Глава 3. Темная сторона. Милорд, я все-таки рыцарь, - неустанно скулил Бульдозер. -- Меня наградили золотыми шпорами за Ристайльскую битву. Без доспехов, щита и копья мне попросту неудобно. Я не могу ходить в юбке! Я падаю! Не отвлекай господина предрассудками! Нужно двигаться мягче и грациознее. Во-первых, забудь о строевом шаге, при такой длине подола даже я скопытилась бы! Во-вторых, приличная девушка не размахивает руками, как ветряная мельница. В-третьих, судя по твоему выражению лица, у тебя дико болят зубы. Расслабься и улыбнись. Мне жмет корсет! Боже, да у тебя талия и так в четыре моих обхвата! -- возмутилась Лия, она не менее часа упаковывала супруга в длинное свадебное платье с пышной фатой и своеобразным рогатым сооружением на макушке. Интересно, это у них такой местный взгляд на модельные шляпки или явный намек на ветреного жениха? Я, в свою очередь, был одет в некое подобие азиатского костюма, что, естественно, гораздо удобнее. Получилась неплохая восточная гурия в цветастых шароварах, многочисленных легких накидках и жилетах, шелковом тюрбане на голове с лицом, закрытым вуалью. Почему? Ну, не сбривать же усы из-за такой мелочи! Меч Без Имени я пристроил за плечами, обильно замаскировав блестящими газовыми тканями с люрексом. В общем, ничего так персияночка... Несколько плечистая, слишком узка в бедрах и руки крупноваты, но это уж для особо привередливых. Лично я находил себя очень симпатичной милашкой. Лия оделась в красное платье деревенской девочки, убрала под ремешок волосы и повесила небольшой кинжальчик на пояс. Скромненько, но со вкусом. У нее-то совсем никаких проблем. Проблему у одного Жана. Лошадей мы поймали быстро, после побоища их тут носилось штук двадцать. Вы уже догадались, в чем горе? Наша геройская спутница держалась в седле, как заправская старушка в кресле-качалке. Я, благодаря шароварам, мог ездить как обычно. А вот мой оруженосец вынужден был сидеть по-дамски, боком! Заставьте кадрового рыцаря в женском платье сесть верхом на горячего скакуна боком -- Жан сверзился в первую же минуту! Мы с трудом его подняли, отряхнули, поправили и вновь водрузили на лошадь. Лорд Скиминок! А почему они сидят именно так? Какой дуре первой взбрело в голову... Ба-бах! Потому, что подол длинный, а эротические разрезы в вашем времени не практикуются. Но это же неудобно! Я не могу даже... Бах-тарарах! Мы его снова подняли, успокоили, но Бульдозер встал на дыбы. Его тоже можно понять... В результате через горы двигалась странная дамская компания. Светловолосая девочка из зажиточной крестьянской семьи на белой кобылке. Восточная красотка с таинственно завуалированным лицом, верхом на вороном рысаке. Здоровенная девица с мрачной физиономией, высоко подоткнувшая подол и ведущая своего могучего коня в поводу. До вечера мы не встретили никаких особенных приключений. Жан умотался настолько, что буквально рухнул в кустах, наплевав на ужин, и спал без задних ног, забывая даже храпеть. Еще бы! Весь день пешком, на каблуках, догоняя наших резвых лошадей. Мы с Лией коротали ночь в приятной беседе, добивая последние припасы из комнаты пленниц заколдованного замка. Милорд, может, я чего и не понимаю, но вот как этот бородатый злодей мог спутать свое волшебное кольцо? Ничего удивительного, ты же видела, сколько золота было на пальчиках застенчивой девицы. На каждом не менее двух! Немудрено и обознаться. Просто он так уверено шмыганул между ног нечисти, что те обалдели от его наглости. У него была фора, прежде чем они бросились в погоню и освободили нам коридор. Значит, ужастики гнали графа по всему Лабиринту, пока он, обезумев, не рванул к выходу. Именно так. Представляю себе, что чувствовал Ляпс де Арт, когда понял, что перстень его не защищает. Так ему и надо! У, волк позорный! Такой шухер на дело навел, чуть всю малину не замели. Лия! -- я едва не задохнулся от скорости перенимания ею всего, чего не надо. -- Тебе вот только наколки на спину не хватает. Завязывай с этой феней! А что? Даже очень свежо и оригинально. У нас так никто не разговаривает, и потом, ведь именно так все и произошло. Стукач свое оттарабанил, менты лукнулись, но мимо. Прекрати, тебе говорят! Ну почему я не могу привнести в это время что-нибудь действительно дельное, полезное, прогрессивное, научно-революционное? Это же надо! Показал дураку, как изготавливать порох. Ведьмочку надоумил кидаться тарелками в бабушек. Чертей заставил вылизывать пыльную, каменистую территорию. Рыцарям продемонстрировал элитное искусство сражения врага в честном бою нижним бельем с бантиками. Монахов искусил рисованием голых женщин на дверях. Гоблинов толкнул на исполнение пируэтов фигурного катания на промасленных полах. Кардинала Калла научил говорить "офигеть!", мирных кришнаитов обязал бегать за мной на средние дистанции даже в мертвом виде, Лия, Бульдозер и Вероника настропалились выражаться так, что в моем времени приличное общество давно бы валялась в негодующем обмороке ногами кверху. Как видите, в целом их мир поимел от меня массу добрых советов. Наверное, именно поэтому мне уже и не хочется отсюда уезжать -- я здесь и так как дома. Милорд, а что мы сделаем с Раюмсдалем, когда поймаем? Я тебе его подарю. Посадишь в будку, дашь миску с мозговой косточкой, а лаяться он умеет, как пять собак сразу. Издеваетесь? Шучу. Ладно, не ворчи. Скажи лучше, почему за Окраинными княжествами (кажется, тут мы сейчас находимся) все еще есть неисследованные земли. Танитриэль ведь говорила, что это в основном бесплодная пустыня. Туда многие рыцари ездят. Кто за подвигами, кто за головой дракона, кто просто хочет отвоевать себе королевство. Там много разных нелюдей живет, даже и люди есть, но такие злые! Да иначе как выжить? Короля у них нет, каждый сам за себя. Если на кого нападет стая вампиров, соседи даже не почешутся. Но уж если Зубы где и прячутся -- так только там. Знаешь, крошка, мне наши походы напоминают детскую игру. Ставишь фишки, бросаешь кубик, пока не дойдешь до финиша, тебя могут сто раз съесть. Ну а когда дойдешь, тут вот и понимаешь, что твоя победа никому особенно не нужна. Это как так?! -- подпрыгнула блондинка. -- Вы же знаете, что Зубы -- огромная беда! Что ж мы, задаром кровь проливаем, ночей не спим, голодаем и холодаем? А светлое будущее всего прогрессивного человечества?! Ну нет, милорд! Теперь вы послушайте меня... Господи, и этому тоже я научил? Мама дорогая... Я не слышал шагов сзади. Не почувствовал предупреждающего тепла Меча Без Имени. В этом мире нет места беспечности и легкомыслию. Тебя тут же пленяют, вяжут, надеваю мешок на голову, бьют по ней же, а потом волокут неизвестно куда. Ничего более обстоятельного рассказать не могу. Помню только, что жутко болел затылок, куда меня приложили чем-то мягким, но тяжелым. Ни малейшего повода с нашей стороны, ни малейшего предупреждения с их. Способность соображать вернулась ко мне лишь спустя не менее часов пяти. Я пришел в себя на охапке сена, надышавшись сквозь разреженную мешковину разных травяных ароматов. Руки связаны, ноги тоже, на голове мешок, хорошо хоть кляп не засунули. Рядом кто-то ворочался и ругался до боли знакомым голоском. Не-е-ет... я предпочитаю попадать в плен вместе с Жаном. Он хоть просто поскуливает, никого не обижая, а эта крохотулька своими эпитетами кого угодно доведет до той степени каления, после которой похитители с превеликим удовольствием утопят нас прямо в мешках. Даже если до этого у них были другие планы. Интересно, куда ж это нас занесло на этот раз? Лия! Это я, твой храбрый господин. Ругательства хлынули с новой силой! Теперь к ним присоединились страшные угрозы от моего имени. Я даже вздрогнул: никогда не предполагал, что она считает меня способным на такие изощренные зверства. Солнышко мое, может, ты хоть на секунду заткнешься? Спасибо. Попытайся говорить спокойно. Где мы? В плену. Умничка! Я тоже так подумывал, но хотелось посоветоваться -- вдруг я не прав? А кто нас захватил? Ты их случайно не видела? Видела. Я даже успела сказать: "Ой!". Потом меня повязали, стукнули по лбу и понесли. Я брыкалась, орала и, по-моему, все-таки укусила одного за палец через мешок. Через мешок не больно. Как сказать... С чего бы ему тогда так вопить? Послышались шаги. Чьи-то бесцеремонные пальцы осторожно ощупали мою фальшивую "женскую" грудь, потом мою настоящую задницу и, удовлетворенно хрюкнув, перешли к другому объекту. Убери свои руки, похотливая свинья! Не видишь -- я замужем! Очень интересно... Если Лия так же лежит связанная, с мешком на голове, без обручального кольца на пальце и штампа в паспорте, то как же можно понять, что она замужем? А, какая разница... Наши похитители разрезали веревки у меня на ногах и быстренько смылись. Я стащил с взмокшей башки мешок, потом размотал вуаль, отшвырнул в сторону надоевший тюрбан. Уф! Взопрел окончательно. Первым делом надо осмотреться. Мы находились в небольшой, уютной пещерке, на покрытом соломой полу. Выход был прикрыт надежной бревенчатой дверью. Впрочем, сбитой очень грубо, и сквозь щели проникало достаточно света. В углу стоял деревянный поднос с кусками вареного мяса и миска с водой. Ну, это уже что-то! От голода не умрем. Подумав, я развязал себе ноги, после чего занялся распутыванием моей ворчливой спутницы. Цела? Угу. Милорд, вы ведь им покажете? Покажете, да? Какие проблемы! Сейчас отдохнем немного, перекусим, а потом как начнем мордовать всех подряд. Полетят клочки по закоулочкам! Это будет только справедливо, - серьезно кивнула Лия, подтягивая к нам еду. Какое-то время мы были очень заняты. Слушай, а где Бульдозер? Что они с ним сделали? Орки? Да наверняка они его и не заметили. Он же спал в кустиках, как мышка, шагов за десять от костра. Возможно... А кто такие орки? Я их видела в магической книге у Веронички. Невысокие, похожие на смешных обезьянок, одежды не носят, разговаривать не умеют. Дикари... А мы им зачем? Хотя, помнится, многие варварские племена живут каннибализмом. Чем, чем? Ну, людей едят. Упаси Господи, страсти какие... Нет. Орки не едят людей. Они ловят женщин. Зачем? -- задал я самый идиотский вопрос в своей жизни. Как зачем? -- даже покраснела Лия. -- Для себя. У них женских особей мало и страшные все, как ночные кошмары. Вот орки и ловят. Их в книге так и называют -- Озабоченные Орки. У меня пропал аппетит. Мрачные картинки из стонущих порнографических фильмов запестрели перед глазами. Нет! Это должно быть, еще противнее. Какие-то полуобезьяны... Тьфу! Не хочу быть в роли похищенной принцессы. И вообще, я -- мужчина! Может быть они мужчин отпускают? Все ж таки Озабоченные Орки, а не Голубые Гиены... Ой, маманя! Кто их, зверюшек, разберет, вдруг они, несмотря ни на что, озаботятся не в нужную сторону?! Хватит меня пугать! Я лорд Скиминок! Ревнитель и Хранитель!! Шагающий во Тьму!!! Тринадцатый ландграф Меча Без Имени! Угу. Вот так и буду орать во время всего процесса. Я вспомнил пальцы, щупающие мой зад. Да... Если титулы для них хоть что-нибудь значат, то за право обладания такой знаменитой персоной, как я, устроят турнир! Это должно льстить... А вот ни хрена не льстит! Я буду защищаться! Где мой меч? Нет меча. Или у них, или бросили там у костра. Раз они не пользуются оружием, Меч Без Имени им ни к чему. Я начал лихорадочно шарить по углам в поисках чего-нибудь подходящего для раскалывания голов и нанесения предельно тяжелых увечий. Лия наблюдала за мной с выражением легкого недоумения. Что-то случилось, милорд? Еще нет, но вот-вот случится! -- истерически завизжал я. -- Сидит тут спокойная, как танк. Ты хоть понимаешь своими куриными мозгами, что нам угрожает? Ничего особенного. Ничего особенного?! Ничего, ничего, ничего... Лорд Скиминок, они же имели глупость развязать вам руки, - доверчиво вскинула брови моя трогательная подружка. -- Моей жизни и чести ничего не угрожает. Вы мой господин, и вы заступитесь за меня, милорд. Вы ведь им покажете? Покажете, да? С тихим, нездоровым хихиканьем я повалил Лию на спину и начал душить. Когда круглые голубые глаза стали подергиваться туманной пеленой, за дверью послышались шаги. Это привело меня в чувство.. прислонив к стене зеленеющую девчонку, я быстро нахлобучил тюрбан и едва успел намотать на подбородок вуаль. В пещеру, улыбаясь, вошли восемь орков. Ну, насчет обезьян не знаю... Больше похожи на лиц кавказской национальности. Одежды никакой -- степень возбуждения налицо. Я изящно поклонился, поднял Лию, поставил ее рядом с собой, похлопал по щекам... Милорд, вы чуть не... Это был стратегический план. Ситуация под контролем. Нам надо выйти на свет Божий, а уж там прорвемся с боем. Урк! Урк! Урк! -- призывно загомонили орки, указывая на выход. Мы двинулись навстречу судьбе... Правильней всего было бы назвать это место стойбищем. Приличная площадка меж гор, заросшая зеленой травкой. Повсюду небольшие шалашики, у каждого свой костерчик, домашних животных не видно. Посередине четыре врытых в землю бревна, двое орков укладывали туда свежесорванные цветы. Что это такое, я сообразил позднее... Народу было навалом! Беглым взглядом -- душ сто, не меньше. Все волосатые, шумные и очень озабоченные. Нас встретили восторженным сладострастным ревом. Ага! Дошло наконец. Лорд Скиминок, вам не кажется, что их слишком много? Нет, не кажется! Я в этом уверен! Мы пропали? Пока нет. Погляди на эти счастливые рожи. Может быть, ты даже станешь для них секс-символом! Дня на два... Нас торжественно вывели к столбам, и я увидел на них ременные перли для удерживания рук и ног несчастной жертвы грязных домогательств в горизонтальном положении. Урк! Урк! -- восторженно вопили все. В толпе мелькали особи женского пола с огромными животами, явно беременные. Впрочем, детишек заметно не было. Какой-то гад больно ущипнул меня за бок. Не будите во мне зверя! Особенно зайца. Разве это орки? Это урки! Настоящая уголовщина! В этой стране все признают два национальных развлечения -- войну и сексуальные извращения! Кто-то ткнул меня пальцем в грудь. Ну, все. Лично я предпочитаю войну! Эй, вы! Если сейчас же нам не покажут дорогу назад, то... Урк? -- удивились все. По-видимому, разговорчивые женщины для них в диковинку. Меня стали подталкивать к столбу. Предупреждаю в последний раз... Урк! -- ближайший маньяк, не в силах совладать с буйством желания, страстно обнял мои бедра. Остальные восприняли это как сигнал к групповухе. Лия испуганной кошкой взлетела на верхушку столба, а я взорвался праведным гневом. Орки валились под моими кулаками, как манекены. Народец они крепкий и не трусливый, но низкорослый и понятия не имеют о контактном каратэ. К тому же вряд ли привыкли к дерущимся персиянкам. Они с урчание лезли вперед, а я бился как бешеный. Черт! Любой мужчина, загнанный в такую ситуацию, будет биться как бешеный. Если, конечно, не решит резко сменить ориентацию... Я лупил их в хвост и в гриву, от души, старательно и со вкусом. Лия, сидя на столбе, гордилась мной. Она грозно верещала и подбадривала меня демоническим хохотом. Через полчаса я начал уставать. Орков было много. Слишком много. Еще какое-то время --и ноги перестанут меня держать. В отчаянии я сорвал с головы тюрбан, вбив его в пасть подскочившего слюнявого красавчика. Следом полетела вуаль... Урк! -- пораженно замерли ряды мартовских котов. Я, тяжело дыша, стащил с мокрых плеч кисею и шелк. Удивленным взглядам Озабоченных Орков престало невероятное превращение женщины в мужчину. Они так и замерли с распахнутыми ртами, даже возбуждение несколько спало. Вместо загадочно-драчливой, завуалированной персиянки появился свирепый я с закрученными усами, волосяной грудью и неулыбчивым взглядом. Подумав, толпа подняла глаза на мою спутницу, явно ожидая, что она тоже перевоплотится в бравого лейб-гусара. Сдавайтесь, бабайки! -- тонким писклявым голоском потребовала моя спутница, задыхаясь от отчаянной храбрости. -- Перед вами сам лорд Скиминок, тринадцатый ландграф Меча Без Имени! Тишина. Никакого впечатления. Да, а вот войска некоего Хрум Хром де Хорста, услышав мой титул, бежали как угорелые. Обидно. Угораздило же. Попасть в плен к таким необразованным варварам! Имя лорда Скиминока для них -- пустой звук! Невероятно. Нет, какая наглость! Какое свинство! Какое вопиющее невежество! Урк! -- угрюмо выдохнула толпа. Судя по насупленным физиономиям, они решили поколотить меня за жестокий обман. Ну а Лию, следовательно, употребить по прямому назначению. Помрачневшие дебилы вновь настроились на решительные действия. Я тоже передохнул, так что не стал дожидаться гонга и начал второй раунд самостоятельно. На этот раз пришлось отбросить в сторону все сомнения, вспомнить предков, ведя мордобой по казацким правилам. Это значило бить врага один раз, но так, чтоб он, подлец, больше не поднялся. Жестоко, а куда денешься? Сзади истошно завопила Лия. Ее стянули со столба. Ой, как я рассердился! По-моему, мне даже удалось отбить ее у первых сластолюбцев. Потом меня облепили так, что я потерял ее из виду. Я был готов разреветься от бессилия. И тут грянул гром! Не небесный, но все отвлеклись... По каменистой дороге прямо на толпу Озабоченных Орков несся огромный всадник на могучем коне. Это была здоровенная женщина с трехметровым колом под мышкой, задранным подолом, крепко сидящая в седле. Я не сразу признал рыцарскую посадку родного Бульдозера. Он не стал сдерживать ретивый бег коня и врезался в маньяков, как английский ракетный крейсер в ряды китайских джонок. Он проложил себе дорогу на манер асфальтового катка, сделал разворот, сметая импровизированным копьем остатки уцелевших и, обернувшись ко мне, осторожно поинтересовался: Милорд, вы не будете меня ругать за задержку? Я едва удержался от желания расцеловать этого дубового оруженосца. Ладно, благодарности потом. Он понял мой взгляд. Вот ваш меч, лорд Скиминок. О, какое блаженство, какое наслаждение, какой кайф -- вновь взять в руки Меч Без Имени! Я очертил серебряный круг у себя над головой. Орки недовольно попятились... А ну их к лешему! Лия, прыгай на коня. Ты -- впереди Жана, я -- сзади. Поехали... Нас не преследовали. Бульдозер направил жеребца вниз по склону, каменистая тропа затрудняла спуск. В любом случае мы еще легко отделались. Относительно. Наша умничка сидела на холке гнедого, сжавшись в комочек. Ее гибкую фигурку украшали некрупные лохмотья исподней рубашки. Судя по сопению, взорваться может в любую минуту. Не хватает только отработанного тиканья часового механизма. Знать бы, насколько ее завели, чтобы успеть ничком упасть в сторону и прикрыть ладонями уши. Убери свои лапы, мерзавец! Началось... Что ж, минут десять она честно молчала. Лимит исчерпан. Милорд, ну чего она? Я ведь ни сном ни духом. Бесполезно, парень. Ты же видишь -- девчонка на грани истерики. Ей надо выговориться. Я лично не вмешивался. Жизнь так коротка. Как ты мог? Как ты мог?! -- Лия срыгнула на камушек и, размахивая перед Жаном какой-то белой ниточкой, ударилась в сбивчивую, несправедливую, обвинительную речь: - На нас напали, а ты спал! Дрых самым свинским образом! У, бугай со спорами! Ты знаешь, что с нами хотели сделать? А?! Вот, я... это... спешил. Он спешил! Он спотыкался! Он падал на поворотах! Каким божественным чудом ты вообще на нас натолкнулся? Хвала Деве Марии! Наш господин дрался как лев, защищая мою девичью честь! Ну, не знаю... В то время я больше думал о спасении собственной задницы. Хотя, конечно, если девочке приятнее считать иначе -- ради Бога! Это даже очень по-рыцарски. Еще один подвиг для храброго лорда Скиминока ой! Мамочка! Как же все болит! Повернуться невозможно. Как они меня поколотили! Жалкий трус! Где тебя черти носили, пока над моим невинным телом хотели потешиться дикие толпы Озабоченных Орков? Не приближайся ко мне, у тебя тоже волосатые руки! Может, и ты орк? Или ты с ними заодно?! Признавайся! Милорд, успокойте ее... Не смей произносить всуе светлого имени моего господина! О, это уже не грань, это сама истерика. Надеюсь, она его не убьет. Я тихо сполз с крупа коня, заткнул уши и растянулся на солнышке. Нагретый мшистый валун успокаивал усталые кости. Лиин голос начинал казаться таким далеким... Мы сражались, как мощные Самсоны против оборзевших филистимлян! Спина к спине, без оружия, без надежды на помощь, сочувствие, участие! Лорд Скиминок крушил их сотнями, он бился по колено в крови и громко пел балладу о черном вороне, который все равно не дождется добычи, потому что он -- не его! Я едва успевала вытирать милорду пот! А где был ты?! Где в это грозовое время был ты, а? Набежал на готовенькое... Вот ведь врет напропалую. Почему же у меня нет ни малейшего желания вмешиваться и восстанавливать истину? Ничего уже не хочу. Я не заметил, как просто уснул... Сон был короткий и дурацкий. Вроде бы иду я по Астрахани летом, вокруг зелень, девушки загорелые вздыхают, теплынь... И вижу -- впереди по улице плывет такая красотка! Ножки точеные, спинка прямая, талия рюмочкой, зад -- арбузиком. Надо бы спереди глянуть, убедиться, что и грудь -- яндыкскими яблоками! Спешу, спешу, спешу... В природе все прямо-таки дышит. Хочу ее обогнать, убедиться, что и в профиль, и в фас тоже есть, на что полюбоваться. А не могу! Я быстрее -- она шаг ускоряет. Я бегом -- она за угол. Ищу ее по закоулками -- нет нигде. Потом снова мелькнула, поманила открытыми плечиками... Рванулся, а меня словно держит кто. И голос прямо в ухо: "Ты что ж, дурья башка, смерти ищешь?" Как вспышкой все озарилось! А девушка та идет себе впереди, покачивая бедрами... Сбивчиво все. Под рукой ни сонника, ни живого толкователя снов. Ребятишки мои подозрительно притихли. Может, она его уже пристукнула? Или он ее, за разговорчики в строю? Я приподнялся на локте... Голубки сидели в обнимку, как паиньки. Лия, похоже, отревелась, и Бульдозер, прижав ее к груди, осторожно гладил по голове. голубоглазая наша только вдохновенно всхлипывала, стараясь свернуться в наиболее