она подсчитывала свои доходы, а вычитание - когда ей приходилось платить другим. Она считала, что сложение и умножение были действиями синьоров, а вычитание и деление - удел бедняков. Всю ночь Фея и ее служанка мчались как сумасшедшие, рискуя сломать метлу, на которой летели. Когда они уже выбились из сил и собирались по- вернуть назад, острые глазки Феи заметили сквозь снегопад Голубую Стре- лу, которая с потушенными фарами мчалась вдоль трамвайной линии в сторо- ну городской окраины. - Вот они, - сказала Фея. Наши друзья еще ничего не заметили: они так радовались, что наконец отыскали следы своего Франческо. - Следы совсем свежие, - ликовал Кнопка, - без сомнения, мы уже близ- ки к цели. Внезапно Серебряное Перо вынул трубку изо рта, как будто хотел что-то сказать. Однако не сказал ничего, но его уши стали двигаться во всех направлениях, как у волка; все краснокожие тоже стали прислушиваться. Один из ковбоев, который был хорошо знаком с краснокожими, помчался предупредить Начальника Станции. - Краснокожие что-то услышали. - Ну и что же? На то у них и уши, чтобы слышать. - Серебряное Перо чем-то озабочен. Может быть, он почуял какую-нибудь опасность? - Он что, тоже нюхает? Ну и поезд: вместо того чтобы двигаться по рельсам, двигается по запаху! Кнопка нюхает уже несколько часов подряд, а теперь за это же принялся этот старый дурак. Оставьте меня в покое. Голубая Стрела больше не остановится ни на секунду. Должен вам признаться, что иногда на нашего Начальника Станции нахо- дит необъяснимое упрямство. Но ему все же пришлось остановить поезд, по- тому что Серебряное Перо и все его люди выпрыгнули на ходу из вагона, рискуя сломать себе шею, и расположились вокруг Голубой Стрелы, держа наготове свои боевые топоры. - Что все это значит, в конце концов? - яростно воскликнул Начальник Станции. - Не кажется ли вам, что вы выбрали неподходящее время для шу- ток? Серебряное Перо невозмутимо посмотрел на него. - Мы слышать шум. Кто-то ходит по деревьям. - Вы слышали шум? - воскликнул Начальник Станции. И вдруг на дереве хрустнул сучок. Это старая служанка, боясь упасть, уцепилась за ветку, которая не выдержала ее тяжести и треснула. - Шш! - прошипела Фея. - Тихо! Не шевелись! Останься на месте нас ус- лышали! - Не могу остаться на месте, я вот-вот упаду. - Я говорю тебе: останься на месте. - Скажите это ветке, синьора баронесса. Она трещит, я слышу. Ради бо- га, синьора хозяйка, помогите! Услышав, что служанка назвала ее "синьора хозяйка" вместо "синьора баронесса". Фея ужасно рассердилась. Служанка подумала, что Фея хочет поколотить ее, и отпрянула назад. Но от слишком быстрого движения она потеряла равновесие и с криком рухнула вниз. Правда, она упала на снег и не ушиблась, но в тот же миг краснокожие окружили ее и своими топорами, как кольями пригвоздили к земле ее юбку. - Вернись назад! - закричала испуганная Фея. - Лезь скорее на дерево! - Помогите, синьора хозяйка, помогите! Я попала в плен к индейцам! Они вырвут мне волосы! Но Фея боялась ввязываться в сражение. Долгие годы игрушки повинова- лись ей беспрекословно. А сейчас хозяйка не была уверена в своей власти над ними. Они сами захотели убежать, теперь она это поняла. И, если су- дить по тому, как они обошлись с бедной служанкой, вряд ли захотят вер- нуться. - Хорошо! - крикнула она. - Я полечу одна! Но не приходи потом жало- ваться, если я снижу тебе заработную плату. Я не могу позволить себе роскошь платить тебе деньги за то, что ты в рабочее время спокойно раз- валилась посреди улицы. - Какое тут спокойствие, синьора хозяйка! Разве вы не видите, что они пригвоздили мою юбку к земле своими топорами? Но Фея не стала ее слушать. Бормоча проклятия, она улетела. Серебряное Перо стоял в двух сантиметрах от носа служанки и с любо- пытством наблюдал за ней. - Синьор индеец, - стала спрашивать бедная старушка, - вы вырвете мне волосы, не так ли? Ведь такой у вас обычай? - Мы не вырывать ни один волос, - строго произнес Серебряное Перо. - Мы есть храбрый индеец, никого не убиваем, а только играть с детьми. - Ах, спасибо, синьор индеец! А что вы будете делать со мной? Если вы отпустите меня, то я обещаю вам... - Что вы обещаете? - Вот видите, я сделала список всех детей, которые не получат подар- ков от Феи. Что ж вы думаете, мне ведь тоже их жаль... Я не могу видеть их грустные лица, когда они приходят к моей хозяйке. Я записала их име- на, видите? Вот он, список... Может быть, вы захотите отправиться к ко- му-нибудь из них? Если бы ей позволили продолжать, она болтала бы еще до сих пор, а ведь все это случилось десять лет, шесть месяцев и пять дней тому назад. Но Серебряное Перо молниеносно принимал решения. Он выхватил список, который протягивала ему служанка, приказал