Похоже, вам нравится здесь работать. - О, да! Это одно из тех финансовых учреждений, где даже не слышали о компьютерных кражах, здесь все любят старого Джей-Би. - Он взглянул на палец. - Пойдемте в конференц-зал. Мистер Чемберс проследил, чтобы нас усадили в кресла для почетных гостей, лично подал нам кофе, потом решил сесть и посмотреть розыгрыш. Экран терминала занимал большую часть дальней стены. На протяжении часа мы смотрели, как разыгрываются мелкие призы, а ведущий в это время обменивается уморительными шутками со своим ассистентом, в основном о физических прелестях девушки, которая вытаскивала карточки из барабана. Было ясно, что ее выбрали именно за эти прелести, которые действительно заслуживали внимания - за это и за ее готовность надеть костюм, который не только выставлял их напоказ, но и убеждал зрителей в том, что она ничего не скрывает. Каждый раз, когда она засовывала руку и вытаскивала счастливый номер, самой заметной деталью ее туалета становилась повязка на глазах. Похоже, это была легкая, приятная работа, если студия хорошо отапливалась. На полдороги послышались визги из первых рядов; служащая "Мастер чардж" выиграла тысячу бруинов. Чемберс широко улыбнулся: - Такое случается не часто, но когда все же случается, это на много дней поднимает людям настроение. Пойдем? Нет, у вас еще есть билет, который может выиграть, верно? Хотя маловероятно, что молния ударит сюда дважды. Наконец, под звуки фанфар мы добрались до главного приза недели: "Огромного, Самого Большого, Всекалифорнийского Суперприза!!!" Девушка, неприлично двигая попкой, вытащила сначала два почетных приза: годовой запас "Юкайя голд" с гашишной трубкой и ужин с великой звездой сенсо Бобби "Скотиной" Пизарро. Потом она вытащила последний счастливый билет; ведущий прочитал цифры, и они засверкали над его головой. - Мистер Зи! - прокричал он. - Зарегистрировал ли этот номер его владелец? - Секунду... нет, не зарегистрировал. - У нас Золушка! У нас неизвестный победитель! Где-то в нашей великой и прекрасной Конфедерации кто-то стал на двести тысяч бруинов богаче! Слушает ли нас сейчас это дитя фортуны? Позвонит ли она - или он - чтобы вы могли услышать ее голос в эфире? Или он проснется завтра утром и узнает, что она богата? Вот этот номер, друзья! Он будет сиять здесь, пока не закончится передача, потом его будут повторять в каждом выпуске новостей, пока счастливчик не объявится. А теперь сообщение... - Фрайдэй, - прошептал Жорж, - позволь мне посмотреть на твой билет. - Не нужно, Жорж, - прошептала я в ответ. - Это он, верно. Мистер Чемберс встал. - Шоу закончилось. Приятно, что кто-то из нашей маленькой семьи выиграл. Было приятно провести с вами время, мисс Болдуин и мистер Каро - и звоните мне без колебаний, если я вам понадоблюсь. - Мистер Чемберс, - спросила я, - может ли "Мастер чардж" получить это за меня? Я не хочу делать это лично. Мистер Чемберс - приятный человек, но немного медлительный. Ему три раза пришлось сравнить номера на моем билете с номером, который все еще горел на экране, прежде чем он смог в это поверить. Потом Жоржу пришлось остановить его, когда он собрался бежать во все стороны, вызывать фотографа, звонить в управление Национальной лотереи, посылать за командой головизионщиков - и Жорж сделал это вовремя, потому что я могла бы действовать жестко. Меня выводят из себя большие мужчины, которые не прислушиваются к моим возражениям. - Мистер Чемберс! - сказал Жорж. - Вы что, не слышали, что она сказала? Она не хочет делать это лично. Никакой рекламы. - Что? Но победителей всегда показывают в новостях; это традиция! Это не займет и секунды, если именно это вас волнует, потому что - вы помните девушку, которая выиграла раньше? - сейчас ее фотографируют с Джей-Би и ее тортом. Пойдемте прямо в его кабинет и... - Жорж, - сказала я. - "Америкэн экспресс". Жорж не медлителен - и я без возражений пойду за него замуж, если Дженет когда-нибудь отпустит его. - Мистер Чемберс, - быстро сказал он. - Какой адрес главного офиса "Америкэн