компактный комочек. Ах ты, Господи! У меня аж сердце защемило, глядя на эту пасторальную сценку. Прямо-таки пастушка и пастушок из мейсенского фарфора. Я тут маюсь на жестком булыжнике, весь такой небритый, дел выше крыши, а они тут нюни разводят! Завидно, да? Конечно завидно, ребята... Ну, юные авантюристы, отдых окончен, какие будут предложения? У нас определенные сложности, милорд. Когда я проснулся, ни вас, ни ваших лошадей уже не было. Мой конь скоро нашелся, орки его почему-то не тронули. Следов они не заметали, шли большой толпой, так что я срубил себе копье, сел верхом, задрав юбку, и к вам. Конечно, традиции рыцарства не позволяют ландграфу ходить в столь непристойном... Он хотел сказать, - Лия привычно прикрыла ладошкой рот разболтавшегося мужа, - что деньги в подсумке у гнедого. Но у нас нет еды, и мы с вами фактически голые. Минуточку. Давайте приглядимся. Значит, на мне роскошные шелковые шаровары с цветным парчовым шарфом вместо пояса. Пыльные, грязные, кое-где прокусанные, но все равно совсем новые. Туфельки потерял в процессе кроворазлития. На волосатой груди православные крест на гайтане. Сам весь в синяках, царапинах, багровых кровоподтеках -- как-то в горячке драки этого не замечаешь. Собственно, все. Усы деталью одежды не считаются. На моей спутнице -- авангардное подобие кружевного белья от Юдашкина. Сроду не предполагал, что длинную нижнюю сорочку можно так интересно разорвать, где надо и насколько надо. Это тоже искусство! Однако... За время моего годовалого отсутствия у Лии пропала подростковая угловатость, сгладились линии, округлились формы. Девочка выглядела как куколка. Под моим восхищенным взглядом кокетка томно потянулась и чуть подмигнула. Скинь, зараза! Итак, полностью одет и экипирован лишь Бульдозер. Он вроде и попривык к своему платью, вот если бы еще не шагал по-солдатски и не засучивал рукава... Ничего, нормальная крупная женщина, слегка небритая, а так -- сойдет. Видуха у нас, как у последних оборванцев. Прямо какие-то курдские беженцы, ей-богу! В приличное общество точно не пустят. Надо добраться до людей и купить сносную одежду. Здесь нам ловить нечего. Жан, сажай жену на коня, мы с тобой пойдем пешком. Дамы его положения не ходят пешими, - наставительно поправила Лия. -- Пусть уж он пока покатается, а я пойду рядом на веревочке, как рабыня или пленница. Тогда вы, милорд, сможете изображать восточного телохранителя. Мы с Бульдозером подумали и признали ее правоту. Жаль, нам не удалось реализовать этот несложный план. С гор покатились камушки... Земля чувствительно задрожала. Вокруг, постепенно густея, начинало рокотать до физической боли знакомое: "Урк!". Нет, нет, нет!!! Не хочу. Я устал, я голоден, меня все время обижают, ко мне все пристают с гнусными предложениями... Лорд Скиминок, это опять оно! Прямо перед нами зависло бледное старушечье лицо полутораметровых размеров... Здрасте! Вас, бабуленька, нам только и не хватало. Да, где ж вы столько пропадали, болезная? Что давно не заходили, мы тут грешным делом соскучиться успели... Со всех сторон на нас высыпала целая армада Озабоченных Орков. Раз в десять больше, чем было. Наверняка они созвали на развлекалку все соседние племена. Вопят, как психопаты на проверке кала. Рожи злые, в руках камни, степень возбужденности градусов сорок пять. Ну что тут скажешь? Пока у меня есть Меч Без Имени и Бульдозер, у Бульдозера его оглобля и Лия, у Лии пара монологов обо мне и все, что она думает об орках... живыми нас не возьмут. Мы трое устало переглянулись. Будем их бить? А что нам остается, Жан? Конечно, будем. Их всего-то сотен семь-восемь. У каждого по кирпичу, значит, в лучшем случае не более трех сотен с четвертью булыжников каждому из нас по голове. Ты, я думаю, выдержишь... Из оставшегося стройматериала соорудишь роскошный склеп наших пришибленных тел. Не смейтесь над ним, милорд! Он еще решит, что вы это всерьез. Да втроем мы им быстро напинаем! -- бодренько включилась Лия. -- У меня даже есть маленькое предложение. Вы двое наперегонки стучите им по сопаткам, а я подсчитываю, кто больше наваляем. Победитель получает поцелуй. Хитра мартышка! -- присвистнул я. -- Нам опять щелчки и зуботычины, а тебе раздача призовых и утешительных поцелуев. Может, хоть для вида прогонишь кого-нибудь прутиком? Лицо фантома взирало на наши перебранки со здоровым недоумением. Как я ее понимаю... Старушечьи глазки бегали туда-сюда с целью разглядеть у нас что-то такое, чего у других нет. Например, дырку в спине, где поворачивают заводной ключик... Бесцветные губы напряженно прошелестели: Живой? Опять живой... Да! -- грозно рявкнула наша ревнивица. -- Милорд и теперь живей всех живых -- наша сила, знанье и оружие! Ничего не понимаю. А тут и понимать нечего! -- в том же тоне поддержал жену Бульдозер. -- вы кто? Привидение! Ну так сидите в своем замке и не лезьте в мужские дела. Фикция! Живой... Все живые, - монотонно пробубнило лицо. -- Пусть умрут здесь. Сейчас. Ой, мамочки, как страшно! Не останавливайте меня, милорд, я ей наконец все скажу. В первый раз, когда это коровье вымя пенсионного возраста сунулось к нам, что было? На нас напали мертвые кришнаиты. Мало ей, карге беззубой! Опять приперлась! Не держите меня, я сама знаю, что надо быть вежливой с пожилыми людьми. Зачем она науськала на нас орков? Мне ведь их уже по-человечески жалко -- они же об лорда Скиминока себе все зубы (или что там еще) обломают! Лицо побелело, покраснело, потом пошло пятнами зеленовато-плесневелого вида, безуспешно пытаясь как-то вклиниться в бурную тираду нашей улыбчивой правдолюбки. Я махнул рукой и только едва сдерживался, чтобы не захохотать. Ей-богу, это было трогательно. Девочка-паж и трусливый оруженосец бросались на мою защиту, как храбрые щенки на грузовой самосвал. Оба измотанные, голодные, нервные, стресс за стрессом, а туда же... Против нас уйма Озабоченных Орков, страшный фонтом с фамильными чертами Ризенкампфа -- так нет! Мои нахалы им же еще и угрожают! Мы черт-те где, на враждебной территории, одни, без друзей брошенные и преданные -- плевать! Триста граммов наглости, килограмм презрения, тонна откровенного хамства. Они думают, что мы повержены, прижаты к стене, растоптаны и раздавлены. Этого добра мне с лихвой отмерено и в моем мире... А здесь у меня есть друзья, которые не отмалчиваются за спиной, не утешают после драки, не ждут предсмертного хрипа или просьбы о помощи -- они устроены иначе. Мои ребята сжимают кулаки, стискивают зубы, сдвигают брови и, не задумываясь о роковых последствиях, рискуют из-за меня своей карьерой, общественным положением, кошельком и головой. Если кто-нибудь скажет, что это подвиг, они удивятся или обидятся. Что сделаешь -- средневековье, дикие нравы, свои понятия о чести... Убейте их, - приказало лицо. Меч Без Имени сверкнул серебряной радугой, и фонтом рассекло пополам. Действует! Старушечья физиономия исказилась болью, нижняя часть медленно сползала вниз, а блеклые глазки приняли гневно-недоуменное выражение. Урк, урк, урк! -- Озабоченные толпы бодро ринулись в атаку. По идее это сражение могло быть достойным финалом моего повествования. Выстоять втроем против такого количества дубовой первобытной силы практически невозможно. Мы это понимали. Нас это не волновало. Но до первого крика ярости или боли с неба спустилась женщина... Поверьте, я видел женщин в своей жизни. Всяких. Пусть не всех вживую, пусть в кино, на картинках, пусть. Такой -- не было! Лия симпатичная девушка, но Вероника более эффектна, хотя Танитриэль заткнет за пояс обеих. Так вот, этой женщине даже королева Локхайма могла бы служить последней судомойкой. Это было само очарование. Она с восхитительной легкостью спускалась к нам по невидимым ступеням. Великолепная фигура, затянутая даже не в платье, нет, скорее ощущение платья, волшебный вздох полупрозрачной переливающейся ткани обалденного фасона. Волна золотых волос поднималась пышной естественной короной. Лицо было столь прекрасно, что любая попытка описать его казалась святотатством! А грудь... Там было такая грудь! Увидеть и умереть... Потому, что жить после того, как твоим глазам открылась вершина красоты в сверхчеловеческом совершенстве -- бессмысленно! Озабоченные Орки замерли с открытыми ртами. Женщина излучала всепоглощающую волну вожделения. Цунами! Это стихийное бедствие накрывало все, сдавливая дыхание, замораживая взгляд, замедляя бодрый ритм сердечной мышцы. Господи, что это было?! Обыкновенная богиня, - небрежно хмыкнула Лия, по-видимому, последнюю мысль я высказал вслух. Богиня! Так вот что это такое! Женщина спустилась на землю и оглядела ряды орков слегка осуждающим взглядом, и случилось невероятное! Озабоченные стушевались, стыдливо прикрылись ладошками и безропотно удалились. Они уходили не оборачиваясь, без единого признака гнева или возмущения, обиды или неудовлетворенности. Не убежден, что они раскаялись и решили стать примерными семьянинами, просто эта женщина было столь прекрасна, что ни одна мысль ниже седьмого неба не могла ее коснуться. Она возвышала! Она... Нет, я не могу говорить. На глаза навертываются слезы умиления, в горле ком, по спине холодный пот струйками, а в голове благовещенский перезвон колоколов. Милорд, они все ушли. А? Орки все ушли. Ну и что? Лия! Не отвлекай меня от возвышенного... Милорд, это всего лишь богиня. Она бесплотна. Я... - Обрушиться с гневной проповедью на несносную девчонку не удалось. Восхитительная женщина улыбнулась и шагнула ко мне. Если мне удастся пережить это потрясение, то станет ясно, что у героев железное сердце. Бульдозер, например, застыл истуканом, не сводя с нее округлевших глаз. Здравствуйте, ландграф! -- Ее голос был смесью звуков гварнериевской скрипки с журчание ночного ручья и искрами кружащегося снега. Я впадаю в поэзию... Здр... м-м... Рад! Так сказать... пол... польщен! Несомненно, польщен. Лорд Скиминок, вы что, никогда богинь не видели? -- мило удивилась она. Отродясь! -- сумел выговорить я. -- Искренне предполагал, что все Артемиды и Афродиты, включая Гер, Афин Паллад, разную мелочь типа Клио, Мельпомен, Калипсо, Кор, ну и прочих, просто вымерли... А? Я давно наблюдаю за вами. -- Одной-единственной фразой она перекрыла весь поток обрывчатых знаний о древнегреческой цивилизации, которым мне удалось так эффектно блеснуть. По общепризнанным меркам -- достаточно скромным, но для моих ребят они казались, как минимум, профессорскими! -- Вы совершенно невероятный человек. Ваши поступки не обоснованы ни каплей логики. Ваши подвиги не поддаются никакому разумному анализу. Их невозможно скопировать, повторить, применить на практике. Круг ваших друзей широк до противоречия. Черти и священники, ведьмы и рыцари, драконы и короли... Наш милорд вообще большой оригинал, - мрачно затесалась ворчливая наша. -- А вам-то что он него нужно? Милая девочка, твой господин самим фактом своего существования привлекает пристальное внимание всех сил Добра и Зла. Я не могла удержаться. Даже боги порой испытывают любопытство. Мне бы хотелось поговорить... Силь ву пле, мадемуазель! - Я лихим движением шаровар смахнул пыль с ближайшего валуна. -- Присаживайтесь, побеседуем о бытии. Возможно, вы, как представитель более высшей формы развития, откроете мне глаза на некоторые непонятности. Своим скудным умом нам не дотумкаться... Она искренне рассмеялась, села рядом, почти касаясь меня ошеломляющим плечиком. Наверное, я покраснел. Не знаю. Лия смотрела на меня с той же степенью суровости, с какой Жан влюбленно пялился на нашу гостью. Когда первая волна жара схлынула, богиня с тончайшим тактом предоставила себе слово: Я хочу понять, почему у вас это получается. Вы не могли бы вкратце рассказать мне все? Все?! Да еще вкратце? Ну, на это уйдет не меньше трех часов. У бессмертных всегда есть время. А у нас нет. Мы торопимся! Завянь! -- щелкнул я Лию по носу. -- Начнем сначала. Итак, мы с женой поехали на фестиваль народного творчества в один маленький прибалтийский городок... Дальше пошла феерия. Мои спутники включились в повесть о героической эпопее тринадцатого ландграфа. Мы размахивали руками, орали, перебивая друг друга, спорили до хрипоты над уточнением деталей, показывали в лицах, выстраивали целые спектакли, расчерчивая на неровной земле планы крепостей, линии обороны, передвижения противника и прочие маневры. Как она сумела без особенных просьб и усилий заставить нас выложить всю подноготную? Не знаю. Может, просто умеет слушать. С другой стороны... в смысле, когда она наклонялась над нашими планами... разрез ее декольте... Господи! Ну, вы меня понимаете! У нее такая грудь!!! К вечеру мы с Кэт были уже на ты. Ее полное имя достаточно длинное, что-то вроде Катариада Базаливмейская с прибавкой непонятных мне титулов и эпитетов. В этом мире она отвечала за Красоту. По специализации похоже на штатную должность в управлении культурой. В ее сферу деятельности входило обеспечение местного населения нужной долей эстетических знаний. Работенка не пыльная. Знай себе летай под солнышком, нежься на облаках, а время от времени являй красоту, то бишь, себя, народу. Чтобы он, народ, не забыл, что она, красота, есть! Вообще у небожителей своеобразные взгляды на земную бытовуху. Обычно они ни во что не вмешиваются, им на нас почти чихать. Они за свою бессмертную жизнь столько понаучаствовались, такого понасмотрелись -- кому угодно осточернеет. Если уж даже мне тутошние феодальные нравы представлялись диковатыми, то что говорить о мнении более возвышенных личностей? В самых критических ситуациях, когда смертные окончательно перестают слушаться, боги развлекаются всякими потопами, землетрясениями, метеоритными дождями и прочими карательными акциями. Или ударяются в земные загулы с кучей внебрачных детей в результате, но это редко. По-моему, так они там, наверху, вообще обленились. Жизнь текла, словно нефть в Европу -- плавно, размеренно и с почасовой оплатой. На Ризенкампфа смотрели, как на вошь паршивую. Обо мне узнали только тогда, когда "вошь" ударилась в суперактивные действия. К середине наших приключений боги уже установили тотализатор. Ризенкампф был синей фишкой, я -- красной. Ставки делались ежедневно. Кто-то из Высших крупно подзалетел на этом деле. До полного разорения не дошло, им терять-то материально нечего, не на деньги играют. Играли на влияние. Я смутно понимаю, что там к чему, но результат налицо -- Катариада решила с нами встретиться. Очень уж мы ей интересны. Особенно я! Приятно-о-о... Насчет Зубов -- мне пока неизвестно. Просто как-то не было случая уточнить. Но если хотите, то я непременно поспрашиваю наверху. Там наверняка знают. И на том спасибо. А что, Кэт, вот такие фантомы в виде слащавых старушечьих мордашек у вас часто встречаются? Обычное колдовство, - слегка пожало плечами небесное совершенство. -- Не слишком сильное. Концентрация зла ослаблена расстоянием. Структура эфирная. Физических возможностей едва хватает на произношение приказов. И то, косноязычие должно бросаться в глаза. Точно! -- загорелась Лия. -- Все так и было. Шипит сквозь оставшиеся три зуба, зараза старая, а укусить не может. Дело не в укусе. Я хочу знать -- кто это? Почему именно старуха, а не какой-нибудь зверский мужик или красотка с улыбкой Медузы Горгоны? А еще она очень похожа на Ризенкампфа! -- вставил Бульдозер. Я, признаться, об этом уже подзабыл. Спасибо верному оруженосцу. Ну, что же. Попытаюсь выяснить для вас всю цепочку. Но обещайте, что не отступитесь и доведете вашу эпопею до победного конца. О, это сколько угодно! Милорд готов совершать подвиги по сто раз на дню, два раза в неделю брать по неприступному замку, три раза в ту же неделю спасать плененных принцесс, а оставшиеся дни использовать для более крупномасштабных действий. Разгона вражеских армий, например. Лия! -- с трудом зарычал я, давясь улыбкой. Что-нибудь не так, лорд Скиминок? -- с искренним удивлением округлила глаза эта скоморошина. Богиня легко соскочила с валуна, потянулась... Какая грация, какая пластика, какая патетика! Мы с Бульдозером невольно покраснели. Как же она это делает? До встречи, лорд Скиминок! -- Ее ласковые пальцы чуть коснулись моей щеки. Она вздохнула. Великолепная грудь сладко колыхнулась. Божественная женщина плавно взлетела к небесам, оставив нас в неземном озарении счастья. Мы с Жаном, понимая друг друга с полуслова, просто пялились в облака, и восхищение истинной красотой переполняло наши загрубевшие души. Мир уже не казался таким суровым, горы неприступными, а враги непобедимыми. Наоборот! Трава стала еще зеленее, солнце теплее, птичье пение звонче, а наша эйфория упоенности жизнью грозила сделать из нас рьяных проповедников разумного, доброго, вечного. Мы даже были уверены в том, что знаем формулу счастья. Счастье -- это когда... Нет, во посмотрите на них! Все мужчины одинаковы. Я же сто раз повторяла вам, милорд, что она бесплотна. Так. Все. Спокойствие, только спокойствие. Формулу несчастья мы тоже хорошо знаем. Она у нас ходячая, имя произносить не надо... Пойдем куда-нибудь или останемся здесь? Куда мы пойдем в таком виде? Хорошо еще, что сейчас лето, тепло. Зимой в неглиже давно бы в бобиков мороженых превратились. Жан, какие перспективы ждут нас за перевалом? Не знаю! -- честно доложил трусливый рыцарь. В любом случае -- там ли, тут ли, - а нам стоило бы приодеться. Тогда вы рано отпустили вашу блондинку! -- ехидно заметила Лия. Почему? Бабушка говорила, что тот, кого коснется рука богини, может загадать желание. Это примерно с той же степенью гарантии, как на падающую звезду или ночь перед Рождеством? -- уточнил недоверчивый я. В этой веселой стране меня обычно охватывает просто нездоровый скептицизм. Неизвестно, - развели руками супруги. Тогда нечего и губки раскатывать. Хотя... почему бы и не потешить почтеннейшую публику? В порядке научного эксперимента в борьбе с суеверием и мракобесием хочу одежду для меня и вот для этой белобрысой! Не очень сложно для небесной силы, а? Через мгновение из-за поворота вышла высокая навьюченная кобыла. Неторопливой рысью она направилась прямо к нам и ткнулась плюшевым храпом мне в плечо. Лошадь, - неуверенно высказалась Лия. Ясно, что не бегемот! -- бодро парировал я, стараясь слегка заглушить в себе проявление страха Божьего. -- Глянь-ка в мешки, чего там понапихано? Наша одежда, милорд! -- Лия бухнулась на колени, держа в левой руке мою клетчатую рубаху, а в правой -- пажеские штаны в обтяжку. Срывающимся голоском, с глазами, полными слез раскаяния, она обратилась к смеющимся небесам: - О, Катариада Базальвмейская! Прости меня -- дуру грешную, неразумную! Как можно было хоть на секунду усомниться в твоей власти и силе? Это я из-за лорда Скиминока так раздухарилась. Обычно я мирная, хорошая и по хозяйству могу, и стирка-глажка всякая, даже варенье сварю. Прости меня, пожалуйста! Виновата, виновата, каюсь! А в мешке, я надеюсь, тот самый синий камзольчик с серебряной вышивкой? А пару сменного белья положить не догадались? Ой! О чем это я?! Уж ты прости меня заблудшую, необразованную! Весь день на ногах, сплошные нервы, пристают все подряд... Муж шляется черт-те где, приходит поздно в женском платье... Да если бы не милорд... Прости, прости, прости! Не буду спорить насчет закаляющих испытаний -- вам, богам, виднее. Хотя, знаешь ли... Стоп! -- я вовремя прикрыл ее ротик фиолетовым плащом. Сколько знаю Лию, дай ей волю -- так она такого наговорит, ангельского терпения не хватит! Очень мне надо, чтоб Кэт наверху весь этот бред услышала. На что способны разгневанные боги, я помню из художественной литературы -- мифы Древней Греции, пятый класс. Все, голубка, достаточно на сегодня. Вы не хотите помолиться вместе со мной? -- ошарашенно выдала она, когда я убрал руку. Хотим, - перемигнулись мы с Бульдозером. -- Но попозже. В другой раз и не в этом месте. Сегодня уж наверняка, благодаря твоей старательности, там, на небесах, все отметили хороший поступок гражданки Базаливмейской. Ей уже аплодируют. Но если помнишь, то мы обещались довести до конца наши приключения. Значит, следует собраться, перевалить через гору, найти Раюмсдаля, откопать Зубы и всех победить. Слово надо держать! Это факт, - подумав, признала наша подружка. Пока она одевалась, мы отвернулись. Когда я и Лия были полностью одеты к новому походу, Жан почувствовал себя неуютно. Признаться, с первого раза никто и не понял, чего он мнется. Бульдозер, если тебе так приспичило, сходи в кусты. Но имей в виду, все торопятся. Ты что, не слышал приказа милорда? Давай бегом, потом садись на своего гнедого и дуй за нами. Я поеду с ландграфом, нас ждут великие дела! Бедный потомок благородного рода Буль де Зиров беспомощно переводил умоляющий взгляд с меня на собственную супругу, невразумительно пытаясь хоть что-нибудь сказать. Ой, ну не тяни. Он всплеснул руками, сел на камушек и... разревелся! Боже мой! В последний раз в таком состоянии я видел его перед боем с бандой Волчьего Когтя. Слезы тоже лились ручьем, правда, потом он им устроил! Но сейчас-то с чего? Даже на казнь он шел гораздо спокойнее. Мы переглянулись и наперебой бросились утешать несчастного парня. Однако горе было столь велико, что лишь добрых полчаса спустя мы наконец поняли, в чем дело... Виноват, конечно, я. Попросив у богини одежду для себя и Лии, я напрочь забыл о том, в каком виде находится мой верный оруженосец. Вроде бы одет, и ладно. Но ведь на нем женское платье! Какой рыцарь сможет пережить такой позор?! Когда мы все трое были на равных, еще куда ни шло. Жан спорил, но смирялся. Когда от наших одежд оставались одни тряпочки, а он был полностью экипирован, то особых причин для обид тоже вроде не было. Не до жиру, как говорится. А что теперь? Теперь я красуюсь в клетчатой теплой рубахе, черных джинсах, мягких кроссовках и фиолетовом плаще с серебряной пряжкой. Его супруга, а мой паж -- в синем камзоле с серебряным