осво- бодить ее, вскочил в вагон вместе со своими людьми и снова взял в рот трубку. - Что же теперь делать? - спросил Начальник Станции. - Нас ждет Франческо, - робко промолвил Кнопка. - Мы, наверно, нахо- димся в десяти шагах от его дома. - Сначала ходить в дом к Франческо, и кто хочет - остаться с ним. По- том ходить к другим мальчишкам, - сказал Серебряное Перо. - Тысяча бродячих китов! Если вы думаете, что я хочу путешествовать всю мою жизнь, как Летучий Голландец, то вы жестоко ошибаетесь. Как только мы приедем к Франческо, я поставлю мой корабль в таз, подниму па- руса, выберу якорь и попрощаюсь с вами тремя гудками сирены. Последние слова Полубородого потонули в грохоте колес. Голубая Стрела снова тронулась в путь. Никто даже не взглянул в сторону бедной старой служанки, которая отряхивала снег с юбки и печально вытирала глаза. - Я не обижаюсь, - шептала старуха. - Они ничего мне плохого не сде- лали. Но неужели они думают, что моя хозяйка на самом деле такая скупая, какой она кажется? Нет, нет, я всем скажу, даже если вы не захотите выс- лушать меня: хозяйка, конечно, скуповата, но она ведь бедная. Она ничего не может дарить даром, потому что ей самой приходится покупать эти иг- рушки. Если бы она была так богата, как сказочная Фея, она всем раздава- ла бы подарки бесплатно. Но ведь она не Фея из сказки, а самая обыкно- венная женщина. Поэтому она и дает игрушки только тем, кто платит. И старушка, прихрамывая, направилась к магазину Феи, чтобы дождаться там своей хозяйки, которая в полночь обычно возвращалась домой, чтобы подкрепиться чашечкой кофе. "Я волью ей в кофе три ложечки рома, - подумала старая служанка, - она будет довольна и не станет особенно ругать меня". Тем временем Кнопка бежал все быстрее. Следы привели его в очень узенькую улочку, в которой было столько снегу, что пришлось пустить в ход снегоочиститель. Перед одной дверью следы кончились. Кнопка остано- вился так внезапно, что Машинист едва успел затормозить, чтобы не зада- вить щенка. - Мы приехали? - спрашивали пассажиры. - Да, приехали, - подтвердил Кнопка, сердце которого стучало, как мо- лоток: тук, тук, тук... - Тогда войдемте, - предложил Начальник Станции, с любопытством глядя на дверь. Это была такая же дверь, как и все остальные, только все двери были закрыты, а эта открыта. - Что за люди? - воскликнул Начальник Станции. - Спят в январе с отк- рытой дверью, да еще в такую метель! Может быть, они не чувствуют холо- да? Глава XIV СЕРДЦА ТРЕХ МАРИОНЕТОК Пассажиры Голубой Стрелы огорченно посмотрели друг на Друга. - Бедный мальчик! - вздохнул Машинист. - Что же с ним случилось? - Сколько мы проехали, и все без толку! - добавил Начальник Станции. - Тысячи бродячих китов! - послышалось ворчание Полубородого Капита- на. - Мы думали, что прибыли в порт, а на самом деле снова находимся в открытом море. Куклы выглянули из окошек и вышли из поезда, но тут же вскочили об- ратно в вагоны, чтобы не промочить ноги в снегу. Лошади ковбоев топтались на месте. - Нам ничего не остается, как вернуться в лавку Феи, - грустно про- шептал Начальник Станции. - Никогда! - решительно воскликнул Полубородый. - Скорее я буду пла- вать в луже или сделаюсь пиратом! - Что же вы предлагаете? - Я уже сказал: что касается меня, то к хозяйке я не вернусь. Серебряное Перо вспомнил о списке, который он взял у служанки Феи. Он вытащил список из кармана и принялся изучать его. - Здесь есть много Франческо, - сказал он. Перед пассажирами Голубой Стрелы сверкнул луч надежды. - А наш здесь есть? - Нет. Здесь много других Франческо и много Пьеро, Анн, Марий, Джу- зеппе. - Все эти дети не получат подарков от Феи, - прошептал Полубородый. - Кто знает! Может быть... Правильно я говорю? - Да, - неохотно согласился Начальник Станции, - я понял, что вы хо- тели сказать. Если мы не найдем нашего Франческо, то можем осчастливить других детей. Что скажет на это Серебряное Перо? Старый вождь еще никак не мог понять, что в мире есть много мальчиков по имени Франческо и большинство из них остались без подарков. Может быть, он думал, что в мире существует только один Франческо или, по крайней мере, два: богатый и бедный. А тут в одном списке бедняков ока- залось так много Франческо, что, только, чтобы перечислить их всех, нуж- но кончить хотя бы третий класс начальной школы. - Как много Франческо! - продолжал повторять он. Казалось, лишь сей- час он обнаружил, что мир такой большой. А ведь они всю ночь кружили по городу, видели тысячи домов с тысячами окон. - Мы ходить искать все Франческо, - сказал наконец Серебряное Перо. - Все по вагонам! - закричал Начальник Станции. Но в этой команде уже не было необходимости: все пассажиры и без того сидели в вагонах, тесно прижавшись друг к