экспресс" в Сан-Хосе? Полет Чемберса внезапно прекратился. - Что вы сказали? - Не могли бы вы назвать адрес "Америкэн экспресс"? Мисс Болдуин получит деньги по своему выигрышному билету там. Я позвоню им, чтобы убедиться, что они принимают требование тайны вклада. - Но вы не можете это сделать. Она выиграла здесь. - Мы можем это сделать и сделаем. Она не выиграла здесь. Она просто оказалась здесь, когда где-то в другом месте проходил розыгрыш. Пожалуйста, отойдите; мы уходим. Потом нам пришлось все повторить для Джей-Би. Он был величественным стариком с сигарой в углу рта и белой глазурью от торта на верхней губе. Он не был ни медлительным, ни глупым, но он привык, чтобы его желания исполнялись, и Жоржу пришлось довольно громко упомянуть "Америкэн экспресс", прежде чем до него дошло, что я не соглашусь на интервью (босс упал бы в обморок!), и что мы собираемся к этим менялам из Риалто и не будем иметь дела с его фирмой. - Но мисс Балгрин - клиент "Мастер чардж". - Нет, - возразила я. - Я думала, что я клиент "Мастер чардж", но мистер Чемберс отказался признать мой кредит. Поэтому я открою счет у "Америкэн экспресс". Без фотографов. - Чемберс. - В его голосе послышались зловещие нотки. - В Чем Дело? Чемберс объяснил, что моя кредитная карточка была выдана Имперским банком Сент-Луиса. - Очень уважаемая фирма, - прокомментировал Джей-Би. - Чемберс. Выдайте ей другую карточку. Нашу. Немедленно. И получите выигрыш по ее билету. - Он посмотрел на меня и вытащил сигару изо рта. - Никакой рекламы. Дела клиентов "Мастер чардж" всегда конфиденциальны. Вы удовлетворены, мисс Уолгрин? - Полностью, сэр. - Чемберс. Выполняйте. - Да, сэр. Какой предельный кредит, сэр? - Какого размера кредит вам нужен, мисс Белджим? Наверное, мне нужно спрашивать о его сумме в кронах - какой ваш счет у моих коллег в Сент-Луисе? - Я золотой клиент, сэр. Мой счет всегда исчисляется не в кронах, а в золотых слитках, по их двойной системе расчета с золотыми клиентами. Можем ли мы это так посчитать? Видите ли, я не привыкла считать в бруинах. Я так много путешествую, что мне легче считать в граммах золота. (Упоминать золото в разговоре с банкиром страны, где нет твердой валюты, почти нечестно; это затуманивает его мысли.) - Вы желаете платить золотом? - Если можно. В граммах, три девятки, переводом со счета в "Серес энд Саут Африка эксептансиз", офис в Луна-Сити. Это вас устроит? Я обычно плачу ежеквартально - видите ли, я так много путешествую - но я могу дать инструкции С. и С.А.А. платить вам ежемесячно, если ежеквартально вам не удобно. - Ежеквартально нас устроит. (Конечно, устроит - увеличиваются проценты.) - Теперь о предельном кредите... Честно говоря, сэр, я не люблю размещать слишком большую часть моей финансовой деятельности в одном банке или одной стране. Может быть, ограничимся тридцатью килограммами? - Как пожелаете, мисс Бедлам. Если вы когда-нибудь захотите его увеличить, просто дайте нам знать. - Он добавил: - Чемберс. Выполняйте. Мы вернулись в тот же кабинет, где мне сказали, что мой кредит не годится. Мистер Чемберс дал мне заполнить бланк заявления. - Позвольте, я помогу вам его заполнить, мисс. Я взглянула на бланк. Имена родителей. Имена родителей родителей. Место и дата рождения. Место работы в настоящее время. Предыдущее место работы. Причины увольнения. Зарплата в настоящее время. Банковские счета. Три рекомендации от лиц, которые знают вас по крайней мере десять лет. Объявляли ли вы когда-либо о банкротстве или подавалось ли прошение о конфискации вашего имущества в уплату долгов или были ли вы директором или высокопоставленным служащим фирмы, товарищества или корпорации, которая объявила о реорганизации в соответствии со статьей тринадцатой Общественного закона номер девяносто семь Гражданского кодекса Калифорнийской Конфедерации? Были ли вы когда-либо признаны виновным в... - Фрайдэй. Нет. - Именно это я собиралась сказать. - Я встала. Жорж сказал: - До свидания, мистер Чемберс. - Что-то не так? - Конечно, да. Ваш начальник сказал вам