шитьем, узких штанишках со шнуровкой по бокам и новеньких сапожках. Мы снова одеты как всегда. Естественно, Бульдозер впал в ничтожество. Вынь да положь ему новые латы, полный доспех, плюс еще щит с гербом! Ну я же не склад и не музей! Кто мог всерьез предполагать, что мое желание действительно сработает? Я бы тогда такого понапросил -- весь небесный отдел сбыта с ног бы сбился , исполняя мои сиюминутные причуды. Жан, я клянусь всеми святыми угодниками вашего мира, что при первом же удобном случае одену тебя подобающе рыцарю, получившему золотые шпоры за Ристайльскую битву! Поверь мне, пожалуйста. Я верю вам, лорд Скиминок, - глухо ответил мой зареванный друг. -- Ради Бога, сделайте это побыстрее. Хоть сию минуту! -- бодро поддержала повеселевшая Лия, кивком головы указывая за мою спину. Не хочу оборачиваться. И так ясно по ее сияющей физиономии, что ничего хорошего меня там не ждет. Рукоять Меча Без Имени стала теплеть. Опять... Ну, ни минуты покоя! Боже, Боже, Боже... Почему эти проклятые доспехи нельзя просто пойти и купить? Двое рыцарей. Доспехи черные и матовые, не блестят. Ни гербов, ни флажков, ни вымпелов. Лошади тоже черные, с неестественно синими глазами. Лица всадников скрыты забралами. Они выехали из-за поворота скалы, застыв на мгновенье. От обоих веет такой волной агрессии, что отказаться от драки попросту невозможно. Догонят и убьют. Все в порядке вещей, ни у кого не вызывает удивления, вроде бы так и надо. В этом мире быть трусом просто невыгодно. Во всех отношениях. До зрелых лет даже не доживешь -- затопчут еще в младенчестве. В монастыре не скроешься -- монахи порой воюют не хуже наемного гарнизоне. Вшивую интеллигенцию, типа врачей, библиотекарей, алхимиков, художников и прочего безоружного народца, вообще за людей не считают. Два рыцаря были идеальным воплощением ночного кошмара средневекового жителя. О таких всадниках с уважением и страхом рассказывали деревенские брехуны в местных забегаловках за кружкой дешевого пива. О чем это я? Милорд, они направляются к вам! Сам вижу. Ты-то чего расшумелась? Вот подъедут -- и поговорим. О чем? -- всплеснула руками ярая командирша. -- Вы только взгляните, они -- живое порождение Ада! Их надо бить. К тому же вы обещали Жану новые доспехи... Вот от этом и поговорим. Может быть, они с нами поделятся? -- Лия с Бульдозером глянули на меня с нездоровым подозрением. Ну, сам бы я тоже в такую чушь не поверил. Рыцари медленно подъехали к нам и, склонив черные копья, глухо приказали: Следуйте за нами или умрете! Говорили они оба в такт, как две заведенные игрушки. Меж прорезей забрал сквозил синеватый отсвет, но нас подобные спецэффекты давно уже не впечатляли. Я -- лорд Скиминок! Ревнитель и Хранитель, Шагающий во Тьму, тринадцатый ландграф Меча Без Имени! Друг короля Плимутрока, крестный брат его зятя -- князя Злобыни Никитича, гость самой Танитриэль, лицо, отмеченное благосклонностью богини Катариады! А вы, собственно, кто после этого? Стражи. Чего охраняете -- базу, склад, коровник? Следуйте за нами или умрете. Наверное, у них ограничен словарный запас или умственный потенциал преступно низок. Мои ребята деликатно откашлялись, вежливо откатились за камушек, предоставляя мне побольше места для маневра, и уселись там, как в амфитеатре. Куда же вы поведете нас, незлобивых? В плен. Козе понятно! Я имею в виду, куда именно? Что у вас там за поворотом -- город, деревня, замок, землянка, конура? Все! Обиделись. Чувство юмора у них явно под запретом. Видимо, такой орден -- Очень Неулыбчивых Рыцарей. Вероятно, и вправду не стоит тратить на них красноречия. Поубивать всех к чертовой бабушке! Опыт сражения с двумя конными противниками у меня уже есть. Да и ребята мои извертелись в ожидании... Защищайтесь. Вот тут они захохотали! Чего безмерно смешного я сказал? Хрипловатый смех, механический, неприятный... Черные рыцари тронули вороных одновременно. Внешне я не двухметровый герой с квадратными плечами. Заколдованных доспехов не ношу, вооружен лишь мечом. Но зато каким! Они этого, к счастью, не знали. Я прыгнул влево, ушел под свищущий удар секиры и по ниспосланному, божественному наитию полоснул кончиком клинка не по всаднику, а по его коню. Бабахнул взрыв! Что-то часто тут все взрывается! Вокруг дым, пепел, сажа и режущий запах серы... У, нечисть... Нюхай их сероводород! Коня разнесло в лохмотья, а смешливого рыцаря взрывной волной припечатало к скале прямо над нами. Доспехи, естественно, пропали. Мужика так расплющило, словно по нему пару дней разъезжала бой-баба в оранжевой робе на асфальтоукладчике. Второй кандидат на тот свет едва успел повернуть шлем, выглядывая меня в дыму. Я просто швырнул в его синеглазого скакуна Меч Без Имени. Еще один взрыв! Хорошо, хоть осколки над головой не свистят... Но этому рыцарю повезло больше -- ему всего лишь оторвало башку. Надо же было додуматься ездить на пороховых бочках! Психи ненормальные... Интересно, а где-нибудь есть нормальные психи? Милорд, взгляните-ка сюда. Моя команда успешно распаковывала труп второго стража. Внутри лат -- тощенький хрупкий скелет. Кости, выбеленные временем, плоти и одежды никакой. Ничего удивительного, обычное колдовство. Я в эти доспехи не влезу. Слишком худые рыцари попались. Может, еще поищем? Конечно, пошли! -- бодро взялась за повод кобылы наша спутница. -- Лорд Скиминок будет сражать по пути каждого встречного-поперечного, и в конце концов мы набредем на твой размерчик. Столь веселенькая перспектива меня не особенно прельщала. Делать больше нечего! Всю жизнь мечтал о подобной радости! Я уже было открыл рот для поучительной речи, как вдруг Бульдозер, глянув вправо, бросился на меня с истошным воплем: Не-е-ет! Мы рухнули наземь. Меня так приложило затылком о случайный булыжник, что пошла кровь. Лия орала в голос. Жан лежал поперек меня как мертвый, и сдвинуть его тушу в сторону стоило больших трудов. Кое-как мне это удалось, но, увидев в чем дело , я сам взвыл не хуже его супруги. Под лопаткой моего оруженосца торчала рукоять черного ножа. Клеймо одуванчика... Дышит... Вдвоем нам него не унести. Нужна телега или карета, просто на лошади парня растрясет. Он будет жить? -- бедная Лия смотрела на меня полными слез глазами. Что ей сказать? Я не врач, не знахарь, не волшебник. Одного взгляда достаточно, чтобы понять: положение у Жана паршивейшее! Любой другой умер бы сразу, но могучий организм трусливого рыцаря еще боролся со смертью. Ну, почему?! Почему так?! Почему именно он?! Это нечестно! Если кто-то покушается на меня -- я переживу, но не надо убивать моих друзей! Не доводите меня до крайностей... Милорд, опять они. Кто -- зарычал я. Из-за поворота выехали двое всадников на вороных конях. Их доспехи отсвечивали свежим мазутом, на шлемах полоскались пепельно-серые султаны, черные копья направлены в нашу сторону. На этот раз я никого ни о чем не спрашивал. Розовый туман заволок сознание. Не стоило меня так злить! Лия опять склонилась над распростертым супругом, а я поднял над головой Меч Без Имени. Первый рыцарь вылетел из седла, не успев протестующе чирикнуть. Серебристый клинок махом рассек ему щит, кирасу и кольчугу. По-моему, он не был убит, а упал больше от испуга. Чтобы достать второго, пришлось увернуться от его копья, влезть на камушек и оттуда в длинном прыжке ударить его двумя ногами в голову. Как я сам себе шею не свернул?! Встав на ноги, пошатываясь, я бешено замахал мечом и заорал, хрипя от ярости: Выходи, наемная тварь! Не надо, лорд Скиминок... Выходи, киллер поганый! Я все равно тебя на краю света достану. Если только мой оруженосец... если Жан не поднимется. Выходи, сволочь, и дерись со мной, как мужчина с мужчиной! Ми-ло-орд!!! Лиин визг заставил меня вовремя обернуться -- с ближайшего склона на мою бедную спину летел огромный обломок скалы. Каким-то чудом он взрыл землю в нескольких сантиметрах от меня. Готов поклясться, что я видел гибкую женскую фигуру, скользнувшую меж камней к вершине горы. Погоня была бы сущим безумием, а просвистевшая мимо смерть вернула моему рассудку трезвый взгляд на вещи. Я прижался лбом к рукояти Меча Без Имени, чувствуя, как лечебное тепло успокаивает нервы, гасит злость и обволакивает умиротворением. Но окончательно привел меня в чувство тихий стон второго рыцаря. Он приподнялся на локте, с огромным трудом стащил с головы шлем и укоризненно поинтересовался: Вы всегда нападаете без предупреждения? Нет. Иногда я долго уговариваю противника осознать реальное положение вещей, взвесить обстановку, а подумав, вообще разойтись по домам. Почему-то пока никто не горел желанием воспользоваться моим миролюбием. Значит, для нас с кузеном вы сделали исключение? -- продолжал жаловаться поверженный. У него было приятное узкое лицо без усов и бороды, почти малахитовые глаза с вертикальными зрачками, белые волосы до плеч и маленькие рожки на лбу. Довольно симпатичный малый, вынужден признать. Я подал ему руку, помогая подняться: Приношу свои извинения. На нас напали, мой оруженосец тяжело ранен. Сами понимаете, какое настроение. Поневоле на ком-нибудь сорвешься. Это могучая дама -- ваш оруженосец?! Маскировка, - пояснил я. Мой собеседник понимающе закивал и, подняв с моей помощью своего родственника, трижды протрубил в черный рог. Если бы из-за поворота показались враги, я бы ничуть не удивился. Просто первым делом снес бы башку этому альбиносу. Мои люди с телегой будут здесь буквально через десять минут. Вы сразили нас в честном бою, но сохранили жизнь. Мы оба ваши должники. Располагайте нами, лорд Скиминок. Мы ночевали в древнем родовом замке барона Бесса. Тот рогатый блондин оказался законным наследником и единственным продолжателем фамилии. Но сначала о главном - Бульдозер не умер! И, судя по уходу, обеспеченному заботливыми хозяевами, так-таки не умрет. Лия не отходит от него ни на минуту, мне едва удалось уговорить ее поесть (кстати, тоже без отрыва от больного). За поворотом горы кончились так неожиданно, что показались театральной декорацией. Не более чем в миле, посреди цветущей долины, утопало в садах поместье барона. Судя по отсутствию насыпи, крепостного рва и весьма безобидным стенам, замок отродясь не подвергался осаде. Все обитатели оказались приличными людьми. Правда, у них были отдельные недостатки в виде рогов, вертикальных зрачков и белых волос, но ведь это, по сути, такие мелочи... Они, конечно, нечисть и не скрывают этого. Но нечисть нечисти рознь. Есть законченные негодяи, есть порядочные люди. Не такие, как мы?.. Пусть. Я родился и вырос в Астрахани -- городе смешанной крови. В плане единства людей всех вероисповеданий и наций у меня нет комплексов. Так что мы прекрасно поладили с молодым Бессом. Кто же не знает тринадцатого ландграфа? Имя человека, сразившего самого Ризенкампфа, прогремело до самых отдаленных уголков нашего заброшенного мира. Всем известна ваша внешность, эта знаменитая рубаха и необычные штаны. А Меч Без Имени?! Он один, такое оружие ни с чем не спутаешь. Мой отец участвовал в Ристайльской битве, хотя и не на вашей стороне. Он был одним из немногих, кому удалось спастись. Так что о вас и о ваших друзьях мы наслышаны из первых уст. Да, было дело... Такая битва запоминается на века. Эпохальное событие, так сказать. Хотя, знаете ли, барды и менестрели здорово ее приукрасили. Все было гораздо проще, жестче и грубее, но таковы законы романтической поэзии. А кстати, где сражался вас батюшка? Мы с ним случайно не встречались? К счастью, нет! Подобная встреча в данных условиях могла бы оказаться для него роковой. Он видел вас лишь издалека. Когда вы с оруженосцем вдвоем на одном коне, спиной к спине, рубились с троллями, мой отец бился на левом фланге во главе отряда Черных Стражей. Здорово. Вот говорю с вами, а перед глазами эта битва. Кажется даже, что я тоже мог видеть вашего папу. Начинаешь о чем-то вспоминать, сразу находятся очевидцы, друзья, родственники, знакомые, как в Астрахани... Все всех немного знают. Вы правы. Впрочем, родитель всегда отличался редкой проницательностью, мудро решив не вставать поперек дороги свирепому ландграфу. Поэтому и уцелел. "Предательство -- в меру, в потребное время, во благо всем!" -- вот древний девиз нашего рода. Не совсем уловил... Вы гордитесь, что ваш папа кого-то там предал?! Это вопрос этики, лорд Скиминок. -- Молодой хозяин долил мне розового вина и вновь развалился в кресле. -- Когда в небе показался первый дракон, мой отец благополучно послал Ризенкампфа подальше, развернул коня и в сопровождении четырех Стражей покинул поле боя до того, как на армию тирана Локхайма обрушилась огневая мощь боевых драконов. Возможно, это покажется вам не лучшим проявлением вассальской верности, но ведь как взглянуть. Я же не строю из себя праведника, у меня дурные гены и порочная наследственность -- будьте уверены, я предам вас при первой возможности. Как интеллигентный человек, я, пожалуй, вас дослушаю, прежде чем взяться за Меч Без Имени. Слухи о широте ваших взглядов достигли и наших мест. С другим ландграфом я бы не рискнул бравировать такой откровенностью. Знаю, все пользуются моей добротой, - задумчиво отметил я, прихлебывая из кубка. Поверьте, вы в полной безопасности. До определенного срока... Но ведь я вас честно предупредил. Не каждый негодяй на это способен, - поклонился барон Бесс. Он мне нравился. В иное время, конечно, убил бы на месте. Но сегодня моя врожденная демократичность и миролюбие перехлестнули наносные кровавые инстинкты. В конце концов, долго здесь торчать мы не собираемся. Хотя нет... Жан еще не транспортабелен. И вроде бы повода у хозяина пока нет. Предать нас некому, не за что и незачем. Но повод-то появится. Вот тогда и поглядим, какой кильдим. Вошедший слуга что-то быстро доложил на ухо барону. Молодой Бесс побледнел, покраснел, засмущался и кивнул: У меня к вам предложение, лорд Скиминок. Только что поступили новые указания относительно вашей особы. Не будете ли вы столь любезны добровольно отдать мне Меч Без Имени? Я тихо выругался сквозь зубы. Ладно, он же меня честно предупреждал... В двери молча вошли двое стражников. Барон почесал рожки, жалобно глядя на меня: Пожалуйста, не хватайтесь за меч! Я прекрасно понимаю, что вы успеете разрубить меня пополам, прежде чем эти вояки возьмутся за алебарды. Но вы ведь этого не сделаете? Едва моя голова слетит с плеч -- предупрежденные слуги убьют ваших друзей. Рыцарь совершенно беспомощен, а девчонка вообще не воин. Вы скотина! -- искренне признал я. Да ладно вам! -- обиделся он. -- Вас ведь честно предупреждали. Тоже мне, великий герой! Ему прямо говорят, что скоро предадут, а он вино распивает... Ну, так вы сдаетесь или предпочитаете убить меня, погубить своих товарищей, а потом храбро погибнуть в неравной схватке? Сдамся. -- Не хочу я его рубить, да и Меч Без Имени не сигналит об опасности. Попробуем не торопясь выяснить, в чем тут дело... - Я готов стать вашим пленником, но при двух условиях. Сколько угодно! -- просиял зеленоглазый хозяин. Наверняка никто никогда не облегчал ему задачу пленения до такой степени. Во-первых, меч я вам не отдам, и не просите! Дело в том, что нас связывает определенная клятва -- мы никогда не бросаем друг друга. Меч Без Имени можно украсть, отнять, взять с трупа, но добровольно я с ним не расстанусь. Не спорю. Пройдемте в темницу, посидите в подземелье, не расставаясь с оружием. По правде говоря, мне и самому представлялось довольно диким -- какой же вы ландграф без меча?! Вот именно. Теперь вопрос: - расскажите мне все о тех таинственных указаниях, из-за которых вы решились меня предать. Охотно. Может быть, поговорим по дороге вниз? Мы неторопливо встали и без суеты отправились в тюрьму. Я точно знал, что в мое отсутствие Бесс не причинит вреда ни Лие, ни Бульдозеру. В подземельях ихних мне сидеть не в диковинку, так что выберусь быстро. А пока беловолосый дворянин с порочными наклонностями охотно выбалтывал все, что могло представлять для меня хоть малейший интерес. Я его не перебивал. Здесь за горами находится Темная Сторона. Все жители - сплошная нечисть. Вас знают, уважают и ненавидят. Такой враг -- это большая честь! Всем было сообщено, что в наши края едет лорд Скиминок, и объявлено о цене за вашу голову. Причем за мертвого предлагают в два раза больше, чем за живого. Кто ж это так невзлюбил меня безобидного? Ну... как бы... не всякое имя рекомендуется произносить вслух. -- Впервые на его холеном лице появились признаки страха. Этого таинственного заказчика явно боятся больше. Хотя мой меч ближе и угроза смерти очень уж реальна. Ладно, можете не говорить, я сам угадаю. У вас появилось полутораметровое лицо милой, улыбчивой старушки, которое и предложило вам правила новой охоты за ландграфом. Указанная сумма всех заинтересовала. Тем более что предполагаемый маршрут нашего путешествия известен. Ваш замок ближе других к границе. Вы послали вперед двух стражей, надеясь заполучить меня первым. После неудачных попыток захватить нас силой в ход пошла хитрость. Я ничего не упустил? Вы точно по книге читаете, лорд Скиминок. Однако, - продолжил я, приняв полный почтения тон барона за комплимент, - когда вы сообщили заказчику о том, что требуемый товар гостит у вас в замке, оказалось, что возможность сорвать хороший куш весьма проблематична. Держу пари -- вам попросту приказали тотчас же меня выдать. Об оплате -- ни слова! Тяжелые времена... все ударились в коммерцию. Никому нельзя верить! Совершенно никому! -- запричитал Бесс, смущенно тыкаясь ключом в замочную скважину. -- Не сомневайтесь, лорд Скиминок, в этой камере все обставлено в соответствии с самыми изысканными требованиями. Отдохните здесь. Выспитесь, примите ванну, я заказал для вас лучшие вина. Никто не узнает, где вы заперлись. Возможно, когда гроза пройдет, мне и не придется вас предавать! Хочется иногда, для разнообразия, побыть честным человеком... Помещение здорово напоминало комнату отдыха для содержания похищенных принцесс. Я сразу же полез в большую дубовую бадью, пока вода не остыла. Мыло и мочалка лежали на скамеечке, рядом со сменой чистого белья. Что сказать? Конечно, он сволочь, негодяй, предатель... Но, с другой стороны, я ничего не мог поделать с чувством невольной симпатии к этому обаятельному типу. Господи, какое все-таки наслаждение после всего пережитого медленно опуститься в горячую воду! Вдыхать обжигающий пар, размять усталые мышцы, прогреть бедные кости и наконец вымыть голову. Вдосталь наплававшись, я завернулся в полотенце и обнаружил на маленьком подносике душистую мазь, бинты, подобие йода и еще что-то медицинское. заботливость моего хозяина просто обвораживала. Какое-то внутренне чутье подсказывало, что за Лию с Жаном тоже не стоило беспокоиться. Смазав все царапины, ссадины и синяки, я сел за стол и воздал должное ужину. Потом блаженно растянулся на кровати, надеясь бессовестно предаться сладкому сну, но... выспаться не удалось, в дверь постучали. Войдите! В замочной скважине щелкнул ключ. На пороге стоял белокурый рогоносец, улыбаясь самой смущенной улыбкой. Мне было лень вставать, и я приветствовал его лежа. Что-нибудь случилось? М-да... похоже. -- Он старательно прятал взгляд, не зная, куда приткнуться. Присаживайтесь, чувствуйте себя как дома. Если хотите вина, то налейте себе сами. В конце концов, вы здесь хозяин! У вас изощренное чувство юмора, ландграф. Спасибо. Так что нового? За мной пришли? Да... пожалуй... скорей всего, именно так. Вы сошлись в цене? О да! Поверьте, мой замок - достаточная цена за вашу голову. -- Молодой Бесс явно занервничал и начал возбужденно бегать по камере, яростно почесывая рожки. -- Я не могу находиться между двух огней! Если завтра я не выдам вас одному заинтересованному лицу, то при новом порядке рискую поплатиться жизнью. А если я сейчас же не вручу вас другому лицу, то спустя пару минут от моего замка не останется даже кирпичика! Вы меня заинтриговали. -- Мне удалось изобразить равнодушную зевоту. -- Но, с вашего разрешения, пока решается моя судьба, хотелось бы вздремнуть... Пожар, пожар! -- донеслось из коридора. Бесс бросился ко мне и, упав на колени, умоляюще завопил: Он уже начал! Лорд Скиминок, пощадите! Выйдите к нему! Он же все спалит к чертям, не деля на правых и виноватых! Вы ведь ландграф, сделайте что-нибудь! Пришлось одеться, запах гари действительно чувствовался. По моим подсчетам, в родовом замке Бессов, кроме барона и немногочисленных родственников, в основном двоюродных и троюродных братьев, было еще с десятка два душ. Разная челядь, охрана, повара, служанки -- все они с истошными воплями носились взад-вперед, создавая суматоху и неразбериху. В целом абсолютно обычные люди, только с рожками. Наверное, порода хозяев везде брала верх. Барон вывел меня к воротам, не переставая клясться в вечной благодарности, дружбе до могилы и сохранении моих друзей, как собственных детей. Врет, конечно... Ладно, вернусь, разберусь до конца. Страха не было. Но когда я вышел за ворота...