другу, чтобы согреться. Три Марионетки мерзли за троих и так сильно стучали зубами, что в их купе никто не мог уснуть. - Нельзя ли потише? - ворчали пассажиры. - Разве вы не видите, что мы устали и нуждаемся в отдыхе? Сердца у вас нет! - Да, у нас нет сердца, - грустно ответили Марионетки. - Ах, оставьте ваши шутки! - Это не шутки, у нас действительно нет сердца. Мы сделаны из дерева и из папье-маше. Если бы у нас было сердце, нам не было бы так холодно. Из коробки карандашей наружу выскочил Красный. - Я позабочусь об этом, - сказал он. И тремя штрихами он нарисовал сердца на платьях трех Марионеток. По- лучилось три чудесных красных сердца. Они были немножко кривые с одной стороны и такие большие, что занимали всю грудь. - Готово, - удовлетворенно объявил Красный Карандаш. - Спасибо, - поблагодарили три Марионетки. - Лучше вам теперь? - О, гораздо лучше! Теперь мы чувствуем тепло на груди, под сердцем. А через несколько минут они почувствовали тепло в ушах, в руках и в ногах - словом, в самых отдаленных от сердца местах, где холод особенно мучает бедных людей. - Теперь мы совсем согрелись, - сказали три Марионетки. - Как хорошо иметь сердце! И, довольно поглядывая на грудь, где три больших красных сердца свер- кали, как медали за отвагу, они спокойно заснули. Тем временем Голубая Стрела медленно двинулась вперед. Дорогу парово- зу указывал... "Кнопка!" - скажете вы. Нет, друзья, вы ошиблись. Кнопка не поехал. Кнопка остался на пороге дома Франческо, своего Франческо. - Я не пойду с вами, - робко сказал он, - я хочу найти Франческо. - Но ведь их так много! - сказали ему. - Я знаю, но я хочу отыскать нашего. Верный маленький песик печально смотрел на удалявшуюся Голубую Стре- лу. Перед паровозом ехал Мотоциклист, который держал на руле, как на пю- питре, список с адресами детей. - Счастливого пути! - чуть слышно крикнул Кнопка. Но никто его уже не слышал. Глава XV ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С ФРАНЧЕСКО Бедный Кнопка! Конечно, он не мог знать, где Франческо. Разве только я сказал бы ему это на ухо. Я единственный человек, который это знает, потому что я выдумал эту историю. Я могу отправить Франческо куда захочу. Могу заставить его спать или бодрствовать, могу посадить его на верхушку самой высокой башни или зас- тавить ехать в автомобиле. Так где же Франческо? Лучше сказать вам об этом, и прежде всего я должен признаться, что обманул вас. Это неправда, что я выдумал Франческо. Франческо существует на самом деле; сейчас он уже вырос и, может быть, даже не помнит о своих приключениях в ту новогоднюю ночь. Но я помню, что Франческо было десять лет, он учился в четвертом классе, а после уроков продавал газеты. Свой маленький заработок Франческо должен был приносить домой. Его отец болел, а мать работала прислугой у богатых синьоров. За несколько дней до Нового года отец умер. Франческо и его матери пришлось переехать, потому что их комната стоила слишком дорого. Они погрузили свои скудные пожитки на тележку и отправились на окраину горо- да, туда, где стояли деревянные бараки с окнами без стекол, заклеенными старыми плакатами. А знаете, почему Кнопка не мог найти следов Франческо? Потому что мальчику пришлось выбросить свои старые башмаки и надеть башмаки отца. Они тоже были старые, но пока еще не совсем развалились. Ноги Франческо так свободно болтались в них, что туда могли поместиться вдобавок ноги обоих его братьев. Впрочем, даже если бы Кнопка каким-нибудь чудом отыскал в этот вечер новый дом Франческо, этот старый, полуразвалившийся деревянный барак, наши друзья и там не застали бы мальчика. Дело в том, что Франческо на- шел себе новую работу. Он поступил в маленький кинотеатр, где в переры- вах между сеансами продавал зрителям конфеты. Кинотеатр закрывался до- вольно поздно, после полуночи, но Франческо оставался там еще на целый час, чтобы подмести пол, заваленный окурками и конфетными обертками. После этого он пешком возвращался через весь город домой. Понимаете теперь, почему Франческо приходил утром в школу рассеянный и сонный? - Франческо, - строго говорил иногда учитель, - ты сегодня не умывал- ся, вот почему тебя клонит ко сну. Ступай немедленно приведи себя в по- рядок. Франческо вставал и выходил из класса, не глядя на товарищей, которые посмеивались за его спиной. Он скорее умер бы, чем рассказал им о своих несчастьях. Он был горд! И никто даже не подозревал, что этот худенький и бледный мальчуган со- держит на свой заработок всю семью. Ведь сейчас, когда умер отец, мама не могла оставить двух младших братьев на целый день одних и зарабатыва- ла гораздо меньше. Теперь вы знаете, кто такой Франческо. Но вы еще не знаете, что слу- чилось с ним в новогоднюю ночь. Окончив работу, Франческо