выдать мисс Болдуин золотую кредитную карточку с пределом в тридцать килограммов чистого золота; он не говорил вам подвергать ее неуместным расспросам. - Но это стандартное требование... - Забудьте. Просто скажите Джей-Би, что вы опять все испортили. Наш мистер Чемберс слегка позеленел. - Прошу вас, сядьте. Через десять минут мы вышли, у меня была новенькая кредитная карточка золотого цвета, годная везде (я на это надеялась). В обмен я указала адрес моего почтового ящика в Сент-Луисе, адрес ближайшего родственника (Дженет) и номер моего счета в Луна-Сити с письменным распоряжением ежеквартально предъявлять счета за мои долги С. и С.А.А., лтд. Еще у меня была приятная пачка бруинов и такая же пачка крон и расписка за мой лотерейный билет. Мы вышли из здания, свернули за угол на Нэшнал-плаза, нашли скамью и сели. Было только восемнадцать, веяло приятной прохладой, но солнце еще высоко стояло над горами Санта-Круз. Жорж поинтересовался: - Дорогая Фрайдэй, чего тебе сейчас хочется? - Посидеть немного здесь и собраться с мыслями. Потом я угощу тебя выпивкой. Я выиграла в лотерею; значит, я должна тебя угостить. Как минимум. - Как минимум, - согласился он. - Ты выиграла двести тысяч бруинов за... двадцать бруинов? - Доллар, - подтвердила я. - Я оставила ей сдачу. - Почти. Ты выиграла около восьми тысяч долларов. - Семь тысяч четыреста семь долларов и несколько центов. - Не состояние, но приличная сумма денег. - Вполне приличная, - согласилась я, - для женщины, которая начала свой день надеясь на милосердие друзей. Если только мне не полагалось чего-нибудь за "неплохое" поведение прошлой ночью. - Мой брат Иен нашел бы для тебя наказание за подобное замечание. Я хотел добавить, что, хотя семь тысяч четыреста - это приличная сумма денег, я был поражен больше тем, что не имея ничего, кроме лотерейного билета, ты уговорила самую консервативную кредитную фирму открыть для тебя счет на сумму в миллион долларов золотом. Как ты это сделала, дорогая? Ты не сделала ни одного соблазнительного движения. - Но, Жорж, ведь это ты заставил их выдать мне карточку. - Я так не думаю. Да, я пытался подыграть тебе... но вся инициатива исходила от тебя. - Но не в случае с этой ужасной анкетой! Ты меня из этого вытащил. - О. Этот глупец не имел никакого права допрашивать тебя. Его босс уже приказал ему выдать тебе карточку. - Ты спас меня. Я с трудом сохраняла спокойствие. Жорж... дорогой Жорж! - я знаю, ты говорил, что мне не нужно переживать из-за того, кто я такая - и я пытаюсь, честное слово! - но видеть бланк, в котором мне нужно указать все о моих родителях и дедушках с бабушками - это ужасно! - Я не могу надеяться, что за ночь тебе станет лучше. Мы будем над этим работать. Ты определенно не потеряла спокойствия, когда говорила о сумме кредита. - О, я однажды слышала, как кто-то сказал, - это был босс, - что занять миллион намного легче, чем десятку. Поэтому когда меня спросили, я так и сказала. Не совсем миллион бритканских долларов. Примерно девятьсот шестьдесят четыре тысячи. - Не буду спорить. Когда мы дошли до девятисот тысяч, у меня кончился кислород. Неплохая моя, ты знаешь, сколько платят профессору? - А это важно? Насколько я знаю о твоей профессии, один удачно сконструированный живой артефакт может принести миллионы. Даже миллионы граммов, а не долларов. Тебе что-нибудь удавалось создать? Или это грубый вопрос? - Давай поговорим о чем-нибудь другом. Где мы будем сегодня спать? - Через сорок минут мы можем быть в Сан-Диего. Или через тридцать пять в Лас-Вегасе. У каждого есть преимущества и недостатки в смысле въезда в Империю. Жорж, теперь, когда у меня есть достаточно денег, я собираюсь добраться до работы независимо от того, сколько фанатиков будут убивать политических деятелей. Но я клянусь тебе, что приеду в Виннипег, как только у меня будет несколько свободных дней. - Может быть, я еще не смогу вернуться в Виннипег. - Тогда я навещу тебя в Монреале. Послушай, дорогой, мы обменяемся нашими адресами; я не собираюсь терять тебя. Ты не только убеждаешь меня в том, что я человек, ты говоришь, что я неплоха - ты подходишь для моей морали. Теперь выбирай, потому что мне все равно: Сан-Диего и говорить по-испанглийски или Вегас и разглядывать привлекательных обнаженных женщин. 