Ей-богу, мне захотелось вопить, орать, плясать и ходить на голове одновременно. На пригорке, небрежно поплевывая огненными струйками, сидел мой старый друг -- белый дракон Кролик. Услышать его дефективный бас оказалось таким счастьем! Фы фейнулись! Фейнулись! Ты стлафтвует мой любимый лолт Скиминок! Взаимной радости не было предела. Драконы вообще очень дружелюбны по натуре, и уж если привязываются к человеку, то это навсегда. Мой мир многое потерял, когда они вымерли. Пришлось вкратце рассказать о том, как я провел год, как вернулся в Соединенное королевство, как с ногами влез в свежезаваренную кашу, и теперь исследую Темную Сторону. Кролик, оказывается, попал сюда тоже почти случайно, в полете столкнулся с юной ведьмой Вероникой, и та попросила пригласить меня на свадьбу. Что? Вероника выходит замуж?! Иссе как! Фетьмы тосе не пнотифники любовных утех. Это болезнь! Поветрие какое-то, вроде собачьей чумки. Все женятся, выходят замуж, делают предложения, соблазняют короткими халатиками... Нет, дружище, с этим надо кончать. Тут вся страна в трауре, король при смерти, на окраинах полыхает гражданская война -- от темна до темна!! А некоторые антипатриотически настроенные личности заняты мещанским устройством сугубо личной жизни! Песоптасие! -- неуверенно поддакнул дракон, кося на меня фиолетовым глазом. -- Оопсе-то, челоэчиские плоплемы нас не слишком фолнуют - дтаконы фне поитики! Но фсе се... Ну, сейчас времена изменились. Политика входит в каждый дом. Тут такие дела творятся! Раюмсдаль ищет Зубы Ризенкампфа! Сасем? -- не понял Кролик. -- Ему сто, сфоих мало? Боже! -- взвыл я. -- Угораздило же встретить единомышленника! Наконец-то и я нашел хоть одно живое существо, которое тоже ничего не знает о Зубах. Кролик, пожалуйста, скажи, что ты и о кришнаитах ничего не слышал? Ф олансефых тьяпочках? Пьйитоколофые, с хфостиками и пабапанами? Фидел, фидел, а как се. Уф! В мире нет совершенства! Ладно. Если еще где встретишь -- ешь их без промедления! Они полезные. В них ни жира, ни холестерина, кислотность пониженная и питаются исключительно ведической кулинарией, так что для твоего слабого желудка -- это просто лекарство. Сдодово! -- обрадовался мой огромный друг и засучил когтистыми лапами. -- Я тут их селую кусю нашел. Пойшой колоток или фоенный лакель. Савтла се фсех съем! Не переувлекайся! Растолстеешь -- потеряешь успех у дам! Всех сразу есть не надо. -- Что я говорю?! О чем рассуждаю? Чему я вообще его учу? Людей есть! Откуда во мне эта кровожадность? Нет, последнее время я точно неоправданно свиреп! Сам себя не узнаю. В оправдание могу сказать лишь одно -- меня здесь столько обижали... - Ты лучше свози меня туда. Надеюсь, тих туристическая база не в двухдневных перелетах? Не-а. Ф тлех. В трех днях пути?! Делать мне больше нечего. Да ну их к лешему, не полечу. Ф тлех сясах на севел, - терпеливо пояснил белый дракон. -- Там такие маенькие томики и бойсая скуйптула. Статуя Кришны?! Мне кажется, что через их лагерь мы выйдем к Зубам. Значит, так. Жди меня здесь, я дам кое-какие указания насчет Лии и Бульдозера, возьму бутерброды в дорогу! Слусаюсь, лолд Скиминок! А эти клупые, богатые людишки кофолили, что фы у них ф плену. Смесно, плафта? Фы и ф плену?! У них черный юмор, друг мой. Как ты сам правильно понимаешь, никто не в состоянии держать взаперти ландграфа Меча Без Имени. Они просто пошутили. Скажу тебе по секрету... - звероящер вытянул шею и прищурил глаза от любопытства, - местные жители много слышали о твоих подвигах в Ристайльской битве. А так как никогда не видели боевой мощи настоящего дракона, то попытались шутливо спровоцировать тебя на одну-другую огненную струйку. И фсе? Все! А я-то подумал... - просиял Кролик, страшно довольный тем, что может продемонстрировать необразованным провинциалам свои недюжинные способности. -- Фы не песпокойтесь, итите. Я им помоку. Я их иссе поасфлекаю -- И счастливое белокожее чудовище фугануло такую струю пламени в сторону замка, что, по-моему, медный флюгер на башне слегка оплавился... Лия, я прошу тебя, успокойся. Нет! Вот убью его и сразу успокоюсь! Я буду такая спо-кой-на-я, что даже вы попросите меня поволноваться. Но сначала я его убью! В мое отсутствие он вам ничего не сделает. Просто помни -- перед тобой тип, готовый к предательству! У них в роду такие традиции. Ну, пожалуйста, лорд Скиминок, убьем его -- и вся недолга! И мне никакой нервотрепки, и вам за нас не переживать. Я даже лично займусь похоронами. Гроб, урна с пеплом, могилка в престижном месте, прощальные речи, торжественные слезы, поминки всякие... Не сомневайтесь, все будет на высшем уровне! Бледный барон Бесс менял общий нездоровый цвет лица на различные оттенки голубого и зеленого. Бульдозер, выпив лекарство, спал, и его наши разборки не волновали. Зато уж мы с его супругой орали друг на друга не хуже мартовских котов. Мне пришлось рассказать ей все. А что, были случаи, когда мне удавалось от нее что-нибудь утаить?! Она же клещами вытянет. Вот уж у кого природная кровожадность, так это у нашей белобрысой крошки с наивными голубыми глазами. я только заикнулся о том, что барон нас предал, как она уже висела у него на шее, завывая, как пылесос "Прогресс", и размахивая кинжальичком. Нос бедняге могла отхватить запросто! Я понимаю, ей за державу обидно, но скажем честно: Лия и компромисс -- понятия несовместимые. Впрочем... С чувством глубокого удовлетворения я наблюдал на лице барона нормальный животный страх. Приятно... Что нам толку от него мертвого? Сейчас же родственнички набегут на дележ наследства. Тут же яблоку упасть негде будет, а Жану нужен покой. Нет. Если убивать, то и его, и всю его родню, и друзей до пятого колена. Хлопотное дело. Зато богоугодное! Ну еще бы! Ты, значит, в рай! А кто будет конкретно вырезать всю эту рогатую кодлу? Я?! Все ландграфы -- герои! -- выпалила она, пойдя с тяжелой артиллерии. Но не все идиоты! -- ловко увернулся я. Они не шил на переговоры с врагом! Вот и сложили головы! Зато возродились в песнях и балладах! Потому что возродиться в детях им уже не удастся никогда! Подумаешь -- дети! Велика важность... Хорошо, - неожиданно согласился я. -- Будем убивать всех. Мужчин я беру на себя. Тебе останется перерезать лишь женщин и ребятишек. Почему мне? -- отступила она. А кому? Не Бульдозеру же. Девчонка угасла. Барон, убежденный, что все это всерьез, батистовым платочком вытирал пот на высоком лбу. Он-то наивно полагал, будто я здесь главный. Не, братишка! Не так все просто. За окном промелькнула оранжевая струя пламени. Лия, поторопись! Кролик здесь, ей-богу, что-нибудь подпалит. Уговорили. На время вашего отсутствия я согласна взять в плен этот замок со всей челядью и держать их в страхе и покорности до вашего возвращения. Благодетельница! Спасибо вам!!! -- Бедный Бесс рухнул в ноги моей спутнице, отвешивая страстные поклоны. ---Я все сделаю, я на все готов, только уберите вашего дракона! Очень прошу! Пока Лия организовывала торжественную передачу ключей и короткий митинг для прислуги, я затарился продуктами на кухне. Потом раздобыл две подушки и хорошую веревку. Ну, раздобыл, это, пожалуй, слишком громко сказано. Я их взял. Внаглую! По закону диктатуры пролетариата. Мы -- победители! Имею я право кататься на драконе с некоторыми удобствами? Мы вылетели в ночь. По моим представлениям военный лагерь и в темноте разглядеть можно. Думаю, белый дракон в фиолетово-муаровой ночи может шутя сойти за привидение. Призраков здесь уважают, а значит, стрелять из луков не будут. Меня, поди, и вовсе не заметят. прогулка теплым, темным вечером с бодрящим ветерком, паром от прогревшейся земли, волшебными ароматами незагазованного воздуха -- что может быть лучше? Никуда отсюда не хочу уезжать, мне здесь нравится... Вскорости внизу замелькали огни. Пылающие факелы ограды складывались в знакомый рисунок. Пятиугольная звезда пентаграмма... Пентагон?! Веселенькое местечко. Это что ж, НАТО и сюда запустило свои загребущие ладошки? Вряд ли... Совсем у меня ум за разум едет. Ладно, рассмотрим данный объект поближе. Кролик сузил круги, бесшумно паря над верхушками деревьев. Высокие, метра в два, факелы давали достаточно света. Я оглядел низкие казармы, земляные склады, хороший тренировочный комплекс, полосу препятствий, площадку для медитаций, строевой плац и здоровенную, пяти-шестиметровую, статую сидящего Кришны. Правда, скульптурная трактовка образа, мягко говоря, нетрадиционная. Вся фигура отлита в черной бронзе и больше напоминает эффектный сплав Кощея Бессмертного, богини смерти Кали и красавцев с острова Пасхи. Глаза бога зажмурены, уши заткнуты пробками, а рот ощерился ужасными стальными зубами. Их было невозможно не узнать... Именно таким зубом угрожали Лие, с таким клинком бросались на меня, такое оружие вбило кольчугу в бок несчастного короля Плимутрока. Зубы Кришны! Как это связано с Зубами Ризенкампфа? Почему я вообще так уверен, что между ними существует взаимосвязь? Поразмыслю на досуге... Кролик, поворачивай обратно! А как се мой усин, милолт? Ужин отдай врагу. Я сам хосю! Не стоит наедаться на ночь. Хотя... лагерь явно военный. Отвези меня к Бессам, а потом... Потом мосно я фейнусь? Ненадолго. Много не ешь и, если не затруднит, подпали ради меня пару казарм. Тля фас -- любой каплис! -- счастливый дракон сделал "мертвую" петлю. Достаточно! Я хочу назад. Всю дорогу наш чешуйчатокрылый развлекал меня зверскими рассказами о том, что он сделает с кришнаитами, когда вернется обратно. Не подумайте плохого, Кролик вовсе не злобная тварь. По природе даже чрезмерно интеллигентен и миролюбив. С ним всегда можно договориться, а уж за своих друзей он голову положит. Когда началась Ристайльская битва, наш белокожий знакомец не пожадничал и пригласил к себе "на ужин" еще шестерых драконов. Когда мы приземлялись на холмик перед замком, я понял, что спокойно выспаться мне вряд ли удастся. Времени -- часа три ночи, несмотря на это, все окна горят, везде шум, свет, крики -- судя по всему, Лия производит если не генеральную уборку, то реконструкцию. Меня встречал почетный караул в парадной одежде. Через весь внутренний двор тянулась красная ковровая дорожка. Слуги носятся по диагонали, как зайчики, едва успевая отвешивать почтительные поклоны. В главной зале накрыт торжественный ужин персон эдак на пятьдесят. Кругом свечи, гирлянды, букеты, все вычищено, ни пылинки, ни соринки. Оркестр из семи свежевыбритых старичков гундосит какой-то героический эпос. В центре восседает Лия с тяжелой связкой ключей на поясе, командным голосом отдавая последние приказания: Ванну для милорда! Еще цветов на подоконники! И уберите наконец эту идиотскую картину! Что значит -- портрет основателя рода?! Здесь будет висеть другой портрет! Я -- в полный рост на белом коне, в бархатном вечернем платье с открытой спиной и венце из листьев бука. В одной руке любимая сковородка, в другой королевская корона. Надо мной кружатся ангелы, святые радуются на небесах, а под копытами коня корчатся противные кришнаиты... Бульдозер еще не мог сидеть, но уже, опираясь на локоть и подложенные подушечки, имел возможность принять участие в военном совете. Молодой Бесс был приглашен как свидетель, для дачи показаний. Я позволил себе выспаться, плотно позавтракать, а потому общий сбор производился поближе к обеду. Итак, теперь мы знаем, что кришнаиты вербуют в городах боеспособную молодежь, пудрят людям мозги, готовят профессиональных убийц-сектантов, бегающих даже после смерти, и собирают армию. Зачем? Хотят распространить миролюбивое учение Кришны по всему миру, - слабо предположил Жан. Ага, посредством кованого Зуба в бок! -- фыркнула его сиделка. -- Ты хоть сам веришь в то, что говоришь? Не верю... Но ведь все идет к установлению Нового порядка, - несколько нервничая, включился белокурый рогоносец. -- Потребуется новая стража, новые блюстители законности, новые службы контроля и карающие органы. Нужно просто выждать и приспособиться. Религия Кришны ничем не хуже любой другой. Почему бы не принять ее в качестве единственно государственной? Раз уж подул ветер перемен... Отставим цитирование Газманова! Ветер перемен уже давно сменил направление и принес с собой меня. А меня, как назло, абсолютно устраивает король Плимутрок, Танитриэль и весь прежний порядок. Что делать? Может быть, путем разумных реформ и обоюдных компромиссов мы с Раюмсдалем даже улучшим экономический и культурный уровень жизни Темной Стороны и Соединенного королевства. Но передать всю полноту власти в руки этому придурку... Увольте! Лично я -- против! И мы! -- кивнули супруги. Лорд Скиминок, вы, конечно, геройский ландграф... Не мне вам советовать, но... Поверьте, слуги Тьмы воспрянули. Пока вы охотитесь за Зубами, различные секты подрывают духовные основы вашего королевства. Войска Плимутрока не рискнут ступить на Темную Сторону, а едва принц объявит о рождении сына, как все силы Зла соберут войска для помощи внуку Ризенкампфа. Вас всего трое! Трое бросающих вызов безысходности! Вам не остановить раскрученную машину неизбежности. Остается только искренне удивляться, что вы еще живы... Госпожа Лия ле Буль де Зир! -- прервал нас бледный лакей, обращаясь напрямую к грозной командирше, а не к хозяину замка. -- Там у ворот стоят два кришнаита. Они требуют выдачи лорда Скиминока. Вконец оборзели! -- рыкнула Лия и пошла на дело. Оставив Жана, мы с Бессом тоже спустились вниз, чтобы полюбоваться на это зрелище со стороны. В том, что будет, мягко говоря, нескучно, мы не сомневались. У ворот действительно стояли два улыбающихся типа в оранжевых кофточках, с хвостиками на бритых затылках. Один монотонно лупил в барабан, другой притоптывал: "Хари Кришна". Они были еще счастливы в тот момент, когда на крепостную стену взошла неумолимая Лия. Екарный бабай! Хари Кришна! Так... Обмен приветствиями состоялся. Бритоголовые смотрели на мою спутницу снизу вверх, что укрепляло ее позиции. Чего надо, убогие? Сестра, в твой дом вошло Зло. Отдай нам того, кто называет себя тринадцатым ландграфом. Зачем он вам? Он внес смуту в мир. До его прихода Свет и Тень уравновешивали друг друга. Меч Без Имени должен быть уничтожен. Грядет Новый порядок, и страшного грешника ждут Зубы Кришны. Подите прочь, вы мне противны! О, чего бы не отдала великая Ермолова за такой пафос и такую позу! Даже у Бесса навернулись слезы на глаза от умиления. Лия -- непревзойденная актриса! Никто не сравнится с лордом Скиминоком ни в славе, ни в доблести, ни в чести. Он лев в бою, ягненок с друзьями, сорвиголова за хмельным пиром, гений в изобразительном искусстве и просто титан в постели! Барон слишком пристально на меня уставился. Глупая девчонка! Я почувствовал, что краснею... Если вы не отдадите его, мы разрушим замок, - буднично сообщили кришнаиты. Вы?! Да я одна вам обоим уши оборву! Ну... не мы лично, но наш бог! Он могуч и неуязвим, подумайте о последствиях. Лорд Скиминок обещал собственноручно начистить харю вашему Кришне! Никакой демократии, никакой демагогии и ни одного, самого малюсенького, компромисса с международными террористами! Фигу вам, а не плюрализм! Нет! Господи, прости меня грешного! Это, наверное, я ее научил! Дура! Сама хоть одно слово понимала бы! Село неасфальтированное! Кришнаиты тоже ничего не поняли, но уловили суть: Прощай, сестра. Мы скорбим о твоей заблудшей душе. Возможно, в ином воплощении она достигнет нирваны. Шаги бога уже слышны. Дрожь земли приветствует его. Помни! Мы просили... Мужичонки отошли в сторону и сели в тени кустика. Мы с бароном пожали плечами. Уж слишком уверенными в себе были эти пародии на женщин в оранжевых робах дорогоукладчиков. Это не радовало... Как я им отвечала, милорд? Сногсшибательно! -- я приобнял Лию за плечи. Бесс тревожно вглядывался в зеленую полосу леса. Пока было тихо. Ждете нападения? Да. Лорд Скиминок, в случае осады замок не выдержит. Он не предназначался для ведения боевых действий, это не наш принцип. Я не могу обещать, что в случае атаки мои люди будут драться за вас до последней капли крови. Скорее наоборот. Они предадут при первой же возможности. А вы? А я еще быстрее. На правах господина, так сказать. Милорд! Ну хоть сейчас можно мне его убить? -- взмолилась Лия. Я успокаивающе чмокнул ее в лоб. Не надо. Уж таким создала его природа. Барон! Пока реальная опасность не угрожает вам лично, вы ведь не будете против, если мы применим кое-какие мены против врага? Конечно нет! Делайте все, что сочтете нужным. Но... если не затруднит... пожалуйста, сохраните замок... По рукам! На самом деле я весьма смутно себе представлял, что и как буду делать. Помнится, упоминалось и раньше, - родовое гнездо Бессов никак нельзя было назвать неприступным. Стены низкие и ветхие, сторожевые башни скорее декоративные, воротам даже таран не нужен - достаточно пинка ноги. Храбрый гарнизон из двух десятков обленившихся стражников даст деру еще до начала войны. Вид свирепого противника ни за что не возбудит в них приступа яростной отваги. Никаких оборонительных орудий, типа котлов с кипящим маслом, настенных катапульт, тяжелых, дальнобойных арбалетов, нет и в помине. Если военный лагерь кришнаитов решит нагрянуть сюда всей компанией, то захватить замок будет ненамного сложнее, чем взять в заложники детский сад. Может, даже проще... Моя подружка ушла проведать Жана и ввести его в курс дела. Ну, в смысле того, что нас опять идут убивать, а отчаянный ландграф при ее посильной помощи опять грозится всем напинать куда следует. Бульдозер обрадуется, он любит сказки со счастливым концом. Белокурый хозяин смотался в погреба и притащил кувшинчик с вином. Мы еще раз вгляделись в голубую даль. Все-таки хорошая штука жизнь, а? -- я задумчиво наполнил кубок, но выпить не успел, барон с тихим стоном вышиб его из моих рук. Я медленно вытер капли с рубашки. Какое-то время мы молча смотрели друг на друга. Потом он ткнулся лбом мне в плечо и заплакал: Не могу... Хочу, но не могу... Я должен! Обязательно должен! Это было лучшее отравленное вино! Еще мой дедушка умертвил с его помощью мою бабушку! Она так страдала! Такая прекрасная и мучительная смерть... Но почему?! Почему я не могу вас отравить? Ведь сейчас самое время! Потом может быть поздно, - подтвердил я, успокаивающе похлопывая его по спине. Положение совершенно идиотское. Стою, как дурак, утешаю мерзавца, пытавшегося только что отправить меня на тот свет. Хорошо еще, мои ребята не видят... Тоже мне -- свирепый ландграф! Убейте меня, лорд Скиминок! Я не хочу больше жить. Меня будут презирать соседи, перестанут уважать друзья, и даже собственные слуги отвернутся от Бесса, не сумевшего предать! Я не переживу такого позора... Ну, ну. Не надо. Не стоит так драматизировать. Не все потеряно, мужайтесь! Мы еще увидим небо в алмазах. Я дам вам шанс... Что?! -- не поверил он. -- Вы дадите мне возможность еще раз предать вас? Да! -- решился я. -- Обещаю. Слово ландграфа! Лорд Скиминок. -- Мой потрясенный хозяин в изумлении сел на пол. По-видимому, в его рогатой голове не совсем укладывались мои весьма своеобразные понятия о благородстве. Когда к нему наконец вернулся дар речи, он вытер слезы, шмыгнул носом и опустившись на одно колено, проникновенно произнес: Примите мою вассальную клятву верности! С этого дня я ваш неоплатный должник. Если в результате моего предательства вы погибнете, то я отомщу вашим врагам. А потом приду на вашу могилу и умру рядом, как верный пес! Идут!!! Мы были во всеоружии. Из-за леса показалась колонна бодрых кришнаитов, на первый взгляд не более дух сотен душ. Треть с барабанами, треть пляшущих с воплями: "хари, хари", треть с необычными ножами, по форме напоминающими человеческий клык. А позади... Матерь Божья! Позади шествовал сам Кришна! Ну, в смысле -- та статуя из черной бронзы, что я видел в лагере. Пятиметровый металлический монстр двигался легко и свободно. Ни скрипа, ни лязга, ни антенн, ни шестеренок -- сплошная магия! Вот он-то мне и не понравился... С кришнаитами я бы и сам разобрался. Надеюсь... Меч Без Имени не даст пропасть в трудную минуту, но это извращенное порождение каслинского литья может в полчаса разнести замок на кирпичики. И почему я отпустил Кролика отоспаться денька на два?! Всего-то? Милорд, они вас явно не уважают. Против тринадцатого ландграфа могли бы прислать и целую армию! -- неслышно подкатилась незабвенная наша. -- Я хотела попросить... Жан недавно уснул, так что побейте их, пожалуйста, без лишнего шума. Больного нельзя беспокоить. Я кротко кивнул. А что прикажете делать? Рядом стоял бледный Бесс; его слуги, стражники и вся прочая челядь слушали Лию, как мать родную. Любое ее слово было непререкаемой истиной. Заяви я сейчас, что не могу один победить столько врагов с бронзовым чудовищем в придачу, они же расхохочутся! Решат, что я удачно пошутил. А как же иначе? Ведь госпожа Лия сказала... Интересно, как все-таки устроен этот исполин? На вид все тот же металл. Как он двигается? Как управляется? Или вообще имеет собственную волю и сознание? Ученых бы сюда... Такой предмет для исследований. Если не съест, конечно. Кришнаиты беспорядочной толпой смешались у наших ворот, в религиозном экстазе приплясывая вокруг своего бога. Бронзовый дуболом сел, скрестив ноги, и гулким голосом потребовал: Я пришел за ландграфом! Все в благоговейном ужасе уставились на меня. Что-нибудь не так, ребята? Вы уже решили, что сейчас меня живого вознесут на небеса? Сожалею. Вряд ли у меня была столь праведная жизнь. Хотя и для жертвоприношения я недостаточно хорош. По-моему... Ну вот он я! Ты?! И встать, когда с тобой, медный лоб, говорит сам лорд Скиминок, Ревнитель и Хранитель, Шагающий во Тьму, тринадцатый ландграф Меча Без Имени! Это Лия... Почему я никогда не успеваю вовремя всунуть ей кляп? Ты оскорбил меня! -- Чудовище решило возвысить голос. Ни в одном глазу! И не думал даже... Ты утверждал, что начистишь мне морду! Ах, это... ну, было дело, - замялся я. -- Так что, собственно, в этом такого? Ты бы лучше взглянул на себя в зеркало. Когда твои фанатики вытирали у тебя пыль с ушных раковин? Там же буквально бес ногу сломит. В шею надо гнать таких лентяев! Кришна задумчиво повернул ужасную голову к окосевшим от страха кришнаитам. Наверное, всем богам всегда кажется, будто их недостаточно почитают. Под неподвижным взглядом бритоголовые распластались в песке. Слышали, что он сказал?! И это мнение постороннего лица! Если впредь меня не будут чистить дважды в день с молитвами и плясками... Ух я вас! Но и ты, ландграф... Да ладно1 плюнь и забудь, я же извинился. Полагаю, других причин докапываться до меня у тебя нет? Есть, - подумав, решил бог. -- Я должен убить тебя и разрушить замок. Почему? Потому, что твой дурацкий дракон сжег все казармы. Съел четверых барабанщиков. Подумаешь. Мелочи! Да?! Но после этого он навалил мне кучу