- Но тогда невозможно обнаружить Неудачника! Я подхожу к карте, отыскиваю ресторан "Три поросенка", вовремя спохватываюсь, и тычу пальцем в другое заведение, неподалеку. Там я был лишь пару раз, и мне не понравилось. Слишком шумно и помпезно. "63/2". - Вот это более распространенная картина, верно? В пространстве ресторана гуляют шестьдесят три человека, но лишь двое вошли через его собственный телефонный канал! Урман кивает. - Мы вышли на "Лабиринт" иным образом. Я уже не помню о том, что передо мной хитрый и не слишком доброжелательный собеседник. Мне интересно разгадать, каким путем они отыскали человека, не входившего в глубину. - Так... прослеживать каждый отдельный сигнал - немыслимо. Дорого, долго, да и запрещено. Урман смотрит на меня с таким самодовольством, словно это он сам решил проблему, а не отдал приказ специалистам. Подумаем. Иногда полезно. Вот - поток электронных импульсов. Сейчас неважно, откуда он взялся. Это информация - простенькое трехмерное изображение человека, Неудачника. Она входит в компьютер, создающий тридцать третий уровень "Лабиринта", возможно - через модем, а возможно - и непосредственно в процессор. Компьютер помещает изображение в начало уровня, и готовится управлять перемещениями Неудачника, транслировать его голос остальным игрокам, рассчитывать эффект его выстрелов, перемещать камешки, задетые его ногой. Ну и, конечно, отсылать Неудачнику картинки, которые он видит левым и правым глазом, звуки, которые он слышит, те толчки, которые он чувствует посредством виртуального комбинезона. Стоп - куда отсылать? Если он не входил в глубину? Получается сбой. Компьютер обрабатывает действия Неудачника, но не знает, откуда они взялись, и куда посылать результаты. Это может отразиться на показателях сервера? Должно. Но на очень специфических - на чем-то вроде соотношения между объемом обрабатываемых процессором данных и количеству посланной-принятой по модему информации. Надо заранее интересоваться этим показателем, чтобы за несколько часов выявить сервер, на котором появился незваный жилец... - Вы ждали его, - говорю я. - Вы знали, что он появится! - Допускали такую возможность, - уточняет Урман. - Рано или поздно должен был появиться человек, способный входить в виртуальность самостоятельно. - Без компьютера? - я произношу этот бред, который - вот ведь смешно - даже не покажется бредом любому, далекому от компьютеров и сетей! Это так же смешно, как представить себе человека, умеющего подключаться к телефонной линии. Это просто глупо. Но Урман может быть кем угодно, кроме дурака. Он простой миллионер, извлекающий для "Аль-Кабара" прибыли отовсюду - из земных недр, космических спутников-ретрансляторов и простуженных носов. - Не только мы работаем над альтернативными вариантами общения с компьютером, - говорит Урман. - Клавиатура, мышь, шлем и комбинезон - все это остатки довиртуальной эпохи. На очереди - прямое подключение к зрительным и слуховым нервам. Разъемы... - он крутит пальцами у виска, то ли сомневаясь в собственном здравомыслии, то ли пытаясь изобразить розетку, пристроенную за ухом. - Но этот путь требует очень серьезной работы над менталитетом общества. Труднее сломать психологию людей, чем просверлить черепную кость и воткнуть в мозг микросхему. Если этого не потребуется... если можно будет просто входить в виртуальность... мир перевернется. - А вам так хочется его перевернуть? Фридрих серьезен. - Когда мир переворачивается, друг мой, самое важное - первым встать на голову. Молчу - мне нечего сказать. Хотел бы я входить в глубину без компьютера? Без Вики за спиной? Без страха перед вирусным оружием? Без помех на телефонных линиях и вечной погоне за скоростью модемов? Смешной вопрос, конечно хотел бы. Вот только не верю я в такие дела. Но очень хочу поверить. - Насколько мы знаем, Неудачника пытались вывести из