17 Мы сделали и то, и другое, и в конце концов оказались в Виксберге. Техасско-Чикагская граница оказалась закрытой. С обеих сторон по всей своей протяженности, и поэтому я решила сначала попробовать речной путь. Конечно, Виксберг - это все еще Техас, но, для многих целей, важным было его положение крупного речного порта рядом с Империей, особенно то, что это был главный порт контрабандистов. Как и древняя Галлия, Виксберг разделен на три части. Здесь есть нижний город, порт, стоящий прямо на воде и иногда затопляемый, и верхний город, находящийся на стометровом утесе и разделенный на старый город и новый город. Старый город окружен полями, где шли бои давно забытой (но только не в Виксберге!) войны. Эти поля священны. Поэтому новый город стоит вне святой земли и связан со старым городом и самим собой системой туннелей и подземок. Верхний город соединяется с нижним городом эскалаторами и фуникулерами. Для меня верхний город был просто местом для сна. Мы сняли номер в "Виксберг Хилтоне" (который был точной копией "Беллингхэм Хилтона" вплоть до "Бара для завтраков" в подвале), но мои дела были вниз по реке. Это было и радостное, и грустное время, потому что Жорж знал, что я не позволю ему сопровождать меня дальше, и мы больше не обсуждали это. В самом деле, я не позволила ему ходить со мной в нижний город - и предупредила, что в любой день я могу не вернуться, может быть, даже не оставлю ему сообщения в гостиничном номере. Когда настанет время свалить, я свалю. Нижний город Виксберга - распутное, дурное место, кишащее людьми как навозная куча - насекомыми. В светлое время суток полицейские патрулируют парами; ночью они там не показываются. Это город мошенников, шлюх, контрабандистов, мелких торговцев наркотиками и оптовиков, фарцовщиков, сутенеров, наемных убийц, военных наемников, вербовщиков, скупщиков краденого, нищих, подпольных хирургов, наркоманов, здесь продают все, что можно пожелать. Это замечательное место, но после его посещения обязательно делайте анализ крови. Это единственное известное мне место, где живой артефакт, выделяющийся своей формой (четверорукий, безногий, с глазами на затылке, какой угодно) может подойти (или подползти) к бару, купить пиво и не привлечь к своей ненормальности никакого особого внимания. А в случае с такими, как я, наше искусственное происхождение ничего не значит - это естественно в районе, где девяносто пять процентов жителей никогда даже не ступали на эскалатор, ведущий в верхний город. Мне хотелось остаться здесь. В этих отбросах общества есть что-то теплое и дружеское, никто из них никогда не станет тебя презирать. Если бы не босс, с одной стороны, и Жорж и память о тех местах, где лучше пахло, с другой, я могла бы остаться в (нижнем) Виксберге и найти занятие, которое подходило бы для моих талантов. "But I have promises to keep and miles to go before I sleep." Мистер Роберт Фрост знал, почему человек продолжает свой путь, хотя ему хочется остановиться. Одетая как безработный солдат, ищущий, какой вербовщик предложит ему лучшую сделку, я часто бывала в городе на реке, слушая капитанов речных судов, желающих провезти живую контрабанду. Я была разочарована, увидев, как мало движения на реке. Из Империи не поступало никаких новостей, и из верховьев реки суда не приходили, поэтому очень немногие капитаны соглашались идти вверх по реке. И я сидела в барах в городе на реке, пила пиво и распускала слухи, что я готова заплатить приличные деньги за билет вверх по реке. Я подумывала о том, чтобы дать объявление. Я следила за объявлениями, которые были значительно откровеннее тех, которые я видела в Калифорнии - очевидно, допускалось все, пока оно не выходило за пределы нижнего города: Вы ненавидите свою семью? Вы расстроены, находитесь в стеснительных