на голову! -- зарычал бронзовый титан, и я понял, что мирного урегулирования не получится. Спорить с ним глупо. Оправдываться опасно. Валить все на Кролика бессмысленно. Здесь, кто сильнее -- тот и прав! Обращаться за правосудием не к кому, адвокатов да прокуроров тут не слишком жалуют. Выйти, что ли, подраться по-честному? Думаю, Меч Без Имени сумеет его урезонить... Послушай, парень. Убить меня за грехи моего дракона ты всегда успеешь. А вот не хочешь ли пока выпить? Хочу, - подумав, сообщила ходячая скульптура. Вот и ладушки! -- Я радостно потер руки. -- У нашего хозяина, барона Бесса, есть отличное вино. ---При моих словах бедняга вжался в стену, бледный как потолок. -- Обалденный букет, запоминающийся вкус, столетняя выдержка. Представляешь, еще его дедушка угощал им его бабушку. Старушка была в полном отпаде! Хряпнешь кувшинчик на помин моей души? Вино? Нет. Но мне нравится твоя готовность услужить тому, кто пришел тебя убить. Я подарю тебе легкую смерть. Дай мне молока! Вот черт! Надо же было так лопухнуться?! Ведь сразу ясно, что если он воспитан на ведической кухне, то о каком алкоголе может идти речь! Жаль... Хороший был план. Отравили бы его, и дело с концом. А теперь что делать? Лия, у тебя случайно не найдется стакана молока для этого Кинг-Конга? В подвале целая бочка, но оно прокисло. Кролик устроил слишком большую жару, там многие продукты попортились. Есть кислое молоко! Почти йогурт. Пальчики оближешь! Давай, - кивнул Кришна. -- Ты странный. Я ведь все равно тебя убью. Зачем меня угощать? Действительно, зачем? Еще неизвестно, действует ли на него яд. О, только бы протянуть время до возвращения нашего дракона, вдвоем мы бы этого типа в лужу расплавили! Эй, барон! У вас приличный яд остался? Увы, милорд. В чистом виде не держу, но отравленное вино я бы дал вам безоговорочно. Хотя, думаю, что для такой махины концентрация окажется слабовата. Паршиво... Трое рослых слуг понесли к воротам огромную бадью с кислым молоком. Лично я такую бяку нипочем бы пить не согласился. Еще, чего доброго, живот вспучит... Лия-я-я-яя!!! Ты чего орешь? -- Все и даже бронзовый бог слегка подпрыгнули. А... о... у... э... Ну, я хотел... попрощаться с пажом... в смысле, моим любовницей! У вас что-то с произношением? -- подозрительно сощурилась голубоглазая критиканка. Прощайся! -- дозволил бог. Лия, бегом на кухню... - я переключился на драматический полушепот, - хватай полное ведро подсолнечного масла и тащи сюда. Рысью! Барон! -- Девчонку снесло ветром, а я поклонился хозяину: - Помнится, за мной было обещание дать вам возможность предать меня. Вот ваш шанс восстановить свое черное имя! Где? -- не понял он. Сейчас сюда принесут целое ведро подсолнечного масла. Собственноручно влейте его в молоко. Получится такая гадость! Напиток будет безнадежно испорчен, и разгневанный монумент в слепой ярости уничтожит только меня, забыв про ваш замок. Выгодное предательство? О лучшем невозможно и мечтать! -- восторженно вытаращился зеленоглазый альбинос. -- Вы делаете настоящее чудо! Вы спасаете мой дом, моих людей, мою честь! Как это благородно... Вперед, вперед! -- я прервал его трогательные попытки поцеловать мою руку. Если что-нибудь сорвется, то последствия для замки и его обитателей лучше не представлять. -- Нехорошо заставлять клиента ждать. Вон и масло идет... Если вы думали, что полное ведро тащила сама Лия, то вы ее плохо знаете. Там обливался потом какой-то мажордом, а белобрысая егоза лишь подгоняла его прутиком. Барон подхватил масло и махом булькнул в чан с кислым молоком. Слуги восхищенно следили за изощренным предательством своего господина. Ворота распахнулись. Шестерки в оранжевых плащах сгрудились вокруг и персонально поднесли божественную жидкость жаждущему Кришне. Он принял бадью одной рукой, демонстрируя недюжинную силу, и повел носом: Яда нет. Чистый природный продукт. Буду долго жить. Я тебя понял -- ты тянешь время. Зря... Меня не перехитришь. Твое здоровье, ландграф! Я улыбнулся и сделал ручкой... Если он не изувечит меня в ближайшие десять минут, то последующую часть суток ему будет не до этого. Хотя, конечно, как знать... Может, на железобетонных парней, укрепленных магией, с отменным здоровьем и неизвестно какими внутренностями, этот коктейль и не подействует. Тогда нам всем хана... Лорд Скиминок, я знаю, кто затеял всю эту грязную интригу с кришнаитами. Ее имя не стоит произносить вслух, но после ваших похорон... Клянусь! Я отомщу ей! Я предам ее самым подлым, самым низким образом. Я ей такое устрою! Не нервничайте, мой друг. Вы же видели, он все выпил. Да, но ведь там не было яда! -- в отчаянии всплеснул руками барон. Я и не собирался гневить бога дешевым порошком от тараканов. В плане слабительного воздействия на кишечник... Ландграф! Пора. Выходи принять свою смерть! -- икнув, потребовал металлический монстр. Мне нужно было протянуть еще какое-то время. Рукоять Меча Без Имени оставалась холодной, следовательно, есть надежда на то, что обойдемся без хирургического вмешательства. Слушай, а как насчет последнего желания? Пустая суета. Хорошо, оставим формализм. Действительно, стоит ли отвлекаться... Может, анекдоты потравим? А чем травят такого чудного зверя с необычным именем "анекдот"? -- влезла в разговор Лия. Похоже, все заинтересовались... Так, надо выбрать что-нибудь в меру сальное и соответствующее эпохе. Ну-у... В общем, идет кришнаит по лесу: "Хари, хари!" -- а из кустов выходит старая бабушка с арбалетом наперевес и говорит: "Что, кришнаит, надругаться небось хочешь?" -- "Кришна с тобой! Что ты, что ты, бабуленька". -- " А ведь придется..." Короткое мгновение все молчали. Потом грянул такой хохот!!! Я думал, замок рухнет от дикого резонанса. Бронзовый исполин повалился на спину, болтая ногами, схватившись за живот и буквально задыхаясь от нечеловеческого смеха. То, что при этом он задавил с десяток хвостатых барабанщиков, лишь усилило его веселье. Молодой барон Бесс сполз по стене и, уткнувшись носом в уголок, хохотал, размазывая по щекам счастливые слезы. Лия хихикала в обнимку с пустым ведром из-под подсолнечного масла. Слуги и стражники ржали самым неприличным образом, повторяя историю в супервыразительных жестах. Я был спокоен и хладнокровен. По идее, более надежного слабительного, чем кефир с подсолнечным маслом в народной медицине не найдешь. Ну, разве что чисто астраханский метод: жареная красная рыба, сырое молоко и свежие огурцы на закуску. Пронесет так, что подслеповатые соседи могут запросто принять за неопознанный летающий объект, перемещающийся по весьма необычной траектории. Добивать врага лучше всего в расслабленном состоянии. Или вот еще: идет кришнаит по Ристайлу. А на углу стоит ведьма Горгулия Таймс и зевает. Он подходит с спрашивает: "девушка, чего вы зеваете?" А она отвечает: "Я -- спать хочу! Это вы зеваете..." Снова двухсекундное молчание. Первым дошло до бога. Кришна фыркнул и в громоподобных судорогах смеха засучил ногами. Следом укатились и остальные. Веселье царило такое, что Петросян сдох бы от зависти. Никогда нигде ни один эстрадный юморист не пользовался и сотой долей моего успеха! Грустно пришлось лишь кришнаитам. Во-первых, про них все анекдоты. Во-вторых, бронзовый бог умудрился покалечить еще с полдюжины последователей. Может, вообще развлекать его байками, а он, хихикая, сам всех передавит? Тр-р-р-р-а-а-а-х-х-х-х! Все замерли. Гоголь. Последний акт. Немая сцена. Зубастый Кришна в позе городничего, полуприсев, с разведенными в стороны руками, раскрытым ртом и выражением удивленной Медузы Горгоны на лице. Лия, хитровато сощурившаяся, с довольной улыбкой, с показным смущением отвернувшаяся в сторону. Барон Бесс с вытянутым лицом, вздернутыми бровями, словно говорящий: "Вот тебе, бабушка, и Юрьев День!" Слуги и стража, замершие в недоумении, не в силах сообразить: смеяться им или же плакать. Бедные кришнаиты застыли в самых разнообразных позах, успев выдохнуть, но боясь вдохнуть. Некоторые рухнули в полный рост. Признаться, в воздухе разлился такой "аромат"... Куда там дышать -- глаза резало! Итак, крестьянское средство действует по-прежнему безотказно. Бронзовое лицо сменило выражение на жалостливо-плачущее. Что это? Где? -- искренне удивился я. Что со мной? Сказать правду, какой бы горькой она ни была? Да... - полушепотом попросил он, боясь пошевелиться. Судя по внешним симптомам, понос! Может быть, кислое молоко все-таки не столь уж и полезно для слабого желудка? Что мне делать? Право, не знаю... Ты ведь вроде собрался меня убивать? Я бы не настаивал... Но раз уж ты твердо решил, то давай драться! Я... не... не могу... - стыдливо проблеял грозный Кришна, пытаясь осторожно пятиться назад. -- Не сейчас... Я... и не... не так уж... Не в обиде... Ты погорячился... с кем не бывает?! Я, ой! Я милосерден... я все прощу! Сочувствую, братан. Ты двигай без суеты за лесок, а то, не ровен час, здесь прихватит. Какими глазами на тебя будут глядеть верные поклонники? Срамота! Беги, спасай положение. Если что -- я тебя подожду. Спаси-бо! Ой, мамочки! Я... В общем, до леса-то он добежал. Уж как дальше, не знаю. Кришнаиты прихватив раздавленных и отравленных газом, печально поредевшей колонной бросились за опозоренной святыней. Я погладил рукоять Меча Без Имени. Извини, дружище... Был хороший шанс порубить кого-нибудь в винегрет. Я прекрасно понимаю, что ты мог бы выстругать второго Буратино из этого металлического чурбана. Давай потом. Отложим профессию токаря на послезавтра. Мы еще успеем снять с него стружку... Лия сладко потянулась и неожиданно громко попросила: Милорд, ради всех нас, затравите еще одного анекдота! Пожалуйста! -- хором поддержали все. Звездное небо... Созвездия здесь почти такие же, как и в моем мире. Хотя я из всех только Большую Медведицу и знаю. Воздух чист, в голову лезет всякая лирика. Я сижу у распахнутого окна, развалившись в кресле, в комнате Жана. Бульдозер здоровеет на глазах. Организм у него молодой, излишествами не испорчен, местный коновал заштопал ему рану, сбил температуру, и парень уверенно идет на поправку. Да... уж если здесь говорят, что готовы отдать за тебя жизнь, то делают это при первой же возможности. Но если Бог даст мне случай встретиться с той сволочью, которая швырнула нож в моего друга... Я даже думать об этом не хочу! Сразу так свирепею -- самому страшно. Девочка моя, плесни еще вина и дай, пожалуйста, вон то блюдо с печеньем. Изюмное... Сама делала? Ага. -- Лия протянула мне хрустящее печенье и уселась рядом на табуретке. -- Лорд Скиминок, а я красивая? О, если бы все фотомодели Европы были хотя бы вполовину так же красивы, как ты... Я люблю вас, милорд! -- Она счастливо прислонилась к моему плечу. Я тебя тоже люблю. И Жана я люблю. Понятное дело. Он и мне дорог. Эй, Бульдозер, кончай симулировать! Ты слышишь -- мы тебя любим. И я вас, милорд. И тебя, Лия. Я ведь очень вас люблю. У меня, кроме вас и отца, никого нет. Иногда мне даже хочется умереть за вас... Это ты уже продемонстрировал. Довольно! Зубы Ризенкампфа сделали из меня другого человека. Я свиреп, как никогда! С этого дня ни один подонок не протянет свои грязные лапки к моему пажу и оруженосцу. Завтра же, если Кролик прилетит за мной, а он прилетит, как отоспится после обеда, мы обогнем все окрестности, и я найду Зубы! Я с вами, милорд. Молчал бы лучше. -- Лия властно уложила приподнявшегося мужа обратно в подушки. -- Никуда я его не отпущу. Успеет подвиги насовершать. Но и вас одному в пасть к дьяволу лезть опасно. Лорд Скиминок, я тут посажу сиделок и полечу с вами. Нет. Во-первых, тебя мне там еще не хватало! Во-вторых, не забывай, где ты хочешь оставить Бульдозера. В родовом замке предателей. Ему насуют чего-нибудь в кашу, а мы расхлебывай. Милорд! Дайте мне ваше дубовое кресло, и я смогу за себя постоять. Пока вы бьете Раюмсдаля, я не буду висеть жерновами на ваших ногах. Отправляйтесь вдвоем и не беспокойтесь обо мне. Так, все! -- Я хлопнул ладонью по подоконнику. -- Быстро же вы забыли, кто здесь главный. Я ландграф или не ландграф? Ландграф, - печально выдохнули оба. Их, видите ли, огорчает невозможность свернуть себе шею в компании со мной. Нормальные люди радуются, когда их не призывают на войну. Ладно были бы новобранцы, а то ведь прекрасно знают, почем фунт лиха, и все равно лезут. Да еще вон обижаются, ежели не берут. В дверь постучали. Я положил руку на Меч Без Имени и... - едва не вскрикнул -- рукоять горела! Там за дверями был враг. Волшебное оружие не ошибается. Войдите. Я - с мечом наперевес в боевой стойке. Лия -- со сдвинутыми бровями и двумя руками вздымающая любимую сковородку над головой. Жан -- севший в кровати, держащий в могучих руках по подушке и тоже готовый к обороне. В дверном проеме показалась девушка. На вид лет двадцать с небольшим, волосы темные, короткие, глаза карие, симпатичная. Одета в черную рубашку и обтягивающие штаны. За голенищами высоких сапог угадываются длинные ножи, из-за плеча торчит рукоять короткого меча. На отвороте воротника вышит серебром знак -- головка одуванчика. Здравствуйте. Меня зовут Луна. Я наемный убийца. Лия и Бульдозер отреагировали первыми. Жан вскочил с кровати, как есть в ночной сорочке, пошатываясь, закрыл меня собой и вмял меня спиной в стену. Белобрысая воительница с реактивным воем бросилась на вошедшую, целясь в ее кудрявую голову сковородой. Девушка чуть отклонилась в сторону, Лия вылетела в дверной проем и с грохотом пересчитала ступеньки вниз. Помнится, лестница была длинная... Жан! Пусти меня, идиот несчастный! Она -- убийца! Я никому не причиню вреда. Мне очень жаль, что все так получилось. Ты слышал, дубина?! Сейчас же выпусти благородного меня! -- С большим трудом я выбрался из медвежьих объятий верного оруженосца. Темноволосая девушка в крайнем смущении отошла в угол. Она нервно сняла пояс с мечом, выложила на табурет ножи, а снизу уже неслось грозное: Милорд! Я иду вам на помощь! Я почти... пришла, ой! Не бойтесь! Я спасу вас! Судя по грохоту, она шла на четвереньках и навернулась еще раз. Когда наконец в дверях показалась Лия, ее вид был страшен -- на виске ссадина, из носа кровь, камзольчик без единой пуговицы, волосы растрепаны, а руки так сжимают сковородку, что пальцы побелели. Смерть тебе, несчастная! Нет! -- Я великодушно закрыл грудью наемницу и... принял тяжелый удар в лоб! Медная сковорода загудела... Лиины черты стали медленно расплываться перед моим мутнеющим взором. Сильные женские руки подхватили меня под мышки и не дали упасть. Лия испуганно всплеснула руками, с размаху уронив свое оружие прямо мне на ногу. О-о-о-у-у-у! Милорд, что с вами? Господи, его надо уложить в постель. Жан, да помоги же мне наконец! Втроем они быстро унесли меня на кровать Бульдозера. Темноволосая девушка молча стояла рядом, глядя полными сострадания глазами, и гладила меня по плечу. Наверное, она думала о том, как тяжко иметь в друзьях чему преданных, буйно помешанных психов. Моя команда в это время дежурно переругивалась: Это ты во всем виноват! Если бы ты крепче держал нашего господина... Но, дорогая! Разве возможно удержать милорда, когда он рвется в бой? Если в бой, то нельзя. Но он встал на защиту собственного наемного убийцы! Кто как не ты должен был удержать его от такого опрометчивого шага? Я? А я... я еще очень слаб! Лорд Скиминок одним движением мизинца отшвырнул меня в сторону, как пушинку. Не лги! Почему ты вообще не защитил милорда?! Почему я, слабое беззащитное существо, безоружной кинулась на вооруженную до зубов опасную рецидивистку?! Я рискую головой, дерусь до последней капли крови, падаю, встаю и вновь бросаюсь на... Не стоит драматизировать, дорогая... Да замолчите же! Он открыл глаза, - прервала их милую воркотню наемница. Так... меня раскрыли. Притворяться дальше не имело смысла. Ну что, братва? Поговорим, как цивилизованные люди... Нас осталось очень мало. После той бойни, что учинил король, уцелели немногие. Несколько женщин, старики, малолетние дети... взрослых мужчин-профессионалов меньше, чем пальцев на одной руке. У нас были свои обычаи, традиции, законы чести и долга. Наемный убийца -- это не мясник! Да, он убивает за деньги, но быстро, легко, не мучая жертву и не калеча неповинных людей. Ага, тогда кто попал ножом в Жана? -- не преминула влезть правдолюбица с распухшим носом. Это чудовищная случайность! Роковое стечение обстоятельств. Простите меня. Я никогда бы не позволила, чтобы из-за моей оплошности погиб совсем другой человек. Я хотела убить только лорда Скиминока. Понимаю, - кивнул я. -- В свое время меня предупреждали, что ландграф -- это название мишени. Наверное, кому-то очень лестно пришпандорить мою голову над камином среди прочих охотничьих трофеев. Вам заплатили, и вы пошли чинить крутые разборки. Не совсем так. Я вас отлично знаю. В Ристайльской битве Пятнадцати Королей я сражалась среди добровольцев ткацкого квартала. Я запомнила вас сразу же. Вы были такой отважный и красивый! Стоп, милочка! Эта тема закрыта, - снова влезла Лия. -- Достоинства милорда несомненны и ясны каждому, а если он захочет услышать комплимент -- я и сама ему скажу! Нечего тут разным посторонним... Да ладно тебе, - вступился Бульдозер. -- Пусть уж похвалит. Милорду в данный момент просто необходимы положительные эмоции. Точно. Так кто вас нанял? Я не видела его в лицо. Он оставил деньги и заказ у главы клана. Наверное, наш старик совсем выжил из ума, если взялся за это дело. Убить вас -- значило убить национального героя. Золото и пергамент лежали в установленном месте, спустя две недели после битвы за город. Вас все знали. Никто не брался за эту работу... И тогда ты, поддерживая честь клана, вызвалась убить нашего дорогого лорда Скиминока?! Не выйдет, дорогуша! Пока я жива... Я не вызвалась! -- с заблестевшими от обиды глазами завопила Луна. -- Все тянули жребий! Я не виновата, что короткая палочка выпала мне. Я совсем не хотела его убивать! Лия! Не начинай снова-здорово. Налей всем вина. Да, кстати, время уже позднее, сом мы перебили, так, может, поужинаем все вместе? Кухарка спит. Не вредничай, подружка. Ключи от кладовой у тебя. Дуй вниз и быстренько приготовь горячие бутерброды с сыром, омлет, ну и какой-нибудь салат. Дополнения есть? Мне пару яблок, - попросил Жан. Слышала? Не тяни время, выполняй! Но, милорд! Как я могу оставить вас наедине с беспощадным убийцей?! Я не один, я с Бульдозером. Он не вояка. Послушайте моего доброго совета, лорд Скиминок, свяжите ей руки, засуньте кляп в... Брысь отсюда! -- Лию как ветром сдуло. Вот несносная девчонка -- вечно настроение испортит. Со временем она обязательно вгонит меня в гроб своей заботой. Наверняка только Жан способен с ней ужиться, он терпеливый, никогда не спорит, уступает во всем... Тьфу! Аж противно! О чем это я? Так вы, стало быть, не знаете имени нанимателя? Знаю. -- Наемница слегка пожала плечами. Мне почему-то захотелось, чтобы мой верный оруженосец тоже ушел куда-нибудь по делу. -- Его зовут барон де Стэт. Он приводил гоблинов на службу к Ризенкампфу. Он жив?! -- заорали мы с Бульдозером в два голоса. Бог и пресвятые архангелы! Кто же из моих врагов мертв на самом деле? Только сейчас я понял мудрость Соколиного Глаза, после каждого боя пронзающего длинным ножом грудь убитых ирокезов. На всякий случай. Просто чтобы удостовериться. Ведь и вправду, никто не видел трупа Раюмсдаля, де Стэта, кого там еще... Не помню, но вдруг и он жив? Так, значит, барон! Тонко чувствующая интеллигентная скотина, любящая музыку! Мало мы ему напинали. Жан, впредь, когда я буду неоправданно милосерден, обязательно напоминай мне об этом случае. Мне станет стыдно, и я убью мерзавца наверняка! Слушаюсь, милорд. Луна, пока нам готовят ужин, скажите на милость, что заставило вас прийти к нам? Я... я честно пыталась вас убить Но один раз, в лесу, вы спасли мне жизнь. Тот придурок с арбалетом всадил бы в меня стрелу за милую душу. Вы не пожалели на него ножа. Ну... Я ведь должна была сделать это лично. Иначе работа считается невыполненной. Я покушалась на вас четыре раза... И что теперь? Лорд Скиминок... Я не знаю, как сказать... Вы сильный, вы благородный, вы меня поймете... Дайте себя убить! Вошла напряженная Лия с тяжелогруженым подносом в руках. Луна что-то горячо обсуждала с Бульдозером, а я отошел к распахнутому окну. Уселся на подоконник. Они уже втроем принялись за бутерброды, не прерывая веселой болтовни. Мне дали кусок поджаренной ветчины на ломте хлеба и большую кружку с легким вином. Я даже не слушал. Я смотрел на нее. Просто не мог отвести глаз. Улыбался, как тихий идиот, не лез в беседу, смотрел... Нельзя сказать, что она меня интересовала только как женщина. Я вообще об этом подзабыл. По опыту тяжелой службы на границе знаю -- порой бывает абсолютно не до них. А мне уже месяц, как отдышаться не дают. Чуть только расслабишься -- бац! Облом! Важные дела, неразрешимые проблемы, вечные нервы... Надо прыгать в седло, вздымать меч и нестись сломя голову за кем-то или от кого-то. Какие женщины, когда? Могла быть жаркая ночь с королевой Локхайма, да сорвалась из-за моего языка. Дивная грудь богини Катариады до сих пор будоражит воображение, но все говорят, будто богини бесплотны. Это все равно, что любоваться на конфеток из "Пентхауза" по телевизору. Дело не в этом... Она была красивая. Я про наемную убийцу. Пластика и желанность ее фигурки только подчеркивались нарочитой грубостью простой одежды. Она ничего не делала специально, но каждая поза, движение, жест были полны такой грацией и таким соблазном... Она хочет меня убить? Да сколько угодно! Только, пожалуйста, собственной рукой, грудь в грудь, глаза в глаза, так чтобы моя кровь стекала на ее ладони, и я видел дрожь ее ресниц... Лорд Скиминок, идите сюда, мы все уже решили! Иду. Что скажете, соучастники? Вы отправляетесь с Кроликом по своим делам, а мы хитростью задерживаем убийцу здесь, - заговорщицким