глубины дайверы, работающие на "Лабиринт", - небрежно говорит Урман. Киваю. Разведка у них хорошо поставлена. Чего не сделают доллары, примененные в нужное время и в нужном количестве. - А также некто по прозвищу "Стрелок", - добавляет Урман. - Вероятно, тоже дайвер? - Да. Это был я. Урман кивает. - Тогда я жду обещанных объяснений. Наверное, правильнее всего - прошептать себе под нос "глубина, глубина..." и исчезнуть. Но не могу я это сделать после откровенности Урмана. Дырка в черепе - это и впрямь проще, чем дыра в жизненных правилах... - Вскоре после нашей первой встречи меня вынудил к встрече... Урман приподнимает брови. - Именно _в_ы_н_у_д_и_л_ человек, чьего имени я не знаю. Он предложил разобраться с ситуацией, возникшей в "Лабиринте". Деталей он не объяснял. Я лишь потом понял, что речь шла о Неудачнике. - Мы зовем его "Пловец", - замечает Урман. - По аналогии с вами, господа дайверы. - В принципе, это все, - говорю я. Не люблю, когда меня обрывают. - Вам была обещана награда? - Да. - Большая? - Очень... - не могу удержаться, и добавляю: - Боюсь, что вы не сможете предложить мне большего. Урман очень серьезен - разговор принял деловой оборот. Но о возможностях пока не спорит и крутизну "Аль-Кабара" не доказывает. - Как вышел на вас тот человек? И почему именно на вас? - Он устроил облаву на дайверов. А я... немного подставился. - У вас есть предположения о его личности? - Никаких, - честно говорю я. Но, видимо, недостаточно честно - Урман молчит, вопросительно глядя мне в глаза. Возможно, мои слова контролируются детектором лжи, и кто-то сообщает Урману результаты проверки... - Только одна деталь. Он знал о моем визите... к вам. И был хорошо осведомлен о состоявшейся беседе. И что вы хотите предложить мне ту же работу - тоже знал. Урман держит удар. Мало ли он их держал в жизни? Но на маске спокойствия - дергающееся веко. Неприятно узнавать, что под боком есть шпион. - Благодарю вас, дайвер. Снисходительно улыбаюсь. Какие мелочи... Пускай два паука подергаются в своей паутине... - Вы можете что-то сообщить о Пловце? Пожимаю плечами. - Ничего особенного. Человек как человек. Иногда возникает ощущение, что у него - дип-психоз, очень уж всерьез относится к происходящему. А так - вполне адекватен. Урман кивает. Похоже, они ухитрились присосаться к компьютерам "Лабиринта" всерьез и контролируют происходящее. Это побуждает меня спросить: - Вы все-таки пытались проследить сигнал Неу... Пловца? - Нет никаких сигналов. То ли Урман тоже страдает болезненной откровенностью, то ли в его интересах до конца убедить меня... - Серверы "Лабиринта" не транслируют информацию Пловца. Ни в одну сторону. Он... болтается на уровне сам по себе. Значит - правда. Человек, вошедший в виртуальность напрямую? - Администрация "Лабиринта" все еще пытается проследить его канал связи, - бросает Урман. - Но через пять, максимум - восемь часов, по данным наших экспертов, они придут к тем же выводам, что и мы. Тогда начнется настоящая паника. Представляю. Уровень будет изолирован, а, возможно, и весь "Лабиринт Смерти" очистят от игроков. Будут спешно прорублены прямые проходы на тридцать третий уровень - то, что их пока нет, вовсе не означает, что создать их невозможно. Отключат всех монстров, погрузят в стазис здания - чтобы Неудачника ненароком не зашибло упавшим кирпичом. Толпа психологов, хакеров, чиновников, Анатоль с Диком - все они хлынут на опустевший уровень. Окружат Неудачника заботой и лаской, на руках понесут к выходу... Можно смело предположить, что мои услуги им не понадобятся. - Вы согласны сотрудничать с нами? Смотрю на Урмана - вроде бы он не шутит. - Я уже работаю на человека, чьего имени не знаю. - Возможно, он обещает вам очень многое, этот таинственный мистер Икс. Но оказал ли он хоть какую-то помощь? Качаю головой. - Если вы и впрямь - Стрелок, то могли