обстоятельствах, скучаете? Ваш муж / ваша жена вам только мешает? ПОЗВОЛЬТЕ НАМ СДЕЛАТЬ ИЗ ВАС НОВОГО ЧЕЛОВЕКА!!!!! Пластическая хирургия - Переориентация - Переселение Транссексуализация - Приличная мокрая работа. Спросите доктора Франка ФРАНКЕНШТЕЙНА Гриль-бар "Софтли Сэм". Я первый раз увидела такую откровенную рекламу наемных убийц. Или я неправильно это поняла? У вас есть ПРОБЛЕМЫ? Все законно - дело не в том, что вы делаете, а как вы это делаете. У нас самые опытные юристы в Штате Одинокой Звезды Уловки, инк. (Специальные расценки для холостяков) Наберите LEV 10101 В данном случае полезно знать, что коды "LEV" присваиваются только для живущих под утесом. Художники, лтд. Документы всех видов, векселя, деньги всех стран, дипломы, свидетельства о рождении, паспорта, фотографии, патенты, свидетельства о браке, кредитные карточки, голограммы, аудио/видеозаписи, документы о помиловании, завещания, печати, отпечатки пальцев - качество гарантируется фирмой "Ллойд ассошиэйтс" - LEV 10111 Конечно, все вышеуказанные услуги предоставляются во всех крупных городах, но их редко так открыто рекламируют. А насчет гарантии - я этому просто не поверила. Я решила не давать объявление, потому что сомневалась, что такой открытый способ может помочь в абсолютно нелегальном деле - я продолжала полагаться на лавочников, барменов и мадам. Но я не перестала смотреть объявления, надеясь заметить что-нибудь, для меня полезное... и напала на кое-что бесполезное, но, несомненно, интересное. Я затормозила его и обратила на него внимание Жоржа: В.К. - Готовься к смерти. Тебе осталось жить десять дней. А.К.Б. - Что скажешь, Жорж? - В том, которое мы видели первым, В.К. давалась только неделя. Прошло больше недели, и теперь у него есть десять дней. Если так будет продолжаться, В.К. умрет от старости. - Ты этому не веришь. - Нет, любимая, не верю. Это шифр. - Какой шифр? - Простейший и, следовательно, невзламываемый. Первое объявление предписывало имеющим к нему отношение совершить номер семь или ожидать номер семь, или говорило о чем-то, обозначенном семеркой. В этом говорится о том же в отношении номера десять. Но значение этих чисел не может быть определено статистическим анализом, потому что прежде чем будет достигнуто достаточное статистическое пространство, код может измениться. Это тупой шифр, Фрайдэй, а тупой шифр невозможно взломать, если у того, кто им пользуется, хватает ума не слишком часто прибегать к нему. - Жорж, у меня создается впечатление, что ты занимался военными шифрами. - Да, занимался, но научился я этому не в армии. Самый сложный анализ кода - который продолжается по сей день и никогда не закончится - это расшифровка живых генов. Там везде тупой шифр... но повторенный столько миллионов раз, что и в бессмыслице можно найти смысл. Извини, что говорю о делах за едой. - Чепуха. Я сама начала. Никак нельзя предположить, что значит "А.К.Б."? - Нет. В эту ночь убийцы нанесли второй удар, точно по расписанию. Но я не говорю, что эти два события были связаны. Они нанесли удар через десять дней, с точностью почти до часа. По времени нельзя было определить, кто это сделал, потому что оно совпадало и с предсказанием и "Совета Спасения", и "Стимуляторов", а Ангелы Божьи не делали насчет второго удара вообще никаких предсказаний. Между первой волной террора и второй была разница, которая, похоже, кое-что говорила мне - или нам, потому что мы с Жоржем обсуждали поступающие сообщения: а) Вообще никаких новостей из Чикагской Империи. Здесь не было никаких изменений, потому что из Империи не поступало никаких известий после первых сообщений о казнях демократов... а потом полное молчание на протяжении более чем недели, отчего я все больше волновалась. б) Никаких новостей, касающихся второго удара, из Калифорнийской Конфедерации - только текущие новости. N.B.: через несколько часов после первых сообщений о новой волне покушений в других местах, из Калифорнийской Конфедерации поступили "текущие" новости. Вождь "Крикун" Тамбрил, по совету своих врачей, назначил