шепотом начала Лия, - валяем дурака, делаем вид, будто вы всего пару минут назад пошли на конюшню лично проверить здоровье лошадей, да мало ли еще зачем... А я им будто бы верю, - подхватила Луна, с чувством юмора у нее явно все в полном порядке. -- И как последняя дура, ношусь взад-вперед, с кинжалом в зубах, в поисках свирепого ландграфа. А мы с Лией готовим ей западню в подвале, заманиваем ложным ауканьем и запираем в каморке с копченостями! -- вставил свое предложение Бульдозер. Угу... Понял. Она объедается колбасой и не хочет уходить. Вы в ожидании меня совершаете ряд набегов на кришнаитов. Ну, чтобы кровь не застоялась. Так, утречком -- пробежка, шесть неопознанных трупов, два пожара. Вечерком, перед сном... нет, на ночь можно не убивать, набейте морды, и ладно, а то еще привидения приснятся. Я лечу к Раюмсдалю, говорю ему в лицо, что он дегенерат! Принц кусает локти от стыда и удаляется отшельником в пустыню. Кролик "чистит" Зубы, стоматолог хренов! Бабушкино лицо умиляется моей красе и молодости, кается в проступках и идет на кухню печь оладушки. Кришна решает покончить с идолопоклонством и навсегда уходит в женский монастырь, чтобы написать серьезную книгу о уринотерапии. Кришнаиты расползаются по свету, организуясь в маленькие ансамбли индийских танцев или вступая в действующую армию барабанщиками. Барон Бесс навсегда порывает с темным прошлым, открывает в замке воскресную школу для недоносков и лично бегает с колокольчиком, отзванивая перемены. Король Плимутрок, выздоровев, наконец женится на вдове соседнего короля, бескровно оттяпав себе изрядный кус заповедной территории. Супругу он впоследствии удачно травит засахарившимся вареньем. Вы издеваетесь, - надулись все трое. А вы нет?! -- вспыхнул я. -- Любому терпению есть предел. Несете чушь несусветную! Кого конкретно вы пытаетесь обмануть? Я так понял, что нашей гостье непременно нужно меня убить. Это закон клана, долг чести, основа устоев и традиций. Сейчас или после, я ее или она меня, но один из нас обязан умереть! Делать вид, что ничего такого не случилось бессмысленно. Приказываю всем разуть глаза, посмотреть на вещи серьезно и заняться делом! Мы молчали. У меня пропал гневный пафос, причем так же неожиданно, как и появился. Лия ковыряла пальцем морковный салат и качала ножкой в красном сапожке. Жан вспомнил, что он больной, улегся тишком и мгновенно уснул, скотина... Убийца уставилась в окно, обхватив руками колени. В эти минуты ее милое лицо дышало такой лирикой и доверчивостью, какая не снилась ни одной Дюймовочке. В светлеющем небе промелькнула белая полоса. Кролик вернулся. Я приготовлю ваш плащ, милорд, на дворе еще очень свежо... Мы договорились, что мои ребята ждут меня в замке Брасса. Луна имеет возможность бродить там, где ей хочется, с правом убить меня там, где ей вздумается. Условия игры остаются прежними, с той лишь разницей, что теперь я точно знаю, кто и по чьей просьбе за мной охотится. Основная проблема, как мне ее случайно не убить? Меч Без Имени -- грозное оружие, и я не всегда с ним справляюсь. По большей части он рубит уже тогда, когда я еще только задумываюсь, а стоит ли вообще драться по пустякам? Впрочем, почти во всех случаях его поведение оправданно. Если бы не меч, то половина королевства давно безутешно рыдала бы на моей могиле, в то время как вторая половина радостно отплясывала на ней же. Так что пока полная гармония... Кута летим? -- доверчиво поинтересовался Кролик. С помощью слуг барона на его могучую спину, между острых надхребетных зубцов, укрепили подпругами глубокое седло. Меня надежно привязали и, с плохо скрываемым облегчением, отправили в путь. Вся троица махала из окошка в спальне Жана. Полет проходил на средней высоте в теплой, дружественной обстановке: Чеес пять, сесть часоф мы путем на месте. Фелоника так оплатуется, так оплатуется! Слушай, динозавр известкового периода, а ты не консультировался у Матвеича насчет своего дефекта речи? Не... а сто, осень саметно, та? Иссе как! -- передразнил я. Никому другому ни за что не посоветую язвить перелетному зверьку, но с этим мы друзья. Мне он позволяет многое, однако прочим экспериментировать с его чувством юмора не рекомендуется... Дракон все-таки! А фы нашли Супы? Пока нет. Полюбопытствую у Вероники, постом еще Кэт обещала разузнать. Если уж совсем никто не подскажет, тогда нам придется совершать многодневные перелеты до тех пор, пока не найдем что-либо похожее. Снасит, снофа -- фойна! Да, мой фронтовой друг... Враг не дремлет. Он вообще сон потерял. Мучается бедняга -- нервы, бессонница, простатит... Все из-за нас! Так, в милой приватной беседе мы проплыли над лагерем кришнаитов. Мелкие фигурки в оранжевых тряпках отстраивали сгоревшие казармы. Бронзовый Кришна по-прежнему сидел на своем месте, но уже по-другому. Раньше он величаво располагался в позе лотоса, а сейчас по-простому, присев на корточки. А уж запах от лагеря шел... Даже Кролик поморщился. Интересно, однако, металлического бога оживляют какими-то молитвами? Или он сам встает поразмяться время от времени? Или же все дело в сильной магии и мощных заклинаниях Четырех Стихий? Вот почему кришнаиты боялись подходить к моему памятнику -- они думали, что и эту статую можно оживить! Обязательно спрошу у Горгулии Таймс, как только встречу. Она же должна быть на свадьбе у Вероники. Боже мой, а с чего вообще юную ведьму понесло замуж? В ее-то годы могла бы еще и погулять. Любопытно будет взглянуть на того счастливчика, кто попадет в ее шаловливые ручки. Даже при редких встречах, наездами, она своей милой безалаберностью и легкомыслием вечно ввергает меня в идиотские положения, а уж при ежедневной семейной жизни... Да, хотите пожить без скуки -- заведите себе Веронику! Дня на два вас хватит. Потом вас хватит кондрашка. Ладно, что еще меня тревожит? Вспомнил, Танитриэль обещала повыяснять насчет продолжения рода Ризенкампфа. Какое-то время она была в супружестве с этим мерзавцем, хотя, по ее словам как женщина она его не интересовала. Лишь как политическая ширма. Не знаю. Есть ли где нормальный мужчина, которого бы не заинтересовала королева Локхайма именно как женщина?! Конечно, она ближе к рубенсовским дамам, чем к селедкам от кутюрье, но так гармонично сложена! К тому же всерьез хочет замуж... О чем это я? Тьфу! Мне же совсем не это от нее нужно. Дурею! Мысли пошли не в ту сторону. Надо переключиться на что-то более возвышенное, неземное, чистое... Ага, например на дивную грудь богини Катариады! О, какая это грудь!.. Отродясь не встречал подобной белизны и формы. А кожа, а объем, а упругости!.. Соски только чуть-чуть вздрагивают при ходьбе, как розовые жемчужины! Богини бесплотны?! Как же! Кой черт, бесплотны! С такой-то грудью?! Нет, нет, нет... Стоп! Охладись, ландграф. Летим на серьезное дело, а ты отвлекаешься на баб. Ну, пусть на женщин! Но на каких!!! Ах, Луна, Луна... Мой прекрасный наемный убийца. Если бы я не был женат... Если бы у тебя была другая, более гражданская профессия... Если бы я остался здесь жить... Если бы не идиотские Зубы с дурацкими проблемами всего Соединенного королевства... Если бы... На обед мы приземлились на лысом песчаном холмике. Я развязал узелок с бутербродами и откупорил флягу легкого вина. Сопьюсь, вот, ей-богу, сопьюсь! Надо срочно научить Лию варить компоты. Дело нехитрое, она справится. Рукоять Меча Без Имени сохраняла ровное тепло. Так, небольшая повседневная опасность. В трех-четырех местах от меня зашевелился песок, и на свет Божий повылезало с полдесятка упырей. Желтые, как монголы, с таким же разрезом глаз, брюшки отвисшие, зубы, как из голливудского фарфора, зато руки мускулистые, усиленные серьезными когтями. Видал я их уже Ризенкампф пригнал на Битву Пятнадцати Королей целое стадо этой сухопутной нечисти. По-моему, черти Брумеля с ними возились. Долго, около часа, но покололи всех. Обнажив кипенно белые клыки, упыри неблагоразумно пошли на меня в атаку. Дурачье! Я даже за меч не хватался. Надо мне пальцы мозолить, когда дракон под боком?! Кролик раз ливанул направленной струей пламени -- куда там штатовскому огнемету! Один вроде успел закопаться, но прочие мгновенно превратились в полыхающие факелы, с воем разбегающиеся в разные стороны. Что делаем, что делаем... Реликтовых существ уничтожаем! Потомки меня за это не похвалят. Весь аппетит отбило запахом горелого мяса. Нет, надо все же поговорить с Плимутроком насчет создания заповедника для таких тварей. Большого, культурно оборудованного и, главное, надежно укрытого за колючей проволокой. Не оплащайте фнимания, милолт! Кусайте на столфье. Спасибо, друг, я не особенно голоден. Так ты говоришь, что мы не опоздаем на обряд бракосочетания? Ни са сто! Фетьмы и плочая несисть женятся только. Отни смотлины не меньше месяса, успеем... Все равно, не стоит задерживаться, - решил я. -- Не будем тратить время, в путь! Под нами плавно проплывали озера и реки, рощи и леса, горы и холмы, временами попадались замки и деревеньки -- не знаю, с чего это жители Соединенного королевства считают Темную Сторону малообитаемой и неприспособленной для жизни? Наверно, никто всерьез не занимался ее исследованием. Верят в бабушкины сказки о том, как хорошо дома на печи, а за горами страшно, холодно и волки кусаются. На самом деле здесь совсем не пыльно, всего всем хватает. Возможно, основная часть населения впрямь представляет собой банальную нечистую силу, но ведь и вокруг Ристайла ее тоже хватает. Все мое прошлое путешествие прошло в "христианском" государстве, а сколько ужастиков я насмотрелся? Лолт Скиминок, фскляните -- фон она! Где? Впереди нас на новенькой метле, завывая, неслась Вероника. Волна черных волос развевалась на ветру, живописные лохмотья полоскались, как флаги, а упоенный визг был слышен издалека. Но что-то меня напрягало... А, вот! Обходя юную практикантку с флангов, на пестрых коврах-самолетах бесшумно скользили неизвестные преследователи в черных масках. Мне это не нравится. Сейчас вокруг столько всякого хамья, бедной девочке на улицу ясным днем не выйти! Дружище, мы успеем остановить их прежде, чем они выдернут из-под нее веник? Поплопутем, милолт! О, папаня... Я же зарекался лететь на драконах во время воздушного боя! После второго такого пике меня точно стошнит. Кролик позаимствовал боевой клич у ратников Злобыни Никитича и теперь оглашал окрестности грозным ревом двухмесячного младенца: Уа-а! Уа-а-а! Уа-а-а-а! Нас соизволили заметить. Признаться, любой дурак поневоле обратит внимание на боевого дракона, с воплем идущего в атаку. Первого летуна в маске мой крылатый друг просто съел. Мерзавец запустил в нашу сторону хорошенькую шаровую молнию, но я легко отбил ее мечом. Преследователь пытался что-то проорать, наверное, хотел огласить завещание, но Кролик на лету обычно глотает, не прожевывая. Если бы всех маньяков, гоняющихся за девушками, наказывали подобным образом, в моем мире здорово бы упал уровень преступлений на сексуальной почве. Да, ладно -- съели его -- и дело с концом! Двое других мгновенно бросили погоню, переключившись исключительно на наши скромные персоны. Бежать они не собирались. Попались, прохиндеи! Страшитесь праведного гнева свирепого лорда Скиминока!.. Ой, маманя! -- Маневренный дракон ушел в штопор. Я едва не выпустил меч из рук. Молнии замелькали как праздничный фейерверк. Кролик умудрялся уворачиваться, выделывая в воздухе умопомрачительные вензеля, в то время как меня выворачивало наизнанку. Говорят, самые храбрые люди бледнеют от ярости. Я был такой бледный, такой зеленый, что эти типы в масках не решались заглянуть в мое "яростное" лицо. Фуганула струя пламени, и свежезажаренный террорист вместе с ковриком рухнул в пасть счастливого победителя. Третий негодяй таки успел влепить молнией в бок Кролику. Бедное птерадактелеобразное ископаемое взревело от боли -- на чешуйчатой белой коже появился огромный синяк. Ну, тут уж мы оба рассердились! Лорд Скиминок! Не надо! Пожалуйста-а-а! Поздно. В тот мин, когда голос Вероники пробился к моему затуманенному сознанию, я успешно рубанул мечом из неудобной позиции по пролетающему коврику. Треть ковра словно корова языком слизнула. Мой дракон добавил огоньку и последний преследователь полетел вниз, дымя, как подбитый "мессершмит". Не удивлюсь, если он врезался в ближайший холм с характерным взрывом бензобака. Юная ведьма лихо затормозила перед моим носом и, едва не плача, вцепилась в мой рукав: Что вы наделали, милорд?! Для начала скажи мне, кто он? Якобс Зингельгофер. Хорошее имя. С морозу не выговоришь, но и с Мопесом Ципельманом тоже не спутаешь. Где ты его выкопала? Он меня сам нашел. Я полетела на Темную Сторону выяснять, куда деваются кришнаиты. Милорд, здесь их целый военный лагерь! Вы не представляете... Вероника! Не отвлекайся, с этим базовым санаторием имени Кришны Меднолобого я уже разобрался. Как вы лихо, лорд Скиминок! Там теперь большая братская могила? Где не ставят крестов и вдовы не рыдают? Нет. Скорее общественный туалет закрытокланового типа. Только для узкорелигиозных деятелей. Они могут два раза в год, сроком на полдня, оживлять своего бога! Плавали -- знаем. Мы с ним быстро нашли общий язык. Компанейский мужик, между прочим, любит анекдоты. Я даже угостил его бадьей своеобразного йогурта. Он на меня больше не сердится, ему не до того чихнуть боится... О-о-о! Последнее время вы свирепы до чрезвычайности. Всю Темную Сторону лихорадит от того, что на их территории разгуливает тринадцатый ландграф. Вас ведь многие помнят лично, по Ристайльской битве. Ну, в смысле те, кто уцелел... Вы так популярны! Знаете, сколько родов поклялись всеми силами Ада сжечь вас живьем, разрезать на кусочки, сварить в тюленьем жире, закопать в черноземе на милю в глубину, прокатить по всей стране в ржавой бочке с битым стеклом, приготовить из вас гуляш с картофелем под сметаной в горшочках... Не надо продолжать! Я тебе верю. Просто не ожидал, что у вас так распространена вендетта. Прямо-таки Корсика какая-то. Насчет того, что положено прощать врагов и возлюбить ближних, вас в детстве не говорили? Не-а. Ой, я отвлеклась. Так вот, он встретил меня на пути в столицу. Рассказал, как много обо мне слышал, давно мечтал познакомиться, сроду не видел никого красивее, и еще именно я снилась ему последние десять лет. Девочка моя, прими холодный душ и поговори со мной менее восторженным тоном. Я все понимаю, у меня тоже была первая любовь. Моя первая любовь -- это вы! Вероника! -- Я даже покраснел. Мы болтали уже около часа, коротая время перелета. Юная ведьма удобно уселась позади меня, а для дракона увеличение веса на еще одну хрупкую особу сложностей не представляло. Сейчас мы направлялись в гости к счастливому избраннику. Молодой колдун, из хорошей семьи, брюнет, красавчик, музыкант. Ну а на кого, собственно, она могла бы еще клюнуть? Девчонки все такие легкомысленные... Слушай, ну если здесь все так агрессивно ко мне настроены, то может быть, и твой Зингельшухер имеет на меня зуб? Во-первых, его зовут Зингельгофер! А во-вторых, конечно, нет! Как вы могли подумать? Он же такой хорошенький... просто создан для коварства. Правда, курносым его не назовешь, скорее наоборот. Но зато как он горделив в профиль -- настоящий орел! А кто эти типы в масках, что висели у тебя на хвосте? Это моя охрана. Мой возлюбленный считает, что теперь мне не стоит летать по Темной Стороне без телохранителей. Говорит, что лично он украл бы меня прямо из-под венца! Да ну? И насколько успешно эти секъюрити хранят твое тело? Ох, милорд, успешно до неприличия! Они следуют за мной буквально везде. Мне порой так неудобно... Форменные соглядатаи. Ну, ладно. Пока это не мое дело. Долго нам еще лететь? Нет. Вот, на склоне мой лысой горы нас должны встречать цветами и музыкой. Тебя! Уж меня-то будут встречать воплями и дрекольем. Смотрите, смотрите -- вот он! В красном плаще и черном костюме. Ну, правда же, он чудо как хорош?! Кролик пошел на посадку. Что я мог ей сказать? Из молчаливо-насупленной толпы человекообразной нечисти осторожно высунулся один. Высок, слегка лысоват, волосы на затылке кудрявятся, как у барана, рогов нет. (Пока! Шучу, шучу. Вероника - хорошая девочка.) Глаза черные, косоватые, уши острые и оттопыренные, нос крючком, лоб узкий, ни усов, ни бороды, губы тонкие, из-под верхней выползают два аккуратненьких клыка. Кто это, любовь моя? Держу пари, ты привезла нам свежее мясо. Угадал? Угадал! Ах, ты моя умничка! Всем назад, я как жених имею право укусить его первым. Все повеселели, забыли про дракона и двинулись на меня. Вероника ехидно молчала, представляя себе финал трагедии. Кролик тоже пока не вмешивался. Я неторопливо вынул из поясного кольца Меч Без Имени. Серебристая сталь бесшумной молнией скользнула в воздухе. Нападающие на секунду замерли. Возможно, в их мозгах что-то сработало, они соединили детали в целое, и молодожен неуверенно спросил: Как твое имя, жертва? Скиминок. Минута скорбного молчания. Затем, как строевые сосны, в полный рост, присутствующие стали падать в обморок. Кто обладал более крепкой психикой, с воем удирал по их телам, надеясь скрыться от свирепого меня. Двое однорогих с более слабой психикой попросту сошли с ума от страха. Они начали жевать скудную траву, громогласно объявляя, что являются лишь очень одинокими овечками. В рекордно короткое время мы остались одни. Вероника хохотала до упаду, размазывая по щекам счастливые слезы. Мой дракон презрительно фыркнул, не унижаясь до смеха над низшими созданиями. Мне, признаться, тоже было не слишком весело. Что я, Гитлер какой?! Чего они так перепугались? Ну, подумаешь, герой Битвы Пятнадцати Королей, подумаешь, Ризенкампфа победил, подумаешь, прилетел на ручном драконе и порубал чьих-то там телохранителей... Именно здесь, сейчас, сию минуту, я ведь никого не тронул! Несправедливо... Ой, не могу! Вы меня уморите, милорд! Как он вам... жертва! А сам... а сам... Я сейчас помру! Успокойся, хохотушка. Почему ты никого не предупредила? Получается, что мое имя для них страшнее глотка святой воды. Может быть, зря мы сюда прилетели? Как зря?! -- подскочила мгновенно посерьезневшая Вероника. -- Я надеялась, что вы будете моим посаженным отцом. И мисс Горгулия настаивала... Она спокойно отнеслась к идее твоего раннего замужества? Она просто в восторге! -- с чрезмерным для правды пылом выдала юная ведьма. Угу... По-видимому, за время моего отсутствия Горгулия Таймс здорово изменилась. Впрочем, гадать не пришлось. Откуда-то из-за поворота высыпало с десяток вооруженных монстров, отважно выставивших в мою сторону дрожащие копья. Вероника! Приведи в чувство своего зубастого избранника, а я пойду поздороваюсь с ребятами. Только не убивайте всех, милорд! И в мыслях не было... Сквозь лязгающую доспехами рать активно проталкивалась красивая полная женщина лет сорока пяти. Каштаново-рыжие волосы, эффектно украшенные сединой, развевались по ветру. Не узнать верховную ведьму Тихого Пристанища было невозможно. Ну, здравствуй, свирепый ландграф! Здравствуйте, мисс Горгулия! Мы обнялись, и я получил два материнских поцелуя в обе щеки. Общее напряжение спало. Стражники и воины начали приводить в чувство слабонервную нечисть. Ко мне вновь подошел черноглазый жених и, вытирая нос полой плаща, сдавленно извинился: Прошу прощения. Никак не ожидал... Вероника много о вас рассказывала. Виноват, что не узнал сразу. Готов искупить. Пройдемте в дом, - предложила верховная ведьма. С Кролика сняли седло, размотали веревки, и мой чешуйчатый друг сполз по холму вниз, где уютно устроился у небольшой речушки, наслаждаясь полным желудком, тенью и прохладой. Не пелешифайте са меня, лантглаф. Я тут поспью немноко, если сто -- сфистите! У меня такой сюткий сон... Ага, знаю я его чуткий сон... Как нажрется -- два дня его не беспокой, дрыхнет без задних ног. На нем гвозди можно выпрямлять, ничего не почувствует. А с чего это я, собственно, разволновался? Ведь здесь Вероника -- она не даст меня в обиду. Здесь Горгулия Таймс -- мы с ней старые друзья. Причин для волнения нет. И вообще я храбрый! И меня здесь все боятся, как тещу... И ненавидят... И их так много... А я один. У ведьм свои заботы, свадьбы -- дело хлопотное. Я вдруг почувствовал себя очень забытым, одиноким, брошенным лордом Скиминоком. Мне не хватает Лии и Бульдозера -- моих правой и левой рук. Без них плохо... Меня с почетом сопроводили внутрь холма. За поворотом оказалась арка, в ней кованые воротца с изображением разных магических символов, а там ступеньки вниз. Освещение факельное, пламя зеленое и сильно чадит. До электричества здесь не скоро додумаются, а я не слишком утруждал себя изучением физики в школе, чтобы здесь смастрячить свой собственный генератор. Вот показать, как к медной палочке бумажки липнут, - это пожалуйста! Только кому это нужно? Меч Без Имени сохранял легкое, приятное тепло, холодным он был только будучи убежденным в полной безопасности моей личности. Естественно, глупо ощущать себя в безопасности, прогуливаясь в подземелье у ведьм в окружении колдунов, находясь вообще у черта на рогах, по ту линию фронта. Мы прошли несколько помещений. Вероника что-то щебетала со своим возлюбленным. Горгулия Таймс давала мне очень сжатые пояснения: Кухня. Тюрьма. Склад. Подземелье. Комната пыток. Чулан. Камера смертников. Спальня. Часовня Сатаны. Трапезная. Холодный погреб для мертвецов. Винный подвал. Детская. Комната для черных заклинаний. Оружейная. А отдельного зала для медитаций у вас нет? -- вклинился я, чтобы хоть как-то поддержать беседу. Нет, - подумав, решила верховная ведьма. -- Но расскажи мне, что за новомодное волшебство этот "медитаций"? Медитация?! Такое состояние души, когда вас ничто не отвлекает от непосредственного общения с Дьяволом на уровне подсознания. Нужно отвести скромную комнатушку, обить стены черным бархатом, понабросать черепушек, зажечь вонючие индийские