убедиться, что обычные методы к Пловцу неприменимы. Еще пара попыток ничего не изменит. Затем "Лабиринт" изолируют, и проблемой займутся владельцы... аттракциона. Последнее слово он произносит с некоторым презрением. - Кто бы ни нанял вас, основанием ему служили вовсе не ваши дайверские таланты. - А что? Теперь он заставил меня растеряться. - Куда проще было перекупить дайверов "Лабиринта". Или нанять группу. Да, узнать ваши подлинные имена - сложно. Но встретиться и предложить работу - вполне возможно. В конце-концов вы живете этим. Вашего таинственного работодателя привлекло что-то более серьезное, чем способность выходить из виртуального мира. Казалось бы, у меня есть все основания раздуться от гордости. Но становится только тревожно. - И мне кажется, - задумчиво говорит Урман, - что он был прав. Пловец - работа для вас. Главная работа вашей жизни. И я могу помочь с ней справиться. Вряд ли он сможет предложить мне Медаль Вседозволенности. Такие вещи все-таки не покупаются. Но ставка велика, и награда может быть очень, очень большой. Зачем мне Медаль, если до конца дней своих я могу не заниматься незаконными делами в виртуальности? - Вы подписали контракт? - спрашивает Урман. - Нет. - Устная договоренность? - Нет. - Тогда о чем вы беспокоитесь? Молчу. Я не знаю, почему держусь за предложение Человека Без Лица. Он силой принудил меня к встрече. Отправил в "Лабиринт", не объяснив абсолютно ничего. И обещание, данное им, вполне может быть блефом. - Мне надо подумать. - Хорошо, - соглашается Урман. - У нас почти гарантированно есть пять часов... вы, очевидно, нанесете новый визит в "Лабиринт"? Неопределенно киваю. - Я предприму собственные действия, - говорит Урман. - Вы их обязательно заметите, дайвер. И сможете сделать выбор. - Туманно, Фридрих. Урман недоуменно хмурится, пока программа-переводчик пытается понять, что я говорю не о погоде. - Чем, собственно, я для вас ценен? - Вы поймете, дорогой Иван-Царевич. Да, кстати, кто Пловец по национальности? Как вы думаете? - Русский... - машинально отвечаю я. Урман насмешливо кивает. - Возможно, возможно... До свидания, дайвер. Подумайте и примите решение. Одновременно с этими словами двери распахиваются, и появляются стражники. На этот раз они не держат мечи наголо. - Вас проводят к мосту, - сообщает Урман. 10 То ли за мной не следят, то ли делают это слишком искусно, чтобы Вика забила тревогу. Я поднимаюсь на стену, провожаемый взглядами охранников, ступаю на мост из волоса. Интересно, сколько метров я смогу пройти, не выходя из глубины? Шаг, другой - нить дрожит под ногами, голова кружится. В сотнях метров внизу, в нагромождениях скал, вьются голубые ленточки рек и мерцают оранжевым жаром озера лавы. - Эй, дайвер, шатаешься! - насмешливо кричат в спину. А я уже не шатаюсь - падаю. Наверное, так срываются грешники-мусульмане, пытаясь пройти в свой рай, к ласковым гуриям и горам рахат-лукума... Ноги соскальзывают, лечу, цепляюсь за нить - и та равнодушно срезает мне пальцы на руках. Воздух ударяет в лицо, холодно и хлестко, приглашая в короткий путь, скалы кружатся внизу, вырастая и ощетиниваясь иглами вершин. Когда я коснусь камней, сервер "Аль-Кабара" отрапортует, что я подвергся смертельным перегрузкам - и сработает дип-программа выхода. Но мне совсем неинтересно, какой болью расцветит смерть мое воображение. Глубина, глубина, я не твой... На экранах - кровь. Привычная картина. Я стянул шлем, навалился на стол, дернул из разъема телефонный провод. - Обрыв связи! - сказала Вика. - Нет тонового сигнала в линии! Проверь разъем! - Все в порядке, - втыкая провод на место, пробормотал я. - Перезагрузка. - Серьезно? - Да. На мониторе голубизна и падающий человечек. На душе гадко. Я ввязался в очень серьезную историю. Если "Аль-Кабар", "Лабиринт" и те, кто стоят за Человеком Без Лица, сцепятся из-за