возвращался домой. Вдруг он почувствовал, как чья-то рука зажала ему рот, а другая обхватила шею. В тот же миг его втащили в подъезд. Чей-то голос произнес: - Он маленький, сможет пролезть. - Сейчас увидим, - шепнул второй голос. Голоса звучали как-то приглушенно. Когда глаза Франческо немного при- выкли к темноте, он увидел, что на незнакомцах были надеты черные маски, закрывавшие нижнюю часть лица. Франческо сразу понял, что это бандиты. Как раз сегодня он видел таких же на экране кино. Но что от него хотят эти типы? Один из них все еще зажимал ему рот. Франческо не пытался даже уку- сить его. Все равно ему одному не справиться с двумя мужчинами. Один из воров показал Франческо узенькое окошко. - Видишь? Франческо кивнул. - Мы никак не можем открыть дверь магазина. Полезешь в это окошко и отопрешь нам изнутри. Понял? И смотри, не устрой с нами какую-нибудь хитрую штуку, а не то поплатишься за это! - Лезь, нечего терять время! - прервал второй вор. Франческо попытался вырваться, но сильный удар кулака посоветовал ему успокоиться. Ничего не оставалось делать, как повиноваться. Один из во- ров подхватил его и поднял на высоту окошка. - Оно слишком узкое, - попытался возражать Франческо, - я не пролезу. - Сначала просунь голову. А где пройдет голова, там пролезет и туло- вище. Быстрее! Приказание сопровождалось новым ударом, на этот раз по ногам. Франческо просунул голову в окошко. Внутри было темно. Они сказали, что это магазин. Интересно, какой магазин? Франческо скользнул вдоль стены и добрался до пола. Несколько секунд он стоял неподвижно, пока свистящий шепот одного из воров не сдвинул его с места. - Что ты там делаешь? Шевелись! Дверь направо. Там должен быть засов. Если он не открывается, подойди к шторе и приоткрой ее. Шевелись, ты, улитка! Франческо шагнул вперед и провел рукой по стене. Вот дверь. Он по- чувствовал пальцами холодный металл засова, нашел рукоятку и уже хотел было открыть дверь, как вдруг его осенила мысль. "Здесь я в безопасности, - подумал он, - здесь они не поймают меня. Не буду я открывать дверь. Ворам поневоле придется уйти, чтобы на них не наткнулся ночной патруль". Из окошка до него донесся приглушенный голос одного из воров, приказывающий ему поторопиться. Но Франческо не ше- вельнулся. Он даже улыбался. "Хоть лопните от злости! - говорил он про себя. - Вы не сможете про- никнуть сюда. Вы же сами сказали, что не пролезете в окошко". Но тут другая мысль пришла ему в голову: "Воры-то уйдут, а как я вый- ду отсюда? Если я захочу вылезти, меня поймают. Подумают, что я вор. Кто поверит, что воры насильно протолкнули меня в окошко?" Выход подсказали ему сами воры. Внезапно он услышал, что они осторож- но постучали в дверь. - Открой, - прошептал прерывающийся от злости голос, - открой немед- ленно, а то хуже будет. "Стучите, стучите, вас услышат и поймают", - подумал Франческо. И сразу же его осенила новая мысль: нужно поднять шум, разбудить ко- го-нибудь, поднять тревогу. Тогда все поймут, что он не был заодно с во- рами. Он пересек комнату, натыкаясь в темноте на мебель. Почувствовал пальцами скользкую поверхность витрины, отыскал ручку и открыл окно. Че- рез опущенную штору в комнату ворвался свежий ночной воздух. Франческо закричал и изо всех сил заколотил кулаком по железному листу шторы: - На помощь! На помощь! Воры! Воры! Кто-то торопливо побежал по улице. Франческо удвоил силу ударов и продолжал кричать во весь голос. Раздался свисток, ему ответил другой. Ночные патрули спешили к месту происшествия. Франческо продолжал стучать по шторе до тех пор, пока не услышал шаги и грозные голоса: - Эй, там! Стой, стрелять буду! Ни шагу, или умрете! - К счастью, их заорали, - прошептал Франческо, опускаясь на землю. Через некоторое время кто-то постучал по шторе. - Есть кто внутри? Открывайте и выходите наружу, все равно никуда не денетесь. Франческо поднял штору на несколько сантиметров, и сразу же чья-то сильная рука подняла ее до самого верха. На пороге появился полицейский с пистолетом в руке. Посреди улицы другие полицейские надевали наручники на воров. - Да это же ребенок! - воскликнул полицейский, схватив Франческо за плечо. - Я тут ни при чем! - пробормотал Франческо прерывающимся от волнения голосом. - Это они!.. - Ни при чем? А как ты очутился здесь в такое время? Может быть, ты хотел захватить здесь себе подарочек к Новому году? Франческо оглядел магазин, освещенный карманным фонариком полицейско- го, и кровь остановилась у него в жилах. Он узнал магазин игрушек, мага- зин Голубой Стрелы! Но воры, конечно, лезли сюда не за игрушками, их больше интересовал несгораемый шкаф, который стоял в соседней комнате. - Я ничего не понимаю... - Ах, не понимаешь! Может быть, ты пришел