регентство из трех человек, обладающее неограниченными полномочиями, чтобы управлять страной, пока он будет проходить долго откладывавшийся курс лечения. Для этого он удалился в свою резиденцию Орлиное Гнездо, около Тахо. Бюллетени будут поступать не с Тахо, а из Сан-Хосе. в) Мы с Жоржем сошлись на самом вероятном значении этого. Курс лечения, в котором сейчас нуждался этот жалкий позер, назывался бальзамированием, а его "регентство" будет издавать новые официальные документы, пока не закончится борьба за власть. г) В этот раз не было сообщений из космоса. д) Кантон и Манчжурия не сообщали о нападениях. Поправка: таких сообщений не поступало в Виксберг, Техас. е) Насколько я могла судить, террористы нанесли удар по всем остальным нациям. Но в моем списке есть пробелы. Из четырехсот с лишним "наций", представленных в ООН, некоторые передают новости только во время солнечных затмений. Я не знаю, что случилось в Уэльсе, или на Нормандских островах, или в Свазиленде, или в Непале, или на Острове Принца Эдварда, и я не знаю, почему это должно интересовать кого-нибудь, кто не живет в одном из этих мест. По крайней мере три сотни из так называемых "суверенных наций", которые голосуют в ООН, - ничтожества, которых взяли в команду за постель и пищу - важные для самих себя, несомненно, но абсолютно бессмысленные для геополитики. Но во всех крупных странах, исключая вышеуказанные, террористы нанесли удар, и об этих ударах было сообщено, если только не сработала жестокая цензура. ж) Большая часть нападений была неудачной. Это было самое заметное отличие второй волны от первой. Десять дней назад большинство убийц нанесли удар по своим жертвам, и большинству убийц удалось скрыться. В этот раз все было наоборот. Большинство жертв уцелело, большинство убийц погибло. Некоторых поймали, очень немногим удалось скрыться. Последний аспект убийств второй волны успокоил меня, потому что это значило, что босс не руководил этими убийствами. Почему я так говорю? Потому что вторая волна была катастрофой для того, кто всем этим заправлял. Оперативники, даже простые солдаты, дороги; управленцы не расходуют их направо и налево. Тренированная убийца стоит по крайней мере в десять раз дороже обычного солдата; она не должна позволить себя убить - ни в коем случае! Она должна убить и выбраться невредимой. Но тот, кто ставил это шоу, разорился за одну ночь. Непрофессионально. Следовательно, это был не босс. Но я по-прежнему не могла определить, кто отвечает за всю эту бессмыслицу, потому что не понимала, кому это выгодно. Моя предыдущая идея о том, что за это платит одна из корпоративных наций, больше не выглядела привлекательной, потому что я не могла представить себе, что кто-то из монстров (например, Интеруорлд) станет нанимать не самых лучших профессионалов. Но еще труднее было представить, что одна из территориальных наций будет планировать такую нелепую попытку выбиться в лидеры. А для группы фанатиков, таких как Ангелы Божьи, или Стимуляторы, работа была слишком большой. Тем не менее у всего происходящего был какой-то привкус фанатизма - нерационально, непрактично. Звезды не говорили, что я буду понимать все происходящее - трюизм, который я часто нахожу отвратительным. На следующий день после второго удара нижний город Виксберга гудел от возбуждения. Я только успела войти в салун, чтобы поговорить с барменом, как ко мне осторожно подкрался посыльный. - Хорошие новости, - тюремным шепотом произнес мальчишка. - "Рейдэры Рэчел" набирают команду - Рэчел сказала передать тебе специально. - Чушь собачья, - вежливо ответила я. - Рэчел не знает меня, а я не знаю Рэчел. - Слово скаута! - Ты никогда не был скаутом. - Слушай, - настаивал он, - я сегодня еще ничего не ел. Просто пойдем со мной; тебе не нужно подписывать контракт. Это здесь, через дорогу. Он действительно выглядел худым, но это скорее всего было вызвано половым созреванием, этим внезапным рывком, который происходит в юности; в нижнем городе люди не голодают. Но бармен выбрал именно этот