Неудачника... Ой-ей-ей... Лучше не попадать между таких жерновов. Лучше всего теперь на пару недель забыть про виртуальность. Резаться в обычные игры, пить с Маньяком пиво, апгрейдить компьютер, съездить куда-нибудь в Анталию, где еще тепло, искупаться в море. Конечно, придется забыть о Вике. О настоящей Вике. Надолго. Навсегда распрощаться с мечтой о Медали Вседозволенности. И, конечно, вычеркнуть из памяти Неудачника. А кто он, собственно говоря, такой, чтобы переживать за него? Хомо Компьютерис? Человек компьютерный, способный входить в виртуальное пространство без всяких модемов-телефонов? Ну и что? Не стоит надеяться, что его способность - если она действительно есть - можно легко перенять. Специалисты всех мастей будут исследовать его, снимать энцефалограммы и замерять мыслимые и немыслимые параметры. Неудачника будут усаживать перед компьютерами разных типов, подключать и отключать модемы, привозить к телефонным линиям и прятать в подземные бункеры. И требовать - войди в глубину... расскажи, что ты чувствуешь... какое ощущение возникает в большом пальце левой ноги при входе в виртуальность и как меняется стул после трех суток в виртуальном мире. Проведет он остаток своих дней где-нибудь на охраняемой швейцарской вилле или в пустынях Техаса, в какой-нибудь научном центре ЦРУ. Очень ценная и уважаемая морская свинка. Впрочем, он русский, наверное - российский гражданин. Если кинуть информацию о Неудачнике в открытую сеть - или соответствующим органам... Я даже засмеялся от собственной наивности. Ну и что? Пошлет старушка Россия авианосцы и танковые бригады на охрану Неудачника? Мало ли талантливых программистов было вывезено из страны - четырнадцатилетнего парнишку из Воронежа Сашу Морозова, например, увезли спецрейсом. Никому у нас не нужны мозги. Разве что разведка соберет остатки былой смелости и перехватит Неудачника. Лишь для того, чтобы замуровать в собственном исследовательском центре, где-нибудь в Сибири или на Урале... Когда возникала глубина - ее знаменем была свобода. Мы независимы от продажных правительств, обветшалых религий и пуританской морали. Мы свободны во всем - и навсегда. Информация не имеет права быть засекреченной - и мы вправе говорить обо всем. Свободу передвижений нельзя ограничить - и Диптаун не будет знать границ. Мы отстоим свое право иметь все права. Мы изгоним из наших рядов лишь тех, кто восстанет против свободы. Как наивны и восторженны мы были! Люди нового, кибернетического мира, свободного и безграничного пространства! Упивающиеся свободой, играющие ей, словно ребенок, вставший с постели после долгой болезни, радостные и гордые собой. Интересы глубины - все для нее, все во имя ее, во веки веков... аминь. Но почему я все-таки верю в эти смешные лозунги с той же радостью, как в детстве верил в коммунизм? Почему мне так хочется верить - вопреки всему? Преступая законы, громя чужие компьютеры, воруя чужую "интеллектуальную собственность", не платя нищей родине налоги, не доверяя никому, кроме десятка друзей - и верить во что-то теплое, чистое и вечное? В свободу, доброту и любовь? Наверное, я просто из той породы, что иначе жить не умеет. И, в общем, никто мне не мешает верить в свободу и дальше. Отсидевшись в реальности десяток дней, сменив каналы входа в глубину и сетевой адрес. Верить - очень просто. Я смотрел на трехмерную сетку нортоновской таблицы, на ровненькие строчки директорий и поддиректорий. Три гигабайта, и все заполнены под завязку. Служебные программы, вирусы-антивирусы, кусочки Викиного "сознания", музыкальные файлы и игры, ворованная информация и свежие книги, еще не успевшие выйти из стен типографии. Вон "Сердца и моторы - снова в пути" Васильева, вон свеженький детектив плодовитого как пиранья Льва Курского, вон нашумевший роман Олди. Выйти сейчас, купить много-много пива, распечатать на стареньком "Лазер-джете" пару