сюда во сне? Пойдем живее с нами, нечего ломаться! Объяснишь все в полиции. Прибыла полицейская машина. Франческо посадили вместе с ворами, кото- рые не замедлили отомстить мальчику: несколько раз они больно стукнули его в грудь. - Ты тоже не отвертишься! - прошипел один из бандитов. - Мы скажем в полиции, что ты был вместе с нами. Даже скажем, что это ты указал нам дорогу. - Эй, вы, потише, - крикнул полицейский, - а то я прикажу зашить вам рот! - Синьор, - взмолился Франческо, - я не виноват! Я совсем не знаю этих людей, клянусь вам!.. - Ладно, ладно. Помолчи. Подумать только, даже в новогоднюю ночь не дают нам покоя! - Для нас нет праздников, - ухмыльнулся один из воров. - У нас все дни рабочие. - Ты, видно, хотел сказать "ночи", - возразил полицейский. - А сейчас помолчи и оставь свои шутки при себе. Через полчаса печальный Франческо сидел на скамейке в коридоре поли- цейского участка. Он хотел рассказать свою историю, объяснить, как было дело, но никто даже не слушал его. Полицейские были убеждены, что Франческо - вор. Один из них даже стал читать ему нравоучения: Постыдился бы заниматься этим в твои годы! Спал бы спокойно и видел бы во сне Фею, а ты грабишь магазины в компании с самыми закоренелыми преступниками города. Если бы мой сын сделал то же самое, я оторвал бы ему уши и надавал бы таких пощечин, что он забыл бы и думать о таких ве- щах. Франческо молча глотал слезы: они были горькие и соленые. - Плачешь теперь, как крокодил!.. Другой полицейский был повежливее. Он даже предложил мальчику остатки своего кофе. Вконец измученный, Франческо прислонил голову к стене и заснул. Глава XVI МОТОЦИКЛИСТ УКАЗЫВАЕТ ДОРОГУ Пока Франческо спит на скамейке в коридоре полицейского участка, склонив голову на грязную каменную стену, у нас есть достаточно времени, чтобы посмотреть, что же случилось с Голубой Стрелой. Будем надеяться, что ее пассажиры, следуя по указанным в списке адре- сам, без особых происшествий прибудут к месту назначения. До рассвета было не так уж далеко. Игрушки боялись опоздать и приехать, когда дети выплачут все свои слезы, не найдя утром подарков Феи. Мотоциклист несказанно гордился своей новой ролью проводника. Сидя верхом на седле, крепко держа руками руль, он мчался на полной скорости, бесстрашно преодолевая снежные сугробы, пересекая лужи и попа- дающиеся на пути дороги. Хитрец оставил открытой выхлопную трубу, и вре- мя от времени паровоз Голубой Стрелы окутывался дымом от мотоцикла, что вызывало у Машиниста приступ невероятной злости. Когда нужно было остановиться, мотоциклист поднимал руку, и поезд тормозил. - Мы находимся перед домом Франческо Цепполони. Кто сходит? Куклы устроили небольшое совещание: - Пойду я. - Нет, я... - Пойдем вместе, так будет веселее. Кто знает, может быть, эта Фран- ческа - плохая девочка! Они всегда оставались вдвоем, чтобы не было так страшно. Осматривали дом (иногда это был бедный одноэтажный домишко), перед которым останав- ливалась Голубая Стрела, просили Мотоциклиста повторить адрес, прощались с товарищами и исчезали в подъезде. Высадив пассажиров. Мотоциклист нажимал на стартер и отправлялся дальше. - На следующей остановке живет Паоло ди Паоло, пятилетний мальчик. Предлагаю подарить ему одну из Марионеток. - Одну Марионетку? - воскликнули хором три Марионетки, которые любо- вались из окошка панорамой занесенного снегом города. - Это невозможно! Вы, наверно, хотели сказать "трех Марионеток"? Ведь мы не можем разде- литься. Тем более, что теперь у нас есть сердца, вернее, три сердца. Для нас расставание было бы втрое тяжелее обычного. Кончилось тем, что они все втроем слезли с поезда и, подпрыгивая, направились к указанной двери, не обращая внимания на окрики Начальника Станции, которому не хотелось терять сразу трех пассажиров. Шли они, ко- нечно, пешком, и одновременно поворачивали головы налево, потом направо, потом опять налево. И если поворачивалась одна Марионетка, то две другие делали то же самое. - Мальчик будет очень доволен, - говорили они. - С тремя Марионетками он сможет играть в театр. А что бы он делал с одной? - Хорошо, хорошо, тысяча бесхвостых китов, идите - и счастливого пу- ти! - Спасибо, синьор Капитан! Поднимаясь по лестнице, они размышляли: "Мы так будем любить нашего мальчика! Пусть его зовут Паоло, а не Франческо. Мы будем втрое сильнее любить его, потому что у нас три сердца". И они горделиво посматривали на грудь, чтобы убедиться, что их сердца на месте, красные, как вишни, и горячие, как три маленькие печки. "Если он замерз, мы согреем его", - думали они о Паоло. Что за стран- ные мысли! Игрушка, которая греет... А впрочем, ведь согревают не одни только печки. На свете есть много вещей, которые согревают: добрые сло- ва, например, и