момент, чтобы перебить его: - Проваливай, коротышка! Хватит приставать к посетителям. Или хочешь, чтобы я тебе руки попереламывал? - Все в порядке, Фред, - вмешалась я. - Я потом с тобой поговорю. - Я бросила деньги на стойку, просить сдачи я не стала. - Пойдем, Коротышка. Вербовочная контора Рэчел оказалась не через дорогу, а значительно дальше, и прежде чем мы добрались туда, двое других посыльных попытались отбить меня у Коротышки. У них не было никаких шансов, потому что моей единственной целью было убедиться, что мальчишка получил свои чаевые. Сержант-вербовщица напомнила мне старую корову, сидевшую в туалете Дворца в Сан-Хосе. Она посмотрела на меня и сказала: - Полевой бордель мы не набираем, красавица. Но побудь здесь, и я, может быть, куплю тебе выпить. - Заплатите своему посыльному, - сказала я. - Заплатить ему за что? - ответила она. Леонард, я тебе говорила. Я сказала: "Бездельники нам не нужны." А теперь на улицу, работать. Я протянула руку и схватила ее за левое запястье. В ее правой руке немедленно появился нож. Я изменила ситуацию, забрав у нее нож и воткнув его в стол перед ней, одновременно сменив захват на менее приятный. - Вы можете ему заплатить одной рукой? - спросила я. - Или мне придется сломать этот палец? - Полегче, - ответила она, не сопротивляясь. - Вот, Леонард. - Она залезла в ящик стола, подала ему две техасских звезды. Он схватил их и исчез. Я немного ослабила захват. - И это все, что вы ему платите? Когда все вербовщики на улице, отлавливают рекрутов? - Свои настоящие комиссионные он получит, когда ты подпишешь контракт, - ответила она. - Потому что мне не платят, пока я не доставлю живого человека. А если никого не находится, меня штрафуют. А теперь не могла бы ты отпустить мой палец? Мне он понадобится, чтобы подготовить твои бумаги. Я вернула палец ей; внезапно нож снова оказался у нее в руке и двинулся в мою сторону. В этот раз, прежде чем вернуть ей нож, я сломала его лезвие. - Пожалуйста, не надо больше этого делать, - сказала я. - Пожалуйста. И вам нужно найти сталь получше. Это не "Золинген". - Я вычту стоимость этого ножа из твоего аванса, - спокойно ответила она. - С того момента, как ты вошла, на тебя направлен луч. Мне его включить? Или мы перестанем играть в игрушки? Я ей не поверила, но ее намерения меня устраивали. - Игры кончились, сержант. Что вы хотите предложить? Ваш посыльный мне толком ничего не сказал. - Кофе и пирожные и профсоюзные расценки. Стандартные премиальные. Девяносто дней с компанией и, возможно, девяносто дней дополнительно. Деревянная шинель оплачивается пополам, тебе и компании. - Вербовщики в городе предлагают профсоюзные плюс пятьдесят. (Это был удар вслепую; атмосфера была очень напряженной.) Она пожала плечами. - Если так, мы поддержим. Каким оружием ты владеешь? Мы новичков не берем. Не в этот раз. - Я могу научить вас пользоваться любым оружием, которое вы знаете. Где все будет происходить? Кто участвует? - М-м-м, очень интересно. Ты пытаешься завербоваться в разведку? Я туда не набираю. - Я спросила: "Где все будет происходить?" Мы пойдем вверх по реке? - Ты еще даже не подписала контракт, и уже хочешь знать секретную информацию. - За которую я готова заплатить. - Я вытащила пятьдесят одиноких звезд, десятками, положила их перед ней. - Где все будет происходить, сержант? Я куплю вам хороший нож взамен того куска углеродистой стали, который мне пришлось испортить. - Ты ИЧ. - Мои родственники тут ни при чем. Я просто хочу знать, пойдем мы вверх по реке или нет. Скажем, до Сент-Луиса? - Ты надеешься завербоваться сержантом-инструктором? - Что? Господи, нет! Штабным офицером. Мне не следовало это говорить, по крайней мере, сейчас. Хотя в команде босса нет четкой табели о рангах, я определенно была штабным офицером, так как отчитывалась только перед боссом, и только босс отдавал мне приказы - и это подтверждалось тем фактом, что я была мисс Фрайдэй для всех, кроме босса - если только я сама не предлагала перейти на ты. Даже доктор Красный не говорил со мной en