книжек, завалиться на тахту. Отоспаться - вволю! А господин Урман, которого я никогда не увижу воочию, и господин Без Лица, которого не увижу тем более, могут сражаться с Вилли-Гильермо за Неудачника... Никогда мне не нравились дураки и камикадзе. Я взял с корпуса своей "пятерки" телефонную трубку, набрал номер Маньяка. Мне опять повезло - он не болтался в виртуальности и не спал. - Алло! - Шура, это я. - А... - Маньяк убавил тон. - Ты не занят? - Ну... немного. - Программу пишешь? - Нет, картошку чищу. Галя ужин готовит. - Поздравляю. - С чем? - насторожился Маньяк. - С примирением! - А... да, ерунда. Злоупотреблять его временем, да еще в условиях недавнего воссоединения с супругой, не стоит. - Шура, скажи, возможно войти в "Лабиринт Смерти" с оружием? - С вирусом, что ли? Тебе "BFG" мало? - Маньяк начинает веселиться. - Шутишь. Это пространство в пространстве, созданное с жестко заданными целями. Проще в Пентагон вирус засунуть, чем через фильтр "Лабиринта" пронести. - Уж не ты ли им фильтр делал? - Нет, - с сожалением сознался Маньяк. - Не я. Но я знаю, кто и как его делал. - И как? - Во входном портале твой внешний образ копируется. Если при тебе есть программы, любые, то они отсекаются. Через сервер "Лабиринта" проходит твоя точная внешняя копия. - Никак не обойти? - беспомощно поинтересовался я. - Подумай. - Что-то часто приходится... надоело уже, - буркнул я. - Шура! Ну скажи - можно пробить фильтр? - Пробивают только стены лбом, - наставительно сказал Маньяк. - Что случилось? - Очень скверная история. Очень. - Для кого - скверная? - Для всей глубины. И для одного хорошего человека. - А для тебя? - в лоб спросил Маньяк, и я невольно вспомнил "Трех мушкетеров". - Полный швах. Можешь поверить. Маньяк ответил не сразу. Даже начал что-то насвистывать. - Шурка! - "Warlock - девять тысяч" тебя устроит? - А что это? - Локальный вирус. Как обычно. - И он пройдет через фильтр? - Может быть. - Шура, я тебя не очень отвлекаю? От картошки? - охваченный внезапным раскаянием, спросил я. - Ничего, уже дочищаю... Я радиотелефоны не люблю. Хватит мне излучений от родного компьютера. Маньяк, наоборот, жизни без них не мыслит. Вот и сейчас, наверное, стоит, прижимая плечом трубку, и сдирает с картошки кожуру. - Залей мне его. - Прямо так и залить? - Да, - набравшись наглости попросил я. - Подожди, не все так просто. Ты какими программами пользуешься для создания облика? - Разными... "Биоконструктор", "Морфолог", "Личина"... - Ясно. В какой личности будешь пользоваться вирусом? - Личность номер семь, "Стрелок". "Ганслингер"... - Расширение какое у файла? - А? Расширение? Кажется... - Врубай терминал, - устало приказал Маньяк. - Ставь полный доступ на пароль... ну, например, "12345". - Один-два-три-четыре-пять, - как дурак повторил я. - Цифрами! - уточнил Маньяк. - Я сам все настрою. - Спасибо! - Не отделаешься... пиво с тебя. Маньяк еще вздохнул, и перед тем, как положить трубку, пригрозил: - Звоню через пять минут. Твоя старуха уже работает, ждет меня, и послушна как гимназистка. Ясно? Я бросился к компьютеру. Через три минуты Вика согласилась покориться тому, кто прозвонится с паролем "12345", и я отправился на кухню, готовить ужин. Я не успел еще наполнить чайник, как в комнате затренькал телефон, а потом начал посвистывать соединяющийся модем. Все-таки я дурак. И камикадзе. Впрочем, любить самого себя глупо. Можно и дураком побыть. Я успел выпить чая с вареньем, завалявшимся в буфете, потом наполнил кружку заново и пошел в комнату. Маньяк как раз отсоединялся от компьютера, оставив посреди экрана пылающую красную строчку "Взял кое что из твоего барахла почитать и поиграться вирус вшит инструкция голосом через минуту". Знаками препинания Маньяк беззаботно пренебрег. Выйдя в "Нортон" я отыскал файл с внешностью Стрелка (расширение у программы оказалось самое