даже три Марионетки, подведенные к ниточке. Глава XVII ПОЛУБОРОДЫЙ КАПИТАН ОТПРАВЛЯЕТСЯ В ПЛАВАНИЕ На следующей остановке сошел Полубородый Капитан. Вот как это произошло. Мотоциклист поднял руку, и колонна останови- лась. - Дом Марине Росси, - объявил он, не заглушая мотора. - Марине? Есть мальчик, которого зовут Марине? - послышался возглас. - Тысяча китов-моряков! Это как раз по мне. Вы, конечно, узнали голос Полубородого. - Если его зовут Марине, то ему должно нравиться море. А если ему нравится море, то он нуждается в корабле. А если ему нужен корабль, то к его услугам самый быстрый и прочный парусник в мире. Друзья, помогите мне снять корабль! Чтобы пройти в дом Марине, нужно было подняться на три ступеньки. Главный Инженер "Конструктора" выстроил наклонный желоб, в желоб поста- вили корабль, и все вместе втащили корабль на порог. - Спасибо, остальное я сделаю сам, - заявил Полубородый. - А вы идите по своим домам. Мне не терпится посмотреть, что меня ожидает. Ну, дви- гайтесь дальше, чего же вы ждете? Тысяча копченых китов, что вы заснули, что ли? Игрушки высыпали из поезда и грустно глядели на Капитана. Полубородый был дорог всем. Правда, он так ругался все время, но ведь это не со зла: в сущности он был добрый человек. - Мы есть все взволнованы, - произнес Серебряное Перо, вынув изо рта трубку. - Взволнованы? Взволнованы? Что такое? Мне незнакомо это слово! И у меня под рукой нет словаря, чтобы посмотреть, что оно означает. А даже если бы у меня был словарь, я совсем не хочу смотреть в него. Но в действительности он тоже был взволнован, этот старый морской волк, Полубородый командир славного парусника. - Мы встретимся, - сказал он. - Земля вертится, разве вы не учили ге- ографию? Только горы остаются на своих местах, а здесь я не вижу гор. Но никто не двинулся с места до тех пор, пока он не вошел в дом, таща за собой на цепях свой парусник. Глаза Полубородого привыкли к бурям и тайфунам, и он без труда осво- ился в комнате, куда попал. Он сразу же заметил то, что ему требовалось: чудесный таз с водой, как раз подходящий для его парусника. - Таз приготовили, наверно, для умывания? - спросил себя Полубородый Капитан. Оставаясь один, он любил беседовать сам с собой. И сам же себе ответил: - Конечно. Хочу посмотреть, что за лицо будет утром у нашего Марине, когда он прибежит сюда умываться. Могу спорить, что он еще будет совсем сонный. Глаза у него будут слипаться, и сначала он ничего не за- метит. Сунет руки в таз и наткнется на паруса моего трехмачтовика или же зацепится рукой за верхний мостик. Уж тогда-то он откроет глаза. В этот момент я отдам ему честь и скажу: "Я Капитан Полубородый, мой флот ждет ваших приказаний". Бормоча таким образом. Капитан с помощью скамеек, щепок, якорных це- пей поставил свой трехмачтовик в таз, и тот мирно закачался в нем. - Наконец-то мы на воде! - удовлетворенно воскликнул Полубородый. - Ночь ясная, снег падать перестал, время муссонов еще не наступило, на горизонте нет ни акул, ни пиратов, в ожидании рассвета можно будет нем- ножко вздремнуть. Так он и сделал. А при его пробуждении все произошло так, как он мечтал. Глава XVIII ЧУДЕСНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ КОРОБКИ КАРАНДАШЕЙ Так, дверь за дверью, таяла наша колонна. Целые вагоны Голубой Стрелы уже остались без пассажиров. Оставшиеся бродили по вагонам, к большому неудовольствию Начальника Поезда, который хотел заставить их уважать же- лезнодорожные правила. - Пассажиры не должны переходить из вагона в вагон, - говорил он. - Не высовывайтесь из вагонов: это опасно! У кого билет третьего класса, тот не имеет права даже появляться в первом, иначе я оштрафую его. Но все его усилия ни к чему не приводили. Пассажиры были беспокойные и напоминали детей, возвращавшихся из лагерей домой. На каждой остановке кто-нибудь сходил, прощался с остальными, и поезд отправлялся дальше. Я не могу рассказать вам историю всех пассажиров Голубой Стрелы, по- тому что сам всего не знаю. Знаю, например, что части "Конструктора", которые уцелели после крушения моста через лужу (вы помните?), собрались под командование Главного Инженера и в одно мгновение построили ветряную мельницу на подушке у мальчика, к которому они попали. Мальчик проснул- ся, стал крутить рукоятку, и крылья мельницы завертелись в воздухе, ожи- дая, когда какой-нибудь Дон-Кихот набросится на них. Мотоциклисту надоел его мотоцикл, и он решил остановиться: он выбрал дом маленького механика и передал список с адресами Машинисту Голубой Стрелы, который отныне мог вести поезд в свое удовольствие, а не та- щиться еле-еле за собачьим хвостом или же в облаке синего дыма из вых- лопной трубы мотоцикла. Индейцы и ковбои с трудом поспевали за Голубой