палочки, понабрать побольше оккультных картинок и сесть посередине, отрешившись от земных забот. Угу... это уже кем-то проверено? Еще бы! Уйма сект только этим и занимаются. Освободив свой мозг от мыслей, душу от чувств и эмоций, они сидят пустым сосудом, а, как известно, пусто место -- свято не бывает. Интересная история. Мы, несомненно, возьмем на заметку вашу медитацию. Похоже, она действительно полезная штука. Но давайте немного о другом... Я слышала, вы опять влезли в крупную передрягу? Ничего подобного. Просто узнал, что Раюмсдаль жив, и хочу найти Зубы раньше него. Ох, ландграф... не надоело? Решил снова подписать себе смертный приговор? Здрасте вам! А кто как не вы сами уговаривали меня заняться этим делом? На то я и ведьма! Мне по штатной должности положено толкать людей на верную гибель. Вспомни, ведь и Ризенкампфа ты победил просто чудом. Второй раз так не повезет. Это Зубы! Они кусаются! Не одного злодея уничтожить, а вырвать весь род... Послушайся моего редкого, доброго совета -- не плюй против ветра! Теперь уже не получится. Пока вся суета касалась лишь Соединенного королевства -- нет проблем, могу и отвалить! Им все равно надо с кем-нибудь воевать Но эти придурки достали меня лично! Вы слышали, что они сделали с Бульдозером? Ничего особенного. Подумаешь, заколдовали! Плимутрок выздоравливает, князь с отрядом рыцарей успокаивает окраины, в городе кришнаитов уже потихонечку бьют. Все наладится само собой, без твоей помощи. Ну, скажи на милость, зачем тебе понадобилось баламутить Темную Сторону? Я первый никого не трогаю! Угу. Это все вокруг злые да глупые, так и лезут без очереди обидеть невинного мальчика с игрушечным мечом! Черт возьми! Да почему вы вообще на меня набросились?! -- праведно возопил я. Ведьма насупилась, поджала губы, и какое-то время мы шли молча. Наконец она решилась: Боюсь я. Все понимаю, но боюсь. Чего? Вдруг ты окажешься прав... Меня поселили в одной из гостевых комнат. Обстановка привычная: большая кровать, бочка с горячей водой, камин, достаточный для жарки быка целиком, полное отсутствие окон, по углам паутина, пол из грубого гранита. Все выдержано в мрачной гамме, да еще по моим подозрениям наверняка имеются два-три потайных входа для ночного умерщвления заснувшего бедолаги. Вероника сказала, что оставляет меня часа на два, у нее дела, дела, дела... Чувствуйте себя как дома, и все такое. Постой, а как там насчет обеда? Честно говоря, милорд... никак! Вы ведь не будете есть то, что они себе наготовили. Сколько помню, плесень в салате раньше вас не прельщала, да и забродившую кровь вы пить не станете. Мисс Горгулия сама что-нибудь сварит или займется знаменитыми пирожками с грибами. Хм... это надолго. А перекусить по-быстрому, бутербродами с сыром или яичницей, здесь нельзя? Я попробую. -- Юная ведьмочка умчалась. Незадача! Из-за горелых упырей я так и не успел толком пообедать, а еда на ходу не насыщает организм. Вероника скоро вернулась с корзинкой яиц, сковородой, салом и караваем хлеба. Умница! Можешь быть свободна. Но я должна вам все приготовить, лорд Скиминок. Беги, беги. По лицу вижу, как ты торопишься к своему ненаглядному. Вперед, малышка! Счастливая семейная жизнь уже помахивает платочком вольному, холостяцкому быту. Не сомневайся, с яичницей я отлично справлюсь и без тебя. Правда? Истинная! Она чмокнула меня в щеку и сорвалась с места так, как это показывают в мультиках Диснея. Два года службы на турецкой границе многому меня выучили. Застава -- хорошая школа. До сих пор я, например, люблю мыть посуду и гладить. Никаких проблем со стиркой, уборкой и оторвавшимися пуговицами. Готовлю все, кроме тортов. Да и то подозреваю, что надо просто попробовать. А уж такая пустяковина, как яичница, любому мужчине по плечу. Через десять минут она уже аппетитно шипела на сковороде, и я, достав из сумки флягу с остатками вина, предался тихому обжорству. В дверь постучали... Войдите! -- прочавкал я. Молодой колдун Якобс Зингельгофер повел острым носом и осторожно скользнул в комнату. А, новобрачный... Заходи, садись. Не помешаю, милорд? Нет, нет, очень кстати. -- Сытый я очень добр, да и вино Лия налила хорошее. Желая показать свой миролюбивый нрав, я широким жестом взялся за сковороду и великодушно предложил: - Тебе яйца поджарить? Пощадите!!! -- завопил недоумок, рухнув мне в ноги. Ты чего? -- Он опасливо косился на сковородку. -- А!.. Ну, я не это имел в виду. Нельзя же все понимать так прямолинейно! Стану я калечить будущего мужа моей Вероники. Сядь, извини, что напугал. Он поднялся и присел на уголок кровати, не сводя с меня настороженного взгляда. Странный кадр... Ничего плохого он мне пока вроде бы не сделал, но эта свадьба почему-то совершенно не греет душу. Есть в нем что-то размытое, загримированное, настораживающее, но... не могу объяснить! Лорд Скиминок, мы все очень рады вашему визиту. Смею уверить, что никто из нашего клана не остался равнодушным к обещанию Вероники пригласить вас посаженым отцом. Вся Темная Сторона в невероятном воодушевлении. Неужели? Да! Вы ведь величайший герой современности. Никто из бывших ландграфов не годится вас и в подметки! Победить Ризенкампфа! Спуститься во Тьму! Взять Башню Трупов! Повернуть вспять армии Голубых Гиен! Как, должно быть, прекрасен ваш мир, если вы осчастливили его своим рождением!.. Ваше величие неоспоримо! Ваш ум глубок и аналитичен! Образование претендует на профессорскую степень! Храбрость не имеет границ! Щедрость не знает пределов! А мужественная красота заставляет вздыхать о вас всех женщин Соединенного королевства! Подобным водопадом лести меня не обливали ни разу. Вот сидит, гад, напротив меня, врет в лицо, но не краснеет, а лишь воодушевляется с каждой фразой. Впечатление такое, словно он сам искренне верит в то, что говорит. Ну и язык... Кажется, теперь я понимаю, почему Вероника согласилась выйти за него замуж. Сладкий голос обволакивал. Я понял, что засыпаю... Бурные славословия моего гостя оборвала вошедшая в комнату Горгулия Таймс. Она так строго глянула за зубастого Якобса, что тот поспешил исчезнуть. Успел поесть? Да, ваша воспитанница позаботилась. Тогда собирай манатки. Тебе нельзя здесь оставаться. Почему? Не задавай дурацких вопросов! Ты на Темной Стороне -- тебя убьют, ландграф! Может, я чего и не понимаю, но ведь меня сюда вроде бы пригласили на свадьбу? При такой защите, как вы, Вероника и Кролик, бояться нечего! Слушай... - Верховная ведьма нервно прошлась по комнате, отхлебнула из моей фляги и неожиданно уставилась в камин. Какое-то время она просто прислушивалась, потом бросилась вперед, не обращая внимания на пламя, сунула руку в дымоход и выволокла оттуда страшное упирающееся существо. Оно было ростом с мартышку, но лысое, с кожей, как у негра, морда скорее кошачья, а уж зубы... Любой тигр обзавидуется! Прежде чем я открыл рот от удивления, Горгулия быстрым жестом свернула шипящему зверьку шею. Мерзкий ублюдок! Да... вполне с вами согласен. В каком районе этой милой страны выращивают таких ласковых домашних животных? Не остри, ландграф! Стоило тебе заснуть, как эта тварь порвала бы тебе глотку. Мерзкий ублюдок! -- представив жуткую картинку, бурно вознегодовал я. Мерзкий ублюдок! -- еще раз подтвердила Горгулия Таймс. -- Ну ничего... Ждать уже недолго, он за все получит сполна. Он еще что-то недополучил? -- несколько удивленно брякнул я, поглядывая на дохлого зверька. Конечно! Ты еще спрашиваешь? А что он сделал с Вероникой? С Вероникой?! -- уже в голос взвыл я, представив юную ведьму с распоротым горлом. -- Нет!!! Как вы могли допустить?! Куда вы смотрели? Не... тряси... меня! -- Мисс Горгулия с трудом оторвала мои руки от своих плеч. Я никогда не был так свиреп! -- Ты же знаешь характер несносной девчонки. Разве теперешняя молодежь хоть чуть-чуть слушает старших? Вы должны были ее уберечь! Спрятать! Запереть в конце концов! Удержишь ее, как же! Он своими сладкими речами совсем вскружил дурочке голову! Вот дьявол! -- поразился я. -- Так эта тварь еще и разговаривать умеет? Ты это о ком? -- неожиданно запнулась верховная ведьма, глядя на меня с нездоровым подозрением. Так смотрят на тихих, безобидных кретинов. О нем. -- Я толкнул ногой трупик маленького чудища. -- Об этом мерзком ублюдке, как вы выразились. У-у-у... Дубина! -- в тихом бешенстве заскрипела зубами Горгулия. В мою затуманенную болью потери голову осторожно забрела мысль о том, что мы говорим на разные темы. Вернее, тема одна, просто применяем мы ее к разным объектам. Так. Не перебивайте меня, я сам собьюсь. Вероника жива? Десять минут назад была здоровехонька и целовалась с этим негодяем на кухне. Я сел на кровать. Верховная ведьма тоже. Она подала мне флягу. Я отхлебнул и передал ей, она отхлебнула. Мы помолчали, вздохнули... Вы думаете, Зингельгофер подсунул мне в камин этого голого саблезубого кота? Он. Больше некому. Свадьба не должна состояться! Он погубит мою маленькую девочку! Ландграф, что мне делать? Ну, знаете... я тоже не семейный психолог. Надо во всем разобраться, а на это нужно время. Тебя убьют. А, плевать... Меня каждодневно убивают, привык. Какие у нас планы на ближайшее время? Сейчас придут звать на обед. Ха! Представляю их кислые рожи, когда они найдут лорда Скиминока живым! Они выдадут себя, - кивнул я. -- В любом случае нас здесь хотя бы трое. Двое. Дракон заснул -- и добудиться его сложно. Веронику в расчет не бери. Магическую поддержку я тебе обеспечу, но от ножа в спину, увы, могу и не уберечь. Длинноносый жених в курсе того, что вы неадекватно относитесь к их скоропалительному браку? Еще бы! При первой же встрече я почти превратила его в жабу, но там было столько колдунов среди его поганой родни... Никакой возможности довести до ума начатое заклинание. Он меня боится! Значит, уважает. Итак, идем на обед и действуем по обстановке. Надеюсь, нас не отравят. Я хочу спровоцировать мерзавца на какой-нибудь агрессивный шаг, и тогда, возможно, у Вероники откроются глаза. Сомневаюсь... - Верховная ведьма протянула мне костяное кольцо, изображающее рыбу, держащую во рту розу: - Надень на мизинец левой руки. Так. Теперь никто не сможет тебя заколдовать. Или принести вред с помощью предметного колдовства. А насчет нашей влюбленной крошки... Боюсь, что, даже увидев тебя на полу, в луже крови, а рядом Зингельгофера, вбивающего в твою спину зазубренный меч, она сама придумает ему оправдание! За нами пришли. Шестеро стражников в шипастых шлемах топтались у входа. Горгулия Таймс взяла меня под локоток: Идем, ландграф. Бежать ты уже не успеешь. Я постараюсь помочь сделать свою кончину пышной и запоминающейся. Нас проводили в мрачный, праздничный зал. Там уже сидела толпа народу. Внешнее убранство было не в пример богаче, чем в моей комнате. Полно гобеленов, изображающих сцены расправы гоблинов над рыцарями, ведьм над юными девами, упырей надо невинными младенцами. В центре на стене -- большой барельеф из черного мрамора: рогатое, козлоподобное существо, восседающее на троне из человеческих костей. Рожа настолько мерзкая, что поневоле жалеешь об отсутствии стакана святой воды -- выплеснуть в морду гаду! Огромные люстры по сто свечей. На полу ковры, мебель из червленого дуба, ручная работа очень высокого качества. Столы стоят в два ряда, а за ними уже вовсю обжираются гости. Я почувствовал приступ душной тошноты -- здесь явно было в ходу человеческое мясо. Верховная ведьма поддерживала меня, шепотом советуя смотреть в потолок. Нет, господа-товарищи! Свадьбы не будет. Я сейчас еще немного полюбуюсь, и будут похороны. Одна большая братская могила. Пусть мне будет хуже, пусть я замучаюсь рыть такую глубокую яму, но ради святого дела можно и могильщиком потрудиться. Типажи для фильмов ужасов придется вербовать в другом месте. Наш приход ознаменовался ревом радости и недовольства. Да это же не настоящий ландграф! -- пьяно рыгнул один разжиревший боров с кольцом в ноздре и ветвистыми рогами. Я не отказал себе в удовольствии цапнуть его за чуб и дважды припечатать пятачком в салат. Присутствующие загоготали, им моя остроумная шутка понравилась. Нас усадили на почетное место -- прямо напротив стола невесты и жениха. Под похоронную музыку в зал вошли новобрачные. На Зингельгофере был традиционный черный костюм, увешанный магическими камнями, волосы смазаны жиром, а роскошный плащ поддерживали сзади двое уродливых карликов. Длинноносая практикантка из Тихого Пристанища красовалась в ошеломляющем шелковом платье зеленого цвета с глубоким декольте, разрезом до бедра и волочащимся шлейфом. Голову невесты вместо традиционной фаты украшал венок из чертополоха с черной кружевной вуалью. По-моему, она даже разорилась на некоторую косметику -- одна бровь была намазана гораздо гуще другой. Все загомонили и встали, подняв кубки за здоровье молодых. Горгулия Таймс принюхалась к содержимому моего бокала и тихо приказала: Не пей. Сделай вид и выплесни через левое плечо. Нет проблем! На старом коврике позади меня образовалось обгорелое дымное пятно. Что же за кислоту они туда подлили? Милый бес вновь наполнил мой кубок. Меж тем молодые сели в центре. Гости, несколько недоуменно поглядывая в мою сторону, вновь занялись привычным чавканьем. Мне тоже поставили блюдо с тушеным мясом, но никакая сила не заставила бы меня его попробовать... Верховная ведьма нервно грызла орехи, доставая их из мешочка на поясе. Может, тоже из боязни яда в вине? А что это наш геройский ландграф ничего не ест? -- язвительно поинтересовалась некая жирная дура напротив. "Так ведь пост, матушка! До первой звезды нельзя-с..." -- едва не брякнул я, но вовремя прикусил язык. Так мог ответить Александр Васильевич, но здесь предполагались иные манеры. Если, конечно, хочешь, чтобы тебя уважали. В приличном обществе не подают на стол непрожаренную мертвечину! Э-э-эх! -- Блюдо по диагонали полетело через весь зал. -- Интеллигентные люди не пьют на свадьбах перекисшую бурду! -- Содержимое моего кубка с шипением выплеснулось в наглую физиономию заботливой дамы. Виз-гу-у-у-у... Ну, судя по тому, как с ее носа лохмотьями сползла свиная кожа, кислота была соляной! Ненавижу себя, когда вынужден изображать подобное хамло за праздничным столом... Вы думаете, хоть кто-нибудь возмутился? Черта с два! Все подумали и залились счастливым хохотом. Вероника кланялась присутствующим и с улыбкой поддакивала: Да, да. Тот самый ландграф! Лорд Скиминок всегда такой остроумный. Не горячись. Пока все нормально, - похлопала меня по руке Горгулия Таймс. -- Действуй по настроению. Но если ты хоть на миг обнаружишь страх, - они разорвут тебя на кусочки! Атмосфера явственно накаляется. Мне тоже кажется, что без традиционной драки не обойтись! У нас такие свадебные обычаи... Так вы говорите, магией меня не тронут? Нет. Хочешь проверить? Вон в углу коричневый колдун шестой степени готовит на тебя покушение. Только не дергайся... Оба-на! Точно! Козлобородый недомерок, слюняво шевеля губами, взглядом двигал под потолком залы чугунную бадью с кипящим супом. Ведер пять, не меньше. Посудина замерла над моей головой. Поганый колдунишко гадко улыбнулся и опустил глаза... О, каких волевых усилий мне стоило не спрятаться под стол! Бадья рухнула вниз, мягко упала на невидимую преграду -- магия! -- и, не пролив ни капли, мигом отфутболилась через весь зал, где опрокинулась прямо на лысину озадаченного злопыхателя. Я читал, что несработавшее заклинание, возвращаясь, бьет по своему же хозяину... Дикий вопль потонул в дружном гоготе присутствующих! Коричневый колдун шестой степени изображал жалкое подобие ошпаренного куренка. Господи, что за дикое веселье?! Шутов у них нет, что ли? Хотя... судя по тому, как я веселю общество... Ну все, ландграф. Сейчас оно начнется, - тихо вздохнула моя соседка. Зингельгофер встал со своего места и обратился к присутствующим с высокопарной речью: Дамы и господа! Цвет и оплот Темной Стороны! Сегодня в светлый день моей свадьбы, я хочу представить всем пои подарки для будущей жены! Те же уродцы стали вносить в зал сундучки с драгоценностями, дорогие ткани, изящные безделушки, хрустальные зеркала, слоновую кость и черное дерево. Да, сюда бы еще швейную машинке и лобзик. Натуральный кружок "Умелые руки". Потом какие-то пузырьки, банки, бутылки с непонятными жидкостями, коробки с порошками и снадобьями. Сплошная химия! Но как загорелись глаза Вероники! Знал, сволочь, чем прельстить ее экспериментаторскую натуру. А теперь я хочу показать обществу тот бесценный дар, что принесла на свадебный алтарь моя драгоценная рыбка! Это -- голова тринадцатого ландграфа!!! Все разом замерли. В наступившей тишине неестественно радостно зазвенел серебристый смех Вероники: Вы не поняли его, милорд! Это шутка! Молчание стало еще тягостнее. Все поняли правильно. Вот только эта наивная дурочка еще пыталась улыбаться гостям, заглядывала в лица, подмигивала, совершенно искренне недоумевая, почему же никто с ней не смеется? Бедная девочка... Она ему верила! В ее годы и... такое испытание! Моя несравненная супруга обещала, что заманит к нам на Темную Сторону нашего злейшего врага. Уверен, все разделят мое шумное восхищение ее талантом перевоплощения! Будучи настоящей ведьмой по крови, она прошла хорошую школу лицедейства в пансионате Тихого Пристанища. Она умело воспользовалась нужными струнами в характере страшного лорда Скиминока. Взгляните сами! Вечный противник, бесчеловечный убийца, подлый предатель, кровавый мародер, склочный скандалист -- вот он! Один! Без друзей! Без глупого дракона! Берите его! Моя послушная жена принесла эту желанную жертву на черный алтарь нашей любви! Эй, зятек! А меня ты не хочешь брать в расчет?! -- побагровевшая Горгулия Таймс с мягкой медвежьей свирепостью поднялась с кресла. -- Я тоже гость твоего дома. Мы с ландграфом старые друзья. Это я дала ему Кольцо Защиты. Прежде чем ты убьешь его, твоим холопам придется убить меня. От смерти еще одной тещи мир ничего не потеряет! -- широко улыбнулся гнусный жених. Вся зала взорвалась свистом и хохотом! Только теперь я обратил внимание, сколько оружие было припрятано под юбками, плащами, шкурами и прочей декорацией. Вероника, бледная как полотно, смотрела на меня круглыми от ужаса глазами. Это неправда! Он так шутит, милорд! Это же шутка! Зачем вы... Якобс, ну скажи милорду, что ты пошутил... Пожалуйста! На сей раз грянул гром аплодисментов. Зингельгофер взял невесту за уку и театрально раскланивался перед восхищенной публикой. Юная ведьма стояла столбом. Что он с ней делает! -- потерянно прошептала Горгулия Таймс. Весь зал аплодировал стоя. Я подбирал слова для гневного монолога, но в голову лезли лишь грязные ругательства. Какие-то остатки здравого смысла говорили о том, что не стоит ронять себя до уровня этой мрази. Живи весело и умри храбро! Пока со мной был Меч Без Имени, я не испытывал страха. Это тоже своего рода магия. Меч, как символ Креста, взятый за лезвие, рукоятью вверх, казался олицетворением кротости и смирения, готовности прощать и взывать к милосердию. Но, перевернувшись, сверкая неотразимостью клинка, он мог быть воплощением неотвратимого возмездия! Нечисть взялась за оружие. Верховная ведьма Тихого Пристанища медленно выудила из декольте увесистый молоток. Якобс Зингельгофер принял от подскочившего карлика длинную рапиру: Итак, я приглашаю всех освятить наши брачные узы предсмертным хрипом тринадцатого ландграфа! Не-е-ет! - Вероника бросилась на своего возлюбленного с недвусмысленным желанием -- расцарапать ему физиономию, но негодяй ловко поймал ее в захват, заломив девчонке руки. Дорогая! Ты переигрываешь! Еще слово, и мы все можем подумать, что тебе жаль его. Не уверяй меня, что голова лорда Скиминока дороже нашей любви. Иди к себе! Жди меня на черном брачном ложе. Сегодня наконец мы насладимся друг другом... - Этот гад страстно поцеловал теряющую сознание бедняжку. От омерзения юная ведьма очухалась, взвизгнула и попыталась укусить его за нос. Зубки лязгнули, как стальной капкан. Зингельгофер презрительно улыбнулся, а потом влепил ей такую пощечину, что пламя у факелов задрожало. Вероника-а-а-а! Я пришел в себя, прыгая по столам с Мечом Без Имени в руках и быстро продвигаясь к зубастому молодожену... Э-э-э-эх! Размахнись рука, раззудись плечо! До Зингельгофера я не добрался... Брошенный кем-то нож рукоятью разбил мне нос, а что, если б угодил острием?! Разномастная кодла дружков жениха с воем встала на его защиту. Ну и рожи! В страшном сне не приснится... А приснится, так проснешься седой и заикой. Это я тут ко всякому привык. Меня рогами не напугать, клыками не удивить, когтями... Фу, фу, ну и когти! Раз царапнет -- стопроцентное заражение крови. Маникюр здесь не в моде. Они их хоть когда-нибудь чистят? Не обращайте внимания на мою болтовню. Так, мысли вслух, чтобы отвлечься. На самом деле Меч Без Имени уже в полной мере расплатился с шестерыми негодяями. Есть что-то романтичное в свободной трактирной драке... А когда все на одного -- тут, ребятушки, и вправду весело. Безучастных нет! Танцуют все! Посуда летит из угла в угол вперемешку с копьями, ножами, топорами и коваными звездами. Целят, ясное дело, в меня. Но не попали пока ни разу. С пьяных глаз подстрелить ландграфа -- это вам не муху табуреткой огрести! Вопрос -- куда же все перелетное добро падает? Верно. На голову противоположной половины. И им до меня после этого есть хоть какое-то дело?! Как же! Они с ревом лезут бить именно того незадачливого вояку, который, целясь в меня, попал им арбалетным болтом в ухо! Теперь представляете, что творилось в общем зале? Нечисть гвоздила сама себя, от души круша в капусту встречного-поперечного. Я исхитрился забиться в уголок у камина и никому особенно не мешал. Горгулия Таймс размахивала молотком, как бог Тор в женском обличье. Она не пропадет, а вот Вероника? Трое бугаев под предводительством предателя Якобса уносили ее, завернутую в скатерть. Нет! Так