заурядное - .clt) и начал сравнивать с другими, неизмененными обликами. На мой взгляд ничего не изменилось. Как и следовало ожидать. Минут через пять позвонил Маньяк и быстро объяснил, что и как я должен сделать. Я лишь головой замотал, когда до меня дошло, что он сотворил с моей внешностью "номер семь". Варлок девять тысяч явно был его давней заготовкой, приберегаемой для особых случаев. Если подобную штуку хоть раз использовать, то возникнут сотни плагиаторов. - Пиво, пиво и еще раз пиво... - отключив телефон сказал я. Впрочем, будет ли у меня возможность это пиво поставить - неизвестно. Я собирался устроить в глубине такую бурю, которой она давно уже не знала. Бурю, которую она заслужила. 11 - Терминал включен, - отрапортовала Вика. Я щелкнул курсором по иконке соединения, и через несколько секунд был на сервере "Россия Он Лайн". Адрес, оставленный мне Человеком Без Лица, я помнил наизусть. Какой-то польский сервер, что абсолютно ничего не значит. Это просто ретранслятор, наверняка по пути к таинственному незнакомцу мой сигнал промчится сквозь пару-другую стран. Видеоподдержкой сервер не пользовался. Никаких рисованных мордочек или анимированных фотографий на экране. Строгое меню на польском, английском, возможность поддержки еще десятка языков - включая румынский и корейский... русского нет. Увы, не очень-то жалует нас братский народ. Я ответил на приветствие оператора и попросил установить связь с "Man without face". Через полминуты оператор переключился на русский драйвер клавиатуры и попросил назвать абонента на моем родном языке. "Человек Без Лица", - набрал я. Меня начали перекидывать с сервера на сервер. Первый два были открытыми, о трех следующих я не узнал ничего. Потом на экране появилась надпись "Ожидайте". На русском, между прочим. Ожидал я четверть часа. Первые пять минут тихо и скромно, потом - достав из холодильника пиво и засунув в сидишник старый альбом "Наутилуса". Я просыпаюсь в холодном поту, Я просыпаюсь в кошмарном бреду... - пел Бутусов. Хороший певец. Пока сам тексты сочинять не пробует. Как будто дом наш залило водой, И что в живых остались только мы с тобой... Я вспомнил свой сон - в котором был певец на сцене и бедолага Алекс. Вещий сон, в какой-то мере. Вот только почему я представил Неудачника певцом? В жизни у меня не было знакомых музыкантов, а уж сам я рискую напевать только в полном одиночестве. И что над нами - километры воды, И что над нами - бьют хвостами киты, И кислорода не хватит на двоих - я лежу в темноте Слушая наше дыханье... Я слушаю наше дыханье... Нравится мне эта песня. Она словно о моей глубине, о виртуальном мире, которого еще не существовало пять лет назад, когда писалась песня. Это я пытаюсь разучиться дышать, не верить в красоту киберпространства. "Кто?" Дернувшись к экрану я, не раздумывая, набрал: "Я." "Как успехи, дайвер?" "Полагаю, Вам это известно." Многое отдал бы, чтобы узнать - кто он, Человек Без Лица. "Да." "Я не справляюсь." "Это твоя беда." "Не только." Заминка - то ли Человек Без Лица думал, то ли где-то на линиях случился сбой. "Чего ты хочешь?" "Помощи." "Мне нечем помочь. Все, что тебе нужно - в тебе самом." Будь он рядом - реальным человеком, из плоти и крови, я бы произнес то, что стоит говорить лишь устно, а лучше - вообще не говорить. Я и высказался вслух. Но у сетей свои нормы общения, и пальцы мои отбили на клавиатуре: "Кто он?" "Тебе уже сказали." Пауки. Протянувшие тонкие ниточки в чужие логова. Урман следит за "Лабиринтом", а Человек Без Лица контролирует "Аль-Кабар". "Это правда?" "Возможно." "Я НЕ СПРАВЛЯЮСЬ!" - строчными буквами написал я. "Жаль." И - почти мгновенно, в нижней части экрана возникла строчка: "Связь прервана по желанию абонента". - Связь прервана! - подтвердила Вика. - Повторное соединение? - Нет, - ответил я. Почему-то не было ни капли сомнений - польский