Стрелой. Паровоз не устает никогда, но кони время от времени должны отдыхать. Лошади индей- цев еще могли скакать по снегу, но лошади ковбоев сдали. И вот караван прибыл к дому, где окна вместо стекол были затянуты об- рывками газет и журналов, на картинках которых красовались ковбои и ин- дейцы. Наши герои почувствовали себя дома. Они расседлали лошадей и располо- жились лагерем на соломенном тюфяке, лежащем на полу, где, обнявшись, спали два мальчика, немножко чумазые, но с симпатичными и даже во сне веселыми лицами. Они не зажгли походных огней, чтобы не поджечь тюфяк, но натянули свои палатки, привязали лошадей и преспокойно расположились спать. Только Серебряное Перо не заснул. Великие индейские вожди никогда не спят. Днем и ночью они курят свои трубки и думают. А о чем думают - не- известно, потому что говорят они мало, из десяти мыслей расскажут кое-что об одной, а остальные девять остаются в секрете. Поэтому они становятся такими мудрыми. Есть индейская пословица, которая гласит: "Тот, кто молчит, знает в два раза больше, чем болтун". В поезде остались только Начальник Станции, Начальник Поезда, Маши- нист и Карандаши, которые вылезли из коробки, и каждый занял себе от- дельное купе. Таким образом, они не мешали друг другу, потому что, как вы знаете, у Карандашей очень длинные ноги и они любят простор. В списке адресов теперь было только два имени: Франко и Роберто. У дома Франко слезли Карандаши, на долю которых, надо вам признаться, выпали самые комические приключения. Франко не спал: он растянулся в своей кроватке и, положив руки под голову, смотрел, как Карандаши один за другим пролезали в замочную скважину и с легким стуком падали на пол. - Привет! - весело сказал Франко. - Привет! - моментально ответили Карандаши. А Желтый, который любил смеяться по любому поводу, сразу же добавил: - Почему ты не спишь? Это неправильно! В новогоднюю ночь дети должны спать. - Я это знаю, но... - Правда, мы добрались до тебя сами, а не на метле Феи, но это не оп- равдание. Ты ничего не должен знать об этом. - Но я... Голубой прервал Желтого, который хотел было продолжать свою пропо- ведь, и заметил: - Но, в конце концов, что за беда, что он не спит? Это даже лучше: мы можем сразу же подружиться. - Я тоже такого мнения, - пропищал Красный, который был самый веселый из всех. - Что касается меня, то я согласен с Желтым, - сказал Зеленый, - тем более что он мой двоюродный брат. Ах да, я же вам еще не рассказал историю этого родства. Это довольно сложная история. Зеленый был двоюродным братом Желтого и Голубого, Оран- жевый - двоюродным братом Желтого и Красного, Лиловый - Красного и Голу- бого, и, кроме того, между ними было еще множество родственных связей, сложных, как и все родства на этой земле. - Ну, хватит! - примирительно воскликнул Франко. - Вижу, что вы начи- наете ссориться. А я-то думал, что цвета всегда живут в мире между со- бой. - Ты ошибаешься, - изрек Желтый. - Разве ты никогда не слышал о конт- растах в цветах? Однако ты еще не объяснил нам, почему ты не спишь. - Просто потому, что сон никак не приходит. - Это признак того, что ты был плохим мальчиком. Не могут спать только те дети, у которых совесть нечиста. - Совесть у меня чиста, но пуст желудок, потому что мне нечего было есть на ужин. - Видите! - торжествующе воскликнул Голубой, - я сразу же сказал, что он хороший мальчик. - Наоборот, - возразил Зеленый, - раз его оставили без ужина, значит, он плохой мальчик. - Нет, - объявил Франко, - это значит, что у нас в буфете пусто. Мама поскорее уложила меня спать, надеясь, что сон прогонит голод, а получи- лось наоборот: голод прогнал сон. Но я не жалуюсь: мне так интересно бы- ло видеть, как вы пролезали в замочную скважину. Вы знаете, я до сих пор еще ни разу не получал подарка от Феи. А вы для меня самый лучший пода- рок, который я только мог получить. Представьте себе, я хочу стать ху- дожником. Франко говорил так ласково, что Карандаши, подпрыгивая, приблизились к нему, довольные, что они пришлись по душе мальчику. Для типов вроде Желтого и Зеленого достаточно одного доброго слова, и они сразу же прек- ращают ссориться и становятся очень хорошими. - Если хочешь стать художником, - сказал Коричневый, самый спокойный из всех цветов, - я советую тебе рисовать сцены из деревенской жизни. Можешь для этого использовать меня. - А для меня все равно из какой жизни, - произнес Голубой, - на любой картине всегда найдется место для кусочка неба. - Ребята! - воскликнул Красный, которому всегда хотелось предложить что-нибудь новое. - Зачем терять время на болтовню? У меня появилась идея. - Слушаем! - Раз уж Франко не спит, давайте развлекать его. Нарисуем для него что-нибудь? - Чудесно! Что за хорошая мысль! - обрадовался