легко вы не уйдете! Маневрируя между группами зверствующих драчунов, я ловка вырвался к выходу и погнался за похитителями. А ну стоять, мафиози хреновы! Оружие на пол, все арестованы! У вас есть право на один телефонный звонок своему адвокату. Также должен предупредить -- все, что вы сейчас скажете, может быть использовано против вас в суде... Они не оценили юмора. Двое выхватили мечи и попытались меня задержать. Меня! Тринадцатого ландграфа Меча Без Имени! Через минуту я продолжал погоню, оставив позади два теплых трупа. На повороте Зингельгофер повернул рукоять в стене, и пол под моими ногами принял вертикальное положение. Летел я недолго, а ударился больно. Наступила темнота... Это пол, ставший потолком, мягко захлопнулся надо мной. Сначала в горячке погони я даже попытался встать. Потом передумал. Болел бок, наверняка здорово содрано колено, снова пошла кровь из носа -- в общем, лучше полежать. Я закрыл глаза -- все равно ничего не видно -- и отключился. Пришел в себя от прикосновения к щеке чего-то мокрого и холодного. Обычная вода. Наверное, подается по скрытым трубам. Я встал. Мысли были короткими. Яма, камера, склеп -- ну, то место, куда меня заманили, - три шага в длину и два в ширину. Пол и стены чугунные, ни одного намека на дверь, лаз, вход, выход. Самое паршивое, что вода прибывала. Вы понимаете, что это значило? Я, например, сообразил сразу. Помнится, именно так гробили злых разбойников в сказке про Али-Бабу. Их заливали в кувшинах горячим маслом. Здесь холодная вода, но от этого не легче. Когда до меня в полной мере дошел смысл реальной угрозы стать синим утопленником -- было уже по колено. Я немного поругался, поорал, поугрожал неизвестно кому и, прихрамывая, бросился обстукивать рукоятью стены. Ничего! Оставалось впасть в панику или покончить жизнь самоубийством. Просить пощады не у кого. Помощи ждать неоткуда, а вода колыхалась на уровне пояса. Мне не было страшно -- я злился! О, какая черная злоба переполняла мою светлую душу! Я ненавидел всех и вся! Веронику -- за ее глупость, Горгулию Таймс -- за то, что потакала глупой девчонке. Раюмсдаля -- за то, что живой и ищет Зубы. Кролика -- за то, что спит, скотина! Зингельгофера -- у-у-у!.. Попадется он мне! В какой-то невероятной ярости я рубанул мечом по стене и не особенно удивился, когда Меч Без Имени ушел в нее по рукоять... Сквозь образовавшееся отверстие брезжил слабый свет. Хладнокровно и методично я расширил мечом дыру до приемлемых размеров, отмахивая в стороны солидные куски чугуна. Мания! Какой еще меч в мире способен на такое?! Я уважительно поклонился и запечатлел благодарные поцелуи на серебристом клинке. Говорят, что именно так танкисты после боя целую свой танк. Холодная вода несколько охладила мой пыл. Надо было выбираться отсюда. Я пролез в дыру и, мокрый, как мышь, зашлепал по освещенному факелами каменному коридору. Куда? Куда выведет. Светло, крыс нет, опасности не видно, можно гулять спокойно. Вот только холодно и пыльно. Судя по всему, здешние слуги не особенно утруждают себя уборкой. Техперсонал хуже некуда... Стоп! Почему, собственно, мне так холодно? Сквозняк! Где-то рядом выход на свежий воздух. Я прибавил шагу, слегка кривясь от боли в распухшем колене. Голова трещала от одной нехристианской мысли: догоню -- убью! Коридор разделился на три прохода. Выбрать нужный не составляло труда -- я чувствовал движение сквозняка всем телом. Ага, вот она, заветная дверь. Снизу пробивалась узкая полоска света. По-видимому, проходом пользовались не так уж часто, но дверь была вычищенной, без пыли и паутины. Добрый, надежный дуб, обитый полосами железа. Я прикинул, где может быть засов, и рубанул мечом. М-да... Невероятное оружие! Казалось, что масло режется с большим шумом. Ну, все... Где тут мой любимый Зингельгофер?! У меня к нему ма-а-аленькое дельце... Я прижался к стене -- с противоположного конца спешил по коридорчику лысый остроухий слуга с банным полотенцем в руках. Годится. Он свернул за поворот, и я в три прыжка бросился ему на спину. Одно слово -- изрублю, как морковку в щи! Свирепый ландграф... - ошарашенно прошептал лысый, ненавязчиво пытаясь уйти в обморок. Баста, карапузики! Не выйдет! А ну, вставай! Где Вероника?! А... я... н-не могу знать. Пришлось крепко приложить его затылком о стену. Куда пропали мои природная жалость и сострадание? Я скажу... она... они в спальне... Веди! При первой же попытке предательства -- попросту снесу с плеч твою безволосую тыкву. Все понял? Так точно, милорд! Мелкорослый служака исправно повел меня долгими переходами, минуя стражу и людные места. Спустя полчаса мы были на месте, но у входа в спальню почему-то толпилась куча народа. Слушай, а служебный вход есть? Да, милорд, как прикажете... Мы еще поплутали, и он вывел меня к маленькой дверце в узком, замаскированном коридорчике. Лысый жалобно поглядел на Меч Без Имени, готовясь к смерти. Снимай пояс. Да, лорд Скиминок! -- понял он, радостно расстегивая пряжку. И какой-нибудь платок в рот засунь в качестве кляпа. Нет платка, можно носок? Можно. -- Я связал ему руки его же поясом и усадил в уголке. Убить не позволяло воспитание, а так у парня не будет проблем с наказанием за предательство. Пусть подождет здесь. Я прислушался к тому, что происходит за дверью, мягко нажал на нее плечом и оказался позади балдахина. Ну, знаете, у них были в моде эдакие подобия туристической палатки над кроватью. Плотная парчовая ткань давала великолепную слышимость и нулевую видимость объекта. покрутившись, я нашел в ней маленькую дырочку... О небо! Дьявол и преисподняя! Бог и все его архангелы! Белая гвардия и компартия Уругвая! Что там творилось... Спиной ко мне стоял совершенно голый Зингельгофер, обращаясь с торжественной речью к целой толпе свидетелей, окруживших кровать и пускающих слюни от предстоящего зрелища. Перед негодяем лежала привязанная за руки и ноги Вероника. Юная ведьма была в длинной ночной рубашке из красной ткани, рот завязан черной лентой, а глаза сверкали бешенством! Любитель монологов упоенно кланялся присутствующим: Дорогие гости! Вы все собрались здесь дабы лично и непредвзято засвидетельствовать сам факт моего бракосочетания с этой замечательной девушкой. Согласно древним традициям Темной Стороны и специфических требований колдовской этики, наши тела должны слиться в любовном экстазе под пристальным наблюдением не менее тридцати свидетелей. После того как это произойдет, желающие могут честно занять мое место и самостоятельно удостовериться в том, что подо мной был не фантом, не кукла, не иллюзия, а настоящая, живая невеста. Первым буду я! А став, таким образом, законным мужем, я автоматически получу право распоряжаться ее душой и телом по собственному усмотрению и поименно назову тех, кто проверит подлинность моей жены. Присутствующие, удовлетворенно хрюкнули. Вот погань! Я почувствовал приступ нечеловеческой ярости и мягко поднял меч... Зато потом все мы, включая и молодую супругу, дружно пойдем в трапезную залу причаститься горячим бульоном из тринадцатого ландграфа. Итак, начнем... Двое свидетелей рванули в разные стороны рубашку Вероники, а третий снял ленту с ее губ. Зингельгофер демонически захохотал и попытался склониться над теряющей сознание девчонкой, но... Меч Без Имени беззвучно взрезал заднюю стенку балдахина и скользнул отточенным лезвием между жениховских волосатых ног. Якобс замер в тихом ужасе. Кто это? Свирепый ландграф, - хором выдохнули присутствующие, не трогаясь с места. Каждый прекрасно понимал, что случится, если я хоть чуть-чуть шевельну мечом. Скороспелый жених боялся дышать. Эй, вы! А ну, быстро развязать ее. -- Те же парни, что рвали одежду Вероники, безропотно перерезали веревки, стягивающие запястья и голени юной ведьмы. Она как кошка вскочила на четвереньки и... заплакала. До этого момента я ни разу не видел ее слез. Пощади-и-и-те... - робко заскулил Зингельгофер. Ты боялся, что я поджарю тебе яйца? -- едва сдерживаясь, прошипел я. -- Вижу, что в ваших краях милосердие не в чести. Я же тебе их поотрубаю нафиг! О нет! Пощадите меня! Вы добрый, вы хороший, вы благородный, лорд Скиминок! Я поступил с вами некрасиво, но нас так воспитывали. Войдите в мое положение... Что ты хотел сделать с Вероникой, подонок?! Пропустить через нее своих друзей? Но... у нас же такие традиции! Милорд! -- хрипло попросила черноволосая подружка, заворачиваясь в покрывало. -- Ради меня... Убейте его, пожалуйста! Нет! Не надо!... я больше не буду... Я был не прав... Я исправлюсь! Я все для вас сделаю... Мне было противно. Вот-вот стошнит от общей мерзости происходящего. А теперь скажи мне правду -- ты ее любишь? Ну... Я не виноват... Мне приказали! Она бы убила меня... Это ее план. Мне велели заманить девчонку, через нее выйти на вас... а потом... Я ничего не имею против Вероники лично, но... Все же понимают -- она путешествовала с вами, значит, ей нет прощения! Ее все равно убьют... Я... я даже мог бы ее спасти, женившись! Ну, на какое-то время... Но я бы сделал ее счастливой... Она умерла бы без боли! Меч Без Имени дрогнул в моей руке, Якобс кротко взвизгнул -- по внутренней стороне его бедра побежала струйка крови. Хватит. По мне, так он уже достаточно наказан. Как отпетый негодяй, он сумеет пережить свой позор, но в глазах своего же окружения навсегда потеряет лицо. А ну, вон! Все вон отсюда! Присутствующая братва не стала строить из себя крутых, а, многозначительно переглядываясь, удалилась. По моему приказу Зингельгофер припер дверь кроватью и склонился перед нами в ожидании приговора. Где мисс Горгулия Таймс? Ей удалось сбежать. Я не посылал за ней погоню, честное слово! Кто та милая старушка, что приказала тебе обмануть Веронику и заманить меня? Ее имя не рекомендуют произносить вслух... - опять заныл он, но я был непреклонен! Она... Это мать Ризенкампфа! Что?! Значит, у Раюмсдаля есть бабушка... Боже мой, так сколько же лет старой перечнице? -- поразился я. О мадам Гнойленберг Ризенкампф нельзя так говорить! Она всегда прекрасна, молода и желанна, - горячо вступился голый жених, но осекся под недобрым взглядом Вероники. Мне нужно было действовать побыстрее. Обдумаем все потом, не торопясь и без суеты. Я поманил к себе юную ведьму. Пора уходить. Ты сможешь найти дорогу к замку Бесса? Да. У меня метла на крыше. Тогда вперед. Вы что?.. Вы его не убьете? -- округлила глаза длинноносая практикантка. Казалось, еще секунда -- и она собственными руками задушит меня за предательство. Положение спас придурок Зингельгофер. Перепугавшись, он рухнул к нам в ноги и, страстно целуя мои грязные кроссовки и захлебываясь слезами, запричитал: Простите меня, милорд! Я исправлюсь... я больше не буду... Вероника шумно втянула ноздрями воздух и решительно взяла меня под руку. Она все поняла. Такой кровью -- грех пачкать Меч Без Имени. За дверями спальни зазвенело оружие. Вот уж теперь точно пора сматываться. Милорд, вы твердо решили его пощадить? Да, но, наверно, его надо хотя бы связать, а то он обязательно пустит погоню по нашему следу. Я ничего не скажу! -- счастливо подпрыгнул зубастый Якобс. -- Бегите, я вас прикрою! Я буду сражаться, как лев. Я докажу... оправдаю... искуплю, так сказать! Угу, - мрачно буркнула Вероника и, неожиданно развернувшись, так влепила коленом между ног недавнего супруга, что даже я зажмурился. Готов поклясться, что раздался треск скорлупы! Зингельгофер, обняв руками причинное место, выпучил зенки и рухнул на пол. Идемте, лорд Скиминок. Я объявляю ему развод, а ни на ком другом он никогда не женится. Почему? Потому что теперь он уже не мужчина! М-м-да... Мельком взглянув на скорчившуюся фигуру, я почувствовал чисто мужское сострадание. Юная ведьма по-прежнему слов на ветер не бросает. Такой удар! Но заслужил, заслужил, ничего не скажешь... Оставив бедолагу страдать в тихом одиночестве, мы вернулись в замаскированный коридорчик, где слуга приветствовал нас восхищенным взглядом. Вероника сама повела меня по внутренним переходам. Особенной опасности не было. Все логично решили, что мы рванем к выходу, но хитрые мы двинулись по винтовой лестнице наверх и без драки вылезли на небольшую площадку для приземления. Там, в углу, среди прочих метл действительно отыскалась нужная. Я было решил тоже выбрать себе помело посимпатичнее, но ведьмочка с чисто технической терминологией объяснила, что подобное транспортное средство подчиняется лишь одному законному хозяину. Таким образом, меня бы просто сбросило. Черт с ним, полетим вместе. Мой дракон мирно спал где-то за холмом, его храп был слышен верст за шесть. Будить бесполезно, убить она его не сумеют, пусть выспится. Потом сам прилетит. Я попытался поудобнее усесться на эту деревяшку. Все позади, подружка. В путь! Мне еще надо о многом поговорить с бабушкой Раюмсдаля. На этот раз метлой правил я. Она подчинялась мне лишь потому, что ее собственная хозяйка сидела у меня за спиной и во голос ревела всю дорогу... Погони не было. Нельзя сказать, что средневековые люди очень уж тупые -- учатся они быстро. Думаю, там нескоро забредет в чью-то бесшабашную голову преступная мысли -- преследовать тринадцатого ландграфа. Хотя, по совести говоря, при хорошей атаке с воздуха, шестеро на одного, они бы нас задавили. Я -- паршивый летчик. Бомбардировщик еще куда ни шло, но истребитель -- хуже некуда! Поэтому в настоящий момент мы летели на помеле при самой низкой скорости. Вероника тихо клевала длинным носом, а у меня было время для логического анализа событий. Итак, о главном! Подумать только, у Ризенкампфа была мама! Мне всегда казалось, что при рождении негодяев его уровня мать должна тут же умереть со стыда. А она жива. Горит желанием довести до конца святое дело порабощения мира. Значит, пока ее бледноволосый внучек ищет Зубы, бабулька развлекается тем, что катит на меня бочку за бочкой. Надо признать, котелок у нее варит. Организовать засыл религиозных сект, начать массовый развал веры, одновременно вербуя войска из новообращенных, подготовить к войне Темную Сторону, организовать смуту на окраинах и покушение на короля в его же столице... Ну, старушка дает! Теперь понятно, откуда у Раюмсдаля такая нездоровая деловая активность. Весь в бабушку! Однако где же они прячутся? Живут, конечно, на Темной Стороне, но вот где конкретно? По сути дела, нам троим деваться некуда. Замок Бесса не лучшее укрытие, а когда в подземельных хоромах у Зингельгофера разберутся, что к чему, они снарядят нам в погоню такую армию! Кролик здесь один, два десятка маневренных ковролетчиков закидают его молниями. Кришнаиты тоже не останутся в стороне. Раюмсдаль с бодрой пенсионеркой добавят жару. Скучно не будет! Врагов, как всегда, полным-полно! Посчитаем наших: я, Жан, Лия. Плюс спасенная от счастливого брака Вероника. Добавим где-то гуляющую Горгулию Таймс. Потом Луна -- наемная убийца, относящаяся ко мне с милой симпатией. Да, чуть не забыл, белый дракон с дефектом речи. Все!! Негусто... но для братской могилы вполне достаточно. Луна... У нее необычные глаза. Карие, глубокие и необъяснимо теплые... Мои мысли снова и снова возвращались к этой девушке. Я старательно убеждал себя в том, что думаю о ней лишь из соображений собственной безопасности. Ведь это так обидно -- быть убитым человеком, которого любишь. Что? Что я сказал?! Какая любовь, что за чушь лезет в голову? Мы ночевали на том же несчастном холмике, где Кролик поджаривал упырей. Развели костер, юная ведьма, будучи не в духе, попыталась наколдовать торт с кремом, но ту подгорелую дрянь, вымазанную шоколадной слизью, что шлепнулась прямо в угли перед нами, попробовать не решился никто. Появившийся бочонок с вином мы откупорили мечом, так оттуда шуганула струя пены, и, когда она иссякла, то, собственно, нормальной жидкости для питья осталось едва на донышке. Подумав, мы решили лечь спать натощак. От всяких защищающих куполов и отвращающих кругов я отбрыкался. Первую половину ночи довелось дежурить мне. Упыри не появлялись. Тишина и умиротворение опустились на мир. Ночь сияла сказочными созвездиями, дышала далекими лесными ароматами, успокаивая натруженные нервы свежестью и первозданной чистотой. Костер разбрасывал искры, рукоять Меча Без Имени привычно грела бок...Стоп! Господи Иисусе! Это же знак опасности! Я вскочил на ноги, выхватив меч. Никого. Но вот зашуршал песок, и к огню вышла женщина. Она была босой, в длинном черном плаще с капюшоном. Фигурка даже по задрапированным формам крайне соблазнительная. Черт, да мне кажется, что под шелком плаща у нее вообще ничего нет! Здравствуй, рыцарь! Здравствуйте, миледи. Я не первый год замужем и поэтому не выпускал из рук меч, мало ли что... Лучше побыть вежливым. Откуда вы в столь поздний час одна, в степи и без охраны? Ты говоришь как знатный лорд, и речь твоя приятна слуху. Услышь же исповедь мою, воитель гордый. Кто ответит: не ты ли храбрый мой герой, сумевший снять чужие чары с души поруганной? Как знать, как знать, миледи... Но говорите, ибо ночь близка к полуночи и смена моя закончится, лишь Зодиак придет к двенадцатому часу. (Во как! Это я во дворце выучился. Могу говорить по-рыцарски так, что дам фору любому менестрелю. Почти белый стих, это нетрудно, только слова надо произносить медленно и напевно. Попробуйте, у вас тоже получится). Женщина откинула назад капюшон, и я ахнул. Во-первых, она была необычайно красива. Огненно-рыжая, с огромными зелеными глазами, длиннющими ресницами, чувственным, пухлым ртом и классическим прямым носом. Во-вторых, от резкого движения ее плащ распахнулся, и я с восторженным ужасом убедился в полной справедливости своих подозрений. Она была совершенно голая! Я дочь большого короля, но старый чародей, пытавшись заполучить мою красу себе в постель, - каков мерзавец! -- заколдовал меня -- и вот... Я превращаюсь днем в цветок, а ночью выхожу под звезды. Кошмар, кошмар! Конечно, я ей ни на йоту не поверил, хотя для этих краев история вполне обычная. Но где злодей, столь рьяно вас склонявший к браку? К какому браку, милый друг?! Увы, он жаждал вожделенья! Животной похоти своей и скотской страсти непотребной искал он выход, и мое девичье тело... Тут она дернула за шнурочек, и плащ соскользнул на песок. У меня перехватило дыхание! ... счел лишь пригодным для того... о времена, о нравы, о эпоха! -- слабо защищался я. Ну, с такой грудью, талией и ножками... Да ее только памятник не возжелает! А уж человек... Мертвый глянет -- и то встанет! Как мужчина мужчину я вполне понимаю этого чародея. Дедок имел все основания для заигрывания, уж слишком лакомым был кусочек. Так чем же я могу помочь такому дивному творенью девичьей красоты, что вы невольно открыли мне, шнуровку распустив? Один лишь поцелуй... И только? Ну, не совсем... На самом деле их быть должно четыре штуки, так чтоб на теле неприкрытом образовался знак Креста! Ты первый раз целуешь в губы, второй и третий грудь целуешь, четвертым пламенный живот, и я свободна от заклятья! Хм... не слишком сложно. Вероника по-прежнему спит. Робко надеюсь, что ничего другого от меня не потребуют, а четыре поцелуя... Это мелочь. Это даже не измена. Так, факт гуманитарной помощи... Я едва удержался от того, чтобы не кинуться на нее, как изголодавшийся волк. Воткнул меч в песок. Рукоять просто горела! Ну его -- мешает только... Обнаженная красавица мягко опустилась на упавший плащ, нежно потянув меня за руку. Ее глаза были магически бездонны, волосы щекотали мне шею, а подаренный поцелуй... О, какое неземное блаженство! Таких сладких, долгих, страстных поцелуев я не получал никогда. В голову ударила кровь, розовый туман заволок сознание... Я лег рядом с нею и припал губами к ее груди. Не сравнить в этом плане с богиней, но тоже -- ого-го-го! Восхитительной формы и упругости, пахнущая молоком и тмином... Боюсь, я увлекся расцеловыванием намного больше, чем требовалось по условиям расколдовывания. Она лишь томно вздыхала, но когда я дошел до ее живота... Красавица выгнулась и так застонала, что во мне все забурлило! Мой милый рыцарь! Мой спаситель! Герой, любовью снявший чары! Власть Зла уходит в бездну Ада, над нами только полог ночи... Я не оставлю этот подвиг без той единственной награды, которую сама природа дарует женщине. А та -- единственному человеку, сумевшему волшебной силой пылающего поцелуя зажечь ответную любовь! Господи! Не надо столько слов, я и так все понимаю! Конечно, хочу! Зачем спрашивать? Действовать надо... Иди ко мне на ложе страсти! Отбрось звенящие доспехи! Войди в меня, как входят в море, омыть трепещущую душу в небесной сладости и неге, в восторге нежности и тайны, в экстазе ласки и любви... Пока она пылко декламировала эту речь, ее умелые пальцы быстро расстегнули мою рубашку, ловко взялись за ремень на джинсах и тут... Чья-то тень на миг закрыла от меня ее прекрасное лицо. Серебряная молния сверкнула в свете остывающего костра, и Меч Без Имени насквозь пронзил жаркую грудь расколдованной девушки. Я вскочил на ноги. За рукоять меча обеими руками держалась юная ведьма Вероника. Успела. Вот тварь! Милорд, вы неоправданно беспечны. Не хочу учить вас жизни, согласна, что кастратка кого угодно очарует... Как ты?.. Зачем?.. Ты убила ее! Надеюсь, да. Я ударила изо всех сил. Вы спасены. Лия никогда бы мне не простила, если бы кастратка успела вас... Ничего не понимаю... Что за кастратка? При чем тут Лия? За что ты убила невинную девушку?! Да вы больны, лорд Скиминок! -- всплеснула руками длинноносая практикантка. -- Кого это вы называете невинной девицей? Эту развратную тварь?! Да она калечит мужчин, как семечки грызет! У нее между ног -- зубы! Мужчина, плененный ее красотой, ложится с ней, а как только попадает куда надо -- клац! Поэтому ее и называют кастраткой. Не верите? Ну, так взгляните сами. Ой, милорд, что с вами? Вам дурно? Что с вами, милорд? Впервые за всю мою небедную на события жизнь я плавно ушел в глубокий обморок...