сервер больше не соединит меня с Человеком Без Лица. Может быть, он обижен, что я рассказал о нем Урману. Может быть, разуверился в моих способностях. Результат один. - Вика, я умный? - спросил я. В "Виндоус-Хоум" набито около тысячи ключевых слов. Порой с компьютером можно вести очень забавные беседы... почти разумные. - А какой ответ ты хотел бы услышать? - уклонилась Вика. Как всегда, когда слова не имели формы приказа, но были ей непонятны. - Правдивый. - Я не знаю, Леня. Очень хотела бы ответить, но не знаю. - Дура ты, Вика. - А ты хам. Я засмеялся. Услышь меня кто-нибудь, незнакомый с современными операционными системами - обязательно бы решил, что мой "пентиум" разумен. - Извини, Вика. - Ничего. Я не сержусь. Разум - имитация разума... Где граница между ними? Мы уже разговариваем со своими компьютерами, они здороваются с нами и желают приятных снов. Многие - я например - большую часть жизни проводят в виртуальном пространстве. Но это не победа человеческого разума, это лишь имитация победы. Яркие флаги и фейерверки над пустотой. Больше частота процессора, больше память - и машина становится похожа на человека. Но не более того... А Неудачник - он тоже может быть программой. Такой же хитрой, как вирус Маньяка. Пролезшей сквозь фильтр под видом человека, пустившей корни в сервер тридцать третьего уровня. Способной поддерживать беседу и уничтожать чудовищ. - Блин! - завопил я. Это же так просто! Сотня фраз, произносимых когда удачно, а когда невпопад. Программа, обучающаяся на твоих собственных словах, возвращающая тебе твои собственные мысли. Послушно идущая вслед за наивными спасателями... Конечно, ей не нужны никакие каналы связи. Что я говорил Неудачнику, как он мне отвечал? Я напряг память. Не знаю. Может быть - и программа. Тогда "Аль-Кабар" и Человек Без Лица ткнули пальцем в небо. Как хорошо, если я угадал. Как просто разрешается загадка! Тишина, Стрелок... Меня пробила дрожь. Я вспомнил ту пустоту, что накатила после его слов. Программа? Неудачник, бережно несущий нарисованного мальчишку... Программа? - Ничего я не понимаю, Вика, - сказал я. - Совсем ничего. И ты мне помочь не можешь. - Я могу помочь? - невпопад ответила Вика. - Нет! - А кто может? Я помолчал, прежде чем ответить. - Настоящая Вика. Глубина! - Включение дип-программы? Вместо ответа я нацепил шлем и положил руки на клавиатуру. deep Ввод. Темноту экранов расчертили падающие звезды, радужная спираль закрутилась перед глазами. Стирая реальность, уводя меня к небоскребам Диптауна. Первый миг - самый трудный. Комната та же самая, но я знаю - это морок, мираж. - Все в порядке, Леня? Кручу головой. Комната в порядке. Я - не тот. - Личность номер семь, "Стрелок". - Выполняю... В этот раз моя внешность меняется томительно долго. Что поделаешь, неизбежная плата за оружие. - Все в порядке, Леня? Встаю, смотрю на себя в зеркало. - Да. Спасибо, Вика. Подхожу к холодильнику, ищу в нем лимонад. "Спрайта" уже нет, осталась только "Кока-кола". Пойдет. - Удачи, Леня. - Спасибо. Я жадно пью самый популярный в мире напиток, задуманный - вот смех-то! - как средство от поноса. Урман считал, что у меня есть еще пять часов. Теперь осталось четыре. Почти чувствую, как где-то вдалеке, на других континентах, скрипят мозги чиновников всех мастей, начиная осмысливать феномен Неудачника. Скоро тридцать третий уровень "Лабиринта" прикроют. Скоро за Неудачником устроят охоту. Неважно, кто он, человек или программа. Я его вытащу. - Вызови мне такси, - говорю я, и выхожу из квартиры. Спускаюсь в чистеньком светлом лифте, открываю дверь подъезда. Меня поджидает старый "Форд". Водитель - прилизанный юноша в белой рубашке. Копия того, что я убил два дня назад, проникая в "Аль-Кабар". Мне даже стыдно становится при виде его доброжелательной улыбки. - Публичный дом "Всякие забавы"! - рявкаю я. 100 Наверное, Вика