Франко. - Посмотрите на столе: там должно лежать несколько листов чистой бумаги. Конечно, это не чудесные белые листы из альбома - в эту бумагу лавочник заворачивал кофе, но я собираю ее для рисования. - Начну я, - торжественно произнес Черный. Он положил листок бумаги на ночной столик, стоявший рядом с кроватью Франке, и запрыгал по листу. На бумаге появился ствол и ветви дерева. Франко захлопал в ладоши, но Желтый наморщил нос (я не знаю точно, где у карандаша находится нос, но подтверждаю тот факт, что Желтый на- морщил нос). - Этот рисунок не по сезону, - сказал он, - всем известно, что зимой на ветвях нет листьев. В лучшем случае сохраняется несколько желтых листьев... - А ты забыл про сосны и ели, которые никогда не теряют листву? - У меня есть еще одна замечательная идея, - объявил Голубой. Он взял листок, начертил на нем причудливую линию, и через несколько минут чудесная Голубая Корова, вежливо мыча и позвякивая висевшим на шее голубым колокольчиком, поднялась с листа и застучала копытцами по столи- ку. - Замечательно! - воскликнул Франко. - Если бы я тоже мог рисовать живые вещи. Мои рисунки остаются на бумаге и никогда не сходят с нее. - Мууу! - жалобно замычала Голубая Корова. - Может быть, у нее накопилось много молока? - сказал Франко. - Когда коровы жалуются, их обязательно нужно доить. Но я не умею. На помощь пришел Коричневый, который был деревенским цветом и умел доить коров. Молоко Голубой Коровы было чудесного голубого цвета. - Такого молока я никогда не видел, - засмеялся Франко. - Это Голубой виноват, - ответил Желтый. - Он все хотел сделать сам. Все ведь знают, что молоко бывает желтое. - Желтое! Что ты там рассказываешь? - Ах, довольно спорить, - сказал Красный, - теперь моя очередь. И он со скоростью балерины запрыгал по листу бумаги, распространяя вокруг невероятное веселье. Еще ничего не было готово, но можно было по- ручиться, что рисунок получится очень смешной. - Готово! - прыснув со смеху, объявил Красный. Знаете, что он нарисовал? Человечка, который какимто чудом не рассы- пался, хотя и был весь сделан из отдельных кусков. Руки не соединялись с плечами, ноги с туловищем, нос с лицом, а голова с шеей. - Да здравствует Человечек из кусочков! - закричал Франко. Человек попытался подняться с листа и сразу же потерял одну ногу. Он нагнулся и с большим трудом поставил ее на место, но тут же у него отскочила рука. - Я потерял руку! Где моя рука? Он опустился на колени в поисках, а голова тем временем скатилась с его плеч, как мячик. Голова катилась по полу, но не переставала кричать и жаловаться. - На помощь! На помощь! Я не виноват, зачем вы хотите отрубить мне голову? У Франко от смеха на глазах выступили слезы. - Не бойся! - ободрял он, стараясь сложить кусочки вместе. - Ну, вот, теперь все в порядке, покажи, как ты умеешь ходить. Это легко было сказать, но нелегко выполнить. Человечек из кусочков не успел сделать и двух шагов, как потерял половину левой и правую руку. Бедняжка зашатался и рухнул на землю. Каждый из Карандашей что-то рисовал. Фигурки, как только их кончали рисовать, поднимались с бумаги и с любопытством оглядывались по сторо- нам. Голубой нарисовал лодочку с моряком. Моряк принял молоко Голубой Коровы за море и принялся плавать в нем. Внезапно послышался чей-то голосок: - Эй! Эй вы! - Кто это? - спросил Желтый, который знал все обязанности, включая обязанности часового. - Э-э-э, не поднимай такой шум, дружище! Я бедная голодная Мышь и ду- маю, что кому-то из вас придется пожертвовать собой, чтобы я могла поу- жинать. Мне всегда нравились карандаши, простые или цветные - все равно. Карандаши поспешно столпились около Франко, который поднял руку, что- бы защитить их. - Синьора Мышь, если вы думаете утолить голод за счет моих друзей, то предупреждаю вас, вы ошиблись адресом. - В этом доме невозможно жить, - проворчала Мышь, оскалив зубы. - Нет ни корки сыра, ни яйца, ни бутылки масла, чтобы я могла окунуть хвост и облизать его, ни мешка с мукой или зерном, чтобы я могла прогрызть его. За последнюю неделю я потеряла половину веса. - Мне очень жаль, - ответил Франко, - но я тоже лег спать без ужина, и это не в первый раз. Ничем не могу помочь тебе: мои Карандаши не для твоих зубов. - Прикажи им, пусть они хоть нарисуют для меня чтонибудь съедобное! - взмолилась Мышь. - Я видела, какие они чудесные мастера. - Против этого я ничего не имею. - Об этом позабочусь я, - предложил Желтый. И в одно мгновение он нарисовал ломтик сыра с дырочками и слезою, ко- торый вызвал бы аппетит даже у индийского факира. - Большое спасибо! - воскликнула Мышь, облизывая усы. Никто даже не успел заметить, как сыр исчез в ее пасти. - Чудо что за аппетит, - сказал Красный. - Но подожди, сейчас я тебя