уговорила Мадам сделать для меня особый статус. Во всяком случае, когда я вхожу в холл, там уже сидят трое мужчин. Все вскидывают головы - у всех в глазах смущение и испуг. Друг друга они не видят, а двое даже частично пересекаются в пространстве, напоминая уродливых сиамских близнецов. Эти двое - статные голубоглазые брюнеты, стандартные тела из набора "Виндоус-Хоум". Видимо, надеты в целях маскировки. Третий - смуглый здоровяк, выбритый наголо. Сближает их всех лишь взгляд. Словно у человека, пойманного за выдавливанием прыщей. Видимо, я теперь на правах сотрудника борделя? Вижу сразу всех посетителей, могу проходить в служебные помещения? - Привет! - говорю я, вяло вскидывая руку. Все трое быстро кивают. Один с деланно-небрежным видом откладывает зеленый альбом, другой отшвыривает фиолетовый. Лишь бритый здоровяк упрямо продолжает листать черный альбом, с любопытством разглядывая фотографии. Я подхожу к охраннику. Он послушно распахивает передо мной дверь, и я выхожу из холла, избавляя посетителей от душевных мук. Провожать меня не собираются, но дорогу я помню. Коридор пуст, часть дверей открыта, часть - нет. Из одной доносятся взрывы хохота. За дверью - беседка, окруженная цветущей сакурой. В небе - нежаркое весеннее солнце, вдали - конус Фудзи. В беседке пьют чай две девушки, при виде меня они беззаботно машут руками: - Стрелок, привет! Чаю хочешь? - Н-нет, - бормочу я, быстро удаляясь. Еще из одной двери высовывается абсолютно голая девчонка. Но стеснения у нее нет и в помине. - А Вика занята! - говорит она. - Может, посидишь у меня? А то ску-у-учно! Никакого намека в словах девчонки нет. И мысль о сексе возбуждает ее не больше, чем процесс вдоха-выдоха. Но что-то такое страшное есть в самой ситуации... в этих веселых, дружелюбных, молодых девушках... Я вдруг понимаю, что напоминают мне эти девочки. Какую-то старую фантастическую книжку про веселых молодых людей, занимающихся любимым делом, днюющих и ночующих на работе, дружелюбных, всегда готовых помочь товарищу, неспособных сказать друг о друге плохое слово... Это как кривое зеркало. Фальшивое отражение. Зло надело одеяния добра - и, странное дело, они оказались впору! - Спасибо, я все-таки у нее подожду! - отчаянно улыбаясь отвечаю я. - Спасибо! Девушка корчит жалобную гримаску и исчезает в своей комнате. А я иду дальше. Пока не встречаюсь взглядом с черным котенком на фотографии. - Мяу! - тихонько шепчу я, толкая дверь. Котенок открывает рот, тихо мяукает в ответ и вновь замирает. Горная хижина пуста, лишь ветер из открытого окна треплет короткие занавески. Облокотившись на подоконник, долго смотрю на горы. Нет, это невероятно. Создать целый мир, в полном одиночестве! И не ради денег и славы, не на заказ - просто для себя. Не для того, чтобы войти в этот мир. Лишь знать, что он есть. Рядом, за окном. Искрящийся снег вершин, бескрайняя синь неба, камни на склонах, черный мох под соснами, парящие в небе птицы и снующие по деревьям белки. Мир тишины, чистоты и покоя. Мир, в котором не придумано слово "грязь". Мне кажется, что Неудачнику он мог бы понравиться. Очень надеюсь, что понравится... - Леня? Вика входит неслышно и застает меня врасплох. - Извини... тебя не предупредили? Она качает головой. - Мне захотелось с тобой посидеть. Чуть-чуть, - я невольно начинаю оправдываться. - У тебя... все в порядке? Вика кивает. - Не стоит так часто нырять в глубину, - говорю я, подходя. - Ты хоть перекусила? - Немножко. Клиентов сегодня - море. Она не отводит взгляд. Она привыкла считать это работой. А со мной что-то не так. В груди - холодный ком, сыпучий и колкий, как снег на морозе. Я глотаю воздух, и говорю: - Неужели тебе необходимо так много работать... Мадам? Вика отходит к окну. Спрашивает, не оборачиваясь: - Как ты узнал? - Почувствовал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18